Перунова месть - 2: легенда и статуя
Поиски источника приведенной мною ранее легенды, к сожалению не увенчались успехом. Однако мне удалось обнаружить другую легенду, рассказывающую о мести Перуна, а так же некоторые любопытные факты относительно колонны Роланда, упомянутой мной ранее.
Легенда
Josef Svátek (1835-1897) Pražské pověsti a legendy, 1883
Стр. 110-111 статья «Кумир Перуна» (Modla Perunova)
На том месте, где сейчас статуя Брунцвика стоит, стояла в языческие времена статуя наивысшего славянского бога Перуна, которому здесь посреди священной рощи на острове Кампе богатые жертвы приносили. Но когда христианство в Чехии появилось, сброшен был кумир Перуна в рядом текущую Влтаву, а меч, что этот языческий бог в правой руке держал, вмурован между камнями моста был, чтобы никто более мечом тем обезглавлен не был, как то во времена власти того Перуна бывало. Из мести утопил это языческий бог в этом месте много христиан и, говорят, еще много потопит - за то, что отреклись от него верующие и кумир его во Влтаве потопили. Старые рыбаки и лодочники пражские из-за того боялись для себя несчастий, если бы вдруг кому-нибудь, кто в этих местах тонет, помочь вздумали. Каждый год, говорят, Перун здесь кого-то топит, поскольку полагалось ему каждый год жертвоприношения получать. Еще в начале этого (19-го) столетия между лодочниками пражскими бытовало поверье, что нельзя помогать никому, кто неподалеку от затопленного кумира Перунова тонет, иначе каждый из спасателей утонет так же.
При переводе я старался сохранить язык оригинала, поэтому прошу меня простить за некоторую неудобочитаемсть текста.
Статуя
К сожалению, в книге не указаны источники, но такие признаки, как ряд взаимоисключающих, причем следующих прямо друг за другом посвященных одному и тому же предмету легенд, наводят на мысли, что перед нами действительно собранные и записанные предания, а не авторская фальсификация. Зато ряд вопросов вызывает сама статуя Брунцвика, упомянутая в тексте. Дело в том, что Брунцвик появился на своем месте только через семь лет после выхода этой книги, тогда как предыдущая статуя, по мнению ученых, изображала Роланда и была разрушена шведами еще в 1648 году. То есть на момент написания книги взору обывателей были представлены исключительно ноги, тогда как торс переехал в городской музей. Так почему же Брунцвик, если Роланд? И почему, собственно, Роланд?
Вот что пишет по этому поводу профессор Франтишек Рут:
Kronika královské Prahy a obci sousedních. Sebral a vypravuje Professor František Ruth, 1903, третий том
Стр. 510-511
Эта статуя стояла на мосту с давних времен, в период правления Ладислава Ягеллона (Ladislav Jagellovec, 1471-1516) была поставлена новая скульптура, которая была расстреляна шведами в 1648 году. Остатки хранятся в городском музее. Это был знак городских торговых и таможенных прав, своего рода персонификация водного права, символ усиленной охраны мира, как и подобные колонны Роланда в Бремене, Гамбурге, Девине и др., установленные на торжищах и у пристаней, то есть тут на берегу о. Кампы сгружался товар, что доставляли в Прагу по реке. Народ называл такие скульптуры по имени известного сказочного рыцаря - Роландом, а у нас - Брунцвиком.
Сноска в тексте: Мне так же попадалось рассуждение, что изначально название было Rolle-saule от rolle - оплата, пошлина, которое позже превратилось в Rolandsaule. Самая старая пражская статуя представляла собой важного старца с опущенным мечом, который стоял спиной к реке, а вовсе не лицом к мосту, как нынешняя. Модель этой старой статуи, выполненная из слоновой кости, есть в городском музее.
Происхождение слова Брунцвик (Bruncvík) излагает Redel (Das sehenswurdige Prag 1729) так: как Venceslaus (Václav) стало в немецком языке Vencel, из Boleslaus (Boleslav) - Buncel, Břetislav - Przetislaus превратилось в Pretzel, так и из Přemysl - Przemysl получилось Pruncel, потом Prunclík или Brunclík, а это, собственно, и был наш славный король Пржемысл Оттакар 2.
Этот король, говорят, возвращаясь в Прагу после победы над венгерским Белой, бросил меч свой в воды Влтавы, чтобы тот оставался там де тех пор, пока не будет переполнена чаша народного терпения. И когда наступят самые тяжелые времена меч этот появится над Влтавой, чтобы с его помощью король поразил всех врагов.
По другой легенде, Карл 4. повелел поставить эту статую в честь строителя моста, а в пилоне под ней приказал замуровать чудесный меч, который он получил в чужих краях от одного отшельника. Когда чехов постигнет беда, этот меч сам разрушит камни и в языках пламени вознесется на вершину горы Бланик, чтобы чешские рыцари поднимались на помощь.
Так же говорят, что на этом месте стоял кумир языческого бога Перуна, который мстит христианам тем, что у этого пилона каждый год тонут люди, а желающие их спасти так же гибнут.
Интересно, что в самом раннем источнике, повествующем о Брунцвике (Kronika o Bruncvíkovi, кон. 14. века) никакого волшебного меча при нем не упоминается. Нет в ней, впрочем, и никакой связи с мостами вообще и этим конкретным в частности. Но еще более важно, что название колонны выводится автором совсем не из имени сказочного рыцаря. И он в этом далеко не одинок: Maximilian Franz Xaver Millauer (1784-1840) - профессор и ректор Карлова (тогда еще Фердинандова) университета писал, что название «Роландова колонна» вполне вероятно происходит не от Роланда, а от немецкого слова «rollen», что означает «свиток» (ср. свитки в руках фигур на постаменте пражского Брунцвика), либо от слова «rugen», которое в немецком языке означает «наказание по результатам расследования/суда», указывая, что публичные места, где осуществляется правосудие, носят поэтому название «Rugeland». А его старший современник Josef František Jaroslav Schaller (1738- 1809) в своей работе "Beschreibung der Hauptstadt Prag" 1795 и вовсе говорит о том, что старая статуя Роланда была в действительности очень старой, сохранившейся, возможно, еще со времен славянских. Изначально она, якобы, изображала бога Перуна, а позже христианами была переделана в более приемлемую для них фигуру.
Последнее представить себе довольно сложно (хотя чего только не бывает на свете), но как бы там ни было, Роланд оказывается совсем не тем Роландом, которым кажется. С другой стороны, относительно Брунцвика-Пржемысла (чья история в исходном варианте 14. века представляет собой лишь миф о возникновении чешского герба) напрашивается мысль, что и меч, и мост, и миф о помощи в трудные времена оказались здесь "по наследству" от древнего Хозяина этих мест, чей кумир был когда-то сброшен в реку.
Легенда
Josef Svátek (1835-1897) Pražské pověsti a legendy, 1883
Стр. 110-111 статья «Кумир Перуна» (Modla Perunova)
На том месте, где сейчас статуя Брунцвика стоит, стояла в языческие времена статуя наивысшего славянского бога Перуна, которому здесь посреди священной рощи на острове Кампе богатые жертвы приносили. Но когда христианство в Чехии появилось, сброшен был кумир Перуна в рядом текущую Влтаву, а меч, что этот языческий бог в правой руке держал, вмурован между камнями моста был, чтобы никто более мечом тем обезглавлен не был, как то во времена власти того Перуна бывало. Из мести утопил это языческий бог в этом месте много христиан и, говорят, еще много потопит - за то, что отреклись от него верующие и кумир его во Влтаве потопили. Старые рыбаки и лодочники пражские из-за того боялись для себя несчастий, если бы вдруг кому-нибудь, кто в этих местах тонет, помочь вздумали. Каждый год, говорят, Перун здесь кого-то топит, поскольку полагалось ему каждый год жертвоприношения получать. Еще в начале этого (19-го) столетия между лодочниками пражскими бытовало поверье, что нельзя помогать никому, кто неподалеку от затопленного кумира Перунова тонет, иначе каждый из спасателей утонет так же.
При переводе я старался сохранить язык оригинала, поэтому прошу меня простить за некоторую неудобочитаемсть текста.
Статуя
К сожалению, в книге не указаны источники, но такие признаки, как ряд взаимоисключающих, причем следующих прямо друг за другом посвященных одному и тому же предмету легенд, наводят на мысли, что перед нами действительно собранные и записанные предания, а не авторская фальсификация. Зато ряд вопросов вызывает сама статуя Брунцвика, упомянутая в тексте. Дело в том, что Брунцвик появился на своем месте только через семь лет после выхода этой книги, тогда как предыдущая статуя, по мнению ученых, изображала Роланда и была разрушена шведами еще в 1648 году. То есть на момент написания книги взору обывателей были представлены исключительно ноги, тогда как торс переехал в городской музей. Так почему же Брунцвик, если Роланд? И почему, собственно, Роланд?
Вот что пишет по этому поводу профессор Франтишек Рут:
Kronika královské Prahy a obci sousedních. Sebral a vypravuje Professor František Ruth, 1903, третий том
Стр. 510-511
Эта статуя стояла на мосту с давних времен, в период правления Ладислава Ягеллона (Ladislav Jagellovec, 1471-1516) была поставлена новая скульптура, которая была расстреляна шведами в 1648 году. Остатки хранятся в городском музее. Это был знак городских торговых и таможенных прав, своего рода персонификация водного права, символ усиленной охраны мира, как и подобные колонны Роланда в Бремене, Гамбурге, Девине и др., установленные на торжищах и у пристаней, то есть тут на берегу о. Кампы сгружался товар, что доставляли в Прагу по реке. Народ называл такие скульптуры по имени известного сказочного рыцаря - Роландом, а у нас - Брунцвиком.
Сноска в тексте: Мне так же попадалось рассуждение, что изначально название было Rolle-saule от rolle - оплата, пошлина, которое позже превратилось в Rolandsaule. Самая старая пражская статуя представляла собой важного старца с опущенным мечом, который стоял спиной к реке, а вовсе не лицом к мосту, как нынешняя. Модель этой старой статуи, выполненная из слоновой кости, есть в городском музее.
Происхождение слова Брунцвик (Bruncvík) излагает Redel (Das sehenswurdige Prag 1729) так: как Venceslaus (Václav) стало в немецком языке Vencel, из Boleslaus (Boleslav) - Buncel, Břetislav - Przetislaus превратилось в Pretzel, так и из Přemysl - Przemysl получилось Pruncel, потом Prunclík или Brunclík, а это, собственно, и был наш славный король Пржемысл Оттакар 2.
Этот король, говорят, возвращаясь в Прагу после победы над венгерским Белой, бросил меч свой в воды Влтавы, чтобы тот оставался там де тех пор, пока не будет переполнена чаша народного терпения. И когда наступят самые тяжелые времена меч этот появится над Влтавой, чтобы с его помощью король поразил всех врагов.
По другой легенде, Карл 4. повелел поставить эту статую в честь строителя моста, а в пилоне под ней приказал замуровать чудесный меч, который он получил в чужих краях от одного отшельника. Когда чехов постигнет беда, этот меч сам разрушит камни и в языках пламени вознесется на вершину горы Бланик, чтобы чешские рыцари поднимались на помощь.
Так же говорят, что на этом месте стоял кумир языческого бога Перуна, который мстит христианам тем, что у этого пилона каждый год тонут люди, а желающие их спасти так же гибнут.
Интересно, что в самом раннем источнике, повествующем о Брунцвике (Kronika o Bruncvíkovi, кон. 14. века) никакого волшебного меча при нем не упоминается. Нет в ней, впрочем, и никакой связи с мостами вообще и этим конкретным в частности. Но еще более важно, что название колонны выводится автором совсем не из имени сказочного рыцаря. И он в этом далеко не одинок: Maximilian Franz Xaver Millauer (1784-1840) - профессор и ректор Карлова (тогда еще Фердинандова) университета писал, что название «Роландова колонна» вполне вероятно происходит не от Роланда, а от немецкого слова «rollen», что означает «свиток» (ср. свитки в руках фигур на постаменте пражского Брунцвика), либо от слова «rugen», которое в немецком языке означает «наказание по результатам расследования/суда», указывая, что публичные места, где осуществляется правосудие, носят поэтому название «Rugeland». А его старший современник Josef František Jaroslav Schaller (1738- 1809) в своей работе "Beschreibung der Hauptstadt Prag" 1795 и вовсе говорит о том, что старая статуя Роланда была в действительности очень старой, сохранившейся, возможно, еще со времен славянских. Изначально она, якобы, изображала бога Перуна, а позже христианами была переделана в более приемлемую для них фигуру.
Последнее представить себе довольно сложно (хотя чего только не бывает на свете), но как бы там ни было, Роланд оказывается совсем не тем Роландом, которым кажется. С другой стороны, относительно Брунцвика-Пржемысла (чья история в исходном варианте 14. века представляет собой лишь миф о возникновении чешского герба) напрашивается мысль, что и меч, и мост, и миф о помощи в трудные времена оказались здесь "по наследству" от древнего Хозяина этих мест, чей кумир был когда-то сброшен в реку.