Царь-колокол безгласен, поломатый, царь-пушка не стреляет, мать ети!
И ясно, что евреи виноваты, осталось только летопись найти (с)
От переводчика.
Как бы ни услаждали душу проблемы с вооружением потенциального противника, расслабляться не стоит, ибо это лишь повышает актуальность ведения против нашей страны неклассических войн.
Фото: WEADS via Getty Images
Беспилотник Euro Hawk, здесь рекламное фото изготовителя, стал одной из самых дорогостоящих ошибок бундесвера.
http://www.zeit.de/politik/deutschland/2015-05/bundeswehr-g36-a400m-puma-probleme
Кай Бирман
12 причин, почему проекты бундесвера столь часто постигает крах
Танки не стреляют, самолеты не летают, винтовки не попадают в цель: такое впечатление, что бундесвер покупает лишь одно барахло. Почему?
Бундесвер осуществляет свыше 2000 проектов в части вооружения - одновременно. Уже с одним этим что-то не так. Ни один из этих проектов просто не имеет права окончиться неудачей, не говоря уже про десятки таких случаев. Если подобный проект терпит неудачу, он сразу становится дороже. Это понятно всем - самому бундесверу, министерству обороны, бундестагу, счетной палате. И тем не менее бундесвер просто преследуют скандалы. Танки, корабли, самолеты, орудия, даже винтовки ни на что не годятся, если их заказал бундесвер.
Что-то из этих трудностей просто не избежать в рамках демократического устройства общества. Это тем более принимается во внимание, потому что контроль со стороны власти выступает как наивысшая заповедь. Никто не хочет давать бундесверу всё, что тот ни пожелает. Наоборот, политики даже должны вмешиваться в планы вооруженных сил.
Другие проблемы, однако, сделаны собственными руками, и поэтому особенно нежеланны. За них должны отвечать все причастные, как бундесвер, так и промышленность с ответственными политиками. Речь идет о технической некомпетенции и нехватке персонала, устаревшем оборудовании и интересах лоббистов, желании сэкономить и неумении вести переговоры.
Кто хочет понять, почему вертолеты остаются на земле, штурмовые винтовки перегреваются при длительной стрельбе, а танки слишком тяжелы для доставки их воздушным транспортом, должен начинать поиски ответа с бундесвера.
Техническая некомпетентность
Разработка оружия - удел профессионалов. Самолеты, танки, корабли - это сложные машины. Инженеры, что проектируют их и строят, относятся к элите своей профессии. Однако на административном уровне дела выглядят иначе. На должностных позициях бундесвера идет постоянная ротация кадров. Стоит офицеру наконец-то вникнуть в проект, как приходит пора его замены. В среднем, военнослужащие находятся на одном месте от двух до трех лет. Далее они идут на повышение или куда-либо еще.
Как следствие, руководители отдельных элементов проекта в первую очередь заняты тем, что пытаются понять, о чем вообще идет речь. Или они ломают голову лишь над вещами, в которых хоть что-то соображают, а не над теми, которые действительно нуждаются в "регулировке" или будут способствовать продвижению проекта. Как выразился один высокопоставленный офицер, "армейский психолог начинает заниматься анализом космического пространства". Это ведет к предъявлению все новых требований. Каждый новый руководитель проекта обзаводится собственной идеей-фикс. Результат: "Вы хотели маленькую корабельную шлюпку, а в конце получите галактическую "звезду смерти".
Желание изменений
Проекты вооружения длятся годами, а за это время обстоятельства, которыми первоначально оперировал бундесвер, могут поменяться кардинально. Истребитель "еврофайтер" первоначально замысливался как "истребитель завоевания превосходства в воздухе". Машина должна была вырвать это превосходство у нападающих истребителей стран Варшавского договора, для чего ей предостояло быть крайне маневренной. Но еще до того, как был закончен проект в чертежах, холодная война закончилась. Теперь бундесвер имеет дело с противником вроде афганских партизан, действующих на земле мелкими группами. То, что теперь нужно бундесверу, это машина, способная вести разведку местности и бомбить обнаруженные цели. Для разработчиков проекта "еврофайтера" это означает вынужденную перепланировку.
Или боевая машина пехоты "Пума". Первоначально она должна была быть бронирована на уровне танка, и весить в районе 50-70 тонн. Но несколько лет спустя бундесвер потребовал от "Пумы" возможность ее доставки по воздуху, потому что ей теперь предстояло в первую очередь воевать за границей, и не против русских танковых армий. Это условие ограничивало максимальный вес БМП в 32 тонны. В противном случае новый транспортный самолет А400М не мог подняться с ней в воздух. "Пуме" предстояло резко "похудеть", оставив часть брони дома. Передняя проекция, правда, оставалась хорошо защищенной против фугасов и оружия среднего калибра. Боковая же броня становилась крайне недостаточной. Либо дополнительную броню должен был нести второй транспортник.
Нехватка персонала
У бундесвера не хватает квалифицированных людей. В минобороны слишком мало юристов, которые могли бы заключать договоры с промышленниками и проверять их. Поэтому слишком часто речь заходит о сделках, в которых чиновники что-то проворонили. Если все начинает идти наперекосяк, то выявляется нехватка аналитиков договорной базы, которые смогли бы выяснить, как получить с промышленности возмещение ущерба.
У бундесвера слишком мало и инженеров. Ревизоры из KPMG по заказу министра обороны Урсулы фон дер Лейен проверили все крупные оружейные проекты. В секретной части своего заключения по инвентаризации проектов они указали на нехватку людей в федеральном ведомстве по вооружениям, информационной технике и эксплуатации. То есть там, где проекты должны придумываться, планироваться и проверяться. Почему именно в этой структуре столь длительное время были вакантными должности, остается тайной бундесвера.
К тому же имеющийся персонал неправильно используется, что также замедляет ход проектов. Если самолет не поставлен в войска, на нем никто не сможет научиться летать. Если бундесвер имеет лишь один транспортник А400М, как сейчас в реальности, на нем не могут одновременно учиться летать сто пилотов. Все это приводит к абсурдному эффекту: рано или поздно решаются все технические проблемы, продукция запускается в производство. И однажды появляются вертолет или самолет, но нет никого, кто бы мог пользоваться им.
И наоборот, обучаются команды, способности которых впоследствии не к чему применить. Так произошло с разведывательным беспилотником Euro Hawk. Бундесвер хотел обзавестись пятью такими дронами. Но к настоящему времени в Германию прибыл лишь один, а поскольку он так и не получил необходимые разрешения, то не может взлетать. А вот пилоты дронов уже давно натренированы. А поскольку пилот дрона должен иметь действующую лицензию на управление воздушными средствами с помощью пилота в кабине, то все эти летчики были взяты из штатов истребительных, вертолетных и транспортных эскадрилий. И вот теперь они или протирают штаны где-то в штабах, или вообще увольняются из бундесвера с чувством фрустрации. Если дроны-"евросоколы" все же когда-нибудь полетят, на что у бундесвера по меньшей мере еще остаются планы, люфтваффе потребуются для них новые пилоты.
Страх ответственности
Пункт, кажущийся действительно странным: военнослужащим не хватает воли и мужества принимать решения. По крайней мере, так говорится в заключительной части разбитых по пунктам "рекомендаций по исправлению" от ревизоров из KPMG. Они пишут, что для успеха больших проектов необходимы четкие структуры с правом принятия решения. Но это же предусматривает и необходимость всех причастных лиц действовать ответственно и инициативно. Но, похоже, в бундесвере мужество и инициатива - не слишком распространенные явления. Слишком многие вопросы делегируются для решения другим, вместо того, чтобы делать это самому. У многих ответственных лиц налицо "отвращение к риску". Гражданам страны остается уповать лишь на то, что эти служащие никогда не окажутся военачальниками.
Продолжение следует.
От переводчика.
Как бы ни услаждали душу проблемы с вооружением потенциального противника, расслабляться не стоит, ибо это лишь повышает актуальность ведения против нашей страны неклассических войн.
Фото: WEADS via Getty Images
Беспилотник Euro Hawk, здесь рекламное фото изготовителя, стал одной из самых дорогостоящих ошибок бундесвера.
http://www.zeit.de/politik/deutschland/2015-05/bundeswehr-g36-a400m-puma-probleme
Кай Бирман
12 причин, почему проекты бундесвера столь часто постигает крах
Танки не стреляют, самолеты не летают, винтовки не попадают в цель: такое впечатление, что бундесвер покупает лишь одно барахло. Почему?
Бундесвер осуществляет свыше 2000 проектов в части вооружения - одновременно. Уже с одним этим что-то не так. Ни один из этих проектов просто не имеет права окончиться неудачей, не говоря уже про десятки таких случаев. Если подобный проект терпит неудачу, он сразу становится дороже. Это понятно всем - самому бундесверу, министерству обороны, бундестагу, счетной палате. И тем не менее бундесвер просто преследуют скандалы. Танки, корабли, самолеты, орудия, даже винтовки ни на что не годятся, если их заказал бундесвер.
Что-то из этих трудностей просто не избежать в рамках демократического устройства общества. Это тем более принимается во внимание, потому что контроль со стороны власти выступает как наивысшая заповедь. Никто не хочет давать бундесверу всё, что тот ни пожелает. Наоборот, политики даже должны вмешиваться в планы вооруженных сил.
Другие проблемы, однако, сделаны собственными руками, и поэтому особенно нежеланны. За них должны отвечать все причастные, как бундесвер, так и промышленность с ответственными политиками. Речь идет о технической некомпетенции и нехватке персонала, устаревшем оборудовании и интересах лоббистов, желании сэкономить и неумении вести переговоры.
Кто хочет понять, почему вертолеты остаются на земле, штурмовые винтовки перегреваются при длительной стрельбе, а танки слишком тяжелы для доставки их воздушным транспортом, должен начинать поиски ответа с бундесвера.
Техническая некомпетентность
Разработка оружия - удел профессионалов. Самолеты, танки, корабли - это сложные машины. Инженеры, что проектируют их и строят, относятся к элите своей профессии. Однако на административном уровне дела выглядят иначе. На должностных позициях бундесвера идет постоянная ротация кадров. Стоит офицеру наконец-то вникнуть в проект, как приходит пора его замены. В среднем, военнослужащие находятся на одном месте от двух до трех лет. Далее они идут на повышение или куда-либо еще.
Как следствие, руководители отдельных элементов проекта в первую очередь заняты тем, что пытаются понять, о чем вообще идет речь. Или они ломают голову лишь над вещами, в которых хоть что-то соображают, а не над теми, которые действительно нуждаются в "регулировке" или будут способствовать продвижению проекта. Как выразился один высокопоставленный офицер, "армейский психолог начинает заниматься анализом космического пространства". Это ведет к предъявлению все новых требований. Каждый новый руководитель проекта обзаводится собственной идеей-фикс. Результат: "Вы хотели маленькую корабельную шлюпку, а в конце получите галактическую "звезду смерти".
Желание изменений
Проекты вооружения длятся годами, а за это время обстоятельства, которыми первоначально оперировал бундесвер, могут поменяться кардинально. Истребитель "еврофайтер" первоначально замысливался как "истребитель завоевания превосходства в воздухе". Машина должна была вырвать это превосходство у нападающих истребителей стран Варшавского договора, для чего ей предостояло быть крайне маневренной. Но еще до того, как был закончен проект в чертежах, холодная война закончилась. Теперь бундесвер имеет дело с противником вроде афганских партизан, действующих на земле мелкими группами. То, что теперь нужно бундесверу, это машина, способная вести разведку местности и бомбить обнаруженные цели. Для разработчиков проекта "еврофайтера" это означает вынужденную перепланировку.
Или боевая машина пехоты "Пума". Первоначально она должна была быть бронирована на уровне танка, и весить в районе 50-70 тонн. Но несколько лет спустя бундесвер потребовал от "Пумы" возможность ее доставки по воздуху, потому что ей теперь предстояло в первую очередь воевать за границей, и не против русских танковых армий. Это условие ограничивало максимальный вес БМП в 32 тонны. В противном случае новый транспортный самолет А400М не мог подняться с ней в воздух. "Пуме" предстояло резко "похудеть", оставив часть брони дома. Передняя проекция, правда, оставалась хорошо защищенной против фугасов и оружия среднего калибра. Боковая же броня становилась крайне недостаточной. Либо дополнительную броню должен был нести второй транспортник.
Нехватка персонала
У бундесвера не хватает квалифицированных людей. В минобороны слишком мало юристов, которые могли бы заключать договоры с промышленниками и проверять их. Поэтому слишком часто речь заходит о сделках, в которых чиновники что-то проворонили. Если все начинает идти наперекосяк, то выявляется нехватка аналитиков договорной базы, которые смогли бы выяснить, как получить с промышленности возмещение ущерба.
У бундесвера слишком мало и инженеров. Ревизоры из KPMG по заказу министра обороны Урсулы фон дер Лейен проверили все крупные оружейные проекты. В секретной части своего заключения по инвентаризации проектов они указали на нехватку людей в федеральном ведомстве по вооружениям, информационной технике и эксплуатации. То есть там, где проекты должны придумываться, планироваться и проверяться. Почему именно в этой структуре столь длительное время были вакантными должности, остается тайной бундесвера.
К тому же имеющийся персонал неправильно используется, что также замедляет ход проектов. Если самолет не поставлен в войска, на нем никто не сможет научиться летать. Если бундесвер имеет лишь один транспортник А400М, как сейчас в реальности, на нем не могут одновременно учиться летать сто пилотов. Все это приводит к абсурдному эффекту: рано или поздно решаются все технические проблемы, продукция запускается в производство. И однажды появляются вертолет или самолет, но нет никого, кто бы мог пользоваться им.
И наоборот, обучаются команды, способности которых впоследствии не к чему применить. Так произошло с разведывательным беспилотником Euro Hawk. Бундесвер хотел обзавестись пятью такими дронами. Но к настоящему времени в Германию прибыл лишь один, а поскольку он так и не получил необходимые разрешения, то не может взлетать. А вот пилоты дронов уже давно натренированы. А поскольку пилот дрона должен иметь действующую лицензию на управление воздушными средствами с помощью пилота в кабине, то все эти летчики были взяты из штатов истребительных, вертолетных и транспортных эскадрилий. И вот теперь они или протирают штаны где-то в штабах, или вообще увольняются из бундесвера с чувством фрустрации. Если дроны-"евросоколы" все же когда-нибудь полетят, на что у бундесвера по меньшей мере еще остаются планы, люфтваффе потребуются для них новые пилоты.
Страх ответственности
Пункт, кажущийся действительно странным: военнослужащим не хватает воли и мужества принимать решения. По крайней мере, так говорится в заключительной части разбитых по пунктам "рекомендаций по исправлению" от ревизоров из KPMG. Они пишут, что для успеха больших проектов необходимы четкие структуры с правом принятия решения. Но это же предусматривает и необходимость всех причастных лиц действовать ответственно и инициативно. Но, похоже, в бундесвере мужество и инициатива - не слишком распространенные явления. Слишком многие вопросы делегируются для решения другим, вместо того, чтобы делать это самому. У многих ответственных лиц налицо "отвращение к риску". Гражданам страны остается уповать лишь на то, что эти служащие никогда не окажутся военачальниками.
Продолжение следует.