* * *
- Папа, а что такое цивилизация?
- Это когда для того, что бы посмотреть на рассвет,мы не подходим к окну, а включаем телевизор.
* * *
Иван Иванович, переведя дух, плюхнулся на жесткую кравать и закрыл глаза. Господи!, что он здесь делает? Что только дернуло его приехать в эту забытую Богом деревушку, где куда ни глянь - везде лес, а до малейшего проявления цивилизации 10 км по бездорожью? Что могло заставить его постучать в дверь этого домика, где жил его о-очень дальний родственник дед Матвей? Все!, хватит! Натерпелся! Домой, в Москву!
Как!? Как можно жить в этой дыре, там, где почтальеон на скрипучем ржавом велосипеде приезжает 1 раз в неделю, да еще с этим черным лохматым чудовищем, которое и собакой то назвать язык не поворачивается, и которое так и норовит вытереть свои огромные передние лапы о чистую рубашку и ткнуться сопливым носом в руку; там, где нет покоя от постоянных поситителей: то Баба Нюра приковыляет, принесет свои блинчики, пахнущие кислым молоком, то Спирек завалится с неизменной прозьбой "Налей"; там, где нарушая все законы физики летаю громадные рыжие комары, размером с небольшую псину, и лезут в нос, уши, гдаза; там, где для того, чтобы элементарно позавтракать, надо выходить на холодный двор, топать по грязи к пыльному сараю, пачкать руки, закладывая дрова в печку и разжигать ее, что вообще не реально!
А намедни его еще и в лес потянуло... Вот ведь черт дернул. Стоило на шаг отойти от тропки, как она рстворилась в неизвестности. Боже!, что ему пришлось пережить! До наступления темноты его, конечно, нашли. Но пол дня в лесу - это уму не постижимо! Благоразумно решив, что искать дорогу чревато, он обосновался на непольшой поляне и старательно давил в себе панику. Обессилев от хождения взад-вперед, он присел на бревно, но придаться раздумьям не удалось - бревно кешмя-кишело безумными муравьями. Пришлось попотеть, вытряхивая этих тварей из-за шиворота и прочих неожиданных мест. А к вечеру стало холодать, но попытки развети костер не принесли успехов... И тогда он услышал спасительное "Ау", а затем увидел огонек фонаря, мелькавший меж деревьев. Никогда он так не радовался деду Матвею с его щербатой улыбкой!
Ночью спалось плохо. Снились гигантские муравьи и живые деревья, тянущие к нему свои узловатые ветви. А на следующее утро, вот уже в который раз, в 5 часов его разбудил вопль соседского петуха, эхом прошедший по всей деревне, от двора ко двору... Нет, хватит!
Его размышления прерва дед Матвей. Он опяль лез со своими покосами да посевами. Все, больше ни дня.
На утро Иван Иванович ухватил чемоданы, собранные с вечера, наспех попрощался и вышел на улицу, где тут же наступил во что-то мягкое и , судя по всему, еще теплое. Что может быть хуже? только 3 часа тряски на телеге, где сено мучительно колет бока, а каждая кочка подбрасывает тебя вверх на пол метра. Почему не установить амортизаторы?
Ну, все. Теперь 12 часов на атобусе и ...Москва златоглавая! Цивилизация! Правда уже поздно и темно, но это ничего. Две персадки на метро, 5 минут пешком и дома. А там - мягкий диван, пушистые ковры и ... о Боже! - телевизор!А как он скучал по микроволновке!
Иван Иванович уже шел от метро к дому, кода внезапно получил чем-то тыжелым по затылку. Очнувшись он с трудом разлепил глаза. Мимо проплывати бычки, рядом покоился шприц.Чемоданов не было, в голове как будто произошел маленькия ядерный взрыв, в глазах двоилось.
- Фу! Пъянь, - буркнула проходившая мимо дама на шпильках и брезгливо сморщила носик.
- Это когда для того, что бы посмотреть на рассвет,мы не подходим к окну, а включаем телевизор.
* * *
Иван Иванович, переведя дух, плюхнулся на жесткую кравать и закрыл глаза. Господи!, что он здесь делает? Что только дернуло его приехать в эту забытую Богом деревушку, где куда ни глянь - везде лес, а до малейшего проявления цивилизации 10 км по бездорожью? Что могло заставить его постучать в дверь этого домика, где жил его о-очень дальний родственник дед Матвей? Все!, хватит! Натерпелся! Домой, в Москву!
Как!? Как можно жить в этой дыре, там, где почтальеон на скрипучем ржавом велосипеде приезжает 1 раз в неделю, да еще с этим черным лохматым чудовищем, которое и собакой то назвать язык не поворачивается, и которое так и норовит вытереть свои огромные передние лапы о чистую рубашку и ткнуться сопливым носом в руку; там, где нет покоя от постоянных поситителей: то Баба Нюра приковыляет, принесет свои блинчики, пахнущие кислым молоком, то Спирек завалится с неизменной прозьбой "Налей"; там, где нарушая все законы физики летаю громадные рыжие комары, размером с небольшую псину, и лезут в нос, уши, гдаза; там, где для того, чтобы элементарно позавтракать, надо выходить на холодный двор, топать по грязи к пыльному сараю, пачкать руки, закладывая дрова в печку и разжигать ее, что вообще не реально!
А намедни его еще и в лес потянуло... Вот ведь черт дернул. Стоило на шаг отойти от тропки, как она рстворилась в неизвестности. Боже!, что ему пришлось пережить! До наступления темноты его, конечно, нашли. Но пол дня в лесу - это уму не постижимо! Благоразумно решив, что искать дорогу чревато, он обосновался на непольшой поляне и старательно давил в себе панику. Обессилев от хождения взад-вперед, он присел на бревно, но придаться раздумьям не удалось - бревно кешмя-кишело безумными муравьями. Пришлось попотеть, вытряхивая этих тварей из-за шиворота и прочих неожиданных мест. А к вечеру стало холодать, но попытки развети костер не принесли успехов... И тогда он услышал спасительное "Ау", а затем увидел огонек фонаря, мелькавший меж деревьев. Никогда он так не радовался деду Матвею с его щербатой улыбкой!
Ночью спалось плохо. Снились гигантские муравьи и живые деревья, тянущие к нему свои узловатые ветви. А на следующее утро, вот уже в который раз, в 5 часов его разбудил вопль соседского петуха, эхом прошедший по всей деревне, от двора ко двору... Нет, хватит!
Его размышления прерва дед Матвей. Он опяль лез со своими покосами да посевами. Все, больше ни дня.
На утро Иван Иванович ухватил чемоданы, собранные с вечера, наспех попрощался и вышел на улицу, где тут же наступил во что-то мягкое и , судя по всему, еще теплое. Что может быть хуже? только 3 часа тряски на телеге, где сено мучительно колет бока, а каждая кочка подбрасывает тебя вверх на пол метра. Почему не установить амортизаторы?
Ну, все. Теперь 12 часов на атобусе и ...Москва златоглавая! Цивилизация! Правда уже поздно и темно, но это ничего. Две персадки на метро, 5 минут пешком и дома. А там - мягкий диван, пушистые ковры и ... о Боже! - телевизор!А как он скучал по микроволновке!
Иван Иванович уже шел от метро к дому, кода внезапно получил чем-то тыжелым по затылку. Очнувшись он с трудом разлепил глаза. Мимо проплывати бычки, рядом покоился шприц.Чемоданов не было, в голове как будто произошел маленькия ядерный взрыв, в глазах двоилось.
- Фу! Пъянь, - буркнула проходившая мимо дама на шпильках и брезгливо сморщила носик.