451 градус по Фаренгейту
Рассказ о том, как один репортаж про рядовой день из жизни пожарной части №28 стал занозой в заднице МЧС
01. Еще одно хмурое дождливое утро из длинной череды себе подобных. С неба моросит проклятый осенний дождь, а ледяной ветер так и норовит вырвать зонт из рук. Я иду вдоль вечных строек и забора с колючей проволокой, перепрыгивая огромные лужи на недавно уложенном асфальте.
Серый забор обрывается, а за ним - светло-бежевое здание с невысокой каланчой, ощетинившейся антеннами сотовой связи. Это типичное здание пожарного депо с шестью огромными застекленными воротами. Хотя с улицы признаков жизни не наблюдается, зайдя в ворота, я попадаю прямо на утреннее построение.
Новая смена заступает на боевое дежурство ровно в 09:15. Старший смены, Геннадий Юрьевич Воротников - коренастый человек лет сорока, со смуглым лицом и пронзительным взглядом из-под густых бровей. Он чеканит себе под нос: “За время несения службы происшествий не было, все автомашины проверены, ключи от учебного класса сданы на пост”. Строй стоит по стойке смирно и внимательно слушает его доклад. Командир части, Константин Олегович Суханов, одобрительно кивает и объявляет распорядок дня: в 10 утра занятия в учебном классе, в 14:15 выезд “на объект”.
02. Перед началом работы очередной смены происходит обязательная проверка всего оборудования. Команда выходит на улицу, открывает все ниши в пожарной машине и проверяет каждый инструмент, каждое приспособление из своего арсенала. Когда очередь доходит до лестницы на крыше, вдруг выясняется, что она не полностью исправна: фиксирующий крюк не цепляется за паз. Стажер, совсем молодой парень, сопит и старается изо всех сил, но ничего не выходит, он цедит сквозь зубы проклятия и предлагает коллегам оставить все, как есть, за что немедля получает нагоняй. Посылают за Геннадием Юрьевичем, которого все зовут просто Генкой. В его опытных руках лестница мгновенно разложилась - вот теперь все в полном порядке.
03. После осмотра ребята устраивают мне небольшую экскурсию по станции. В гараже стоят четыре пожарных машины и одна - на ремонтной яме. 2 автоцистерны с водой, один “водосос” и одна ультрасовременная экспериментальная установка с установкой пожаротушения температурно активированной водой на базе КАМАЗ-43118 - “АПМ” . Машина-”водосос” нужна затем, чтобы когда основные силы заливают огонь на этаже, она специальными насосами откачивает стекающею на нижние этажи. Мне подробно и увлечено рассказывают про самую здоровую пожарную машину (ту самую, которая гасит огонь перегретым паром). Оказывается, это уникальная разработка российских ученых, образцы которой собирают на Мытищинском Приборостроительном Заводе, и таких монстров всего три штуки в мире. Изнутри она напичкана самым современным оборудованием. Уникальность ей заключается в принципе действия механизма пожаротушения: в кузове стоят емкости с водой, электрогенератор и нагревательные элемент. Нагретая более 100 градусов вода поступает под давлением в пожарные рукава и получающийся на выходе пар буквально душит открытое пламя. Что немаловажно, что такое облако проникает во все щелочки и мгновенно нейтрализует тлеющие очаги возгорания. Я обхожу ее кругом и замечаю, что колесная база и рессоры подозрительно чистые, а покрышки блестят и пачкаются чем-то черным. Уловив мой вопросительный взгляд, один из сотрудников признается, что это чудо инженерной техники никогда не было ни на одном пожаре. Зато ее постоянно возят на разнообразные выставки, а колеса мажутся и натираются чем-то черным, чтобы блестели. Но видно, что ребята искренне гордятся своими железными конями, всем своим видом вызывающие ощущение невероятной мощи в каждой своей детали. Пожарная машина - это сложный комплекс достижений человечества в его борьбе с извечным врагом - огнем… С боков открываются специальные ниши, где на нейлоновых стропах пристегнуты пилы, топоры, гидравлические кусачки и несметное количество всевозможных кранов, переходников и разветвителей. Есть даже небольшой бензиновой генератор фирмы “Хонда”. Вся машина стоит более 15 000 000 рублей.
04. Над гаражом на массивных стальных балках нависают две здоровенные цистерны с пенообразователем, подающимся по специальным гофрированным трубам прямо в емкости кузовов пожарных машин.
05. Прямо из гаража поднимается на второй этаж лестница, ступени которой выкрашены ярко красной краской. Второй этаж на этой пожарной станции - жилой. Хотя “жилой” - это звучит слишком громко. Свет в бесконечно длинном коридоре горит только на лестничной клетке и над информационным стендом. В этом же закутке стоит витрина с кубками и трофеями: все пять полочек плотно уставлены наградами за призовые места на соревнованиях. Причем многие призы говорят о том, что коллектив этой пожарной части остается лучшем по многим дисциплинам на протяжении нескольких лет.
06. Экскурсия продолжается, и ребята показывают мне свой скромный быт. Несколько узких комнат отдыха по четыре койки, с черными подушками и рядом пустых прикроватных тумбочек. Валера Озерков с гордостью показывать мне тренажерный зал, в котором ребята проводят занятия по физ. подготовке. Пол устлан резиновыми плитками, не стенах зеркала и шведская стенка, посередине на цепях висит боксерская груша. Рядом раздевалка с душем.
07. В противоположном конце коридора расположены кухня, столовая и сквозное помещение с золотой табличкой “ Комната психологической разгрузки”. Над ней почему-то висит портрет Собянина. Психологически разгружаться бойцам предлагают в просторной комнате с несколькими мягкими креслами, столом-аквариумом и большим телевизором. Кто-то шутит, что его включать нельзя, иначе отберут шнур питания - но ведь у них есть запасной. На стене висит опись, в которой перечислены все предметы, вплоть до самой описи. Ловится беспроводная сеть.
08. До начала ежедневных занятий остается еще больше часа, поэтому ребята идут на кухню и готовят себе завтрак. За чашкой чая они начинают рассказывать о свое быте, и тут мне открываются неожиданные и удивительные подробности, скрытые от посторонних глаз.
09. По вполне понятным причинам я не могу называть настоящие имена героев, поэтому заменю их на вымышленные. Беседа начинается со стандартного вопроса, кто как пришел на службу в пожарную охрану. В ответ я ожидал услышать что-то уставно-пафосное: мечтали-с-детства, кто-если-не-мы, призвание. Но ничего подобного. Никто не шел спасать людей или геройствовать - многие пошли в пожарные или в милицию в качестве альтернативной службы. Иван смущенно признается, что его выгнали из института, а поступить еще раз не получилось. Добродушный усач Георгий в прошлой жизни работал трактористом, потом переехал в Москву и пошел на удачу в пожарные - взяли, теперь он работает здесь. На вопрос, почему не уходите, все в один голос отвечают, что их здесь держит график (сутки через трое) и пенсия в 12 000 рублей, который боец пожарной охраны начинает получать уже в сорок лет.
Громко хлюпая уже остывшим чаем, Алексей перебивает коллег и рассказывает “все с самого начала”. Сразу видно, что накипело. “В 1995 году мы (пожарная охрана) были в армейском подчинении, уже в 2001 году нас передали в ведение ГУВД. Там мы всегда были на задворках, и к нам было отношение, как к балласту. Даже премии выдавали по остаточному принципу. И вот буквально пару лет назад нас переподчиняют МЧС. Ходили упорные слухи, что это было сделано под генеральские погоны Шойгу. Ведь не солидно быть министром, под которым ходит всего 30 000 человек, вот нас ему и отдали, как крепостных. Только лучше нам от этого не стало, ведь в структуре МЧС на тот момент уже были свои пожарные - ЦСП. У них и зарплата выше, чем у нас, и работают они сутки через четверо. Говорят, что есть негласный запрет на переход из наших подразделений к ним. Иначе все бы давно были там, смеются. Да и с дисциплиной у нас строже: самый скоростной норматив из всех спецслужб - 10 минут в любую точку города. Даже у “Скорой помощи” и полиции дается больше времени”.
10. Рассказы льются из ребят рекой, по всему видно, что они работают на износ. Нет, они совсем не жалуются. Их мало волнуют бытовые условия несения службы - они все прошли через огонь, воду и медные трубы. Их серьезно задевает только отношение вышестоящего руководства и оплата труда. В разговорах сквозит обида по отношению к другим подразделениям МЧС. “Мы лезем в самое пекло, спасаем людей, а медали дают другим. Вы ведь поймите нас правильно, мы не за награды работаем, но нам надо кормить семьи, да и почти на каждом висят кредиты. Я вам откровенно скажу - мы не нужны МЧС, мы как были, так и остались пожар-р-рюгами!” - последние слова Тимур произносит особенно яростно. “Работа у нас хорошая и команда слаженная - ни разу еще не облажались на боевом выезде. А вот что реально раздражает, так это показуха, тут я согласен с Тимуром. К нам недавно приезжал министр МЧС Пучков, так со всех пожарных частей в срочном порядке привези все самое лучшее - и все ради несчастных 20 минут. Людей пригоняли для массовки, они тут прямо в комнате отдыха спали, так как никто не знал точного времени визита министра”.
11. Беседа плавно перетекает на самую больную тему - коррупцию. Вот лишь самые низовые схемы, которыми со мной в сердцах поделились ребята: “На пульт дежурного поступает сообщение о возгорании помойки. Мы едем, тушим, а в обратку сообщаем, что вызов был ложный. Потом следует звоночек в управу, мол, за вами должок”. Тимур продолжает: “Но самые жирные места - это, разумеется, стройки. Там всегда полно нелегалов, которые пренебрегают техникой безопасности, а потому всевозможные возгорания там в порядке вещей. За несоставление акта о пожаре хозяева строек готовы отдать очень приличные деньги. Но мы их даже не видим, обо всем договариваются “наверху”. Вот так и живем”. Тут надо понимать, что эти парни “грязных” денег за свою не берут, это видно по их мобильным телефонам: у всех бюджетные “Андроиды” и только у Олега “Айфон” предыдущего поколения.
12. В комнату входит старший смены и объявляет, что сейчас все должны идти на занятия. Все с улыбками переглядываются. Конечно, никаких ежедневных занятий здесь нет, но раз надо - значит надо. Ребята не спеша спускаются на первый этаж. Комната для отработки практических навыков представляет собой небольшое помещение, выложенное кафелем, с кладовкой, где аккуратно сложены кислородные маски и явно видавшее виды баллоны. Под каждым комплектом - фамилия бойца.
13. Занятие начинает майор Можаров: на специальный тренажер одевается маска, подсоединяется кислородный баллон. Все упражнения выполняются на время. Датчик давления “заметил” нарушеник герметичности, и все напряженно начинают изучать плакат на стене, где указаны допустимые погрешности в эксплуатации оборудования. После проверки всех узлов и сочленений майор признает маску неисправной, но тут же оговаривается, что на боевые выезды у каждого бойца свое именное оборудование, за которое он отвечает головой, а при его неисправности в машине всегда есть резервный комплект.
13. Следующий этап занятий - отработка выноса пострадавшего. Все упражнения выполняются в полной боевой выкладке, в каске и маске. Пару слов про обмундирование. Во-первых, оно весит не менее 10 килограмм и почти все импортное. Я обращаю внимание на четыре фонарика, прикрученные к каске: оказывается, это вовсе не штатное приспособление. (следующее предложение надо перекроить - оно вообще кривое) Это Юрий, сам себе кулибин, оснастил каску купленными на Савеловском рынке диодными фонариками. Говорит, так в дыму проще ориентироваться. При облачении в резиновые доспехи пожарные соблюдают строгие нормативы по времени и очередности выполняемых действий.
15. Все расписано по секундам в буквальном смысле слова. Итак, все одеты, на поясном ремне брякает фонарь, топор и странного вида крюк.
16. Можно приступать к спасению условного погорельца. Выглядит это примерно так: командир отряда падает на пол, и его надо срочно вынести из “опасной зоны”. К нему подлетают два бойца, уверенно, но аккуратно подхватывают под руки и волокут в противоположную сторону гаража. Один контролирует положение головы “пострадавшего”, чтобы у того не запал язык и он не задохнулся, а второй освобождает путь от условных препятствий. После - разбор полетов: “По науке надо брать пострадавшего спереди и сзади и выносить на руках, но в реальной жизни так редко получается” - комментирует происходящее наиболее опытный боец Геннадий.
17. Неожиданно по громкой связи диспетчер дает команду на выезд. И буквально в следующую секунду все вокруг меняется. Исчезает ирония и смешки, каждый бросается к своему обмундированию, мгновенно облачается, и вся команда запрыгивает в уже готовую рвануть пожарную машину, и мы летим на ИРВ. ИРВ - это комплекс мероприятий по изучению района выезда: обычно это какое-то муниципальное здание - школа, детский сад или поликлиника. Пока мы едем к месту, я перекрикиваю рев двигателя новенького КАМАЗа и пытаюсь поговорить с водителем Виталием. “Основные сложности создают гады на дорогих иномарках, которые не пропускают спец транспорт. Хотя, замечу справедливости ради, в последнее время стали пропускать чаще - то ли так новые штрафы подействовали, то ли культура у людей возрастает. Хочется надеется на последнее. Но настоящая беда - это перекрытие Кутузовского проспекта на время проезда “слуг народа”. И невозможно объяснить полицейскому оцеплению, что там люди горят - просто бесит!”
18. Приезжаем на место. Сегодня объектом изучения назначена районная поликлиника. Мы долго ищем место, где можно запарковать машину - все тротуары и обочины забиты автохамами. В итоге майор Можаров принимает решение остановиться прямо на проезжей части. Дружина высыпает из машины, двое бросаются к люку, скидывают тяжеленную крышку и навинчивают гидрант. Другие перекрывают движение по улице специальными конусами. Менее чем через минуту к зданию подъезжает вторая цистерна - два пожарных с гидрантом бегут на дальнюю колонку и проделывают ту же операцию - вода пошли, напор в норме. Проезжающие мимо машины получают порцию нежданного душа.
19. Тем временем остальные уже бегут в здание. Но на входе нас встречает испуганная заведующая - ее не предупредили о внезапной проверке. Она созванивается со своим руководством, и нас пропускают. Фотографировать категорически запрещают. Следует еще один звонок, затем охранник переписывает данные моей пресс-карты. Теперь все в порядке, можно “внезапно проверять”. На самом деле этот объект другая смена проверяла еще вчера, поэтому сегодня никаких нарушений не выявлено. А это значит, что можно собираться в обратный путь.
20. Обратно едем уже без мигалок и сирены. Снова разговор заходит о служебных буднях. “Как это не прискорбно, но вокруг одна показуха. Мы ведь больше всего страдаем не от пожаров или других чрезвычайных ситуаций! Самое сложное - это выдерживать постоянное психологическое давление невероятного количества начальников. Ведь у нас как? Трое тушат, а десятеро бегают вокруг и командуют. А что за примером далеко ходить? Вот был недавно резонансный случай: ДТП на Минской улице, 7 трупов. Мы приезжаем на место трагедии первые, накрывает тела, больше мы ничего не можем сделать. Через время подкатывает высокое руководство и ТВ. Начинается суета. Зачем-то приезжает собственной персоной заместитель министра Александр Чуприян. Подходит к нам, нюхает наши боёвки (брезентовые термостойкие крутки, пропитанные специальным огнеупорным составом) и морщится. Они, видите ли, пахнут как-то не так! А как иначе - мы в них работаем, а не на пляже загораем. Короче: вся часть попала под раздачу”. “Или вот еще: недавно я подменял дневального на дежурстве, и вдруг - проверка! Кто-то из нас не назвал какой-то мелочи, и меня штрафуют на 6 000 рублей (и это при зарплате в 40 000). Ну, обидно же! Пожарная охрана - это не коммерческая фирма, где вот так запросто можно рублем наказывать”. Финальный штрих добавляет Арсений: “Нам как-то раз предстояла проверка, и нам под это дело закупили одинаковые наборы посуды. Теперь они так и лежат в шкафу, ждут своего звездного часа!” (Все опять дружно смеются).
В часть мы возвращаемся в 14:30. Командир уезжает по делам, а образцово-показательные мероприятия завершаются. Ребята разбредаются кто куда: Олег с Генкой идут качать железо в спортзал, майор Можаров садится за компьютер и яростно отстукивает какой-то отчет. Команда прощается со мной очень тепло, и напоследок ребята просят, чтобы я обязательно написал обо всем, что увидел здесь, но... аккуратно.
Сегодня, слава Богу, ничего не горело и не взрывалось - поэтому у это был рассказ о простых героях, выполняющих свою ежедневную работу вопреки всем трудностям, которым им швыряет в лицо жизнь
PS А еще этот репорт повесили на http://rusrep.ru/article/2013/10/22/451/РР
Спасибо.