В преддверие Неба. Детские воспоминания
Моя героиня Вера повзрослела буквально недавно, несколько месяцев назад.
Я сама повзрослела тоже как-то внезапно. Я даже могу назвать месяц и, возможно, конкретный день.
Это не было связано с какими-то драматическими обстоятельствами. С точки зрения взрослого мира речь шла всего лишь о переходе в 5 класс городской школы-гимназии.
При этом внутренний ребенок никуда не делся, просто он отошел в сторону, когда понял, что здесь ему, знаете ли, не место. Оживленный город, панельные многоэтажки, всю ночь горят фонари, днем уроки, в классе девочки говорят про мальчиков, мальчики говорят про что угодно, только не про девочек, все ужасно взрослые, стильно одеваются, ходят к личным парикмахерам и занимаются теннисом.
А где-то там, далеко, остался мой чудесный мир с пустырем по соседству, где мы жили, строили великие цивилизации, воевали до последнего бойца в строю или пока мама не позовет домой, жердель и шелковица во дворе, у которых мы возводили свои особняки, фургоны путешественников, раскрывали чудовищные преступления и становились героями невероятных историй. Там же остались и летние жаркие ночи, когда спишь с сестрами на просторной веранде, воздух так напоен влагой, что постель быстро сыреет, и ты лежишь в мягком, теплом, чуть прелом коконе и смотришь на звезды.
Был там и парк, через который мама просила меня никогда не ходить, но я, конечно, всегда срезала дорогу до музыкальной школы. От этого ощущения запретности он казался едва ли не зачарованным лесом.
Там, в этом странном месте, мы с товарищем строили молниеотвод, читали детские энциклопедии и обменивались коллекцией камней.
Вот бы спрятать, запечатать это детство в бутылке из солнечного стекла.
Все-таки дети - это действительно отдельный народ.
Я сама повзрослела тоже как-то внезапно. Я даже могу назвать месяц и, возможно, конкретный день.
Это не было связано с какими-то драматическими обстоятельствами. С точки зрения взрослого мира речь шла всего лишь о переходе в 5 класс городской школы-гимназии.
При этом внутренний ребенок никуда не делся, просто он отошел в сторону, когда понял, что здесь ему, знаете ли, не место. Оживленный город, панельные многоэтажки, всю ночь горят фонари, днем уроки, в классе девочки говорят про мальчиков, мальчики говорят про что угодно, только не про девочек, все ужасно взрослые, стильно одеваются, ходят к личным парикмахерам и занимаются теннисом.
А где-то там, далеко, остался мой чудесный мир с пустырем по соседству, где мы жили, строили великие цивилизации, воевали до последнего бойца в строю или пока мама не позовет домой, жердель и шелковица во дворе, у которых мы возводили свои особняки, фургоны путешественников, раскрывали чудовищные преступления и становились героями невероятных историй. Там же остались и летние жаркие ночи, когда спишь с сестрами на просторной веранде, воздух так напоен влагой, что постель быстро сыреет, и ты лежишь в мягком, теплом, чуть прелом коконе и смотришь на звезды.
Был там и парк, через который мама просила меня никогда не ходить, но я, конечно, всегда срезала дорогу до музыкальной школы. От этого ощущения запретности он казался едва ли не зачарованным лесом.
Там, в этом странном месте, мы с товарищем строили молниеотвод, читали детские энциклопедии и обменивались коллекцией камней.
Вот бы спрятать, запечатать это детство в бутылке из солнечного стекла.
Все-таки дети - это действительно отдельный народ.