Зря вы так, Александр Сергеевич! Надо же бороться!
Как и в каждом городе, в Керчи есть центральная площадь. На ней естественно присутствует Ленин, но его фотографию или описание мне приводить не хочется. Керченский экземпляр из семейства вождей пролетариата ультратипичен своей монументальностью и, в итоге, малоинтересен. Меня на этой главной керченской площади заинтересовал Театр - драматический и имени Пушкина. Колонны театра сверкали свежей штукатуркой, и всё здание производило впечатление бастиона русской культуры в русском осколке Украины. Театр был монументален как Ленин, но, в отличие от него, любопытен не столь своей формой, сколь потенциальным содержанием: что же играют нынче в этом Памятнике Противодействию Дерусификации.
Я взбежал по ступеням, готовясь узнать, какими драмами, а равно трагедиями и комедиями, радуют за этими колоннами керчан и гостей Крыма. Увы, афиш ни снаружи, ни внутри не было. В прохладном вестибюле на закрытой кассе притулились объявления с расписанием работы детских кружков и о сборе каких-то взносов.... Я смущенно покашлял. Гулкое эхо покаталось вокруг меня и улетело прочь - вглубь святилища драмы и комедии. Кашель по пути был превращен театральной акустикой в глухой рокот, и в ответ на него из тьмы внутренних помещений вышла ко мне некая служительница муз - не то уборщица, не то гардеробщица.
- Вам чего? - с одновременными подозрением и любопытством спросила она.
- Я хотел репертуар узнать..., - неизвестно чем смущенный, промямлил я. Пустота и белизна вестибюля давили на психику.
- Чего-чего?! - разрушила моё смущение служащая при Мельпомене. Ее прононс был совсем не театрален.
- Репертуар, - повторил я, уже без кашлей и смущений.
- Чего такое?
- Какие спектакли тут идут!!!
- Какие еще спектакли! Нет тут никаких спектаклей и никакого ибиттуара! Вот об тот месяц не то киркоров, не то петросян приедут - тогда и приходи!
Мельпоменщица гордо запахнула черный халат и также гордо ушла туда, где в темноте угадывалась ненужная летом театральная вешалка. Нет вешалки - нет и театра подумал я... Не с чего начинаться... И тут заметил стыдливо спрятавшуюся под белой вуалью фигуру в нише... По фигуре было легко узнать Александра Сергеевича.
Я не стал нарушать его уединение. Что я скажу ему, если откину его белую паранджу? Зачем и кому писал он "Бориса Годунова", "Маленькие трагедии" и "Русалку"? Зачем и кому наколдовал он свой чудный русский язык? Зачем и кому нужен этот театр имени его?
- Кому-кому? - переспросил я себя голосом удалившейся тётки в черном халате, - Видимо, не керчанам и даже не сезонным курортникам. Для них досточно монументальных белых колонн и Ленина, засиженного голубями. Зачем им то, что внутри, когда снаружи всё в ажуре.
Я вышел из прохлады театра в жару площади. Под керченским солнцем буйно расцветал монументально-переходный период - до украиномовной театральной труппы Керчь еще не доросла, а русскоязычные актеры уже разбежалась. "Ибиттуара" не было, и он был никому не нужен.
...А не написать ли вам об этом культурологическую драму, пан Сашко Гарматый? Нет, вы правы, не стоит...Хватит этого "дыбра"
11.06.10 Керчь