(no subject)
сегодня был солнечный день, искрилась фонтанка, дул крепкий ветер, люди вышли на улицы с семьями, в руках у многих были цветы. и мы, следуя общей тенденции, закупив в добавок пирожные "ленинградское", отправились в гости к тете нине.
тетя нина давно не тетя. родилась она в 1918 году и сейчас ей крепкий 91 год. сама она тоже крепка, ростом, словом, юмором и телом. она неважно видит, но шутит все еще хлестко, смеется, откидывая голову назад или ухмыляясь собственным мыслям. живет одна вместе с котом маркизом, у которого хвост, как у белки.
война застала тетю нину в ленинграде, ей шел 23 год.за рюмкой кагора он рассказала нам о том, что смогла вспомнить, что не затерлось и не затрется уже никогда, и что еще можно вспомнить без слез и душевного паралича.
тете нине в чем-то повезло, войну она провела не в городе. войну она провела на окопах, то есть там, где по другую сторону реки или леса стояли немцы. повезло потому, что паек там был солдатский, в иные дни были и консервы. а в иные еду просто было некуда девать, паек приходил по устаревшим спискам, которые после обстрела сокращались в разы.
жили такие как она в землянках или палатках, летом. в землянках по колено стояла вода, но нары были высокие. всю войну тетя нина провела в обнимку с подругой катей. в смысле спали они в обнимку, так теплее. однажды даже, когда тетя нина, закутавшись в выменянную на водку тельняшку, прикорнула ночью с подругой катей, их наастигла проверка нравственности: ходят солдаты к девушкам или нет. подругу катю на утро отчитали за разврат: тетю нину приняли за солдата. борца за нравы потом высмеяли, а история запомнилась.
водку, по ее рассказам, наливали всем, и женщинам и мужчинам. девочки, правда, не пили, а старались выменять у офицеров и поваров то, что нужнее, еду, теплые вещи. истощение сохранялось у тети нины всю войну, но зато болезни категорически не липли.
начала она с копания окопов. навыки копания пригодились потом, когда на невском пятачке приходилось хоронить погибших в братские могилы, русских в одну, немцев в другую. легко освоила науку разминирования, назубок знала конструкцию детонаторов, сама делала щупы, подрывала противотанковые и противопехотные. про противопехотную рассказала смешную историю. была свободная минута или просто повезло случайно с находкой, но одна девушка приносит в ладошкам коробочку. "смотрите, какая красивая, - говорит, - в кустах там нашла, будет для меня шкатулкой". солдаты или руководители глядят - у девушки в ладонях простая противопехотная мина, и становится понятно: напугаешь барышню словом, никого кругом живого не останется. "ой, и правда, ну надо же какая интересная", - правдоподобно удивляются мужики и на трясущихся коленях сопровождают ее за бугор. окончилось хорошо.
еще валила лес и вязала его в плоты. вязала также фашины, связки прутьев или крепкой травы, подкладываемые для удобства хода под танки. рассказывает, что эти фашины на невском пятачке часто помогали вязать сами немцы. приходили со своей территории, снимали ремни и затягивали в них пучки травы. потом волоком тащили к нашим женщинам и отдавали. зачем? не могу понять. ведь если русский танк пройдет - немец погибнет. одно дело не хотеть воевать, но совсем другое - содействовать собственной смерти. они об этом не думали, получила я ответ, но так и не поняла его.
слезы у тети нины промелькнули в глазах лишь дважды. нева на том самом невском пятачке была красная, от крови, настоящей человечьей крови. второй раз она запнулась, когда вспомнила про послевоенное время. на парфюмерный завод, что был на марата, ее взяли в строительную бригаду. полы в домах ремонтировала она запросто. но на смогла сколотить гробик для ребенка. просто не смогла.
за ее неэмоциональным рассказом промелькнуло несколько часов, затекла спина, налилась тяжестью голова, факты скопились в такую кучу, которую осмыслить и принять очень тяжело. представить всю громаду второй мировой и великой отечественной я до сих пор не могу. ни в хронологическом, ни культурном, ни в общеисторическом разрезе. в голову помещаются лишь отдельные пласты. штрафбаты и приказ "ни шагу назад". сталинградская битва. блокада ленинграда. анонимные подвиги. незамеченные смерти. и для меня живой человек, сидящий передо мной в свои 91 год, был почти как инопланетянин, как авраам линкольн, передающий привет из другой эпохи. редкая возможность схватить историю за хвост и насытить ее живыми эмоциями и фактами. самое лучшее 9 мая.
а ветер надул настоящий весенний крепкий ливень. мне подумалось, что за 9 мая как праздником скрывается черный четырехлетний страх, так же, как за белесым ободом облака, подсвеченного солнцем, скрывается грозовая туча. Хотя я и не сторонница природных эпитетов.
тетя нина давно не тетя. родилась она в 1918 году и сейчас ей крепкий 91 год. сама она тоже крепка, ростом, словом, юмором и телом. она неважно видит, но шутит все еще хлестко, смеется, откидывая голову назад или ухмыляясь собственным мыслям. живет одна вместе с котом маркизом, у которого хвост, как у белки.
война застала тетю нину в ленинграде, ей шел 23 год.за рюмкой кагора он рассказала нам о том, что смогла вспомнить, что не затерлось и не затрется уже никогда, и что еще можно вспомнить без слез и душевного паралича.
тете нине в чем-то повезло, войну она провела не в городе. войну она провела на окопах, то есть там, где по другую сторону реки или леса стояли немцы. повезло потому, что паек там был солдатский, в иные дни были и консервы. а в иные еду просто было некуда девать, паек приходил по устаревшим спискам, которые после обстрела сокращались в разы.
жили такие как она в землянках или палатках, летом. в землянках по колено стояла вода, но нары были высокие. всю войну тетя нина провела в обнимку с подругой катей. в смысле спали они в обнимку, так теплее. однажды даже, когда тетя нина, закутавшись в выменянную на водку тельняшку, прикорнула ночью с подругой катей, их наастигла проверка нравственности: ходят солдаты к девушкам или нет. подругу катю на утро отчитали за разврат: тетю нину приняли за солдата. борца за нравы потом высмеяли, а история запомнилась.
водку, по ее рассказам, наливали всем, и женщинам и мужчинам. девочки, правда, не пили, а старались выменять у офицеров и поваров то, что нужнее, еду, теплые вещи. истощение сохранялось у тети нины всю войну, но зато болезни категорически не липли.
начала она с копания окопов. навыки копания пригодились потом, когда на невском пятачке приходилось хоронить погибших в братские могилы, русских в одну, немцев в другую. легко освоила науку разминирования, назубок знала конструкцию детонаторов, сама делала щупы, подрывала противотанковые и противопехотные. про противопехотную рассказала смешную историю. была свободная минута или просто повезло случайно с находкой, но одна девушка приносит в ладошкам коробочку. "смотрите, какая красивая, - говорит, - в кустах там нашла, будет для меня шкатулкой". солдаты или руководители глядят - у девушки в ладонях простая противопехотная мина, и становится понятно: напугаешь барышню словом, никого кругом живого не останется. "ой, и правда, ну надо же какая интересная", - правдоподобно удивляются мужики и на трясущихся коленях сопровождают ее за бугор. окончилось хорошо.
еще валила лес и вязала его в плоты. вязала также фашины, связки прутьев или крепкой травы, подкладываемые для удобства хода под танки. рассказывает, что эти фашины на невском пятачке часто помогали вязать сами немцы. приходили со своей территории, снимали ремни и затягивали в них пучки травы. потом волоком тащили к нашим женщинам и отдавали. зачем? не могу понять. ведь если русский танк пройдет - немец погибнет. одно дело не хотеть воевать, но совсем другое - содействовать собственной смерти. они об этом не думали, получила я ответ, но так и не поняла его.
слезы у тети нины промелькнули в глазах лишь дважды. нева на том самом невском пятачке была красная, от крови, настоящей человечьей крови. второй раз она запнулась, когда вспомнила про послевоенное время. на парфюмерный завод, что был на марата, ее взяли в строительную бригаду. полы в домах ремонтировала она запросто. но на смогла сколотить гробик для ребенка. просто не смогла.
за ее неэмоциональным рассказом промелькнуло несколько часов, затекла спина, налилась тяжестью голова, факты скопились в такую кучу, которую осмыслить и принять очень тяжело. представить всю громаду второй мировой и великой отечественной я до сих пор не могу. ни в хронологическом, ни культурном, ни в общеисторическом разрезе. в голову помещаются лишь отдельные пласты. штрафбаты и приказ "ни шагу назад". сталинградская битва. блокада ленинграда. анонимные подвиги. незамеченные смерти. и для меня живой человек, сидящий передо мной в свои 91 год, был почти как инопланетянин, как авраам линкольн, передающий привет из другой эпохи. редкая возможность схватить историю за хвост и насытить ее живыми эмоциями и фактами. самое лучшее 9 мая.
а ветер надул настоящий весенний крепкий ливень. мне подумалось, что за 9 мая как праздником скрывается черный четырехлетний страх, так же, как за белесым ободом облака, подсвеченного солнцем, скрывается грозовая туча. Хотя я и не сторонница природных эпитетов.