Какого цвета заклинание
Еще в начале 1970-х годов известный отечественный историк и социальный психолог профессор Б.Ф.Поршнев связывал появление и становление у человека разумного речи с необходимостью внушать информацию себе подобным, а также представителям конкурирующих групп гоминид, среди которых он выделял тех, кого ныне называют «йети».
Это мнение обосновано им в книге «О начале человеческой истории», ныне считающейся классической. Таким образом, само становление членораздельной речи неразрывно связано с гипнозом. Поэтому традиционные заговоры, заклинания, заклятья обязательно несут на себе отпечаток очень древних пластов человеческой психики.
Лет десять назад психолог Ирина Черепанова из Перми провела интересное исследование старинных русских заговоров. Она подвергла компьютерному анализу 280 текстов заговоров, в которых всего набралось 16 160 слов. Согласимся - немалый обьем материала. Оказалось, что тексты составлены далеко не случайным образом. Так, в них преобладают наиболее «высокие» и наиболее «низкие» по тональности гласные («и», е», но в то же время «ы»). Это вызывает ассоциации с синим цветом, а по контрасту - с черным.
Обнаружено было резкое преобладание предлогов и существительных над другими частями речи. Черепанова проанализировала 35 основных христианских молитв, где цветомузыкальная палитра также оказалась по преимуществу синей, но с вкраплениями желтого, красного и сиреневого цветов, которым, по современным данным, наиболее соответствуют звуки «о», «я» и «ю». Смысловая тональность молитвенных текстов в основном светлая и одновременно яркая. Средняя тональность звуков в молитвах еще более высокая, чем языческих заговорах.
Не забыла исследовательница и о Востоке, проанализировав ни много ни мало 252 мантры. Их цветовая тональность оказалась по преимуществу красной, с преобладанием звука «а». С этой точки зрения, мантры оказались ближе к языческим заклинаниям, а не к заговорам. Так что заклинания и заговоры, по самой своей сути, -жанры весьма различные, и недаром профессионалы не путают одно с другим.
Столь продуктивное использование выявленных ранее психолингвистами типичных для нашего восприятия цветовых соответствий звуков побудило психологов присвоить «цветовые ярлыки» и тем ролям, которые может принять на себя гипнотизер. Это роли Покровителя (красный), Кумира (оранжевый), Господина (желтый), Авторитета (зеленый), Виртуоза (голубой), Удава (синий), Злого Духа (фиолетовый). Конечно, такое сопоставление весьма условно, тем более что любая опытная ведьма прошлых времен могла менять эти роли, пользуясь то одной «маской», то другой.
Кстати, в более давние времена (а ныне - у народов с сохранившимися традиционными культами) подобным ролям соответствовали и настоящие ритуальные маски. Впрочем, в разных регионах Земли у представителей разных культур цветовые и ролевые соответствия масок колдунов и ведьм могут весьма сильно отличаться друг от друга.
Автору представляется более продуктивной другая идея, также высказанная а свое время Ириной Черепановой: в старинных заговорах неосознанно используется всем ныне известная золотая пропорция, или золотое сечение, примерно равная 1,62, а округленно - 8/5. Оказывается, подготавливающая слушателя к внушению более длинная часть текста заговора соотносится к более короткой, внушающей части чаще всего именно так. Эта пропорция не зависит от роли, принятой на себя гипнотизером. И понятно - почему. Ведь роль может зависеть от того, какой характер у слушателя.
А вот местоположение поворотного пункта в тексте связано с общим для большинства культур восприятием золотой пропорции как гармоничной, что усиливает эффект внушения при любом характере того, кому внушают. Точно так же цвет ритуальной маски у разных родов одного племенного союза мог быть разным, а мелодия, играемая на шаманском бубне, - одинаковой. Другим типичным для заговоров приемом является использование логической формулы «как, так и...».
Это позволяет В переносить слушателя из знакомой ему В ситуации к той, где в его сознании есть некий барьер, «пробить» который и должно производимое внушение. Например, известен старинный славянский заговор от напастей неизвестной природы (сейчас бы сказали - от болезней с неизученной этиологией): «Издалека ехал высокий старик на белом коне. Каким заехал, таким и выехал».
Легко подсчитать, что первая фраза вместе с интонационными пробелами соотносится со второй почти что по золотой пропорции. Правда, заговор следовало повторять девять раз - для закрепления внушающего эффекта.
Конечно, есть и более изощренные словесные конструкции. Вот пример более сложного старинного русского заговора - на благополучное путешествие, записанного этнографами еще в XIX веке:
«Еду я из поля в поле, в зеленые луга, в дальние места, по утренним и вечерним зорям, умываюсь ледяною росою, утираюсь, облекаюсь облаками, опоясываюсь чистыми звездами. Еду я во чистом поле, а во чистом поле растет одолень-трава. Одолень-трава! Не я тебя поливал, не я тебя породил; породили тебя мать сыра-земля, поливали тебя девки простоволосые, бабы-самокрутки.
Одолень-трава! Одолей ты злых людей: лихо бы на нас не думали, скверного не мыслили, отгони ты чародея, ябедника. Одолень-трава! Одолей мне горы высокие, долы низкие, озера синие, леса темные, пеньки и колоды. Иду я с тобою, одолень-трава, к Океан-морю, к реке Иордану, а в Океан-море, в реке Иорда не лежит бел-горюч камень Алатырь. Как он крепко лежит предо мной, так у злых людей язык не поворотился, руки не поднимались, а лежать бы им крепко, как лежит бел-горюч камень Алатырь. Спрячу я тебя, одолень-трава, у ретивого сердца, во всем пути, во всей дороженьке».
Попробуем сами разобраться в этом тексте - проверим, в каком пункте заговора находится точка золотого сечения. Оказывается, главная, завершающая часть текста начинается со слов «горы высокие». И вправду, до этого сначала описывают природу, создавая нужное настроение, затем описывают одолень-траву, а также «вложенный», «предварительный» заговор против злых людей. Заключительная часть текста закрепляет оберегающее внушение и, главное, придает уверенность в сохранности самой одолень-травы.
Внутри текста более частные внушения также разбиваются на блоки, выдержанные в золотой пропорции. Пример: «Одолень-трава! Не я тебя поливал, не я тебя породил; породила тебя мать сыра-земля, поливали тебя девки простоволосые, бабы-самокрутки. Одолень-трава!» относится к «Одолей ты злых людей: лихо бы на нас не думали, скверного не мыслили, отгони ты чародея, ябедника» как восемь пятых.
Мало того, текст «Одолень-трава! Одолей ты злых людей: лихо бы на нас не думали, скверного не мыслили, отгони ты чародея, ябедника. Одолень-трава!» точно так же относится к фразе «Одолей мне горы высокие, долы низкие, озера синие, леса темные, пеньки и колоды». Наличие в каждом случае ключевых слов «одолень-трава» в начале и конце более длинных кусков текста доказывает, что совпадение не является случайным.
Но все не так уж просто. Приведенные примеры имеют «нахлест» - перекрываются все те же ключевые слова «одолель-трава». А ключевой пункт всего текста не найти. Интонационная пауза перед словами «горы высокие» никак не обозначена. Но ведь и чтению заговоров учили не по книжкам...
Сергей КРИВЕНКОВ