Галиция. Исход.
Война - это война. Нет в ней - и не может быть ничего хорошего. Самый патриотичный героизм - лучше бы обойтись без него. Даже то, что добро в конце концов всегда сильнее, чем зло - лучше не проверять на военном оселке.
Всё еще хуже: сильнее всего война бьет по тем, кто к ней имеет меньше всего отношения. Дети, старики, женщины…
Вторая мировая… Три совсем разных книги о ней… Три цитаты… Три исхода…
«Вижу как сейчас: шоссе под Оршей -- вторая неделя войны. Беженцы, подводы с барахлишком, инвалидами и стариками, обозы с ранеными. Воронки от бомб, трупы на обочинах. Гонят скот, вывозят машины, станки, и бредут, бредут навьюченные даже дети, тащатся из последних сил - только бы уйти от немца. Плач, рев, растерянность, неразбериха, самые невероятные слухи, десанты и диверсанты. А немецкие самолеты ходят по головам, что хотят, то и делают», И.Богомолов, Момент истины.
«Между тем в Хайлигенбайль стали поступать потоки беженцев из всей Восточной Пруссии. Колонны, которые двигались с четырех сторон, стояли часами и даже целыми днями на том же самом месте, так как переход по льду залива был труден. … С ближайших строек притащили лес для перекрытия полыньи, что в конце концов удалось. … В начале переправы разыгрались ужасные сцены, когда большой полицейский наряд принудил владельцев телеги выбросить имущество и запас продуктов, которые они загрузили, чтобы посадить туда женщин и детей. Таким образом, на лугах поблизости лежали горы новых кроватей, белья, предметов первой необходимости, продуктов питания и т.п. Рядом с колонной день и ночь шли бесконечным потоком по направлению к косе люди с мелкой или более крупной поклажей, женщины с детскими колясками и детьми, служащие почты и железной дороги в форме.» Война Германии против Советского Союза в 1941-1945, под ред. Р.Рюрупа
«Каких украинцев, тетя? - спросил Хранчок у Терезы, когда мать закончила свой рассказ.
- А тех самых, что на возах! Вся дорога была полна возами, даже за селом. Много-много возов! А на возах - дети, женщины, парни! Ой беда - так беда... Откуда, говорят, едут-то на тех возах! Боже милостивый, говорят, уж зима скоро, а они все едут и едут. Это так наши люди их спрашивали. ... Кони у них... Они сена у людей просили. Одежду теплую просили, кто мог - дал им пальто какое. Вроде от русских (Rusmi) бежали. Как так? Сами русские (Rusi), а от русских бегут? Кто бы такое понял? Вроде как русские их победили. В селе так говорили», J. Hronsky, Svet na Trasovisku
Постойте-постойте? А если разобраться, кто от кого бежит?!
…Бегут от чужих, бегут от того, кто не может стать своим никогда, кого боятся больше, чем утраты своего дома и родины.
В первом отрывке рассказывают о русских, белорусах, евреях - бегущих от наступающей фашистской армии.
Во втором о немцах - бегущих от наступающей Советской армии.
А в третьем? По тексту получается рассказ об украинцах, бегущих от наступающей русской армии… Более того, страшной для них не тем, что она Советская, а что именно русская…
Странно. Как-то по-другому я представлял встречу наших войск под Харьковом, в Киеве или в Одессе. Может, меня обманывала советская пропаганда? Не встречали Советскую Армию в Киеве - как освободительницу? Как свою? Давайте лучше пока разберемся с теми, о ком рассказывала пожилая словачка!
Эта часть истории войны у нас освещалась не слишком подробно. Кому интересно рассказывать, что действительно не только немцы бежали от нас, как от чужих, но и то, что некие украинцы воспринимали нас как настолько не «своих», что уходили от нас вместе с фашистами - семьями, толпами, забивая возами дороги… Может быть это только украинские коллаборационисты? Ведь среди любого населения оккупированных территорий, и в России, и на Украине, и в Белоруссии, и возле упомянутых Харькова, Киева, Одессы были люди, служившие нацистам, замаравшие себя кровью своих соотечественников и поэтому не имеющие выбора - кроме как уйти вместе с оккупантами. Только вот описание словацкой женщины об исходе несчастных беженцев явно показывает, что не только о военных сообщниках немцев идет речь.
Словацкие исследователи попытались разобраться, кто же бежал в Словакию вместе с отступающими немцами через границу Западной Украины в 1944-м.
Сначала о том, сколько их было. Михал Смигел сообщает, что в конце августа 1944-го в Словакии скопилось 19-19,5 тысяч гражданских беженцев с востока. Петер Мишко говорит, что их число уже летом было еще больше - до 30 тысячах украинских беженцев. В украинских статьях мне встречалась цифра и в 50 тысяч беженцев…
Кто эти люди? Да, среди них были те самые коллаборационисты, но ведь у людей есть еще и пол, национальность, социальная принадлежность. Здесь нам помогает хваленый немецкий порядок - большинство этих людей было зарегистрировано, что позволяет говорить о некоей статистике. К сожалению, словацкие историки пока снабдили нас более качественными, чем количественными характеристиками. Удовольствуемся ими. Итак…
Национальность - большинство украинцы.
Место исходного проживания - в основном Западная Украина, а в ней - Галиция.
Вероисповедание - преимущественно греко-католики
Разбираясь в статистике дальше, словаки обнаружили, что в страхе перед наступающими «нашими» войсками галичане бежали за «своими» немцами в гости к «своим» словакам целыми семьями, целыми организациями, целыми институтами. Именно институтами - например, со Львова, с Тернополя, со Станислава… Бежали учителя, студенты, работники местных учреждений, священники и церковные старосты, профессора, инженеры, врачи, адвокаты, юристы, представители культуры, экономисты, бухгалтеры, банковские работники… С ними их семьи и родня… В перечислении отсутствуют люди физического труда, зато в полной мере интеллигенция - носители национальных идей и самосознания..
Были в списках, конечно, и украинские националисты, и семьи эсэсовцев из дивизии «Галиция», и прочие хэрои с родней. Однако, речь сейчас не о них. Массовый исход национальной интеллигенции из Галиции в страхе перед приближающейся армией, чьи части где на треть, а где и на две трети состояли из бойцов, призванных на Слобожанщине, Надднепровье, Новороссии, даже Правобережье - вызывает у меня смутные подозрения. Не могут эти люди быть настолько чужими, чтобы галичане, гордо именующие себя истинными и свидомыми украинцами, бежали в панике от таких же своих украинцев - причем бежали вместе с немцами и к немцам! К якобы чужим и оккупантам, по теории сегодняшнего преподавания истории про УПА и Ко… К якобы чужим - от якобы своих, как это четко подметила тетка-словачка (помните цитату в начале статьи?)… Хуже того, тетка назвала бездумно этих украинцев - русскими, о чем сейчас свидомый украинец, боящийся теории о триедином русском народе как огня, даже подумать страшится.
Некто Гумилев ввел в обращение понятие «комплементарности этносов». Другими словами системы распознавания «свой-чужой» для народов. Мне кажется, что война расставила всё по полочкам - в этом смысле. Когда этносу плохо, он бежит от чужих к своим. Потоки беженцев с восточной Украины были направлены на восток - от врагов-немцев к братьям-русским. Потоки беженцев с Галиции - от вторгающейся вражеской русской армии на запад, к братьям-немцам, к братьям-австрийцам, братьям-словакам, братьям-венграм. Даже приход брата-украинца с востока вызвал у галичан только архетипический ужас. Этническая комплементарность - это увы! - чувство не сознательное, а подсознательное. Оно не воспитывается, оно впитывается с молоком матери. Когда две части одного этноса теряют взаимную комплементарность - этнос распадается.
Есть хорваты - и есть сербы. Жаль, но этот южнославянский этнос распался. Есть галичане - и есть остальная Украина. Жаль…
Использованы материалы из статей: «Ukrajinskí, poľskí a ruskí utečenci na slovensku na konci druhej svetovej vojny», Peter Mičko и «Рríchod ukrajinských utečencov na slovensko v roku 1944, ich štruktúra a rozmiestnenie v republike», Šmigeľ Michal