О предательстве.
Меня мало предавали. Близкие и друзья - никогда: я чувствую, кого пускать в свою душу.
Не близкие - несколько раз, пользуясь моей доверчивостью.
Один раз - перед репатриацией, мы сделали квартирный обмен, полностью переоформилм все документы, и взяли задаток - четверть суммы.
Но тут в 1991 г. случилась Персидская война в Израиле, и мы решили переждать.
Те, кто купил у нас квартиру, нам не заплатили остальное, и подали в суд.
Мы так и уехали, ведь в заложниках оставались наши родители.
Второй раз это было тогда, когда я устроилась на новую работу.
Та, которую уволили до меня, через год пришла и сказала:
- Ты уже просила повышение?
- Нет, ответила я, а что - уже можно?
- Конечно, прошел год - проси!
Я попросила. Мой начальник ответил, что ту, предыдущую, он уволил (в числе прочего) за то, что она просила повышение.
И вот, свежее: меня сожрали, с потрохами.
Кто? Жильцы дома, где я была полгода во главе ваад (домовой комитет).
За что? За то, что в доме, где 99% русских, я попыталась вести все дела с переводом на русский.
И за то, что я посягнула на самое святое - на их кошельки.
Взносы 70 шек в месяц (дом с лифтом!!), и при этом вечные жалобы на отсутствие ремонта и грязь.
И как только я увеличила взносы на 20 шек, нашли мою ошибку, сделанную по рассеянности.
Распустили грязные слухи, а потом устроили собрание - суд линча, где мне не дали сказать ни слова.
Все проходило по классической схеме: бабка - кликуша с проклятиями, бандитоподобный горлопан, обливание грязью и ложь.
И серый кардинал, стоящий за всем этим.
Правда, кричали не все. Остальные просто молчали.
Меня защитил только 90-летний слепой старичок.
Сейчас стряпается протокол, и почти все его трусливо подписывают.
- Вы, Инна, создаете проблемы, сказала мне одна соседка. До вас все было тихо. И слухи ходят.
- Но я ведь вам рассказала свою версию, вы можете выбрать, кому верить.
- Ах, оставьте, мы заняты своими делами.
Это было, есть, и, я думаю - будет всегда.
Не близкие - несколько раз, пользуясь моей доверчивостью.
Один раз - перед репатриацией, мы сделали квартирный обмен, полностью переоформилм все документы, и взяли задаток - четверть суммы.
Но тут в 1991 г. случилась Персидская война в Израиле, и мы решили переждать.
Те, кто купил у нас квартиру, нам не заплатили остальное, и подали в суд.
Мы так и уехали, ведь в заложниках оставались наши родители.
Второй раз это было тогда, когда я устроилась на новую работу.
Та, которую уволили до меня, через год пришла и сказала:
- Ты уже просила повышение?
- Нет, ответила я, а что - уже можно?
- Конечно, прошел год - проси!
Я попросила. Мой начальник ответил, что ту, предыдущую, он уволил (в числе прочего) за то, что она просила повышение.
И вот, свежее: меня сожрали, с потрохами.
Кто? Жильцы дома, где я была полгода во главе ваад (домовой комитет).
За что? За то, что в доме, где 99% русских, я попыталась вести все дела с переводом на русский.
И за то, что я посягнула на самое святое - на их кошельки.
Взносы 70 шек в месяц (дом с лифтом!!), и при этом вечные жалобы на отсутствие ремонта и грязь.
И как только я увеличила взносы на 20 шек, нашли мою ошибку, сделанную по рассеянности.
Распустили грязные слухи, а потом устроили собрание - суд линча, где мне не дали сказать ни слова.
Все проходило по классической схеме: бабка - кликуша с проклятиями, бандитоподобный горлопан, обливание грязью и ложь.
И серый кардинал, стоящий за всем этим.
Правда, кричали не все. Остальные просто молчали.
Меня защитил только 90-летний слепой старичок.
Сейчас стряпается протокол, и почти все его трусливо подписывают.
- Вы, Инна, создаете проблемы, сказала мне одна соседка. До вас все было тихо. И слухи ходят.
- Но я ведь вам рассказала свою версию, вы можете выбрать, кому верить.
- Ах, оставьте, мы заняты своими делами.
Это было, есть, и, я думаю - будет всегда.