Ностальгия по Тарковскому
давно уже прочла книгу ''Ностальгия по Тарковскому". вот самые интересные (с моей точки зрения) фрагменты:
Про фильм Андрей Рублёв.
"На сегодня Андрей Рублев причислен к лику святых. Сергий Радонежский духовный учитель Андрея Рублева.
“Пролог на противопоставлении - судорожная, озлобленная возня людей и отрыв от грешной земли в свободном полёте. Родится человек, суетится, и всё-таки в нём - даже самом тёмном заложено стремление к высшему, может быть он к нему и взлетает, но взлёт за пределы общепринятого гибелен. Режиссер, однако, соглашается с однозначностью вывода: да, смерть, да она безобразна, но ведь полёт был, и он ею не перечеркнут, и прекрасная жизнь существует - конь вольно катается в траве у реки.
“Страшный это грех, - говорит Андрею Кирилл - искру божию отвергать…”
В моих фильмах (А. Тарковский говорит) нельзя искать характеры, а надо слушать общую тему, проходящую ''сквозь'' характеры. Эта тема, говорит он, хорошо и чисто решена, например, Ирмой Рауш в образе Дурочки и, конечно, Анатолием Солоницыным в главной роли. Общая тема. Напомню один из её моментов. В этом мире лучше не быть мудрецом. Немая дурочка - вот достойный ответ на вызов мира. Немота и безымянность - вот ответ. Ирма Рауш работает пластикой и мимикой, она играет не глупость, а убиение разума, не отсутствие ума, а отказ от него, его бессилие, капитуляцию.
Солоницын. Что играет он? Он играет уязвлённость. Но не в обыденном и мелком плане, а в том высоком, в каком вдохнул когда-то Лесков в фигуру Ахиллы Десницына - несовершенствованиями мира и грехами людскими громогласный диакон был ''уязвлён''.
Тарковский очень любил Баха.
Для Андрея Тарковского были очень важны вечные вопросы о Боге, о бессмертии, о месте в жизни…. Ответы на эти вопросы Тарковский средствами кино пытался передать зрителю. Мужественно, стойко, бескомпромиссно исповедовался в своих картинах. Он пел свою песню, говорил свою правду, но не во имя благополучия, которого у него никогда не было, а во имя истины и искусства.
Великий рассказчик проникал в душу того, о ком рассказывает. В муки творчества - не в спор о том, покупать ли новый загородный дом, как его отстраивать и на какие деньги, а в высокий спор двух гениев, двух гордостей русской и мировой культуры. В высочайший спор метафизика Феофана Грека, скорбного, трагического метафизика, который всё видит и верно обо всём судит, только не верит в возможность развития для человека вообще, а для русского в особенности, и светлейшего диалектика Андрея Рублева, свято верившего, ощущающего, чувствующего всеми клеточками, всем существом своим, что Любовью, Милосердием, Просвещением может и должна, обязана преобразиться, да, тёмная сегодня, да грешная, но небезнадёжная для духовного преображения душа русского человека. И не оголтело, не зажмурившись и не реагируя на вокруг происходящее, верит в это Рублёв. А верит, как живой и зрячий человек. Со всеми взлётами и падениями. С провалами в чёрное отчаяние, но с новыми солнечными взлётами. "
Про фильм Андрей Рублёв.
"На сегодня Андрей Рублев причислен к лику святых. Сергий Радонежский духовный учитель Андрея Рублева.
“Пролог на противопоставлении - судорожная, озлобленная возня людей и отрыв от грешной земли в свободном полёте. Родится человек, суетится, и всё-таки в нём - даже самом тёмном заложено стремление к высшему, может быть он к нему и взлетает, но взлёт за пределы общепринятого гибелен. Режиссер, однако, соглашается с однозначностью вывода: да, смерть, да она безобразна, но ведь полёт был, и он ею не перечеркнут, и прекрасная жизнь существует - конь вольно катается в траве у реки.
“Страшный это грех, - говорит Андрею Кирилл - искру божию отвергать…”
В моих фильмах (А. Тарковский говорит) нельзя искать характеры, а надо слушать общую тему, проходящую ''сквозь'' характеры. Эта тема, говорит он, хорошо и чисто решена, например, Ирмой Рауш в образе Дурочки и, конечно, Анатолием Солоницыным в главной роли. Общая тема. Напомню один из её моментов. В этом мире лучше не быть мудрецом. Немая дурочка - вот достойный ответ на вызов мира. Немота и безымянность - вот ответ. Ирма Рауш работает пластикой и мимикой, она играет не глупость, а убиение разума, не отсутствие ума, а отказ от него, его бессилие, капитуляцию.
Солоницын. Что играет он? Он играет уязвлённость. Но не в обыденном и мелком плане, а в том высоком, в каком вдохнул когда-то Лесков в фигуру Ахиллы Десницына - несовершенствованиями мира и грехами людскими громогласный диакон был ''уязвлён''.
Тарковский очень любил Баха.
Для Андрея Тарковского были очень важны вечные вопросы о Боге, о бессмертии, о месте в жизни…. Ответы на эти вопросы Тарковский средствами кино пытался передать зрителю. Мужественно, стойко, бескомпромиссно исповедовался в своих картинах. Он пел свою песню, говорил свою правду, но не во имя благополучия, которого у него никогда не было, а во имя истины и искусства.
Великий рассказчик проникал в душу того, о ком рассказывает. В муки творчества - не в спор о том, покупать ли новый загородный дом, как его отстраивать и на какие деньги, а в высокий спор двух гениев, двух гордостей русской и мировой культуры. В высочайший спор метафизика Феофана Грека, скорбного, трагического метафизика, который всё видит и верно обо всём судит, только не верит в возможность развития для человека вообще, а для русского в особенности, и светлейшего диалектика Андрея Рублева, свято верившего, ощущающего, чувствующего всеми клеточками, всем существом своим, что Любовью, Милосердием, Просвещением может и должна, обязана преобразиться, да, тёмная сегодня, да грешная, но небезнадёжная для духовного преображения душа русского человека. И не оголтело, не зажмурившись и не реагируя на вокруг происходящее, верит в это Рублёв. А верит, как живой и зрячий человек. Со всеми взлётами и падениями. С провалами в чёрное отчаяние, но с новыми солнечными взлётами. "