В. А. Буров О семантике каменных лабиринтов севера

[svart_ulfr]

Каменным лабиринтам Русского Севера III-I тыс. до н.э. посвящена достаточно обширная литература. Исследователи подробно описали данные памятники, проследили историю их изучения, провели первичную каталогизацию и классификацию, обсудили вопросы датировки, принадлежности и функционального назначения сооружений. Каменные лабиринты Русского Севера были вписаны в круг древностей Северной Европы. Отмечено, что на территории Карелии, Кольского полуострова, а также Финляндии, Швеции, Норвегии, Дании, Исландии и Англии распространены лабиринты одних и тех же типов: односпиральные, биспиральные подковообразные, концентрические и индивидуальных форм (рис. 1). В то же время почти все ученые признают, что многие проблемы изучения каменных лабиринтов Европейского Севера до сих пор остаются нерешенными, а предложенные выводы - спорными или не до конца обоснованными 1.



Рис. 1. Каменные лабиринты Севера (по Н.Н. Виноградову):
1 - биспиральный подковообразный (о-в Большой Соловецкий);
2 - односпиральный (о-в Заяцкии);
3 - биспиральный подковообразный крестообразным пересечением при входе (о-в Готланд)

Вопрос всех вопросов - назначение каменных лабиринтов. Именно в его решении, на мой взгляд, удалось наиболее продвинуться вперед. Огромная заслуга в этом принадлежит Н.Н. Виноградову, в конце 1920-х годов изучавшему лабиринты Соловецких островов. Археолог отметил, что важнейший элемент лабиринтов - груды камней, расположенные в центре многих сооружений, и предложил их трактовку через призму религиозного представления лопарей о священной горе Saivo, где пребывают души умерших. «Лабиринты, - писал Н.Н. Виноградов, - и есть не что иное, как Saivo, священные горы, где живут души усопших, наслаждаясь блаженством. Самый вид гребней лабиринтов уже дает представление о хребтах каменных гор». Он характеризовал лабиринты как «города мертвых». И далее: «Душа умершего после смерти продолжает жить, сохраняя способность покидать свое жилище... Для предотвращения нежелательных посещений saivo-лабиринт сделан с одним входом, с запутанными дорожками и гребнями камней, чтобы духи умерших сами в них запутались и не могли выйти наружу».

В сношение с подземными духами входил шаман, обладавший сверхъестественной способностью избегать опасности, грозящей ему в царстве мертвых. Каменная груда в центре лабиринта служила для жертвоприношений (место помещения жертв). Лабиринты являлись священным местом «первобытных финских племен». Груды камней в центре лабиринтов напомнили исследователю «мировой столб», о котором в мифологии лопарей говорилось, что он поддерживает весь мир. Таким образом, Н.Н. Виноградов первым поставил вопрос о семантике лабиринтов, предложив свое объяснение центральных каменных груд как священной горы, а спиральных выкладок - как гребней гор 2.

В наши дни А.Я. Мартынов признал данную гипотезу «безусловно интересной, хотя и недостаточно разработанной» 3 . Развивая ее, исследователь отметил, что каменные лабиринты, являвшиеся составной частью соловецких святилищ, включающих также погребальные памятники в виде каменных курганов, «были символами потустороннего мира, в котором запутывались души умерших, или ...символами некоего "третьего мира", разделяющего земной и потусторонний миры» . Лабиринты с системой запутанных ходов служили «для обеспечения невозвращения умершего из иного мира» . А.Я. Мартынов также подчеркнул неслучайность выбора Соловецких островов в качестве места родовых и племенных погребений, указав, что он связан с представлениями древнего беломорского населения о потустороннем мире и самой смерти.

Удаление тела за морскую преграду, его сожжение, закладка останков каменной курганной насыпью совершались с одной целью: обеспечить невозвращение умершего или его души из потустороннего мира. Одновременно А.Я. Мартынов расширил функциональное назначение лабиринтов, предположив, что на некоторых из них шло отправление обрядов поклонения солнечному божеству 4.

Признавая в целом верным сам подход к решению проблемы назначения северных, и в частности соловецких, лабиринтов, заметим, что в утвердившейся концепции их семантики не достает одного, но чрезвычайно важного звена, точнее яркого штриха, который бы, с одной стороны, оживил, а с другой - с корректировал гипотезы Н.Н. Виноградова и А.Я. Мартынова.

Для ответа на вопросы, какой внутренний смысл таят в себе каменные лабиринты, действительно ли они связаны с культом умерших, что означают каменные груды в их центре и окружающие их ленты каменных выкладок, важно еще раз обратиться как к структуре самих лабиринтов, так и к мифологии народов Севера. Прежде всего важно проанализировать малейшие нюансы каменных кладок наиболее распространенных
так называемых биспиральных подковообразных круглых лабиринтов классического типа (рис. 1, 1 ) , а затем поставить вопрос: какой образный ряд может стоять за всем этим? Мы отмечаем пять основных особенностей формы кладок лабиринтов.

1. Основной элемент лабиринта - спираль, сложенная чаще всего из одиночных валунных камней в длинный ряд.

2. На протяжении всей своей длины спираль на отдельных участках имеет расширение и утолщение в виде каменной кучи округло-овальной формы. По концам спиралей также заметны утолщения, конструктивно обозначенные кучками камней или более крупными камнями.

3. Одиночную спираль укладывали в виде раскручивающейся из центра линии.

4. Укладка двух вписанных одна в другую спиралей имеет вид переплетенного клубка.

5. В центре лабиринтов размещено скопление камней в виде горки (горка в центре Большого Соловецкого лабиринта была разрушена и на приводимом рисунке в работе Н.Н. Виноградова не обозначена; см. рис. 1, 1 ).




Рис. 2. Структура Большого Соловецкого лабиринта: а - совмещенные изображения двух змей, выложенных
в камне; б, в - контуры одной из змей лабиринта

Если оставить в стороне традиционный сухой «конструктивистский» подход и взглянуть на лабиринты с художественных позиций, первое, что мы можем увидеть в схеме лабиринта, - это клубок из двух свернувшихся змей. Особенно четко и выразительно образы змей с продольно удлиненными головами и округло оформленными хвостами представлены в Большом Соловецком лабиринте, взятом нами в качестве примера (рис. 2). В том, что пресмыкающееся предстает застывшим в камне, нет ничего удивительного, ибо в первобытном сознании человека, обожествлявшего и одухотворявшего окружающий его мир, не было четкой границы между живой и неживой природой. Камень воспринимался им как составная часть этого мира, каменное обличив могли принимать люди, звери. В качестве примера достаточно привести сейды, являвшиеся неотъемлемой частью культуры саамов. Согласно мифологии многих северных народов, в камень превращались эпические персонажи, включая людей и животных.

В отличие от Большого Соловецкого лабиринта в других подобных сооружениях образ змеи может быть выражен более схематично и менее пластично. Для обозначения головы порой бывает достаточно одного большого камня или кучки камней на конце каменной ленты-спирали. Утолщение на противоположном конце обозначало хвост змеи (рис. 1, 2). Встречаются и совсем условные изображения змеи в виде ленты
(рис. 1, 5).

Одиночная спираль - это представленная в каменной кладке одна змея (рис. 1, 2); лабиринт, включающий две спирали (рис. 1, 1, 3), обозначал клубок из двух свернувшихся змей, головы которых расположены в самом центре лабиринта почти друг против друга. При этом клубок мог иметь две различные формы:

1) правильной подковы, когда между двумя лежащими несоприкасающимися змеями оставался проход по всему лабиринту (рис. 1, 1) ;

2) подковы с крестообразным пересечением «туловищ» змей, когда путь по лабиринту заводил в тупик (рис. 1, 3).

Утолщение ленты камней на одном из участков лабиринта теперь получает достаточно ясную трактовку - это заглоченная жертва. Примечательно, что в указанном Соловецком лабиринте расширение змеиного тела помещено прямо напротив входа.

Входящему в лабиринт грозно напоминали о реальной опасности. Художественная выразительность образа змей в лабиринтах, несмотря на примитивность использованных средств (обыкновенные валунные камни), несомненна. Мы вправе сделать вывод, что северные каменные лабиринты могут быть причислены не
только к памятникам археологии, как считалось до сих пор, но и к произведениям первобытного искусства, так как являют собой весьма отдаленный прообраз современных инсталляций - композиций из отдельных предметов.

Почему же именно змея как основной образ была выбрана первобытным человеком при сооружении лабиринта?

Важные сведения о змеях, их месте в жизни древних людей находим в «Калевале», оформленной в цельное эпическое произведение в середине XIX в. Э. Лённротом. Как установлено, карело-финский эпос включает напластования различных исторических эпох, включая первобытную. В песнях, записанных в XIX - XX вв., нашли отражения мифологические представления древнего человека об окружавшем его мире 5.

Змея в «Калевале» - ярко выраженный символ зла и смерти. Змеи мешали людям обрабатывать землю, с ними приходилось вести постоянную борьбу, о чем рассказывал один из героев эпоса - Лемминкяйнен:

Пропахал же поле прежде.
Что все змеями кишело,
И с гадюками поляну;
Змей я голыми руками,
Змей держал я просто пальцем,
Пальцем я держал гадюку:
Змей десятками убивал я
И гадюк до сотни черных (руна 26:257-264)

Борьба со змеями была повседневным явлением в жизни древних людей. Змеи мешали собирать урожай, отсюда следующее сравнение: герой «Калевалы» Ахти отталкивает челнок в воду, «как змею между колосьев» (руна 30:119). Змеи несли и другое зло людям: именно они вскормили мороз, рожденный хозяйкой северной страны Сариолы-Похъёлы:

Мать его была без груди,
Молока совсем не знала.
Там его вскормили змеи.
Там гадюки насыщали (руна 30:225-228).
Змеи же придали морозу силы, змеиную хватку:
Покусал листы деревьев,
Снял у вереска цветочки,
Покусал кору у сосен,
Пощипал у елок корку (руна 30:251-254).

Укус змеи был смертельным, укушенные люди сразу попадали в подземное царство смерти. Колдун-пастух, выхвативший из волн реки Туанелы змею и набросивший ее на Лемминкяйнена, отправил его в страну смерти Маналу (руны 14:405-460; 15:575-579). Козни змеи объяснялись тем, что она считалась прямым порождением самых темных сил - бог не мог породить такое злобное созданье. О происхождении змеи мы узнаем из обращения Лемминкяйнена к гадюке с высунутым ядовитым жалом, злобно шипевшей над его головой. Герой вспомнил старинное предание - «слово древности», когда-то рассказанное ему матерью (руна 26:678-679), согласно которому з м ею породила Сюэтар - злобное существо, жившее в пучине моря и пожиравшее людей:

Знаю я начало толстой,
Знаю изверга рожденье:
Мать твоя ведь - людоедка.
Мать твоя - из глуби моря (руна 26:691 -694).

Сюэтар плюнула в море; ее слюна шесть лет качалась на волнах, приобретя на седьмой год вытянутую форму и гибкость:

Там вода слюну тянула.
Ей давало гибкость солнце (руна 26:702-703).

Затем слюну злобной Сюэтар прибой принес к берегу, где ее нашли «три дочери творенья», ставшие рассуждать, что может получиться из слюны, если вложить в нее душу. Их речи прервал «творец», верховный бог Укко:

Говорит слова такие:
«Только дрянь из дряни выйдет,
Из дурных отбросов злое,
Если я вложу в них душу.
Если им глаза дарую» (руна 26:717-720).

Однако злой дух Хийси (он же Лемпо) был «готов к дурному делу»: «даровал слюне он душу», в результате чего «из слюны змея явилась, вышла черная гадюка» (руна 26:724-728). Далее все злобные и темные силы постарались наделить змею кто чем мог. Жизнь слюне из груды углей дал Хийси. Сюэтар дала слюне сердце. Мозги змея получила «из морской кипучей пены», «чувство изверга» - из пучины водопада, голову - «из боба дрянного». Глазами гадюку наделил злой дух из «зерна льняного Лемко», а ушами - «из листов березы Лемпо». Рот получился из пряжи «людоедки», язык - из копья злого духа Кейтолайнена, зуб - из ячменного усика, происходящего из подземного мира Туонелы. Десны злобной змее дал бог смерти. Для спины змеи Хийси пожертвовал печной ухват, хвост появился «из косы нечистой силы», а для чрева гадюки «бог смерти дал свой пояс» (руна 26:730-757). Так возникло это мерзкое существо, находившееся на службе у смерти.

В «Калевале» отмечены два места основного скопления змей. Прежде всего далекая северная страна Похъёла (она же Сариола) в Лапландии. Страна эта называется в «Калевале» «суровой». Располагалась она «за чертой земли туманной» (руна 2 9 : 511 - 512), т.е. за чертой обитания людей. Это равнинная пустынная страна, «где ворон лишь родится» (руна 30:379). Там проживало «племя Лемпо» в облике людей (руна 29:566). Если учесть, что злой дух Лемпо (он же Хийси) принял активное участие в сотворении змеи из слюны Сюэтар, т о нет ничего удивительного в том, что именно многочисленные змеи составляли «змеиную ограду» (руна 26:612) - живой забор страны Похъёлы:

Тот забор - в земле сто сажен,
Сажен тысячу до неба;
Копья были там столбами,
Змеи были там жердями,
Их гадюками скрепили,
Ящерицами связали,
И хвосты у них висели,
С свистом головы шипели,
Черепа вверху качались,
И хвосты мотались снизу (руна 26:585-595).

Змеи оплетали этот забор и под землей:

Глубоко ползут гадюки,
А забор еще поглубже (руна 26:601-602).

«Тысячеязыкая», «стоглазая» с тысячью жал змея охраняла ворота страны Сариолы-Похъёлы (руна 26:615-670). Описание змеиного забора страны Похъё ы (или Похьолы) находим в многочисленных вариантах песен, в которых эта ограда выступает как угроза «смерти первой» или «второй смерти» (здесь налицо разночтения). Кроме того, смертельная змеиная угроза в Похъёле исходила из угощения, подаваемого прибывавшему гостю. Так, Лемминкяйнен, которому дали выпить пиво, кишащее змеями, заметил, что эта кружка - «в Маналу бокал несущий», а принесший ему кружку направляет его прямо в Туанелу (она же Манала, Туонела, Туони)7.

Вторым местом скопления и обитания змей было само подземное царство смерти, царство мертвых. Туда попадали «похищенный болезнью», «убитые грозною смертью» (руна 16:178-179). Там хозяйничало божество Мана-Маналайнен. Попасть в страну Маны можно было через туманную далекую реку Туонелу (руна 32:175), которая считалась «святой речной пучиной» (руна 14:406), рекой, ведущей «в вечные потоки Маны» (руна 17:436). Черные потоки Туонелы текли «в нижних Маналы пределах» (руна 14:387-388). Сама река Туонела называется в «Калевале» «черной», определяется также как «пролив» (руна 16:354) и «сумрачный поток», «Манелы глубокие воды» (руна 15:189-190). Там водилась щука - «рыба жирная» «с страшными зубами» (руна 19:155-156, 201-202, 206). Обитали в водах Туонелы и змеи. Недаром Лемминкяйнен обращается к змее, преградившей путь у ворот Похъёлы:

Ты, подземная ползунья,
Туонелы червяк ты черный (руна 26:759-760).

Страна Маналы представляла собой «царство мрака» (руна 16:306), «дебри лесные» (руна 19:118), «низкие местности» (руна 20:83). Среди обитателей этой страны - медведь и седой волк:

Коли Туонелы медведя,
Волка Маналы седого
Ты поймаешь в царстве мертвых,
В мрачных Туонелы пределах (руна 19:105-108).

Старуха и старец пряли и плели сети, которые расставлялись сыном Маны в широком проливе Туонелы, чтобы никто не смог покинуть царство смерти, «из жилищ подземных Туони, из селений Маны мрачных» (руна 16:335-368).

Чрезвычайно важны строки руны 17 «Калевалы», в которых дано описание наиболее примечательных черт царства мертвых. Вяйнямёйнен, оказавшийся в стране мертвых, а затем вышедший оттуда, молвил такие речи:

«Никогда, о бог мой добрый,
Никому не дозволяй ты
Своевольно быть у Маны,
К Туони в царство опускаться.
Многие туда приходят.
Но немногие уходят
Из жилищ подземных Туони,
Из селений Маны мрачной».
Дальше так он молвил слово,
Так сказал он молодежи.
Молодому поколенью,
Что теперь лишь подрастает:
«Никогда, сыны земные,
Никогда в теченье жизни
Не обидьте невиновных,
Зла не делайте невинным,
Чтоб не видеть вам возмездья
В сумрачных жилищах Туони!
Там одним виновным место,
Там одним порочным ложе:
Под горячими камнями.
Под пылающим утесом,
И под сотканным покровом
Из червей и змей подземных» (руна 16:389-412; курсив мой. - В.Б.)

Последние строки, упоминающие горячие камни, пылающий утес, покров, сотканный из змей, являются, на наш взгляд, ключевыми для объяснения композиционной структуры северных святилищ, составной частью которых, как установлено археологами, были лабиринты.

Продолжение