А. А. Чубур. К вопросу о феномене субкультуры фурри
"Зри в корень!"
Козьма Прутков
Мало кому известно о существовании субкультуры, носители которой объединены интересом к антропоморфизму животных вплоть до воплощения образа такого существа в творчестве и даже в себе самом. Под антропоморфным животным подразумевается вымышленное существо, сочетающее в себе качества человека и животного, как в анатомическом, так и в поведенческом плане.
Благодаря развитию Интернета, стихийно было найдено общее основание, которое объединило разрозненные группы поклонников антропоморфного искусства (в первую очередь - анимации) уже не по симпатии к тому или иному произведению, а по предпочтению антропоморфности как таковой.
Звери покрыты мехом, и потому в англоязычных странах таких антропоморфных персонажей начали называть «пушистыми» ( furries ). Слово это, появившееся в начале 1990-х гг. в США, не только дало имя персонажам, но и выделило поклонников антропоморфности животных в особое сообщество, прижилось и определило ныне традиционное название субкультуры - «Фурри» или «фёрр» (от англ. furry ).
Для начала следует разобраться с непростым вопросом: что же такое все-таки субкультура фурри? Даже среди самих ее носителей мнения на этот счет существенно расходятся. Разнообразные суждения можно свести к пяти тезисам.
1. Фурри - это жанр антропоморфного (териантропного) искусства , т.е. искусства, создающего воображаемые жизненные формы, сочетающие черты животного и человека (Википедия). Включает анимацию (например, мультфильм «Король Лев»), фурри-арт (некоммерческие рисунки антропоморфных животных) и фурри-литературу (к примеру, цикл романов писателя Брайена Джейкса «Рэдволл», повесть Яна Экхольма «Тутта Карлссон и Людвиг XIV» и многие другие).
2. Фурри - это фэндом («феррдом» на сленге самих фурри), т.е. объединение людей, увлеченных произведениями и (или) жизнью в стиле фурри. Делится в свою очередь на три направления:
а) поклонники анимационных фильмов и (или) рассказов с участием антропоморфных животных, рисующие своих любимцев (фан-арт) и пишущие рассказы с их участием ( "фанфики" );
б) креативщики - художники,предпочитающие рисовать антропоморфных животных, работающие
в жанре фурри-арта;
в) териантропы - те, кто отождествляет себя с антропоморфными животными. Некоторые представители «феррдома» объединяют в своей личности две или все три перечисленные ипостаси
(Википедия).
3. Фурри - это собственно антропоморфные животные и, в том числе животные, наделенные разумом (например, персонажи книги «Маугли» Р. Киплинга или повести «Мы с тобой одной крови» А.Громовой). «Фурри, это не люди, но и не звери. ...В фурри есть черты человека и их не изжить - иначе и фурри не будет, будет просто зверь. Взять лучшее от зверя, взять лучшее от человека и слить воедино. Смешать разум человека и звериные эмоции, логику и инстинкты, способность переделывать все и способность жить в гармонии со всем, что есть, и получится существо красивое внешне, и что немаловажно (а может и первостепенно) гармоничное внутренне, духовно» (Skyler,2004).
4. Фурри - это лица, идентифицирующие себя с определенным антропоморфным животным (второе их самоназвание - «териантропы»), мысленно переносящие его физические особенности на себя (желание иметь когти, красивую шерсть, быстро бегать, залечивать раны за считанные дни, расширяя, пусть и виртуально, возможности своего организма, приспособляемость к природе) без отказа и от человеческих черт (Lion, 2006). К этой характеристике сами фурри обычно добавляют конкретные психологические установки (терпимость, приоритет духовных отношений над материальными, восприятие природной гармонии). Многие креативщики и поклонники не воспринимают териантропов всерьез, видя игру в том, во что самоидентифицировавшийся
фурри вкладывает экзистенциальный смысл.
5. Фурри - это сама идея очеловечивания , антропоморфизации зверей (Хатчет, 2003). М. Казанцев-Сибиряк (2003) справедливо замечает, что фурри - это «абстрактная форма жизни - не личность и не общность, она - идея. И она - то, вокруг чего строится уникальность фёрр-культуры. ...Нет никого и ничего в ферросфере, чего не было бы в тех или иных других культурных сферах человечества, кроме одного: идеи фёрра» .
Традиционно субкультурой считается система специфических социально-психологических признаков, влияющих на стиль жизни и мышления номинальных или реальных групп людей и позволяющих им осознать и утвердить себя в качестве МЫ, отличного от ОНИ - остальных
представителей социума (Педагогический... 2002). Некоторые авторы, например, Alex Lion (2003), склонны сколь категорично, столь и необоснованно противопоставлять фурри-субкультуру всему остальному человечеству ( «хуманам» на слэнге фурри), якобы полностью оторвавшемуся от природы и испытывающему ксенофобию по отношению к фурри. Однако по сути своей она не антисоциальна (как, например, уголовно-лагерная), ибо не дезорганизует общество и личность.
Нормы и установки фурри в основном не противоречат общественным, а дополняют и трансформируют их. Несомненно, коллекционирование или создание антропоморфных персонажей (неважно - на бумаге, на мониторе, в своем мозгу или на своем теле) само по себе может быть лишь проявлением, компонентом субкультуры. Точно так же, нельзя назвать субкультурой простое объединение ее носителей - от поклонников до «пушистых душ» включительно. Основа любой
субкультуры - поиск и создание образа «Иного» , т.е. идеи, отделяющей ее носителей от принятого в обществе стиля жизни и мышления, проводящей грань «МЫ - ОНИ» . В данном случае - это как раз и есть идея антропоморфизма животных или зооморфизма человека. Вокруг нее-то и группируются различные реальные и виртуальные сообщества людей, объединенные названием «фурри».
Некоторые фурри заявляют о монопольном праве судить, что относить, а что не относить к этому культурному явлению, ибо «любой предмет, чтобы быть признанным относящимся к ферр-культуре, должен быть воспринят и оценен представителем феррдома, как любая информация очевидно бессмысленна, если ее некому осмыслить» (Казанцев-Сибиряк, 2003). Такое суждение не выдерживает критики, ибо любой объект в полной мере познаваем только для внешнего наблюдателя.
С точки зрения такого независимого наблюдателя оказывается, что нелепо ограничивать феномен фурри рамками фэндома. Да, немногие сознательно причисляют себя к какой-либо группе фурри-сообщества. Так, в России менее трех сотен фурри, зарегистрированных в Интернете (Хатчет, 2003). Однако при этом практически все человечество, самые разнообразные области творчества и деятельности, все возраста, начиная с младенчества, оказываются, при ближайшем рассмотрении пронизанными отзвуками того, что сейчас принято называть субкультурой фурри.
Фурри-герои окружают нас повсюду. Кот в Сапогах из сказки Шарля Перро или Бременские музыканты братьев Гримм, персонажи народных сказок, Лисичка в сарафане на стене детского садика, оборотни-кицунэ из японской мифологии и книг Хольма Ван Зайчика, герои культового мюзикла «Cats» . Пьющий ведрами какао кролик Квики, чистящий белые зубы бобр, или обожающий кукурузные снэки гепард Честер - персонажи рекламных роликов и плакатов. Герои тысяч мультфильмов всего мира и игрового кино (например, культовый детский фильм «Про Красную Шапочку») и, наконец, литературные герои («Хроники Нарнии» и сотни других произведений, зачастую экранизированных). К фурри относятся мумми-тролли, хемули из произведений Туве Янсен (сомневающиеся могут ознакомиться с ее иллюстрациями к своим книгам). Да и Редьярд Киплинг , рассказывая о судьбе мальчика-волка Маугли, на деле очеловечил его звериное окружение.
В спорте бытуют стили, ассоциируемые с животными вплоть до мысленной самоидентификации, соответствуют этому и названия команд - вспомним «Chicago Bulls» . В хатха-йоге имена животных явно не случайно получили многие асаны. Даже бытовые отношения подавляющего большинства людей, как правило, вообще не знающих о существовании фурри как субкультуры, также не избежали прикосновения этого феномена: в повседневной речи и даже мысленно мы регулярно сравниваем себя и друг друга с различными животными. По мнению Вексена Крабтри , самоидентификация человека с животным не столь редкое явление в повседневной жизни. Он описывает варианты таких «ментальных сдвигов»:
1. Человек прекращает вести себя как человек и вместо этого ведет себя как определенное животное. Индейцы полагали бы, что они позволили духу животного овладеть их телом, пока они охотились или боролись. Яркий пример - воины «медведи» и «волки» - берсерки , которых охватывало мистическое боевое безумие.
2. Не зверь «овладевает» сознанием человека, а сам человек осознанно мысленно настраивается
на животное определенного вида, трансформируя таким образом собственное восприятие. Это практикуется во многих видах военных искусств, например кунг-фу, каратэ-до.
3. Частичная сознательная самоидентификация с образом, стилем и индивидуальностью определенного биологического вида, своего рода «фирменный знак», который дарит человеку специфические чувства, ощущения и даже вдохновение (Crabtree, 2003).
Итак, феномен фурри ненавязчиво проникает в различные сферы нашей жизни - от дошкольного воспитания и искусства до рекламных и предвыборных кампаний, от восточного гороскопа до личностных оценок и сексуальной сферы. В чем причина?
Почему-то принято считать, что популяризация и даже зарождение «фурри» произошло под влиянием диснеевской анимации (например, «Робин Гуд» - первый полнометражный анимационный фильм, где все главные человеческие роли исполнялись персонажами-животными)(Хатчет, 2003). Эволюцию идеи мультперсонажа в идею фурри М. Казанцев-Сибиряк (2003) описывает, как «переход к взрослому мироощущению, результат перенесения мультперсонажа на почву реальности» .
Но задумаемся о причинах рождения на студии Диснея именно териантропных персонажей. Да, звериная маска позволяет скрыть за собой любое число людей - этот метод баснописцев всех времен и народов и применил Дисней. Действительно, авторы мультфильмов и комиксов
часто прибегают к помощи антропоморфных животных, чтобы рассказать реальную историю из жизни. Но интересно, что в нас уже изначально «заложены образы отождествления животных с человеком. Глупый человек - осел, злой человек - волк, хитрый человек - лиса, трусливый человек - заяц. И выбор маски не просто скрывает человека, но в то же время выводит на поверхность его качества, причем порой мы воспринимаем это совершенно подсознательно. Поэтому, скажем, проявление храбрости со стороны зайца или мыши может привлечь внимание, тогда как такое же поведение со стороны собаки или льва воспринимается нами как должное» (Хатчет, 2003). И тут художник или литератор «вдруг понимает, что его "басенные" персонажи обладают гораздо ярче выраженными характерами, нежели их прототипы-люди. Так на сцену выходит антропоморфное животное в роли самого себя. Например, девушка-скунс, работающая веб-дизайнером; носорог, управляющий танком; олень-легионер в древнеримской армии; сова-историк, пережившая Французскую революцию и задокументировавшая ее; кошка-наемник, наполовину француженка по происхождению, одно время состоявшая в Иностранном Легионе... Грубо говоря, это все человеческие персонажи в изначально человеческом мире, но что-то изменится, потеряется, если мы заменим животное обратно на человека» (Хатчет, 2004).
Большинство фурри не знают точных причин, которые заставляют их связать себя с животным. Новички, как правило, успокаивают себя тем, что это позволяет им выражаться без догм и ограничений «нормального» общества. Но многие фурри остаются неуверенными относительно того, почему они делают это. Иначе говоря, они сталкиваются с подсознательным стремлением уподобиться определенному животному (Crabtree, 2003). Что, опять мультфильмы навеяли?
Итак, восприятие персонажа фурри-арта, исключительно как производной «мультяшки» неадекватно. Оказывается, речь идет об эксплуатации комиксистами, мультипликаторами и баснописцами (Эзопом, Лафонтеном, Крыловым и др.) уже заложенных в подсознание образов, сформированных исподволь, с первых месяцев жизни, а возможно лежащих и еще глубже - в генетической памяти.
Фэндомы при посредстве Интернета идею фурри лишь очередной раз вербализовали в том, что члены феррдома именуют «фёрросферой» . Но и «фёррдом», и «фёрросфера» в Глобальной Сети, и анимация Диснея - все это лишь отражения, локальные производные обширного социокультурного и психологического явления, только в последние десятилетия получившего имя, в чем-то созвучное урчанию хищника. Перефразируя известный анекдот, скажем: «Странно:слова не было, а фурри-то были!» . И были если не всегда, то уже очень, очень давно.
Некоторые фурри принципиально, но без аргументов отвергают любые попытки обращения в прошлое: «Есть склонные отслеживать истоки ферри в древнейших временах: "...вот еще в Древнем Вавилоне..."; сие малоосмысленно и бесперспективно: нет ничего, что с тех пор не влияло бы на все человечество, и нет ничего, что тогда детерминировало бы появление ферри-движения» (Казанцев-Сибиряк,2003). Это отречение от «родовых корней» в принципе понятно: в случае, если истоки феномена фурри лежат в далеком прошлом, субкультура с претензией как минимум на обособленность, а порой и на противопоставление себя человечеству оказывается на деле неотъемлемой частью истории этого самого человечества. Но факты непреклонны: зооантропоморфные персонажи типичны для творчества практически всех эпох.
Люди-крысы, люди-носороги и иные териантропы в полотнах, эскизах и скульптуре Михаила Шемякина весомо дополняют представленную выше пеструю и многообразную картину XX-XXI вв.,ибо творчество этого мастера явно не испытывало на себе влияния мультипликации или «всемирной паутины».
Век XIX представлен в воображаемой галерее такими яркими произведениями, как басни И.А. Крылова, женщины-кошки в рисунках француза Жана Грандвиля , поэма «Рейнике-Лис» Иоганна Вольфганга Гете с великолепными гравюрами Вильгельма Каульбаха. Последняя имеет уже средневековые корни в виде «Roman de Renard» ( «Романа о Лисе» ), где основными персонажами, как в тексте, так и в иллюстрациях также выступали антропоморфные животные.
Церковь столетиями усиленно искореняла подобные произведения, вполне обоснованно относя их к следам ненавистного ей язычества, и потому в период новой эры они немногочисленны. Однако более древние античные мифы успешно пережили период гонений и анафем. Их герои, в отличие от богов - сплошь и рядом персонажи из категории фурри - кентавры , гарпии , Минотавр и пр. Впрочем, античные боги также имели ипостаси животных, превращаясь в них по мере надобности. Зевс успешно обращался и в быка, и в лебедя, что не мешало ему, впрочем, и в этом обличье исполнять весьма «человеческие» действия, например с очередной своей возлюбленной Ледой.
Зоолатрию - стадию сакрализации домашних животных, пережили некогда и индоевропейские народы. И хотя большинство богов Ригведы и Атхарваведы вполне антропоморфны, древняя прослойка зооморфизма отчетливо прослеживается в некоторых гимнах, где боги индоариев сохранили эпитеты, указывающие на их былой животный облик (Зарубин, 1967). Отсюда недалеко и до собственно первобытных пантеонов Старого и Нового Света - Египетского (Анубис, Тот, Гор, Сохмет, Хнуам, Баст и другие), Ольмекского (Человек-Ягуар), Шумерского (Молох), Индийского (Ганеша, Гануман и пр.) и многих других, состоявших уже из классических териантропов, внешне практически неотличимых от персонажей современного фурри-арта.
И все же боги, в том числе звероподобные - довольно позднее явление, связанное с ранними этапами цивилизации. «По сути, они и есть олицетворенная природа, отстраненная, отвлеченная, отчужденная, по мере развития социогенеза, от самого человека. Потеря связи с природой, разрыв пуповины человечества, органично соединявшей его с миром, и есть цивилизационный исторический процесс, в ходе которого люди научились все активнее вмешиваться в природные явления. Но платой за это становилось растущее осознанное ощущение зависимости людей от отчуждающейся природы. Разрывая реальные связи с природой, люди создавали иллюзию тесной связи с ней, и иллюзия эта все более и более утверждалась в культуре и сознании. Сначала звери как равный и родственный социум в мире природы, потом - звероподобные и человекоподобные олицетворения, рожденные фантазией человека» (Арсеньев, 1991, с. 154). Если отправиться к истокам религиозного сознания, можно легко увидеть, что в нем «превалировало такое представление о мире, когда звери были равны богам, боги - людям, а люди - зверям. Это был период, когда человек осознавал себя равным с другими компонентами в системе Природы, когда на путях ее познания и преобразования он сам создавал богов. При этом он уподоблял свою собственную природу представлению о природе вне себя» (там же, с. 156). Данные этнологии убедительно свидетельствуют: антропозооморфные демиурги и культурные герои существуют в мифологии практически у всех народов мира (Гура,1997; Елинек, 1982; Тэйлор, 1939; Kabo, 2002).
Мифологическое сознание основано на антропоморфизме: природа в мифах очеловечивалась, люди переносили собственные черты на окружающий мир, который начинал выступать в виде своеобразной
«родовой общины» с кровнородственными связями. Огонь и земля, реки и ветры, звезды, Солнце и Луна, люди, растения и звери - все ссорились и мирились, вступали в брак и рожали детей, охотились и путешествовали. Миф ставил целью не выявление и объяснение действительности,
а установление видимости идеального равновесия между родом и природой (Чубур, 2003).
И вот что интересно. Фурри - и новые, и древние - не находят полных коррелятов в реальном мире: и просто люди, и просто звери в нем уже есть, лишь фурри оказываются фигурами, существующими вне повседневных реалий, «не от мира сего» . Так неожиданно определяется их первоначальное «место обитания» - мифологическая картина мира. Из мифов в архаичном периоде истории человечества вытекала и система ценностей, поскольку миф придавал вещам символическую значимость. И если мы допустим, что в основе не только фурри, но и многих других субкультур лежит именно архаическое мифологическое мировоззрение , порой прикрытое густым налетом современной цивилизации, станет ясно, почему никакое обыденное, даже очень логичное и грамотное рассуждение не способно лишить убедительности глубинный опыт, приобретенный через приобщение к субкультуре. Ведь ядро субкультуры лежит в «мире ином», и в основе субкультур - давно забытые мистерии.
Теперь вернемся к дискуссии на предмет «что есть фурри?» . Слово «фурри» может означать: жанр искусства, объединение людей, антропоморфных животных, лиц, идентифицирующих себя с животным; саму идею очеловечивания зверей. Есть эпоха, где эти варианты не ведут борьбу за пальму первенства, а являются компонентами единого мировоззрения. Это - палеолит .
Палеолитическое искусство включает в себя не только древнейший анимализм, но и древнейший «фурри-арт» - т.е. изображение антропозооморфных существ. Сочетание головы зверя с телом человека (основной прием современного фурри-арта) необычайно часто встречается как в наскальных изображениях, так и в мелкой пластике верхнего палеолита Западной Европы: «дьяволята» на «жезле начальника» из Тейжа , гравюры человеко-львов и человеко-медведей на гальках из пещеры Ля-Мадлен , «колдун» с оленьими рогами из пещеры Трех Братьев , человек-бизон и олень с руками на композиции из той же пещеры, человек с птичьей головой из пещеры Ляско , человек-мамонт из пещеры Комбарелль , прямоходящий бизон из Кастильо, человек-лев со стоянки Холенштейн и др. (Абрамова, 1966; Елинек, 1982).
Есть антропозооморфные персонажи и в палеолитическом искусстве Восточной Европы . Фигурка шамана из Хотылево 2 - острие с антропоморфной личиной (читаются брови, нос, борода), увенчанной острыми ушами или рогами (Заверняев, 1978) человек-носорог из Быков 1 (Чубур, 2004). Так называемые «лопаточки» и «подвески с ушками» из Авдеево, Костенок 1 и Хотылево 2, справедливо интерпретируемые М.Д. Гвоздовер (1985) и Ф.М. Заверняевым (1978) как антропоморфные изделия, несут одновременно и зооморфную семантику. «Лопаточки» из ребер мамонта, имеют навершие в виде стилизованной головы животного, а в единичном случае - двух противолежащих кошачьих голов. «Подвески» - поделки треуголъной формы с острыми или округлыми ушками в верхней части. По нашему мнению об их символическом антропоморфизме говорят как отмеченный М.Д. Гвоздовер орнамент, характерный исключительно для женских статуэток, так и их треугольная форма, имитирующая женский лобок. Зооморфизм же проявляется именно в изображении ушей хищников: острых у волков и лисиц, округлых у песцов и кошачьих.
Анализ соотношения численности изображений по видам животных в современном фурри-арте и в палеолитическом антропозооморфном искусстве - тема отдельной работы. Пока же отметим объединяющий оба явления акцент на хищников-антропоморфов, как, кстати, и в древнеегипетском пантеоне. Исчерпывающее объяснение этому факту дал известный этнолог, профессор В.Р. Дольник. По его мнению, предметом поклонения и повышенного внимания становились в первую очередь наиболее опасные для наших предков-приматов животные. Такова генетическая программа. «Для животных их хищник - это тот, кто, в конце концов, окончит их дни. ...Он страшен
- это понятно. Но отвратителен ли он? Нет! Оказывается, он завораживающе прекрасен. Таким его заставляет видеть программа: увидев хищника издалека, с безопасного расстояния, или сидя в безопасном месте - не будь равнодушен, внимательно наблюдай его, все его движения, все его повадки; готовься к той встрече с ним, которая может стать последней, если ты недостаточно изучил врага. Эта программа есть у очень многих животных. И для нас наши бывшие пожиратели - крупные кошачьи - один из самых ловких, грациозных, привлекательных для наблюдения животных» (Дольник, 2003, с. 87-89). При этом у животных и у людей существует и инстинктивная программа «заключения союза» с более сильным существом (так мышь, спасаясь от кошки, может спрятаться за собакой). Из необходимого уже для душевного спокойствия союза с воображаемым покровителем рождаются боги (там же, с. 89-92, 309-310). Преобладание хищников в фурри-арте - вероятно все тот же подсознательный поиск воображаемого покровителя и даже самоидентификация с ним - попытка стать могущественнее через создаваемый на бумаге, или в собственных мыслях образ. Это вновь подтверждает: феномен фурри рожден не анимацией и новыми информационными технологиями. Он - ровесник человечества.
Произведения искусства эпохи палеолита - не просто реализация спонтанного творческого порыва. Они отражают мировоззрение древнего человека. Любой зверь воспринимался как равный человеку компонент мира - т.е. антропоморфизировался . Идея очеловечивания лежит в основе мифологической картины мира. И если часть изображений животных - все-таки дань охотничьей магии, то другая группа, вкупе с персонажами-териантропами (они-то - явно не объекты охоты!) может рассматриваться, как изображение тотемных первопредков - животных, с которыми все члены древнего социума себя и окружающих идентифицировали. «...Противоположность имеет для первобытного сознания лишь второстепенный интерес. Часто она скрадывается перед мистической общностью бытия тех существ, которых нельзя отождествлять, не впадая в нелепость. Так, например, трумаи (племя северной Бразилии) говорят, что они - водяные животные. Бороро (соседнее племя) хвастают, что они - красные арара (попугаи). Это вовсе не значит, что только после смерти они превращаются в арара или что арара являются превращенными в бороро и поэтому достойны соответствующего обращения. Нет, дело обстоит
совершенно иначе. ...Фон-ден-Штейнен считает непостижимым, как они могут считать себя одновременно человеческими существами и птицами с красным оперением. Однако для мышления, подчиненного "закону партиципации", в этом нет никакой трудности. Все общества и союзы тотемического характера обладают коллективными представлениями подобного рода, предполагающими тождество между членами тотемической группы и их тотемом» (Леви-Брюль, 1980, с. 138).
Приблизительно такова самоидентификация многих фурри, воспринимающих себя одновременно и человеком, и животным определенной видовой принадлежности. Самоидентификация ведет к изменению восприятия окружающего мира, или такое изменение восприятия приводит к самоидентификации - для нас не суть важно. Так или иначе, «сущность тотемизма, заключается во взгляде на мир, в соответствии с которым человек является неотъемлемой частью природы, не имеет резких отличий от других живых видов и обладает той же жизненной сущностью» - считают супруги-этнологи Берндт (1981). Многие фурри подписались бы под этими словами, характеризуя собственную субкультуру.
Итак, учитывая приведенные аналогии и сопоставления, можно достаточно уверенно утверждать, что в основе субкультуры фурри лежат не анимационные фильмы и фан-клубы их поклонников (все это вторично), а сохранившиеся в подсознании людей, возможно даже закрепленные на генетическом уровне основополагающие структуры архаичного мышления и мировосприятия.
В заключение остановимся на «неудобной теме», которой, в принципе, не мешало бы посвятить самостоятельное исследование. Некоторые представители фурри сетуют на то, что их субкультуру и ее носителей незаслуженно компрометирует в глазах широкой общественности так
называемый «йифф» (yiff). В творчестве он проявляется в виде рисунков и рассказов эротического содержания, изображающих не людей, а антропозооморфных персонажей («йифф-арт»). Имеют порой место и эротические реминисценции в поведении самоидентифицирующихся
фурри. Эротизм «фурри-арта» может быть выражен в различной степени - от придания териантропному персонажу черт человеческой сексуальности (феминизация и маскулинизация), до изображения или описания коитуса. В любовных играх некоторые фурри применяют
изображающий определенный вид животного костюм или грим, подражают звукам, производимым животными при спаривании (откуда, кстати, происходит и название явления).
Но лишь на непосвященный взгляд «фурротика» (фурри-эротика) кажется низкопробной продукцией, созданной для массового потребителя, а сексуальное поведение некоторых фурри - лишь извращенным развлечением. Фурри-арт, включая и йифф-арт, носит в основном некоммерческий характер. Многие рисунки, несмотря на содержание, выполнены высокохудожественно.
Сексуальность во все времена была центральным объектом традиционного искусства. При
этом исследования американского социолога Дэвида Руста позволяют утверждать: среди фурри не больше людей с сексуальными перверсиями и отклонениями (гомосексуализм, зоофилия и др.), чем в любом среднестатистическом социуме (Rust, 2002). То же исследование недвусмысленно говорит о более высоком уровне интеллекта среднестатистического члена фурри-сообщества по сравнению с таким же средним американцем. Итак, не имеем ли мы дело с еще одним всплывшим из подсознания отголоском архаичного мифологического мышления и соответствующего ему творчества и поведения, а не с банальной сексуальной девиацией?
В современном обществе вопросы продолжения рода и связанные с ними сексуальность и эротизм являются культурным табу (несколько пошатнувшимся в последние десятилетия), сформировавшимся под влиянием двух крупнейших молодых религий - христианства и ислама. В первобытности же этот круг вопросов, напротив, был неотъемлемой и открытой частью повседневной жизни. Он находил яркое и натуралистичное отражение и в мифологии, и в искусстве, и в других сферах деятельности. Мифологическая система времен палеолита сложна, трудно восстановима в деталях, но, несомненно, включает чередование мужского и женского начал - к такому выводу пришел французский историк Андрэ Леруа-Гуран , исследовавший закономерности размещения наскальной живописи в пещерах Западной Европы (Leroi-Gourhan, 1964). Одновременно, нельзя отказать отражающему первобытную мифологию палеолитическому искусству и в эротизме - человек-лев с эррегированым фаллосом из Мас д`Азиль, уже упомянутый «колдун» из пещеры Трех Братьев и др., не говоря уже о многочисленных «палеолитических Венерах».
Сексуальная сфера ассоциировалась в древности не чем-то низменным, и уж тем более не с современной бездуховной «индустрией удовольствий», а с мистериями , участники которых уподоблялись божествам, культурным героям, тотемным предкам. Зверобоги мистическим
образом входили в их тела и совершали не просто половой акт, а магические обряды, способствующие, по убеждению их участников, процветанию как собственно их социума, так и всей окружающей его экосистемы, и даже всей Вселенной. Такие ритуальные мистерии (включая
и античный период - праздники Диониса ) неоднократно описаны как в этнографической литературе, так и в исторических источниках (Тэйлор, 1939; Сосновский, 1991; Ди, 2003 и др.). Кстати, наряды некоторых фурри, особенно выполненные в стиле грима и боди-арт (что
также можно трактовать, как возврат к компонентам архаичной культуры, где татуировка необычайно распространена) живо напоминают наряды или татуировки участников таких ритуалов.
Возврат к природе - лейтмотив фурри-движения - не может не подразумевать и непременного
снятия табу с эротико-сексуальной тематики. А значит, появление «йифф» как компонента субкультуры фурри, вполне закономерно, нравится это или нет ее апологетам.
Возвращаясь к субкультуре в целом, заметим: с одной стороны всплеск интереса к фурри (как в рамках субкультуры, так и в рамках человечества в целом) в течение последнего столетия представляется явно не случайным. Он может быть своеобразной реакцией подсознания на нарастание кризисных явлений в области экологии, религии и морали и на рост отчужденности людей в индустриальном и постиндустриальном обществах. Включился психологический механизм
самозащиты, обеспечивающий частичный откат к архетипам первобытного мифологического сознания, в по-своему «простое», «естественное», «стабильное» далекое прошлое - в «палеолитический Эдем» (Бутовский, 1998). А одновременно - в не менее стабильное и беззаботное в восприятии взрослого детство - мир сказок и фантазий.
Такое архетипическое мышление в сочетании с Интернетом, обеспечивающим свободу и быстроту распространения информации, и вызвало к жизни собственно фурри-сообщество («фёррдом») как
производную глобального явления. С другой стороны, можно полагать, что дальнейшие исследования субкультуры фурри и различных ее проявлений, а также психологии, искусства, мифологии ее носителей, могут пролить свет на некоторые стороны палеопсихологии и деятельности наших далеких предков. Возможно, такие исследования станут, наряду с работой этнографов, еще одним ключом к расшифровке многочисленных загадок и закономерностей палеолитического искусства и к реконструкции хотя бы некоторых деталей древнейших
мифологий и обрядов.
(С) А. А. Чубур. К вопросу о феномене субкультуры фурри./ Folk-art-net: новые горизонты творчества. Сборник статей ,М., 2007
Взято отсюда
Литература
Абрамова З.А. Изображения человека в палеолитическом искусстве Евразии.
М.;Л., 1966.
Берндт Р.М., Берндт К.Х. Мир первых австралийцев. М., 1981.
Бутовский А.М. Идиллический палеолит? // Общественные науки и современность.
1998. № 1. С. 163-174.
Википедия - свободная энциклопедия (URL: http://ru.wikipedia.org). Статьи
«йифф», «субкультура», «териантропия», «фурри».
Гвоздовер М.Д. Орнамент на поделках костенковской культуры // Советская
археология. 1985. № 1.
Гура А.В. Символика животных в славянской народной традиции. М.,
1997.
Ди Л. Тайная женская магия - теория и практика. М., 2003.
Дольник В.Р. Непослушное дитя биосферы. СПб., 2003.
Елинек Я. Большой иллюстрированный атлас первобытного человека. Прага,
1982.
Заверняев Ф.М. Антропоморфная скульптура Хотылевской верхнепалеолитической
стоянки // Советская археология. 1978. № 4.
Зарубин Л.А. Сходные черты зоолатрии и перехода к антропоморфизму у
индоарийцев и славян // Советское славяноведение. 1967. № 3.
Казанцев-Сибиряк М. Идея фёрра, ее производные и происхождение. Нижневартовск,
2003 - URL: www.furry.ru/texts/index.html
Леви-Брюль Л. Первобытное мышление // Психология мышления. М., 1980.
С. 130-140.
Педагогический энциклопедический словарь / Под ред. Б.М. Бим-Бада).
М., 2002.
Сосновский А.В. Лики любви. Очерки истории половой морали. М., 1991.
Тэйлор Э. Первобытная культура. М., 1939.
Хатчет А. Фурри. 2003 - URL: www.denofoxes.com/Articles_Furry.html
Хатчет А. Что такое фурри? 2004 - URL: www.furry.ru/lib/
Чубур А.А. Отражение первобытной мифологии в искусстве и архитектуре
поселения Быки 1 // Изобразительные памятники. Стиль, эпоха, композиция.
Материалы тематич. науч. конф. СПб., 2004. С. 61-64.
Чубур А.А. Краткий курс истории естествознания. Брянск, 2003.
Арсеньев В.Р. Звери = боги = люди. М., 1991.
Crabtree V. The Furry Subculture. 2003 - URL: www.vexen.co.uk/human/furry.
html
Kabo V.R. The Circle and the Cross. Canberra, 2002.
Leroi-Gourhan A. Les religions de la prйhistoire: (Palйolithique). Paris, 1964.
Lion A. О реальности фёрри. 2003 - URL: www.furry.ru/texts/index.html
Lion А. Мы... 2006 - www.fur.net.ua/index.php?paw=theory
Rust D.J. The Sociology of Furry Fandom. Forward. 2002 - URL: www.visi.
com/~phantos/furrysoc.html
Skyler. Что есть фурри? 2004 - URL: www.fur.net.ua/index.php?paw=theory