(no subject)
Мистер Смит приходит домой. В его квартире, как обычно, никого нет. Темно, тихо и холодно. Он включает свет, принимает душ, разваливается на диване. Минуту щелкает пультом телевизора и на одном из каналов видит себя. В костюме, взятом напрокат и потому затянутом на спине булавками, входит в студию великолепный мистер Смит. Краткое приветствие, зрители аплодируют, ведущий приглашает его сесть на диван и начинает задавать вопросы. Начинается шоу.
- Легко ли вам быть литературным героем Сэмюэля Бробика?
- О, это большая ответственность. Мой автор всегда честен перед читателями, поэтому я тщательно обдумываю все свои поступки, прежде чем совершу их.
- То есть вы хотите сказать, что всегда поступаете так, как поступил бы литературный герой?
- Всегда. Мой автор заложил в меня некоторые черты и постепенно раскрывает мой характер в своих произведениях. Поэтому я не могу поступать двояко: из каждого поступка должно быть ясно, кто я.
- О каких чертах вы говорите?
- Ну, прежде всего я бабник. И это должно быть ясно из первого романа обо мне, который называется "Великолепный мистер Смит".
Зрители смеются и аплодируют.
- О, да, в этой книге вы крутите романы сразу с девятью женщинами.
- Должен уточнить: не сразу. С каждой из них у меня была короткая связь, но я никогда не допускал, так сказать, пересечений. Потому что во мне есть сильное стремление к моногамии, я однолюб. Возможно, детская травма...
Ведущий перебивает мистера Смита:
- Не забывайте, мы не о вас говорим, а о творчестве Бробика.
- Я как раз хотел сказать, что его детская травма (а он рано потерял мать) заставляет меня быть однолюбом. Я ищу Ту Самую, ее образ заложен в моей голове - всё по детским воспоминаниям Сэма. Я знаю, какими должны быть глаза, волосы, руки, я знаю ее запах и голос. Иногда мне кажется, что в каких-то женщинах я нахожу все нужное, но потом что-то не совпадает.
Зрители выражают сочувствие стонами.
- Как это печально. Но расскажите нам, на что мистер Бробик тратит свои сногсшибательные гонорары?
- Гонорары Сэма слишком велики для нас двоих, ведь он прикован к инвалидному креслу и ведет крайне аскетичный образ жизни. Да и я не слишком люблю кутить. Он никогда не выходит из квартиры, которую мы с ним делим, не встречается с прессой и вообще с людьми. Мы живем в разных комнатах, все необходимое я ему приношу. Ему нужно совсем немного - еда, питье, листы бумаги и карандаши. Все деньги он спускает на благотворительность. Ну а на мне, как на его поверенном, лежит вся организаторская деятельность. Последние несколько лет я подолгу бываю в центральной Африке, помогаю нашим черным братьям, чем могу. Школы, прививки, медикаменты, еда, одежда. Я принес с собой фотографии из Конго, думаю, вам будет интересно посмотреть.
На экране появляются черно-белые фотографии Смита: в колониальной одежде, с ружьем, с негритянскими детьми, с мертвым слоном, на фоне саванны.
Зрители аплодируют.
- Спасибо, очень интересные фотографии, но вы опять уводите нас от темы, - ведущий укоризненно грозит пальцем, - Мы ведь собрались тут, чтобы обсудить самого популярного писателя Америки за последние пятьдесят лет. Как господин Бробик воспринял пулитцеровскую премию?
- Сэм очень скромный человек. Когда я принес ему конверт с поздравительным письмом, он лишь слегка улыбнулся и сказал мне: "Это и твоя заслуга, Джон". Потом положил конверт в ящик своего письменного стола и продолжил работу над новой книгой.
- О, новая книга!
- Да, я уже отнес в издательство двадцать пятую книгу обо мне. Возможно, она вас шокирует. В этой книге будет описано то, что еще не произошло.
- То есть мистер Бробик собирается диктовать вам, что делать?
- Именно. Теперь я буду читать его книги и делать то, что в них написано.
- Вы не боитесь обмануть ожидания мистера Бробика?
- Ни капельки. Сэм знает меня так давно, что может предугадать любой мой шаг. Из-за этого у нас даже бывали ссоры. Как-то раз я сказал ему, что устал отчитываться о каждом своем поступке. Сэм на эти слова ужасно разозлился. Он заперся в комнате и не выходил неделю. Он не работал, почти не притрагивался к еде, которой я оставлял у двери. Потом все-таки вышел и сказал о своем решении сделать наоборот: написать книгу раньше, чем я ее проживу. А я был тогда так взволнован состоянием Сэма, что готов был пойти на любые уступки, лишь бы он снова начал работать над книгами.
- Как же называется эта новая книга?
- "Тринадцать убийств и веселая попойка".
- Звучит интригующе. Мы с нетерпением ждем этой книги. К сожалению, наше интервью подходит к концу. Что бы вы сказали нашим зрителям напоследок?
- Всегда оставайтесь собой.
- Литературный герой, уже двадцать пять лет безукоризненно выполняющий прихоти великого Сэмюэля Бробика, советует нам, простым смертным быть самими собой! Это великолепная мысль! А теперь наше шоу заканчивается. До свидания, мистер Смит, спасибо за интересный рассказ.
- До свидания.
Смит улыбается и кланяется. Зрители аплодируют.
Смит выходит из телестудии, садится в автобус и едет домой. Дома у него сыро и холодно. Он включает свет, принимает душ, берет из холодильника пиво и садится перед телевизором. Минут двадцать пялится в экран, выключает телевизор и садится работать. Это будет его последняя книга.
Он пишет: " В костюме, взятом напрокат и потому затянутом на спине булавками, входит в студию великолепный мистер Смит."
- Легко ли вам быть литературным героем Сэмюэля Бробика?
- О, это большая ответственность. Мой автор всегда честен перед читателями, поэтому я тщательно обдумываю все свои поступки, прежде чем совершу их.
- То есть вы хотите сказать, что всегда поступаете так, как поступил бы литературный герой?
- Всегда. Мой автор заложил в меня некоторые черты и постепенно раскрывает мой характер в своих произведениях. Поэтому я не могу поступать двояко: из каждого поступка должно быть ясно, кто я.
- О каких чертах вы говорите?
- Ну, прежде всего я бабник. И это должно быть ясно из первого романа обо мне, который называется "Великолепный мистер Смит".
Зрители смеются и аплодируют.
- О, да, в этой книге вы крутите романы сразу с девятью женщинами.
- Должен уточнить: не сразу. С каждой из них у меня была короткая связь, но я никогда не допускал, так сказать, пересечений. Потому что во мне есть сильное стремление к моногамии, я однолюб. Возможно, детская травма...
Ведущий перебивает мистера Смита:
- Не забывайте, мы не о вас говорим, а о творчестве Бробика.
- Я как раз хотел сказать, что его детская травма (а он рано потерял мать) заставляет меня быть однолюбом. Я ищу Ту Самую, ее образ заложен в моей голове - всё по детским воспоминаниям Сэма. Я знаю, какими должны быть глаза, волосы, руки, я знаю ее запах и голос. Иногда мне кажется, что в каких-то женщинах я нахожу все нужное, но потом что-то не совпадает.
Зрители выражают сочувствие стонами.
- Как это печально. Но расскажите нам, на что мистер Бробик тратит свои сногсшибательные гонорары?
- Гонорары Сэма слишком велики для нас двоих, ведь он прикован к инвалидному креслу и ведет крайне аскетичный образ жизни. Да и я не слишком люблю кутить. Он никогда не выходит из квартиры, которую мы с ним делим, не встречается с прессой и вообще с людьми. Мы живем в разных комнатах, все необходимое я ему приношу. Ему нужно совсем немного - еда, питье, листы бумаги и карандаши. Все деньги он спускает на благотворительность. Ну а на мне, как на его поверенном, лежит вся организаторская деятельность. Последние несколько лет я подолгу бываю в центральной Африке, помогаю нашим черным братьям, чем могу. Школы, прививки, медикаменты, еда, одежда. Я принес с собой фотографии из Конго, думаю, вам будет интересно посмотреть.
На экране появляются черно-белые фотографии Смита: в колониальной одежде, с ружьем, с негритянскими детьми, с мертвым слоном, на фоне саванны.
Зрители аплодируют.
- Спасибо, очень интересные фотографии, но вы опять уводите нас от темы, - ведущий укоризненно грозит пальцем, - Мы ведь собрались тут, чтобы обсудить самого популярного писателя Америки за последние пятьдесят лет. Как господин Бробик воспринял пулитцеровскую премию?
- Сэм очень скромный человек. Когда я принес ему конверт с поздравительным письмом, он лишь слегка улыбнулся и сказал мне: "Это и твоя заслуга, Джон". Потом положил конверт в ящик своего письменного стола и продолжил работу над новой книгой.
- О, новая книга!
- Да, я уже отнес в издательство двадцать пятую книгу обо мне. Возможно, она вас шокирует. В этой книге будет описано то, что еще не произошло.
- То есть мистер Бробик собирается диктовать вам, что делать?
- Именно. Теперь я буду читать его книги и делать то, что в них написано.
- Вы не боитесь обмануть ожидания мистера Бробика?
- Ни капельки. Сэм знает меня так давно, что может предугадать любой мой шаг. Из-за этого у нас даже бывали ссоры. Как-то раз я сказал ему, что устал отчитываться о каждом своем поступке. Сэм на эти слова ужасно разозлился. Он заперся в комнате и не выходил неделю. Он не работал, почти не притрагивался к еде, которой я оставлял у двери. Потом все-таки вышел и сказал о своем решении сделать наоборот: написать книгу раньше, чем я ее проживу. А я был тогда так взволнован состоянием Сэма, что готов был пойти на любые уступки, лишь бы он снова начал работать над книгами.
- Как же называется эта новая книга?
- "Тринадцать убийств и веселая попойка".
- Звучит интригующе. Мы с нетерпением ждем этой книги. К сожалению, наше интервью подходит к концу. Что бы вы сказали нашим зрителям напоследок?
- Всегда оставайтесь собой.
- Литературный герой, уже двадцать пять лет безукоризненно выполняющий прихоти великого Сэмюэля Бробика, советует нам, простым смертным быть самими собой! Это великолепная мысль! А теперь наше шоу заканчивается. До свидания, мистер Смит, спасибо за интересный рассказ.
- До свидания.
Смит улыбается и кланяется. Зрители аплодируют.
Смит выходит из телестудии, садится в автобус и едет домой. Дома у него сыро и холодно. Он включает свет, принимает душ, берет из холодильника пиво и садится перед телевизором. Минут двадцать пялится в экран, выключает телевизор и садится работать. Это будет его последняя книга.
Он пишет: " В костюме, взятом напрокат и потому затянутом на спине булавками, входит в студию великолепный мистер Смит."