Что делать с «Бесами» Достоевского?
Отчёго и почему люди сходят с ума? Как выбираться из тупика, в котором оказалось общество? Эти вопросы взволновали меня при прочтении романа Достоевского «Бесы».
Очень рад, что прочитал этот роман. Если вы читаете или собираетесь его читать, знайте, что начало у него муторное и тяжёлое, но к концу темп этого произведения вас обязательно удивит.
Почему такое затянутое начало? Думаю, что Достоевский хотел показать, что однообразная болотистая жизнь становится скучной и бессмысленной. А под покровом трясины накапливается гной, который однажды прорвётся и заливает болото кровью. Такой мне видится идея романа, если говорить на языке образов.
Отражение эпохи безвременья
Прежде всего, я увидел своё отражение и отражение нашей эпохи в этом романе. Разве мы живём не в болоте? Что такое - наша пресловутая стабильность? В жертву этой стабильности принесено развитие, ведь развитие по определению не может быть стабильным, оно скачкообразно. Поэтому данное произведение можно считать одним из актуальнейших.
Мы тоже живём в эпоху какого-то серьёзного надлома, отсутствия целей. «Всё тлен!» - такими словами выражает своё отношение к происходящему молодое поколение. Не слышали?
Спросите у школьников - им точно знакомы эти слова. Время остановилось, прозябание потеряло всякие границы приличия и разлилось по миру.
Видимо, нечто похожее происходило и во время Достоевского. Напомню, что роман написан в 1871-1872 годах. Действия романа разворачиваются в 1860-е годы. Ключевое событие того времени в России - отмена крепостного права в 1861 году. Не будем здесь спорить о том, насколько сильно и как сразу изменилась жизнь. Не сразу, конечно, но шаг был сделан крупный в сторону нового устройства общества, нового уклада, новых целей. А как иначе? Если вы уничтожаете основу прежнего общества, значит, вы должны предложить новую структуру. Верно?
Интересно, что об освобождённых крестьянах автор почти ничего не говорит, но показывает нам прежде всего помещиков, служивых людей, чиновников, то есть свет высшей и средней величины - интеллигенцию того времени. Именно она должна была прокладывать путь в новое будущее для страны. Но вместо прокладывания нового пути интеллигенция сходит с ума, одолеваемый бесами. Почему? Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте уточним - кто такие бесы?
Кто такие бесы?
Я считаю, что бесы - порождение опустошённости и бессмысленности жизни. Думаю, что они ещё и распространители опустошённости - духи тленья, разложения и небытия. Духи смерти.
Духом я называю внутреннюю логику предмета или явления, которая стремится проявить себя. Идеальная сущность объекта или явления. Примерно так.
Если я говорю, что «духи вселились», то я имею в виду, что человек принял, например, идею бессмыленности жизни и теперь живёт с ней, а идея «работает» внутри него наталкивает его на новые мысли и действия.
В кого же вселились эти духи? Как мне кажется, Достоевский хочет устами Степана Трофимовича сказать, что бесы вселились в Россию и прежде всего - в её элиту, о которой идёт повествование. Автор по-моему даже питает некоторые надежды на избавление России от бесов, но намекает на то, что носители этих бесов либо должны изгнать их из себя, либо погибнуть вместе с ними. С гибелью, кстати, всё в порядке. На протяжении всего романа многократно повторяется мысль о том, что слишком уж часто люди начали стреляться, да вешаться. Причём, не только представители высших сословий, но и деревенские ребята. Вспомните пример с парнем, которого отправили в город за покупками для сестры и дали ему 400 рублей, которые мальчишка прогулял в самой отвязной манере, после чего застрелился.
Откуда взялись бесы?
Откуда взялись бесы? Не могу доказать, но чувствую, что прежнее устройство общества изживало себя, отмерало и требовался переход к чему-то новому. Иногда ещё говорят о смерти проекта «Модерн». Хотя в России он к тому времени толком так и не наступил, но Достоевский уже предвидел бесперспективность движения в этом направлении, на мой взгляд. Именно поэтому он в романе критикует тех, кто так надеется на движение по западному пути, то есть по пути «Модерна». Ницше свою знаменитую фразу «Бог умер» напишет чуть позже - в 1881 году, но говорит она о том же самом - о конце эпохи «Модерна».
Но сказать о смерти эпохи - одно, а предложить альтернативный проект - другое. Достоевский же не предлагает выхода из тупика.
Этому утверждению вторят строки из Пушкина, которые автор использовал в качестве эпиграфа для романа: «Хоть убей, следа не видно, Сбились мы, что делать нам?». Цель потеряна, пути нет, предложений нет.
Разве эта ситуация не похожа на день сегодняшний? По-моему, очень даже похожа. Обратите, кстати, внимание на большое количество похожих картинок на страницах в ВК молодых людей. Взгляните:
Когда существо умирает, его труп начинает разлагаться и на этот пир являются различные насекомые-падальщики. Примерно то же происходит с обществом, когда проект исчерпывает себя. На место великой идеи приходят:
- «мухоедство» Лебядкина - оно же беспринципность, бесхребетность;
- «своеволие» Кириллова - оно же вседозволенность и отсутствие какой-либо высшей инстанции над человеческой волей;
- безумное потребительство в стиле помещика, который раздаёт сахар налево и направо и парня из деревни, который «дорвался до красивой жизни», сорвал все цветы удовольствия, и на том застрелился. А что, собственно, ещё остаётся делать, если цели нет?
Выше я говорил, что Достоевский не предлагает выхода или считает, что Россия сама очистится от бесов. Однозначно сказать сложно. Я думаю, что автор имел в душе надежду на избавление от бесов, но доказать сейчас не могу.
Думаю, что во время написания романа ещё не было чёткого представления о том, каков может быть положительный исход. Философия Маркса на тот момент только завоёвывала умы, а известные идеи Оуэна, Фурье и прочих утопистов были далеки от реальности и не могли претендовать на звание исторического проекта.
В романе лучшими претендентами на роль фундамента для светлого будущего были идеи Шатова. Он говорил о «народе-богоносце», о том, что истинный бог один, а у каждого народа свой бог и потому в результате останется только один народ - тот, у которого бог истинный. Но и тут нужно отметить, что такие идеи напоминают мистерию всеобщего пожирания, прикрытую фиговым листком духовности. «А как же симфония народов?» - хочется спросить. Может по этой причине Достоевский не делает Шатова главным героем романа и убивает его?
К тому же Шатов не готов воплотить в жизнь сказанное, ведь для этого нужен бог, а Шатов в него не верит.
Другие предложения
Но Шатов не единственный герой романа, который говорит о будущем. Давайте взглянем на остальные варианты.
Степан Трофимович - лежачая укоризна стране (замечательные слова, обязательно нужно запомнить). Пример беспочвенного самолюбования и оторванности мысли от практики. Безвольное существо, вымуштрованное бывшей председательнейшей Варварой Петровной.
(Более удачной картинк не нашёл. Поэтому будет эта)
Какой проект может предложить этот человек? «Само пройдёт», - вот какой проект. Именно он говорит о том, что «заражённые бесами свиньи» сами погибнут и избавят Россию от себя. Раз Достоевский несколько раз к ряду обращается к этой теме, значит, и он с большой вероятностью стоит на позиции «самоизлечения».
Кириллов - предлагает воспеть человекобога, своеволие человека - полный волюнтаризм. «Что хочу, то и ворочу!» - вот как называется этот проект. Человек уже бог, только пока не осознал этого. Причём, человек с маленькой буквы, то есть в том виде, в котором он существует уже сейчас. Я не могу считать эти мысли прочным фундаментом для светлого будущего, так как если каждый волен делать, что хочет, то какой может быть мир? Как вообще можно договориться о совместной жизни, если нет ничего выше воли отдельного человека? Правда у каждого своя, плюс вседозволенность - настоящий ад на земле.
Пётр Степанович - хочет построить настоящий фашизм в духе Великого инквизитора из «Братьев Карамазовых» того же автора. Разделить человечество на две группы - одних поставить во главе, из других воспитывать «вечных детей» - пусть радуются. К этому же лагерю нужно отнести Шигалева, который говорит о парадоксальном переходе вседозволенности в строжайшую диктатуру. Впрочем, этот парадокс легко разрешается при помощи идей Петра Степановича: для одних вседозволенность, а для других - свирепая диктатура.
Ставрогин - не видит никакого будущего. Зато он обладает удивительной способностью быстро переходить к действиям, опираясь как на свои мысли, так и на ощущения. Господский взгляд и манеры поведения в сочетании с описанной способностью делают из Ставрогина очень лакомый кусок, за которым охотится как Пётр Верховенский, так и Шатов. Ставрогин «настоящий буйный», которых мало и которые очень нужны «строителям светлого и не очень будущего».
У Варвары Петровны нет никакого представления о будущем, кроме мыслей о том, что она должна быть в высшем свете уважаемой фигурой. А занята она коллекционированием людей и подпиткой собственного социального веса.
А тем временем, другие герои романа ищут не истину и не бога, а способ поразвлечься. Причём доходят в своих поисках до жутких вещей. Наиболее ярко это было выражено во время осмотра квартиры кончившего жизнь самоубийством парня 19 лет. Один из членов «делегации» начал воровать виноград со стола покойника.
В чём же выход?
Уместно привести отрывок из письма Достоевского Майкову:
«Факты показали нам, что болезнь, обуявшая цивилизованных русских, была гораздо сильнее, чем мы сами воображали, и что Белинским, Краевским и пр. дело не кончилось. Но тут произошло то, о чем свидетельствует евангелист Лука. Точь-в-точь случилось так и у нас: бесы вышли из русского человека и вошли в стадо свиней, т. е. в Нечаевых и Серно-Соловьевичей и пр. Те потонули или потонут наверно, а исцелившийся человек, из которого вышли бесы, сидит у ног Иисусовых. Так и должно было быть. Россия выблевала вон эту пакость, которою ее окормили, и уж, конечно, в этих выблеванных мерзавцах не осталось ничего русского. И заметьте себе, дорогой друг: кто теряет свой народ и народность, тот теряет и веру отеческую и Бога… А другая сила была бы наша собственная вера в свою личность, в святость своего назначения. Все назначение России заключается в православии, в свете с Востока, который потечет к ослепшему на Западе человечеству, потерявшему Христа… Ну, если хотите знать, вот это‑то и есть тема моего романа. Он называется «Бесы»
Я не считаю себя человеком религиозным или верующим, но считаю, что Достоевский прав. Строки его я интерпретирую так: «Тот, кто потерял связь с народом теряет возможность обрести высокие смыслы, цели. Утрачивает возможность создавать исторические проекты, так как исторический проект всегда длиннее человеческой жизни, значит, для его реализации нужен субъект, который сможет существовать столетиями. Этот субъект должен принять предложенный проект как своё родное, как то, за что можно отдать жизнь. Так задеть народ можно только в том случае, если обратишься к его корням, к тем основаниям, на котором он держится. Только в этом случае возможен выход из тупика. Но если ты разорвал с народом, то не видать тебе выхода.»
Если же мы посмотрим на героев романа, то увидим, что вся интеллигенция с народом ничего общего давно не имеет и даже не особо интересуется его жизнью. Исключение составляет разве что Шатов и Верховенский Степан Трофимович.