Заметки, которые могли бы быть написаны в самолёте из Москвы в Якутск
Я люблю записывать впечатления о полётах, хотя в целом они похожи один на другой - аэропорты, экипажи, пассажиры, перронные автобусы, касалетки, небо за окном, земля под крылом, и я среди этого всего. Но всё-таки у каждого полёта есть своя особая атмосфера, а ещё есть время понаблюдать и подумать, поэтому так часто мне и хочется записывать все эти мелочи.
...Я иду по площади вдоль Белорусского вокзала к терминалу аэроэкспресса, и меня переполняет радость: начало весны, яркий и умытый праздничный день 8 Марта, воздух какой-то волшебный, впереди - интересное путешествие, позади - душевный и тёплый концерт Brainstorm, на который я ходила накануне. Да и вообще район Белорусского вокзала для меня какой-то особенно счастливый, заставляющий верить, что впереди ждёт что-то замечательное - у каждого же есть такие места, где им хорошо безо всяких причин. И всё-таки я немного волнуюсь - мне кажется, это самая дурацкая моя привычка: волноваться из-за ерунды, из-за всего подряд или вообще из-за ничего. Я за 4 месяца после Азорских островов только на концерт в Нижний съездила и всё, а вдруг я разучилась путешествовать? Да ещё лечу в Якутск, где даже сейчас, в марте, трещат морозы! Но вот эта радость, разлившаяся внутри меня, подсказывает, что всё снова будет устраиваться само по себе, и мне не о чем беспокоиться (сейчас пишу это, а губы почему-то опять в улыбку сложились :) ). Я выхожу на залитую солнцем платформу и чувствую, что на самом деле солнце сияет не только на небосклоне, но и внутри меня. Даже захотелось себя в этом счастливом моменте запечатлеть (хм, я почему-то до сих пор улыбаюсь):
По дороге в Шереметьево я успеваю сделать несколько телефонных звонков, при этом ощущение, что «ведь я хороший и день хороший» так во мне укрепилось, что мне кажется, что каждое моё слово несёт радость, и говорю и делаю я всё такое хорошее (вам ещё не приторно это читать?)
В аэропорту (который, конечно же, тоже утопает в солнце) я подхожу к стойке регистрации служебных пассажиров:
- Здравствуйте! Якутск!
- Так… Ну что я вам могу предложить: есть аварийный ряд, есть последний. Они полностью свободные, но спинки не откидываются.
- А где-нибудь просто у окна место есть, и чтобы спинка откидывалась?
- Сейчас… А, есть 6F!
Как приятно, когда тебе предлагают на выбор лучшие варианты из того, что осталось в практически полном самолёте, а не молча суют посадочный! Хотя как-то во Владивостоке мне посадочный дали как раз-таки без комментариев, и я с удивлением обнаружила в нём место бизнес-класса.
В перронном автобусе, который долго-долго наполняется, я по привычке разглядываю пассажиров - интересно же, кто летает в Якутск, а рядом со мной в переноске лежит усатый и пушистый пассажир - очень милый, спокойный и совсем не мяукающий. Когда мы подъезжаем к самолёту, я первым делом читаю, в честь кого он назван. Уже год я надеюсь прочитать на борту «И.Крузенштерн», но пока что мы с ним не пересекались, вот и на этот раз меня повезёт композитор Мусоргский. Рядом кто-то читает вслух: «МусоГОРский. Кто это вообще?»
- Извините, это моё место!
- Да-да, я просто думала, что посадка уже закончилась.
Ох, ну вот почему в этот момент у меня в мыслях мелькнуло какое-то злорадство? Откуда оно берётся?! Ведь соседи мне попались милые и интеллигентные - якутская пара средних лет. Мужчина даже предложил помочь убрать мою ручную кладь. А вот сзади меня девушку попросили пересесть на тот самый аварийный ряд, от которого я отказалась - так будет удобнее лететь папе с трёхлетней дочкой.
Командир поздравил нас с 8 Марта и пожелал кучу всего хорошего, ну а после взлёта всем дамам раздали праздничные розы в колбочках - приятный знак внимания от авиакомпании, хотя для меня он не был сюрпризом, утром я уже видела фото у кого-то в инстаграме. Ну а дальше был обычный ночной полёт куда-то в сторону рассвета, почти через всю нашу огромную страну: милая трёхлетняя девочка с косичками уютно устроилась на креслах позади меня, так что я ей даже позавидовала; моя соседка прикорнула на плече у мужа, читавшего какой-то умный журнал; в конце салона стояли шум и запах носков, а какой-то парень с последнего ряда упорно доставал всех проходящих мимо: «Дэвушка, хороший одеяло продаю по сто рублей!» - это он так аэрофлотовский плед рекламировал. Я очень была рада, что чутьё меня не подвело, и я не согласилась на место в последнем ряду, хотя обычно люблю там летать. Возвращаясь к своему шестому ряду, я упёрлась в бортпроводников с тележкой. «Вы, кажется, на шестом ряду сидите, да?» - улыбнулась мне проводница. Приятно, что запомнили!
…Я отложила книгу и выглянула в иллюминатор. «Разверзлась бездна, звезд полна…» Когда-то в деревне я по вечерам выходила на улицу с атласом созвездий и искала их на небе. И хотя многие из них уже забылись, я всё-таки считала, что уж в Северном полушарии строки из песни Цоя ко мне неприменимы: «Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна, И не вижу ни одной знакомой звезды…» Уж хоть одну знакомую звезду я найду! И вот я в Северном полушарии, знаю, что смотрю на юг… и вообще не понимаю, что за звёзды передо мной. Как так? В конце концов я успокоила себя тем, что наверху звёзды ярче, и от этого небо выглядит не совсем так, как я привыкла его видеть на земле.
Некоторое время мы шли параллельными курсами с ещё одним самолётом, я смотрела на его огоньки и ощущала оторванность нашего самолётного мирка от их. И наших самолётных мирков от всего остального на Земле. В голове заиграла песня Brainstorm: «Одинокий спутник плывёт в пустоте... Над землёй. Монотонный сея сигнал: "Эй, вы там, есть кто живой?" Кто-то живой...»
Наконец забрезжил рассвет, крыло самолёта приобрело розоватый оттенок, а внизу в синей дымке появилась земля. Меня неожиданно поразили якутские реки - так причудливо они петляли и извивались, нигде я такого не видела. А вообще пейзаж под крылом был такой безжизненный, что казалось, что это просто фоновая картинка, а наш самолёт на самом деле находится где-то в съёмочном павильоне…
«Дамы и господа, наш самолёт совершил посадку в аэропорту города Якутск. Местное время - 7 часов 30 минут, температура воздуха… минус 37 градусов». Повезло же нашим розочкам оказаться на этом рейсе и прилететь в такой морозный Якутск! Увы, хоть я свой цветок закутала и положила в тёплый карман, долго розе продержаться не удалось: она в кармане сломалась когда я нагнулась, завязывая шнурки. «Прямо скажем, Даша, Маленький принц из тебя так себе».
Попрощавшись с самолётом-композитором и улыбчивым экипажем, я по телетрапу (слава богу!) прошла в терминал, где мне предстояло утеплиться для встречи с минус 37 градусами. Якутия! Неужели я до неё таки добралась?!
...Я иду по площади вдоль Белорусского вокзала к терминалу аэроэкспресса, и меня переполняет радость: начало весны, яркий и умытый праздничный день 8 Марта, воздух какой-то волшебный, впереди - интересное путешествие, позади - душевный и тёплый концерт Brainstorm, на который я ходила накануне. Да и вообще район Белорусского вокзала для меня какой-то особенно счастливый, заставляющий верить, что впереди ждёт что-то замечательное - у каждого же есть такие места, где им хорошо безо всяких причин. И всё-таки я немного волнуюсь - мне кажется, это самая дурацкая моя привычка: волноваться из-за ерунды, из-за всего подряд или вообще из-за ничего. Я за 4 месяца после Азорских островов только на концерт в Нижний съездила и всё, а вдруг я разучилась путешествовать? Да ещё лечу в Якутск, где даже сейчас, в марте, трещат морозы! Но вот эта радость, разлившаяся внутри меня, подсказывает, что всё снова будет устраиваться само по себе, и мне не о чем беспокоиться (сейчас пишу это, а губы почему-то опять в улыбку сложились :) ). Я выхожу на залитую солнцем платформу и чувствую, что на самом деле солнце сияет не только на небосклоне, но и внутри меня. Даже захотелось себя в этом счастливом моменте запечатлеть (хм, я почему-то до сих пор улыбаюсь):
По дороге в Шереметьево я успеваю сделать несколько телефонных звонков, при этом ощущение, что «ведь я хороший и день хороший» так во мне укрепилось, что мне кажется, что каждое моё слово несёт радость, и говорю и делаю я всё такое хорошее (вам ещё не приторно это читать?)
В аэропорту (который, конечно же, тоже утопает в солнце) я подхожу к стойке регистрации служебных пассажиров:
- Здравствуйте! Якутск!
- Так… Ну что я вам могу предложить: есть аварийный ряд, есть последний. Они полностью свободные, но спинки не откидываются.
- А где-нибудь просто у окна место есть, и чтобы спинка откидывалась?
- Сейчас… А, есть 6F!
Как приятно, когда тебе предлагают на выбор лучшие варианты из того, что осталось в практически полном самолёте, а не молча суют посадочный! Хотя как-то во Владивостоке мне посадочный дали как раз-таки без комментариев, и я с удивлением обнаружила в нём место бизнес-класса.
В перронном автобусе, который долго-долго наполняется, я по привычке разглядываю пассажиров - интересно же, кто летает в Якутск, а рядом со мной в переноске лежит усатый и пушистый пассажир - очень милый, спокойный и совсем не мяукающий. Когда мы подъезжаем к самолёту, я первым делом читаю, в честь кого он назван. Уже год я надеюсь прочитать на борту «И.Крузенштерн», но пока что мы с ним не пересекались, вот и на этот раз меня повезёт композитор Мусоргский. Рядом кто-то читает вслух: «МусоГОРский. Кто это вообще?»
- Извините, это моё место!
- Да-да, я просто думала, что посадка уже закончилась.
Ох, ну вот почему в этот момент у меня в мыслях мелькнуло какое-то злорадство? Откуда оно берётся?! Ведь соседи мне попались милые и интеллигентные - якутская пара средних лет. Мужчина даже предложил помочь убрать мою ручную кладь. А вот сзади меня девушку попросили пересесть на тот самый аварийный ряд, от которого я отказалась - так будет удобнее лететь папе с трёхлетней дочкой.
Командир поздравил нас с 8 Марта и пожелал кучу всего хорошего, ну а после взлёта всем дамам раздали праздничные розы в колбочках - приятный знак внимания от авиакомпании, хотя для меня он не был сюрпризом, утром я уже видела фото у кого-то в инстаграме. Ну а дальше был обычный ночной полёт куда-то в сторону рассвета, почти через всю нашу огромную страну: милая трёхлетняя девочка с косичками уютно устроилась на креслах позади меня, так что я ей даже позавидовала; моя соседка прикорнула на плече у мужа, читавшего какой-то умный журнал; в конце салона стояли шум и запах носков, а какой-то парень с последнего ряда упорно доставал всех проходящих мимо: «Дэвушка, хороший одеяло продаю по сто рублей!» - это он так аэрофлотовский плед рекламировал. Я очень была рада, что чутьё меня не подвело, и я не согласилась на место в последнем ряду, хотя обычно люблю там летать. Возвращаясь к своему шестому ряду, я упёрлась в бортпроводников с тележкой. «Вы, кажется, на шестом ряду сидите, да?» - улыбнулась мне проводница. Приятно, что запомнили!
…Я отложила книгу и выглянула в иллюминатор. «Разверзлась бездна, звезд полна…» Когда-то в деревне я по вечерам выходила на улицу с атласом созвездий и искала их на небе. И хотя многие из них уже забылись, я всё-таки считала, что уж в Северном полушарии строки из песни Цоя ко мне неприменимы: «Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна, И не вижу ни одной знакомой звезды…» Уж хоть одну знакомую звезду я найду! И вот я в Северном полушарии, знаю, что смотрю на юг… и вообще не понимаю, что за звёзды передо мной. Как так? В конце концов я успокоила себя тем, что наверху звёзды ярче, и от этого небо выглядит не совсем так, как я привыкла его видеть на земле.
Некоторое время мы шли параллельными курсами с ещё одним самолётом, я смотрела на его огоньки и ощущала оторванность нашего самолётного мирка от их. И наших самолётных мирков от всего остального на Земле. В голове заиграла песня Brainstorm: «Одинокий спутник плывёт в пустоте... Над землёй. Монотонный сея сигнал: "Эй, вы там, есть кто живой?" Кто-то живой...»
Наконец забрезжил рассвет, крыло самолёта приобрело розоватый оттенок, а внизу в синей дымке появилась земля. Меня неожиданно поразили якутские реки - так причудливо они петляли и извивались, нигде я такого не видела. А вообще пейзаж под крылом был такой безжизненный, что казалось, что это просто фоновая картинка, а наш самолёт на самом деле находится где-то в съёмочном павильоне…
«Дамы и господа, наш самолёт совершил посадку в аэропорту города Якутск. Местное время - 7 часов 30 минут, температура воздуха… минус 37 градусов». Повезло же нашим розочкам оказаться на этом рейсе и прилететь в такой морозный Якутск! Увы, хоть я свой цветок закутала и положила в тёплый карман, долго розе продержаться не удалось: она в кармане сломалась когда я нагнулась, завязывая шнурки. «Прямо скажем, Даша, Маленький принц из тебя так себе».
Попрощавшись с самолётом-композитором и улыбчивым экипажем, я по телетрапу (слава богу!) прошла в терминал, где мне предстояло утеплиться для встречи с минус 37 градусами. Якутия! Неужели я до неё таки добралась?!