Искусство травли неугодных. Путин, историк К.Ю. Ерусалимский и мама Рюрика
Попытался разобраться в вопросе, откуда у С.Е. Эрлиха взялась навязчивая идея притянуть Путина к обсуждению спорных вопросов древнерусской истории. Оказалось, что Путин - один из главных "героев" редактируемого им журнала «Историческая экспертиза». В последнем по времени номере целый раздел называется «Начинающий историк Путин». Степень академичности журнала можно себе представить. Нет, сама по себе тема исторических взглядов деятелей политики, культуры, искусства и т.д., совершенно правомерна, но одно дело, если мы говорим, допустим, об «исторических взглядах Петра I», и совсем другое - если речь идёт о действующих политиках, да ещё в ситуации пиковой политической напряжённости. В этом случае заведомо будет много политических лозунгов и мало академической науки.
Конечно, если кто-то из историков хочет одновременно заниматься и политической публицистикой - это его право. Хуже другое - когда недобросовестные историки включают принцип «в любой непонятной ситуации приплетай Путина» и под сурдинку «борьбы с Путиным» начинают заниматься травлей коллег. В этой связи моё внимание привлекла опубликованная в том же журнале в 2022 году статья историка К.Ю. Ерусалимского «Дремучий антинорманизм Владимира Путина». Обращает на себя внимание, что К.Ю. Ерусалимский - специалист по истории России XVI века, домонгольским периодом вообще и кругом проблем, связанных с началом Руси в частности, он специально, на сколько мне известно, никогда не занимался. Статья написана в разоблачительно-пафосном стиле, а имя Путина использовано во-многом просто как предлог для нападок на историков, имеющих неугодные К.Ю. Ерусалимскому взгляды. Представления К.Ю. Ерусалимского об историографии начальных этапов древнерусской истории до предела примитивны и политизированы: есть честные либеральные историки и есть всякие красно-коричневые гады - враги народа, пробравшиеся в историческую науку и поддерживаемые кровавым режимом.
Напомню, что в апреле 2020 г. В.В. Путин сказал следующие вещи:
(1) «Есть мнение, что у него [Рюрика] то ли мама была славянка, [то ли] что-то в этом роде, и не случайно Рюрик оказался в конечном итоге в Новгороде, его призвали на служение туда не случайно, он имел какое-то отношение или его родственники имели определенное отношение к славянам, к славянским землям, к Новгороду и так далее»;
(2) «Но то, что (Рюрик) с дружиной пришел откуда-то из Скандинавии, это совсем не значит, что верна эта норманнская теория образования Русского государства... Его же призвали! Кто-то же его призвал на служение, он же не сам туда заявился, ничего там не покорял. А если его кто-то призвал, то значит квазигосударственные и протогосударственные структуры уже существовали на этой территории».
Помню тот момент - на несколько дней сетевые знатоки политики, экономики, военного дела, сельского хозяйства и прочего вдруг резко переквалифицировались и стали экспертами по истории IX века.
Поскольку самостоятельно В.В. Путин вряд ли прорабатывал источники и литературу по варяжскому вопросу и начальным этапам истории Руси, а его исторические знания в целом находятся в зависимости от где-то услышанного (1), первым возникает источниковедческий вопрос о непосредственном источнике озвученных взглядов В.В. Путина. К.Ю. Ерусалимский «решает» его сходу, безапелляционно определяя в таком качестве известного историка, члена-корреспондента РАН, в 1993-2010 гг. директора Института Российской истории РАН А.Н. Сахарова: «Путин - близкий друг Сахарова и мог слышать все, что теперь публично вещает несчастным школьникам, прямо от своих друзей».
Откуда К.Ю. Ерусалимскому известно о «близкой (!) дружбе» В.В. Путина и А.Н. Сахарова? Ссылается он на некие «устные источники» (без конкретизации) и на «доступные в СМИ фотографии личного общения между ними». Но из того, что директор ИРИ РАН в силу своего статуса иногда встречался с президентом вовсе не следует, что они были «близкими друзьями». В.В. Путин регулярно встречается с самыми разными людьми, что не делает их его друзьями, а тем более близкими. Будь А.Н. Сахаров реальным «близким другом» президента, разве его смогли бы снять с поста директора ИРИ? Сомневаюсь. Что касается загадочных «устных источников» (читай, информационного агентства «Одна бабка сказала»), то в серьёзном научном разговоре такая ссылка попросту неуместна.
И если уж мы вспомнили, что В.В. Путин регулярно встречался с самыми разными людьми, то среди них имелись и разные историки. В частности, Путин встречался с известным историком и археологом, многолетним начальником Староладожской экспедиции А.Н. Кирпичниковым, что демонстрируют «доступные в СМИ фотографии личного общения между ними».
В.В. Путин и А.Н. Кирпичников
А.Н. Кирпичникова я вспомнил совсем не случайно. В 2011 г. в интервью газете «Аргументы и факты» он, в числе прочего, сказал следующие две вещи:
(1) «Возможно, он [Рюрик] был выходцем из ободритов - племени западных славян (территория Северной Германии). Или из Скандинавии - Швеции или Норвегии. По одной из версий, его мать была русской. Но не подлежит сомнению, что в 862 г. славянские и финские племена, проживавшие на территории Северной Руси, по общему решению на добровольной основе пригласили во власть именно Рюрика»;
(2) «Нельзя сказать, что до призвания варягов на Руси не было никаких элементов государства. Существовал свод законов - будущая "Русская правда". Были общеславянский язык, общая языческая вера, экономические интересы. Сила Рюрика была в том, что он оказался нужным человеком в нужном месте».
Не трудно убедиться, что эти два «тезиса Кирпичникова» очень похожи на два «тезиса Путина», в частности, совпадает такая уникальная деталь, как указание на возможное славянское/русское происхождение матери Рюрика (2), о чем ни в одной работе А.Н. Сахарова не говорится. Таким образом, источником взглядов Путина на Рюрика вполне может быть не А.Н. Сахаров, а А.Н. Кирпичников, или же они оба. Но К.Ю. Ерусалимский такого вопроса не поднимает. Вопрос «почему», к сожалению, оказывается риторическим - общий «погромный» тон статьи К.Ю. Ерусалимского не оставляет сомнений, что его целью был отнюдь не объективный разбор вопроса об источниках воззрений В.В. Путина. Просто «через Путина» он целенаправленно хотел «прыгнуть» на А.Н. Сахарова, которого в своей статье изображает главным злодеем и рисует самым уничижительным образом как ни много ни мало «душителя российской исторической науки» (хотя сам учился в аспирантуре ИРИ РАН в 1998-2001 гг. именно в период его директорства).
Приведённые цитаты из интервью А.Н. Кирпичникова важны ещё и в том отношении, что наглядно показывают, что историографическая картина в вопросе о начальном этапе истории Руси очень сложна и ни в малейшей мере не сводится к бинарной чёрно-белой оппозиции, каковой её выставляет К.Ю. Ерусалимский, по мнению которого «концепций славянского происхождения Рюрика и русской государственности до прихода варягов на Русь (поскольку до них не было и такого “местного” названия какой-либо группы населения на территории Восточной Европы), - в науке нет».
Если концепция «славянского происхождения Рюрика», действительно, не получила в исторической науке распространения (хотя большинство серьёзных специалистов, как тот же А.Н. Кирпичников, или, скажем, В.Л. Янин (3), допускают такую возможность), то с «русской государственностью» и с «таким “местным” названием» (то есть этнонимом Русь) ситуация намного сложнее. Как раз маргинальным в серьёзной академической науке является представление об «основании» государственности Рюриком, а по вопросу происхождения названия «Русь» идут непрекращающиеся дискуссии. Показательный момент: К.Ю. Ерусалимский проигнорировал существование работ академиков О.Н. Трубачева и В.В. Седова, в которых сформулированы серьёзные концепции нескандинавского происхождения Руси. Вопрос «почему?» снова будет риторическим - потому, что тогда не получилось бы представить ситуацию в исторической науке как единомыслие, на которое покушаются лишь какие-то отдельные отщепенцы:
«Впрочем, органические построения, восходящие к фантастическим нагромождениям домыслов, прижились в столь же беспочвенных благоглупостях, каковыми наполнились страницы популярной и учебной литературы. Похвалы в адрес М.В. Ломоносова как открывателя национальной школы истории в России не отменяют очевидной любому специалисту научной ничтожности его “Возражений”. Доктрину - не концепцию, не теорию, а учение - Стрыйковского-Ломоносова до Путина и во время оного развивали в советской науке фашиствующий вместе с линией партии А.Г. Кузьмин, невежественные пост-сталинисты А.С. Орлов и его соавторы, душитель российской исторической науки А.Н. Сахаров… Его [Путина] заявление о “норманнском вопросе” - это один из примеров панибратства с елейными для “его избирателя” элементами линии партии. Это русский имперский фашизм в духе А.Г. Кузьмина и его сторонников, И.Я. Фроянова и его “школы” или Б.А. Рыбакова с его растиражированными выпадами в духе “антинорманизма”, как правило, замешанного на ксенофобии и поздней коммунистической идеологии, выродившейся в имперский национал-коммунизм в 1990-е гг. Но особенно - в духе исторической политики А.Н. Сахарова. Причастность В.В. Путина к А.Н. Сахарову и его приверженцам очевидна, и последнее выступление Путина - тому прямая улика. Впрочем, никаких сомнений в этом и не было».
Вот такой поток перлов, грубых оскорблений и гаденьких переходов на личности, где ещё и «смешались в кучу кони, люди…».
На протяжении всей своей статьи К.Ю. Ерусалимский третирует М.В. Ломоносова («историк-дилетант» (как будто в XVIII в. вообще был хоть один профессиональный историк в современном понимании-!), «считал Синопсис альфой, хотя и не считал его омегой, а додумал его сам и довел его вымыслы до цветистой развесистой клюквы», «реприманды адъюнкт-химика профессора Ломоносова были направлены не на достижение научной истины, а на осаживание выскочки и удаление его из Академии наук») и при этом вполне положительно ссылается на книгу известного петербургского медиевиста М.Б. Свердлова Ломоносов и становление исторической науки в России. СПб.: Нестор-История, 2011. И тут возникает вопрос: а эту книгу он вообще читал? Представляет её содержание? Её основное содержание - это решительный разрыв с накопившимися в литературе нападками (типа процитированных) на творчество Ломоносова-историка и его полная реабилитация. В книге М.Б. Свердлова показано, что Ломоносов полностью стоял на уровне исторической науке своего времени, был для своего времени одним из лучших знатоков древнерусских источников (это, впрочем, было показано ещё в давней книге Г.Н. Моисеевой Ломоносов и древнерусская литература. М.: Наука, 1971), а многие сформулированные им тезисы нашли дальнейшее развитие в историографии: "Гений Ломоносова-ученого в полной мере выразился в его разысканиях, посвященных российской истории. В них он обобщил весь предшествующий исследовательский опыт, накопил опыт собственный и учел наблюдения современников, прежде всего новаторского направления просветителей, особенно Ф.М. Вольтера. Многие исторические идеи Ломоносова сохранили свое конструктивное содержание до наших дней, а некоторые из его наблюдений раскрывают свою значимость лишь в контексте новейших исторических исследований. Такое свойство исторических идей характерно для творчества гениев" (Свердлов М.Б. Ломоносов и становление исторической науки в России. С. 833). В частности, о южном происхождении этнонима Русь: «Поддержав давнюю идею о связи этнонимов “рос”, “рус” с югом Восточной Европы и дополнив ее их распространением с юга на север Восточной Европы, М.В. Ломоносов проявил гениальную интуицию. В науке Нового времени эти наблюдения создавали условия для разработки “южной гипотезы”, по условному названию О.Н. Трубачева, их происхождения» и получили дальнейшую разработку в трудах ряда ученых (Свердлов М.Б. Ломоносов и становление исторической науки в России. С. 578 и сл.) Увы, похоже, вопрос снова оказывается риторическим - ни к какой честной и объективной оценке Ломоносова-историка К.Ю. Ерусалимский и не стремился, задача его была иной - «всем устроить революцию, чтоб никто от кары не ушёл».
При этом К.Ю. Ерусалимский демонстрирует своё глубокое невежество в вопросе дискуссии между Г.Ф. Миллером и М.В. Ломоносовым, о котором взялся писать. Так, Ломоносова он наделяет несуществующим титулом «адъюнкт-химик профессор» (на самом деле в январе 1742 г. Ломоносов был назначен адъюнктом физического класса Петербургской Академии наук, а в июле 1745 г. - профессором химии), профессора Г.Ф. Миллера называет «диссертантом», выставившим свою диссертацию на защиту, которая по вине Ломоносова «выродилась в погром» (на самом деле, «диссертация» Миллера не имела никакого отношения к современным «диссертациям» и их «защитам», представляя сбой просто речь, которую планировалось зачитать на торжественном собрании Академии в честь тезоименитства императрицы Елизаветы Петровны), пишет о его «изгнании» из Академии после спора с М.В. Ломоносовым (на самом деле его просто временно понизили до адъюнкта). После этого совсем уж комично выглядит характеристика К.Ю. Ерусалимским лучшего современного знатока историографии варяжского вопроса В.В. Фомина как "неуча".
Какое отношение к высказываниям В.В. Путина о Рюрике имеют И.Я. Фроянов и Б.А. Рыбаков? И.Я. Фроянов никогда не писал о славянском происхождении Рюрика. Первоначально в работах историка вопрос о его «национальности» вообще не ставился (молчаливо подразумевалось его скандинавское происхождение, см.: Фроянов И.Я. 1) Исторические реалии в летописном Сказании о призвании варягов // Вопросы истории. 1991. № 6. С. 3-15; 2) Мятежный Новгород. Очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX - начала XIII столетия. СПб., 1992. С. 75-106 (глава «Варяжский переворот»)). В изданном в 2015 г. курсе лекций по истории Киевской Руси И.Я. Фроянов с симпатией и уважением говорит о работах В.В. Фомина, но и здесь не присоединяется к его выводу о славянском южнобалтийском происхождении Рюрика, оставляя вопрос открытым (что, кстати, наиболее правильно с точки зрения научной корректности). Б.А. Рыбаков склонялся к отождествлению летописного Рюрика с известным по франкским хроникам Рориком Фрисландским (Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М.: Наука, 1982. С. 299). Вопрос снова оказывается риторическим, а ответ на него состоит в том, что К.Ю. Ерусалимскому ненавистны любые историки с условно «патриотической» позицией, а коли так, то и задача не в том, чтобы разбирать и анализировать их реальные взгляды, а в том, чтобы их скопом заклеймить, записав в «пособники Путина» (даром, что тот же И.Я. Фроянов был в оппозиции к действующей власти, а президентство Путина началось в 2000-2001 гг. под аккомпанемент скандала, связанного с его отставкой с поста декана исторического факультета СПбГУ именно за политическую позицию или что Б.А. Рыбаков и И.Я. Фроянов были научными антиподами, что Рыбаков писал: «И.Я. Фрояновым ведется война с советскими историками. В настоящее время такая война может радовать только врагов марксизма» и препятствовал публикации его книги «Киевская Русь. Очерки отечественной историографии» (4) - такие мелочи нашего грозного критика просто не интересуют, он мыслит широкими мазками).
После этого спрашивать о доказательствах того, что А.Г. Кузьмин «фашиствовал вместе с линией партии» становится и вовсе бессмысленно.
И напоследок про маму Рюрика. Как я упомянул, Б.А. Рыбаков склонялся к отождествлению летописного Рюрика с известным по франкским хроникам Рориком Фрисландским, который, по мнению странников данной гипотезы, мог из Фрисландии на какое-то время отправиться на берега Волхова. Она пользуется в науке популярностью (хотя прямых доказательств у неё нет, только совпадение имён и примерное совпадение хронологии), из серьёзных учёных, кроме Б.А. Рыбакова, в её поддержку высказывались Г.С. Лебедев, М.Б. Свердлов, С.Н. Азбелев, А.А. Горский, Е.В. Пчелов и т.д. И в этой связи интересно, что матерью Рорика Фрисландского могла быть ободритская княгиня, поскольку известно, что он два года правил у ободритов. Как пишет историк и поэт А.Ю. Чернов, «Рёрик - датчанин, внучатый племянник принца Гамлета (Амлета по Саксону Грамматику). Однако мать его, надо думать, славянка. Иначе Рёрик, бежав из тюрьмы (было и такое в его жизни) не мог бы стать на два года королем у ободритов (так по западноевропейским анналам)» (Чернов А.Ю. Энеида Рёрика Ютландского. Опыт историко-филологической реконструкции. СПб., 2022. С. 26). В общем, мамой Рюрика таки, действительно, вполне могла быть славянка (и его родство со славянскими княжескими родами по матери, кстати, хорошо могло бы объяснить причины его призвания в Новгород). Но К.Ю. Ерусалимский и об этом читателям не сообщает (то ли не знает, то ли снова не хочет портить свою как кувалдой нарисованную чёрно-белую картину).
В общем, статья К.Ю. Ерусалимского представляет собой тенденциозный пропагандистский мусор. Целью было навесить ярлыки и облыжно грязно обругать тех историков, которые чем-то идеологически не угодили её автору. Для достижения этой цели в ход были пущены все возможные средства, далёкие как от академической науки, так и от этики ведения дискуссии. А С.Е. Эрлиху, видимо, годится любое лыко в строку, если оно укладывается в "генеральную линию".
(1) Ср. его другие высказывания, тоже наделавшие много шума в медиа пространстве: «Во главе ополчения 1612 года стоял этнический татарин Кузьма Минин»; «Вторая версия простая, что он [Малюта Скуратов] его [Митрополита Филиппа] не убивал и не проезжал, а если проезжал, то проехал мимо».
(2) Об этом говорит т.н. Иоакимовская летопись, о которой сообщает В.Н. Татищев, атрибутировавший её перу первого новгородского епископа Иоакима Корсунянина. Характер этого источника является предметом дискуссии. Одни авторы (А.А. Шахматов, Б.А. Рыбаков, В.Л. Янин, А.В. Назаренко, С.Н. Азбелев, Д.А. Мачинский и т.д.) допускают, что ядро Иоакимовской летописи, действительно, может восходить к XI в., другие (М.Н. Тихомиров, М.Б. Свердлов) считают, что это памятник XVII-XVIII вв., третьи (Н.М. Карамзин, А.П. Толочко) видят в ней «шутку» самого В.Н. Татищева.
(3) По словам В.Л. Янина, « Решено было отправить послов к Рюрику, к тем варягам, которые называли себя Русью. Проживали они на территории южной Балтики, северной Польши и северной Германии. Наши пращуры призвали князя оттуда, откуда многие из них и сами были родом. Можно сказать, они обратились за помощью к дальним родственникам»; « Кривичи и новгородские словене пришли из Южной Балтики. А когда они между собой поссорились, то послали за князем. Послали в те места, где они бывали, где жили. Оттуда призвали Рюрика». Вопрос о том, почему об этих высказываниях почтенного академика, который также встречался с В.В. Путиным и мог повлиять на его взгляды в "варяжском вопросе", К.Ю. Ерусалимский тоже предпочёл «забыть», будет одним из длинного перечня наших риторических вопрос к нему и его статье.
(4) Книга должна была выйти в издательстве ЛГУ в 1983 году, но из-за позиции Б.А. Рыбакова её удалось издать только в 1990 г., когда ситуация в стране изменилась (см. собрание документов по этой ситуации: Средневековая и новая Россия. Сборник научных статей к 60-летию профессора И.Я. Фроянова. СПб., 1996. С. 760-818 ).
Конечно, если кто-то из историков хочет одновременно заниматься и политической публицистикой - это его право. Хуже другое - когда недобросовестные историки включают принцип «в любой непонятной ситуации приплетай Путина» и под сурдинку «борьбы с Путиным» начинают заниматься травлей коллег. В этой связи моё внимание привлекла опубликованная в том же журнале в 2022 году статья историка К.Ю. Ерусалимского «Дремучий антинорманизм Владимира Путина». Обращает на себя внимание, что К.Ю. Ерусалимский - специалист по истории России XVI века, домонгольским периодом вообще и кругом проблем, связанных с началом Руси в частности, он специально, на сколько мне известно, никогда не занимался. Статья написана в разоблачительно-пафосном стиле, а имя Путина использовано во-многом просто как предлог для нападок на историков, имеющих неугодные К.Ю. Ерусалимскому взгляды. Представления К.Ю. Ерусалимского об историографии начальных этапов древнерусской истории до предела примитивны и политизированы: есть честные либеральные историки и есть всякие красно-коричневые гады - враги народа, пробравшиеся в историческую науку и поддерживаемые кровавым режимом.
Напомню, что в апреле 2020 г. В.В. Путин сказал следующие вещи:
(1) «Есть мнение, что у него [Рюрика] то ли мама была славянка, [то ли] что-то в этом роде, и не случайно Рюрик оказался в конечном итоге в Новгороде, его призвали на служение туда не случайно, он имел какое-то отношение или его родственники имели определенное отношение к славянам, к славянским землям, к Новгороду и так далее»;
(2) «Но то, что (Рюрик) с дружиной пришел откуда-то из Скандинавии, это совсем не значит, что верна эта норманнская теория образования Русского государства... Его же призвали! Кто-то же его призвал на служение, он же не сам туда заявился, ничего там не покорял. А если его кто-то призвал, то значит квазигосударственные и протогосударственные структуры уже существовали на этой территории».
Помню тот момент - на несколько дней сетевые знатоки политики, экономики, военного дела, сельского хозяйства и прочего вдруг резко переквалифицировались и стали экспертами по истории IX века.
Поскольку самостоятельно В.В. Путин вряд ли прорабатывал источники и литературу по варяжскому вопросу и начальным этапам истории Руси, а его исторические знания в целом находятся в зависимости от где-то услышанного (1), первым возникает источниковедческий вопрос о непосредственном источнике озвученных взглядов В.В. Путина. К.Ю. Ерусалимский «решает» его сходу, безапелляционно определяя в таком качестве известного историка, члена-корреспондента РАН, в 1993-2010 гг. директора Института Российской истории РАН А.Н. Сахарова: «Путин - близкий друг Сахарова и мог слышать все, что теперь публично вещает несчастным школьникам, прямо от своих друзей».
Откуда К.Ю. Ерусалимскому известно о «близкой (!) дружбе» В.В. Путина и А.Н. Сахарова? Ссылается он на некие «устные источники» (без конкретизации) и на «доступные в СМИ фотографии личного общения между ними». Но из того, что директор ИРИ РАН в силу своего статуса иногда встречался с президентом вовсе не следует, что они были «близкими друзьями». В.В. Путин регулярно встречается с самыми разными людьми, что не делает их его друзьями, а тем более близкими. Будь А.Н. Сахаров реальным «близким другом» президента, разве его смогли бы снять с поста директора ИРИ? Сомневаюсь. Что касается загадочных «устных источников» (читай, информационного агентства «Одна бабка сказала»), то в серьёзном научном разговоре такая ссылка попросту неуместна.
И если уж мы вспомнили, что В.В. Путин регулярно встречался с самыми разными людьми, то среди них имелись и разные историки. В частности, Путин встречался с известным историком и археологом, многолетним начальником Староладожской экспедиции А.Н. Кирпичниковым, что демонстрируют «доступные в СМИ фотографии личного общения между ними».
В.В. Путин и А.Н. Кирпичников
А.Н. Кирпичникова я вспомнил совсем не случайно. В 2011 г. в интервью газете «Аргументы и факты» он, в числе прочего, сказал следующие две вещи:
(1) «Возможно, он [Рюрик] был выходцем из ободритов - племени западных славян (территория Северной Германии). Или из Скандинавии - Швеции или Норвегии. По одной из версий, его мать была русской. Но не подлежит сомнению, что в 862 г. славянские и финские племена, проживавшие на территории Северной Руси, по общему решению на добровольной основе пригласили во власть именно Рюрика»;
(2) «Нельзя сказать, что до призвания варягов на Руси не было никаких элементов государства. Существовал свод законов - будущая "Русская правда". Были общеславянский язык, общая языческая вера, экономические интересы. Сила Рюрика была в том, что он оказался нужным человеком в нужном месте».
Не трудно убедиться, что эти два «тезиса Кирпичникова» очень похожи на два «тезиса Путина», в частности, совпадает такая уникальная деталь, как указание на возможное славянское/русское происхождение матери Рюрика (2), о чем ни в одной работе А.Н. Сахарова не говорится. Таким образом, источником взглядов Путина на Рюрика вполне может быть не А.Н. Сахаров, а А.Н. Кирпичников, или же они оба. Но К.Ю. Ерусалимский такого вопроса не поднимает. Вопрос «почему», к сожалению, оказывается риторическим - общий «погромный» тон статьи К.Ю. Ерусалимского не оставляет сомнений, что его целью был отнюдь не объективный разбор вопроса об источниках воззрений В.В. Путина. Просто «через Путина» он целенаправленно хотел «прыгнуть» на А.Н. Сахарова, которого в своей статье изображает главным злодеем и рисует самым уничижительным образом как ни много ни мало «душителя российской исторической науки» (хотя сам учился в аспирантуре ИРИ РАН в 1998-2001 гг. именно в период его директорства).
Приведённые цитаты из интервью А.Н. Кирпичникова важны ещё и в том отношении, что наглядно показывают, что историографическая картина в вопросе о начальном этапе истории Руси очень сложна и ни в малейшей мере не сводится к бинарной чёрно-белой оппозиции, каковой её выставляет К.Ю. Ерусалимский, по мнению которого «концепций славянского происхождения Рюрика и русской государственности до прихода варягов на Русь (поскольку до них не было и такого “местного” названия какой-либо группы населения на территории Восточной Европы), - в науке нет».
Если концепция «славянского происхождения Рюрика», действительно, не получила в исторической науке распространения (хотя большинство серьёзных специалистов, как тот же А.Н. Кирпичников, или, скажем, В.Л. Янин (3), допускают такую возможность), то с «русской государственностью» и с «таким “местным” названием» (то есть этнонимом Русь) ситуация намного сложнее. Как раз маргинальным в серьёзной академической науке является представление об «основании» государственности Рюриком, а по вопросу происхождения названия «Русь» идут непрекращающиеся дискуссии. Показательный момент: К.Ю. Ерусалимский проигнорировал существование работ академиков О.Н. Трубачева и В.В. Седова, в которых сформулированы серьёзные концепции нескандинавского происхождения Руси. Вопрос «почему?» снова будет риторическим - потому, что тогда не получилось бы представить ситуацию в исторической науке как единомыслие, на которое покушаются лишь какие-то отдельные отщепенцы:
«Впрочем, органические построения, восходящие к фантастическим нагромождениям домыслов, прижились в столь же беспочвенных благоглупостях, каковыми наполнились страницы популярной и учебной литературы. Похвалы в адрес М.В. Ломоносова как открывателя национальной школы истории в России не отменяют очевидной любому специалисту научной ничтожности его “Возражений”. Доктрину - не концепцию, не теорию, а учение - Стрыйковского-Ломоносова до Путина и во время оного развивали в советской науке фашиствующий вместе с линией партии А.Г. Кузьмин, невежественные пост-сталинисты А.С. Орлов и его соавторы, душитель российской исторической науки А.Н. Сахаров… Его [Путина] заявление о “норманнском вопросе” - это один из примеров панибратства с елейными для “его избирателя” элементами линии партии. Это русский имперский фашизм в духе А.Г. Кузьмина и его сторонников, И.Я. Фроянова и его “школы” или Б.А. Рыбакова с его растиражированными выпадами в духе “антинорманизма”, как правило, замешанного на ксенофобии и поздней коммунистической идеологии, выродившейся в имперский национал-коммунизм в 1990-е гг. Но особенно - в духе исторической политики А.Н. Сахарова. Причастность В.В. Путина к А.Н. Сахарову и его приверженцам очевидна, и последнее выступление Путина - тому прямая улика. Впрочем, никаких сомнений в этом и не было».
Вот такой поток перлов, грубых оскорблений и гаденьких переходов на личности, где ещё и «смешались в кучу кони, люди…».
На протяжении всей своей статьи К.Ю. Ерусалимский третирует М.В. Ломоносова («историк-дилетант» (как будто в XVIII в. вообще был хоть один профессиональный историк в современном понимании-!), «считал Синопсис альфой, хотя и не считал его омегой, а додумал его сам и довел его вымыслы до цветистой развесистой клюквы», «реприманды адъюнкт-химика профессора Ломоносова были направлены не на достижение научной истины, а на осаживание выскочки и удаление его из Академии наук») и при этом вполне положительно ссылается на книгу известного петербургского медиевиста М.Б. Свердлова Ломоносов и становление исторической науки в России. СПб.: Нестор-История, 2011. И тут возникает вопрос: а эту книгу он вообще читал? Представляет её содержание? Её основное содержание - это решительный разрыв с накопившимися в литературе нападками (типа процитированных) на творчество Ломоносова-историка и его полная реабилитация. В книге М.Б. Свердлова показано, что Ломоносов полностью стоял на уровне исторической науке своего времени, был для своего времени одним из лучших знатоков древнерусских источников (это, впрочем, было показано ещё в давней книге Г.Н. Моисеевой Ломоносов и древнерусская литература. М.: Наука, 1971), а многие сформулированные им тезисы нашли дальнейшее развитие в историографии: "Гений Ломоносова-ученого в полной мере выразился в его разысканиях, посвященных российской истории. В них он обобщил весь предшествующий исследовательский опыт, накопил опыт собственный и учел наблюдения современников, прежде всего новаторского направления просветителей, особенно Ф.М. Вольтера. Многие исторические идеи Ломоносова сохранили свое конструктивное содержание до наших дней, а некоторые из его наблюдений раскрывают свою значимость лишь в контексте новейших исторических исследований. Такое свойство исторических идей характерно для творчества гениев" (Свердлов М.Б. Ломоносов и становление исторической науки в России. С. 833). В частности, о южном происхождении этнонима Русь: «Поддержав давнюю идею о связи этнонимов “рос”, “рус” с югом Восточной Европы и дополнив ее их распространением с юга на север Восточной Европы, М.В. Ломоносов проявил гениальную интуицию. В науке Нового времени эти наблюдения создавали условия для разработки “южной гипотезы”, по условному названию О.Н. Трубачева, их происхождения» и получили дальнейшую разработку в трудах ряда ученых (Свердлов М.Б. Ломоносов и становление исторической науки в России. С. 578 и сл.) Увы, похоже, вопрос снова оказывается риторическим - ни к какой честной и объективной оценке Ломоносова-историка К.Ю. Ерусалимский и не стремился, задача его была иной - «всем устроить революцию, чтоб никто от кары не ушёл».
При этом К.Ю. Ерусалимский демонстрирует своё глубокое невежество в вопросе дискуссии между Г.Ф. Миллером и М.В. Ломоносовым, о котором взялся писать. Так, Ломоносова он наделяет несуществующим титулом «адъюнкт-химик профессор» (на самом деле в январе 1742 г. Ломоносов был назначен адъюнктом физического класса Петербургской Академии наук, а в июле 1745 г. - профессором химии), профессора Г.Ф. Миллера называет «диссертантом», выставившим свою диссертацию на защиту, которая по вине Ломоносова «выродилась в погром» (на самом деле, «диссертация» Миллера не имела никакого отношения к современным «диссертациям» и их «защитам», представляя сбой просто речь, которую планировалось зачитать на торжественном собрании Академии в честь тезоименитства императрицы Елизаветы Петровны), пишет о его «изгнании» из Академии после спора с М.В. Ломоносовым (на самом деле его просто временно понизили до адъюнкта). После этого совсем уж комично выглядит характеристика К.Ю. Ерусалимским лучшего современного знатока историографии варяжского вопроса В.В. Фомина как "неуча".
Какое отношение к высказываниям В.В. Путина о Рюрике имеют И.Я. Фроянов и Б.А. Рыбаков? И.Я. Фроянов никогда не писал о славянском происхождении Рюрика. Первоначально в работах историка вопрос о его «национальности» вообще не ставился (молчаливо подразумевалось его скандинавское происхождение, см.: Фроянов И.Я. 1) Исторические реалии в летописном Сказании о призвании варягов // Вопросы истории. 1991. № 6. С. 3-15; 2) Мятежный Новгород. Очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX - начала XIII столетия. СПб., 1992. С. 75-106 (глава «Варяжский переворот»)). В изданном в 2015 г. курсе лекций по истории Киевской Руси И.Я. Фроянов с симпатией и уважением говорит о работах В.В. Фомина, но и здесь не присоединяется к его выводу о славянском южнобалтийском происхождении Рюрика, оставляя вопрос открытым (что, кстати, наиболее правильно с точки зрения научной корректности). Б.А. Рыбаков склонялся к отождествлению летописного Рюрика с известным по франкским хроникам Рориком Фрисландским (Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М.: Наука, 1982. С. 299). Вопрос снова оказывается риторическим, а ответ на него состоит в том, что К.Ю. Ерусалимскому ненавистны любые историки с условно «патриотической» позицией, а коли так, то и задача не в том, чтобы разбирать и анализировать их реальные взгляды, а в том, чтобы их скопом заклеймить, записав в «пособники Путина» (даром, что тот же И.Я. Фроянов был в оппозиции к действующей власти, а президентство Путина началось в 2000-2001 гг. под аккомпанемент скандала, связанного с его отставкой с поста декана исторического факультета СПбГУ именно за политическую позицию или что Б.А. Рыбаков и И.Я. Фроянов были научными антиподами, что Рыбаков писал: «И.Я. Фрояновым ведется война с советскими историками. В настоящее время такая война может радовать только врагов марксизма» и препятствовал публикации его книги «Киевская Русь. Очерки отечественной историографии» (4) - такие мелочи нашего грозного критика просто не интересуют, он мыслит широкими мазками).
После этого спрашивать о доказательствах того, что А.Г. Кузьмин «фашиствовал вместе с линией партии» становится и вовсе бессмысленно.
И напоследок про маму Рюрика. Как я упомянул, Б.А. Рыбаков склонялся к отождествлению летописного Рюрика с известным по франкским хроникам Рориком Фрисландским, который, по мнению странников данной гипотезы, мог из Фрисландии на какое-то время отправиться на берега Волхова. Она пользуется в науке популярностью (хотя прямых доказательств у неё нет, только совпадение имён и примерное совпадение хронологии), из серьёзных учёных, кроме Б.А. Рыбакова, в её поддержку высказывались Г.С. Лебедев, М.Б. Свердлов, С.Н. Азбелев, А.А. Горский, Е.В. Пчелов и т.д. И в этой связи интересно, что матерью Рорика Фрисландского могла быть ободритская княгиня, поскольку известно, что он два года правил у ободритов. Как пишет историк и поэт А.Ю. Чернов, «Рёрик - датчанин, внучатый племянник принца Гамлета (Амлета по Саксону Грамматику). Однако мать его, надо думать, славянка. Иначе Рёрик, бежав из тюрьмы (было и такое в его жизни) не мог бы стать на два года королем у ободритов (так по западноевропейским анналам)» (Чернов А.Ю. Энеида Рёрика Ютландского. Опыт историко-филологической реконструкции. СПб., 2022. С. 26). В общем, мамой Рюрика таки, действительно, вполне могла быть славянка (и его родство со славянскими княжескими родами по матери, кстати, хорошо могло бы объяснить причины его призвания в Новгород). Но К.Ю. Ерусалимский и об этом читателям не сообщает (то ли не знает, то ли снова не хочет портить свою как кувалдой нарисованную чёрно-белую картину).
В общем, статья К.Ю. Ерусалимского представляет собой тенденциозный пропагандистский мусор. Целью было навесить ярлыки и облыжно грязно обругать тех историков, которые чем-то идеологически не угодили её автору. Для достижения этой цели в ход были пущены все возможные средства, далёкие как от академической науки, так и от этики ведения дискуссии. А С.Е. Эрлиху, видимо, годится любое лыко в строку, если оно укладывается в "генеральную линию".
(1) Ср. его другие высказывания, тоже наделавшие много шума в медиа пространстве: «Во главе ополчения 1612 года стоял этнический татарин Кузьма Минин»; «Вторая версия простая, что он [Малюта Скуратов] его [Митрополита Филиппа] не убивал и не проезжал, а если проезжал, то проехал мимо».
(2) Об этом говорит т.н. Иоакимовская летопись, о которой сообщает В.Н. Татищев, атрибутировавший её перу первого новгородского епископа Иоакима Корсунянина. Характер этого источника является предметом дискуссии. Одни авторы (А.А. Шахматов, Б.А. Рыбаков, В.Л. Янин, А.В. Назаренко, С.Н. Азбелев, Д.А. Мачинский и т.д.) допускают, что ядро Иоакимовской летописи, действительно, может восходить к XI в., другие (М.Н. Тихомиров, М.Б. Свердлов) считают, что это памятник XVII-XVIII вв., третьи (Н.М. Карамзин, А.П. Толочко) видят в ней «шутку» самого В.Н. Татищева.
(3) По словам В.Л. Янина, « Решено было отправить послов к Рюрику, к тем варягам, которые называли себя Русью. Проживали они на территории южной Балтики, северной Польши и северной Германии. Наши пращуры призвали князя оттуда, откуда многие из них и сами были родом. Можно сказать, они обратились за помощью к дальним родственникам»; « Кривичи и новгородские словене пришли из Южной Балтики. А когда они между собой поссорились, то послали за князем. Послали в те места, где они бывали, где жили. Оттуда призвали Рюрика». Вопрос о том, почему об этих высказываниях почтенного академика, который также встречался с В.В. Путиным и мог повлиять на его взгляды в "варяжском вопросе", К.Ю. Ерусалимский тоже предпочёл «забыть», будет одним из длинного перечня наших риторических вопрос к нему и его статье.
(4) Книга должна была выйти в издательстве ЛГУ в 1983 году, но из-за позиции Б.А. Рыбакова её удалось издать только в 1990 г., когда ситуация в стране изменилась (см. собрание документов по этой ситуации: Средневековая и новая Россия. Сборник научных статей к 60-летию профессора И.Я. Фроянова. СПб., 1996. С. 760-818 ).