Я ударился об угол, значит мир не очень кругл..
После каждых семинаров обрастаешь не только новыми навыками, информацией, но и интересными контактами, людьми. Окончание: объятия, комплименты, обмен визитками. В этот раз меня потрясла женщина, с которой, в общем-то, мы сразу оказались рядом и все четыре дня нашего марафона повышения квалификации достаточно много говорили. Почему я решила это написать, потому как жизнь её - это триллер. Не думала, что столько может вместить одна судьба, обычно такое распределяют на несколько, да-да. Когда я слышала, смотрела или читала нечто подобное, всё равно абстрагировалась, присутствовало невольно ощущение чего-то додуманного, нереального, или с художественным вымыслом. Я знаю, что притягиваю часто глубоких травматиков, но в этот раз вселенная меня попробовала на прочность ещё раз, причём не только с этой милой женщиной, но и как консультанта в динамической медитации (кто знает, тот поймёт). Но, это отдельная история. Так вот, небольшой отрезок её жизни, в охвате лет так 6-7.
В 17, выйдя замуж за лётчика испытателя старше её на 9 лет (ага, начало, как в дешёвом романе), уезжает с ним в далёкий военный гарнизон, о географии умолчим. Молодая, но уже после медицинского училища, почти специалист. Беременность, суровые будни, где нет мамы, папы, а муж всё время на службе, но всё это фигня, когда есть любовь и впереди такая чудесная и долгая жизнь. И вот одно прекрасное утро, ребёнок что-то тревожно ведёт себя, муж собирается на какой-то очень важный полёт-испытание. Слёзы, нехорошие предчувствия, но всё это гормоны: 'ну, беременная же, бывает'.. Прощальное объятие, поцелуй и дверь закрылась. Дальше, как во сне, она мчится на полигон следом, и на её глазах самолёт врезается в гору, катапульта не сработала, оба пилота погибли. Говорит, что даже если бы и не поехала, городок был маленький, зрелище видно было многим. Дальше больница и умирающий ребёнок на руках. Но умирающий, опять же, не просто так. Ей самой пришлось помочь маленькой дочке, которую не доносила три месяца, уйти. Не раскрылось лёгкое, ещё какая-то патология, и врачи давали жизни несколько часов, а если же выживет, то будет глубоким инвалидом. Разумеется, если бы это случилось в большом городе, где есть вся аппаратура и различные приспособления, а тем более в наши дни, то ребёнок этот не просто бы выжил, но, возможно, был бы здоров. Попрощавшись с дочкой, попросив у неё прощения и прорыдав над ней несколько минут, она нажимает на сонную артерию.
Дальше жизнь разделилась на две половины. Постоянно зудящие над ухом: "Но ты же ещё молодая, всё у тебя будет!" - раздражали больше всего. Чтобы превозмочь душевную боль, она вербуется в Афганистан, едва только исполняется 18. Не за горами тот самый февраль 89', когда войска официально должны пересечь границу и будет объявлено, что война закончена (типа). Но, весь ужас и всю правду той политики ей пришлось ощутить на своей шкуре. Брошенные, никому ненужные они оказались оторваны не только от своей страны, их просто списали. Что значит 'списали' - отказались, их нет, и никто забирать оттуда их не собирался. Много тогда ребят числилось пропавшими без вести. Наши войска оттуда бежали, а те, кто остались, получилось как в том анекдоте - 'умерла так умерла'. Три месяца голода и жажды. Пили урину, ели змей. Душманы периодически скидывали им неподалёку у дороги русских полуживых солдат, которые были изуродованы (подробности даже рука не поднимается описать), но всё ещё живы, приходилось самим добивать. Всё это на глазах 18-и летней девчонки. И на этом история этой женщины могла бы и закончиться, если бы не её отец, который (тоже офицер) поднял в Союзе на уши всех своих друзей и знакомых. Всех, кого только можно было тогда привлечь. До сих пор, став ближе, чем самые близкие родственники, тот войсковой состав помнит, что если бы не эта малявка (полтора метра в прыжке) они бы сейчас не жили.
Началась мирная жизнь, смотреть, на которую, людям, на своей шкуре испытавшим что такое война, пронюхав, прожевав её всем своим существом, было невозможно. Всё виделось в других красках, в ином свете, и очень тяжело оттого, что ты чужой на этом празднике жизни, как-будто зрячий попадает в страну слепых и глухих. Как жить в этом мире, карта есть, маршрут не указан. Чтобы окончательно не впасть в депрессию, она поступает в мед.институт, затем второе замужество, рождение подряд двух детей, девочки и мальчика и работа в ОМОНе. Дети ещё совсем маленькие, а их мама в отряде особого реагирования попадает в банду к отморозкам, за которыми давно была слежка. Групповое изнасилование, (описывать тот ужас не буду), на четвёртом уроде она отключается. Очнулась в грязной машине, тело не чувствовала, только как-будто ледяной кол пронизывал её насквозь и много-много крови. Машина тряслась, куда-то ехали, по разговорам поняла, что жить ей осталось минуты. За окном темень и, судя по всему, лес. Какой-то из бандитов стал листать её паспорт и вдруг: "У этой же суки двое маленьких детей!", дальше крики, споры и она летит на обочину дороги, машина дала по тормозам, газанула и уехала. Затем несколько месяцев была больница и реабилитация. Тут можно бы и поставить точку, или многоточие. Об этой женщине можно написать книгу, жаль, что я не писатель. Жизнь её и правда, как на американских горках, полна и насыщена разным. Зато, как у неё горят глаза, какое добродушие, стойкость и внутренний покой. Конечно, ни одна боль не уходит до конца и наружу можно вытащить что угодно, но вкус и цену этой жизни она хорошо знает. Один раз только у неё выступили слёзы, когда рассказывала о том, как просила прощения у умирающей на её руках дочки. Наверное, больше только меня потрясла в своё время Мерилин Мюррей со своей биографией, но, это как-нибудь в другой раз..