Добровольцы из США, воюющие против ИГИЛ (продолжение)
Фото: Roc Morin
Подвергнутая цензуре фреска с изображением хищной птицы
http://www.defenseone.com/ideas/2016/01/americans-who-volunteer-fight-isis/125550/?oref=d-channeltop
И признаки этой нематериальной войны встречаешь повсюду. Шиитская мечеть была украшена фресками с изображением людей и животных, пока не пришли джихадисты, и не замазали все изображения голов кругами голубой краски. Радикальные сунниты рассматривают изображения живых существ как идолопоклонство. Теперь на стенах люди с голубыми сферами вместо лиц скачут на битву, а хищная птица с голубым пятном вместо головы победно восседает над мертвой дичью, опять же с синей головой.
"Ангелы не приходят в места с такими изображениями", - информирует меня мой переводчик, следом переходящий сразу на рэп: "На моем плече ангел, на четверть состоящий из пыли". 30-летний мужчина постоянно переключается между кораническими стихами и лирикой Лила Уэйна. "Когда я слушаю Уэйна, то чувствую, как слабеет моя вера", - сокрушается набожный мусульманин. "Иногда я кладу запрет на его музыку, но никогда не могу выдержать обет".
Азад, доброволец, называющий себя только псевдонимом, покинул страну Лила Уэйна восемь месяцев назад. Он оставил в Техасе семью, работу и настоящее имя. 46-летний мужчина говорит, что молился однажды ночью, и всевышний отправил его стопы в YPG, Отряды народной самообороны, группировку партизан-коммунистов в сирийском Курдистане, не входящую в "Пешмерга".
"Ты объявляешься [в Ираке] в четыре утра с вознаграждением [от ИГИЛ] в 150 тысяч долларов за твою голову", - вспоминает Азад. "Тебя должны встретить на парковке в аэропорту, но ты не знаешь, кто именно. Ты сидишь на заднем месте в машине, и всякий раз, когда водитель останавливается, например, купить пакет молока, ты боишься, что тебе настал конец. Затем, когда тебя привозят в безопасное место, ты чувствуешь себя немного лучше, но лишь когда эти парни спят. Лишь когда ты слышишь их храп, то сам можешь немного расслабиться". В лишенном сна мозгу Азад проигрывал сценарии один другого страшнее. А может, террористы убили его хозяев и заняли их место. А, может, его хозяева сами планируют продать его ИГИЛ.
После того, как техасца переправили в Сирию, он угодил прямиком на фронт. "Я никогда не проходил военную подготовку", - доверительно рассказывает он: "Поэтому я беспокоился, что окажусь недостаточно хорош. Тем не менее, здесь я понял, что уже в силу того, что был заядлым охотником, уже знаю больше, чем большинство местных. Первая моя мысль была: "Здорово, что я не самое слабое звено". Потом я подумал: "Проклятье, я не самое слабое звено".
Азад вспоминает, что воевал в рядах YPG вместе с бывшими членами французского Иностранного легиона и американскими военными. Там был человек, рассказывает техасец, что утверждал о своей причастности к спецназу, но на самом деле был растлителем малолетних. Еще там был натурщик из Канады, рекламировавший нижнее белье, и мусульманин, обращенный в другую веру, любивший целовать в губы мертвых боевиков ДАИШ.
"Все это превратилось в какой-то фан-клуб", - ворчит Азад, объясняя, почему он отправился обратно в Ирак, и присоединился к Пешмерге. "Многие прибывают, думая, что будут тут рассекать наподобие Джона Уэйна или Рэмбо, паля налево и направо. Но здесь не кино".
Николас Барретт, бывший военный медик, называющий себя "гордым американским безбожником", детально расписывает типичный день в Курдистане. "Здесь куча командиров из разных племен, ненавидящих друг друга, разделенных километрами безлюдной земли. Они все на одной волне радиопередатчиков, купленных на одном и том же базаре в Дохуке. Они произносят утренние молитвы, пьют чай со специями, рассказывают про своих матерей, а потом несколько часов херачат из минометов".
Здесь каждый развлекается как может. В то утро, когда я прибыл в Мулла Абдулла, Христиан Естерман сыпал проклятьями. Солдат "Пешмерги", еще мальчишка, украл шутки ради у него ботинок. Когда под рукой нет переводчика, связь между добровольцами и местными большей частью осуществляется через жесты и поверхностное знание сорани, курдского языка. "Я сказал этому парню, что "засранец" - это знак уважения, вроде как "сэр", - сказал Смит, указывая на воришку ботинка. "Привет, засранец!".
Мужчины заняты возведением редутов, устройством огневых позиций, рисованием баллончиками с краской граффити, изображающих боевиков ДАИШ совокупляющимися с козами, ухаживают за потомством местной бездомной собаки. Конкурирующая сука пробралась на базу, где убила всех щенков, теперь только осталась одна тощая дворняга.
Ночью вы можете точно определить месторасположение ДАИШ по кострам, на которых готовят еду в отдаленном поселке. Западники, дождавшись, пока небольшие огоньки разгорятся как следует, начинает водить по чужим позициям лазерной указкой, а затем раздается истерический смех над джихадистами, лихорадочно гасящими костры в страхе перед снайперами.