Почему Скарлетт О'Хара-героиня сегодняшнего дня
Мы все, в той или иной степени, живем в мире иллюзий. Иллюзий о себе, о мире вокруг. Чаще всего мы представляем себя чуть (или не чуть)) лучше, чем мы есть, и часто нам кажется, что мир вращается вокруг нас. А любые кризисы и катастрофы сталкивают нас с неприглядной реальностью, в которой мы слабы, а миру на нас плевать. И мы можем пытаться спрятаться от этого в разные норки- безумия, тревоги, показного веселья и бесстрашия. А можем стать сильнее.
История Скарлетт О’Хара- как раз об этом. О молодой избалованной барышне, гордо складывающей мужчины в штабеля и не готовой услышать отказ. Если бы не гражданская война, то она осталась бы одной из тысяч- вышла бы замуж, держала бы мужа под каблуком, «солила б на зиму грибы, вела расходы, брила лбы, служанок била осердясь» . Возможно, выпивала бы от нерализованности своей широкой натуры. И только катастрофа сделала ей той, кем мы восхищаемся, выковала ее характер. Женщиной, которую почти невозможно сломать, которая может решить любую задачу. Женщина, которая приспосабливается к кардинально меняющейся реальности и тянет за собой своих близких. По-настоящему сильная, красивая и при этом- неидеальная женщина. Женщина такого типа, какого почти нет в литературе. Ведь участь женщины обычно ждать своего рыцаря, а потом шептать обреченно: «Поздно, Дубровский, поздно»…
Скарлетт же сама решает свои проблемы, как бы трудны они не были. Теми средствами, которые ей доступны в ту эпоху- через мужчин. В наше время, есть подозрение, она была бы феминисткой и мужененавистницей.
При этом, крепко стоя на ногах в вопросах житейских, она большая фантазерка в вопросах любви.
Эшли на самом деле не любит ее совсем (как мужчина), там нет даже страсти и желания обладать телом. Он просто восхищается ей как предметом искусства- вазой какой-нибудь эпохи Синь- прекрасной, но бесконечно чужой и далекой. Но он интеллегентен и воспитан и не может послать даму на благородном матерном. А порой просто загипнотизирован ее глазами, как кролик удавом. Хотя послать ее- на самом деле это лучшее, что он мог бы для нее сделать. Чтобы у нее появилась возможность расстаться с иллюзиями и идти вперед. Разглядеть того, кто и правда ею очарован и при этом ее понимает.
Хотя… возможно, тогда она не обрела бы свою лучшую подругу- Мелани… И это тоже одна из трагедий Скарлетт- за своей придуманной любовью она не видит счастья дружбы с этой совсем непохожей на нее женщиной, умеющей делать лучше людей вокруг . Пока не становится поздно.
А еще эта история о страсти- не только к мужчинам, но и к земле. И том, как эта страсть помогает жить и преодолевать. Как нам помогают в жизни такие «плохие» чувства, как злость, отчаяние, обида.
И, когда читаешь или смотришь про выезд из горящей Атланты с младенцем и только что родившей женщиной, то коронавирус уже не кажется таким страшным.
А еще это обычная история семейной жизни- о том, как двое неплохих и даже любящих друг друга людей устраивают ад друг для друга. Как они не могут услышать. Как ранят другого- походя или намеренно. Пока любовь не становится пеплом.
А еще про наш женский путь. Как бы ни было плохо, можно сшить платье из штор и "навести красоту". И тогда все обязательно получится)).
И -любимые цитаты:
«Чтобы брак был счастливым, муж и жена должны быть из одного теста».
«На протяжении многих лет она спиною чувствовала каменную стену любви Ретта и считала ее чем-то само собою разумеющимся - как и любовь Мелани, - теша себя мыслью, будто черпает силу только в себе. И так же, как она поняла сегодня, что Мелани всегда была рядом с нею в ее жестоких сражениях с жизнью, - поняла она сейчас и то, что в глубине, за нею всегда молча стоял Ретт, любивший ее, понимавший, готовый помочь. Ретт, который на благотворительном базаре, увидев нетерпение в ее глазах, пригласил ее на танец; Ретт, который помог ей сбросить с себя путы траура; Ретт, увезший ее сквозь пожары и взрывы в ту ночь, когда пала Атланта; Ретт, утешавший ее, когда она с криком просыпалась, испуганная кошмарами, - да ни один мужчина не станет такого делать, если он не любит женщину до самозабвения!»
«- Эшли! - произнесла она и нетерпеливо повела плечом. - Я…по-моему, он уже многие годы мне безразличен. Просто… ну, словом, это было что-то вроде привычки, за которую я цеплялась, потому что приобрела ее еще девочкой. Ретт, никогда в жизни я бы не считала, что он мне дорог, если бы понимала, что он представляет собой. А ведь он такое беспомощное, жалкое существо, несмотря на всю свою болтовню о правде, и о чести, и о…
- Нет, - сказал Ретт. - Если вы хотите видеть его таким, каков он есть, то он не такой. Он всего лишь благородный джентльмен, оказавшийся в мире, где он - чужой, и пытающийся худо-бедно жить в нем по законам мира, который отошел в прошлое.»
«Вы так жестоки к тем, кто любит вас, Скарлетт. Вы принимаете любовь и держите ее как хлыст над головой человека.»
«- Но у нас была Бонни, и я почувствовал, что не все еще кончено. Мне нравилось думать, что Бонни - это вы, снова ставшая маленькой девочкой, какой вы были до того, как война и бедность изменили вас. Она была так похожа на вас - такая же своенравная, храбрая, веселая, задорная, и я могу холить и баловать ее - как мне хотелось холить и баловать вас. Только она была не такая, как вы, - она меня любила. И я был счастлив отдать ей всю свою любовь, которая вам была не нужна… Когда ее не стало, с ней вместе ушло все.
Внезапно ей стало жалко его, так жалко, что она почти забыла и о собственном горе, и о страхе, рожденном его словами. Впервые в жизни ей было жалко кого-то, к кому она не чувствовала презрения, потому что впервые в жизни она приблизилась к подлинному пониманию другого человека. А она могла понять его упорное стремление оградить себя - столь похожее на ее собственное, его несгибаемую гордость, не позволявшую признаться в любви из боязни быть отвергнутым».
История Скарлетт О’Хара- как раз об этом. О молодой избалованной барышне, гордо складывающей мужчины в штабеля и не готовой услышать отказ. Если бы не гражданская война, то она осталась бы одной из тысяч- вышла бы замуж, держала бы мужа под каблуком, «солила б на зиму грибы, вела расходы, брила лбы, служанок била осердясь» . Возможно, выпивала бы от нерализованности своей широкой натуры. И только катастрофа сделала ей той, кем мы восхищаемся, выковала ее характер. Женщиной, которую почти невозможно сломать, которая может решить любую задачу. Женщина, которая приспосабливается к кардинально меняющейся реальности и тянет за собой своих близких. По-настоящему сильная, красивая и при этом- неидеальная женщина. Женщина такого типа, какого почти нет в литературе. Ведь участь женщины обычно ждать своего рыцаря, а потом шептать обреченно: «Поздно, Дубровский, поздно»…
Скарлетт же сама решает свои проблемы, как бы трудны они не были. Теми средствами, которые ей доступны в ту эпоху- через мужчин. В наше время, есть подозрение, она была бы феминисткой и мужененавистницей.
При этом, крепко стоя на ногах в вопросах житейских, она большая фантазерка в вопросах любви.
Эшли на самом деле не любит ее совсем (как мужчина), там нет даже страсти и желания обладать телом. Он просто восхищается ей как предметом искусства- вазой какой-нибудь эпохи Синь- прекрасной, но бесконечно чужой и далекой. Но он интеллегентен и воспитан и не может послать даму на благородном матерном. А порой просто загипнотизирован ее глазами, как кролик удавом. Хотя послать ее- на самом деле это лучшее, что он мог бы для нее сделать. Чтобы у нее появилась возможность расстаться с иллюзиями и идти вперед. Разглядеть того, кто и правда ею очарован и при этом ее понимает.
Хотя… возможно, тогда она не обрела бы свою лучшую подругу- Мелани… И это тоже одна из трагедий Скарлетт- за своей придуманной любовью она не видит счастья дружбы с этой совсем непохожей на нее женщиной, умеющей делать лучше людей вокруг . Пока не становится поздно.
А еще эта история о страсти- не только к мужчинам, но и к земле. И том, как эта страсть помогает жить и преодолевать. Как нам помогают в жизни такие «плохие» чувства, как злость, отчаяние, обида.
И, когда читаешь или смотришь про выезд из горящей Атланты с младенцем и только что родившей женщиной, то коронавирус уже не кажется таким страшным.
А еще это обычная история семейной жизни- о том, как двое неплохих и даже любящих друг друга людей устраивают ад друг для друга. Как они не могут услышать. Как ранят другого- походя или намеренно. Пока любовь не становится пеплом.
А еще про наш женский путь. Как бы ни было плохо, можно сшить платье из штор и "навести красоту". И тогда все обязательно получится)).
И -любимые цитаты:
«Чтобы брак был счастливым, муж и жена должны быть из одного теста».
«На протяжении многих лет она спиною чувствовала каменную стену любви Ретта и считала ее чем-то само собою разумеющимся - как и любовь Мелани, - теша себя мыслью, будто черпает силу только в себе. И так же, как она поняла сегодня, что Мелани всегда была рядом с нею в ее жестоких сражениях с жизнью, - поняла она сейчас и то, что в глубине, за нею всегда молча стоял Ретт, любивший ее, понимавший, готовый помочь. Ретт, который на благотворительном базаре, увидев нетерпение в ее глазах, пригласил ее на танец; Ретт, который помог ей сбросить с себя путы траура; Ретт, увезший ее сквозь пожары и взрывы в ту ночь, когда пала Атланта; Ретт, утешавший ее, когда она с криком просыпалась, испуганная кошмарами, - да ни один мужчина не станет такого делать, если он не любит женщину до самозабвения!»
«- Эшли! - произнесла она и нетерпеливо повела плечом. - Я…по-моему, он уже многие годы мне безразличен. Просто… ну, словом, это было что-то вроде привычки, за которую я цеплялась, потому что приобрела ее еще девочкой. Ретт, никогда в жизни я бы не считала, что он мне дорог, если бы понимала, что он представляет собой. А ведь он такое беспомощное, жалкое существо, несмотря на всю свою болтовню о правде, и о чести, и о…
- Нет, - сказал Ретт. - Если вы хотите видеть его таким, каков он есть, то он не такой. Он всего лишь благородный джентльмен, оказавшийся в мире, где он - чужой, и пытающийся худо-бедно жить в нем по законам мира, который отошел в прошлое.»
«Вы так жестоки к тем, кто любит вас, Скарлетт. Вы принимаете любовь и держите ее как хлыст над головой человека.»
«- Но у нас была Бонни, и я почувствовал, что не все еще кончено. Мне нравилось думать, что Бонни - это вы, снова ставшая маленькой девочкой, какой вы были до того, как война и бедность изменили вас. Она была так похожа на вас - такая же своенравная, храбрая, веселая, задорная, и я могу холить и баловать ее - как мне хотелось холить и баловать вас. Только она была не такая, как вы, - она меня любила. И я был счастлив отдать ей всю свою любовь, которая вам была не нужна… Когда ее не стало, с ней вместе ушло все.
Внезапно ей стало жалко его, так жалко, что она почти забыла и о собственном горе, и о страхе, рожденном его словами. Впервые в жизни ей было жалко кого-то, к кому она не чувствовала презрения, потому что впервые в жизни она приблизилась к подлинному пониманию другого человека. А она могла понять его упорное стремление оградить себя - столь похожее на ее собственное, его несгибаемую гордость, не позволявшую признаться в любви из боязни быть отвергнутым».