Как провести остаток лета, валяясь с книжкой
Я, конечно, не Галина Юзефович, но я могу предложить вам несколько классных книг, которые сделают это лето запоминающимся не только морем, прогулками с друзьями и фестивалями. С этими книжками я провела немало приятных часов. Надеюсь, вы сможете их читать так, как положено летом - в парке, на пляже, в дороге.
Донна Тартт, “Тайная история”
Эту книгу мне подарила подруга, я пару раз начинала ее читать, но все откладывала на потом. И в один прекрасный день, я поняла, что момент настал. Вообще все знают Тартт по ее роману “Щегол”, а “Тайная история” - это ее первая книжка, которая и принесла ей известность.
Свежеиспеченный выпускник Ричард переезжает в штат зеленых гор и лесов, Вермонт, где собирается изучать древнегреческий. Проявив настойчивость он попадает на спецкурс по древнегреческому, а заодно и присоединяется к “государству-в-государстве”, закрытой группе, состоящей из пяти не-таких-как-все сверстников и преподавателю. Они избалованы, молоды, умны, увлекаются мифологией и, к удивлению главного героя, принимают его к себе в компанию.
Ричарду кажется, что они будут вечно молодыми и всегда вместе, однако одна трагическая случайность меняет течение жизни не только друзей, но и всего маленького студенческого городка. История, приправленная снобизмом, виски, домашними заданиями по греческому, неумением, разочарованием во взрослой жизни и попыткой сбежать на другой контитент. Ну и куда уж в детективе без убийства - о нем в “Тайной истории” говорится на первых страницах, так что это даже не спойлер.
Если у вас английский на уровне upper intermediate, настоятельно рекомендую читать в оригинале и подчеркивать все слова, которые вы не знаете - сможете внушительно пополнить словарный запас.
Жан-Мишель Генассия, “Клуб неисправимых оптимистов”
Начнем с того, что француз Жан-Мишель Генассия сначала писал сценарии для французского телевидения, а за романы взялся уже потом. Пока в его библиографии всего две книги - эта и “Удивительная жизнь Эрнеста Че” (которую я тоже очень рекомендую). В своем первом романе он успевает рассказать о взрослении двенадцатилетнего мальчика Мишеля Марини, которому, по всей видимости, еще предстоит стать участником студенческих забастовок в 1968 году. А пока совсем юный Марини переживает локальную межнациональную войну в своей семье, где мать-француженка и отец-итальянец никак не могут найти компромисс, увлекается фотографией и чтением и ходит играть в шахматы в бистро “Бальто” недалеко от дома. Там же он знакомится с дюжиной эмигрантов, которые рассказывают ему истории, пьют аперетив, пытаются сделать из юнца Каспарова и неторопливо ждут решения своих судеб. Будучи непринятым в семье, Мишель находит в “Бальто” друзей и каждому из них становится учеником, слушателем, другом.
Несмотря на объем, книга читается на одном дыхании. К сожалению, когда я ее читала, мне еще нужно было писать диплом, поэтому я ставила будильник, чтобы отвлечься и уже в конце концов прочитать что-нибудь академическое. Эти 600 страниц улетели за три-четыре дня, и я еще долго была под впечатлением от блестящего перевода и закрученных линий. Так как я сама еще “белой акации цветы эмиграции”, я обожаю читать истории про то, как люди перекатываются из одной страны в другую, так что здесь я уже точно нашла, то что мне по вкусу.
Сергей Довлатов, “Заповедник”, “Чемодан”, “Компромисс”, “Филиал”, “Иностранка”
Среди своих друзей я известна как яростная довлатовоманка, я читала все его книги, биографии, письма, все, что написано о нем в “Википедии”, воспоминания его друзей и жен. Благодаря Довлатову я открыла для себя еще несколько писателей его эпохи - Александра Гениса, Петра Вайля и многих других. У Довлатова была непростая жизнь от начала и до конца - родился в эвакуации, умер в эмиграции, поработал штатным корреспондентом в Эстонии, был выставлен из СПбГУ за неуспеваемость по причине неудачной влюбленности, работал надзирателем в лагере. Его “Записки на “Ундервуде” разошлись на литературные анекдоты - я с их помощью удачно клеила парней.
Довлатов умел слушать других, записывать то, что они говорят, обрамлять это литературным языком и показывать так, что не знаешь - смеяться или плакать. И сам он, один из последних литературных героев советской эпохи, просто, как на духу рассказывает о том, что он видит, при этом очень много утаивая. “Напишу тебе между строк”, - говорит он в “Заповеднике”. В “Филиале” он рассказывает про свою бешеную влюбленность, которая затмила ему мир и отправила служить в Коми, в “Иностранке” он наблюдает за перипетиями жизни своей приятельницы Маруси Татарович, которая пытается найти смысл своего пребывания в Америке. В “Чемодан” Довлатов складывает вещи, которые он будет брать с собой в эмиграцию, и с каждой из них связана история. Ну и “Компромисс”, в котором Довлатов работает в эстонской газете.
Уве Тимм, “Открытие колбасы карри”
Говорят, что колбаса карри, то есть сосиска карри - это чисто берлинское изобретение. На самом деле нет: традиционая берлинская еда - это дёнер, который продается на каждом шагу, а колбаса карри пришла в Берлин из Гамбурга. Еще один коллекционер историй, Уве Тимм навещает в доме престарелых одну даму, которая, по слухам, собственно и придумала блюдо, случайно просыпав индийскую пудру на сосиску.
Тимм пользуется предлогом, чтобы узнать историю того, как молодая фрау Брюкер (так зовут открывательницу) спрятала у себя, а фактически взяла в заложники своей любви молодого лейтенанта, который не хотел погибать в бомбежках перед капитуляцией Германии. Брюкер годится лейтенанту в матери, но влюбляется в него. Она не разрешает ему ходить по паркету, чтобы не услышали соседи, ищет ему еду и, в общем-то, любит его как может, а когда заканчивается война, не говорит ему об этом.
Эта история не про войну, а про выбор, про то, на что способна женщина, чтобы не умереть от одиночества, а больше всего про любовь - не на всю жизнь, но все равно яркую и запоминающуюся. И, конечно, это рассказ о том, как послевоенный стартап все еще молодой фрау создал новую культуру не только в Гамбурге, но и во всей Германии.
Свен Регенер, “Берлинский блюз”
Музыкант одной из известных немецких групп “Element of Crime” написал свой дебютный роман, как мне кажется, списанный с одного из его приятелей, а может быть, это кгига о его собственной молодости. В центре книги - молодой полубездельник Франк, который бежал от военной службы и скуки в Западный Берлин. Он живет в приграничном с ГДР андеграундном районе Кройцберг и работает в баре. Уже на пятой странице он спаивает собаку на глазах у полицейских, влюбляется в дерзкую повариху и ждет приезда родителей из провинции. Паралельно его друг-художник погружается в безумие в предверии персональной выставки, сам Франк мается от безделья, а дама сердца назначает ему свидание в городском бассейне. Пока Франк занят своими делами, в Берлине бушуют демонстрации, а жители требуют от Горбачева “сломать эту стену”.
Как человек, который уже два года живет в Берлине как раз недалеко от границы капитализма с демократическим социализмом, хочу сказать, что эту книгу должны выдавать по прилету каждому в возрасте до 30 лет. Неважно, 1989 год сейчас или 2016-й, я по-прежнему вижу и дружу с теми, кого описал Регенер в своей книге. Тебе тридцать, ты бармен, но все спрашивают, чем ты занимаешься на самом деле и никому в голову не придет, что тебя это действительно устраивает. Художник Карл не выдерживает напряжения перед выставкой и съезжает с катушек, потому что ответственность становится непомерной. Потихоньку ты обрисовываешь портреты тех, кто живет рядом с тобой. Для них и “Берлинский блюз” - это не название книги, а девиз по жизни.