Режиссер наверняка читал Пелевина "Поколение Пепси"
вот отрывок из этой книжки:
длинно, но прикольно...
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Азадовский. Следом за ним вошли двое охранников со «скорпионами» на ремнях. Лицо Азадовского было белым от ярости, а пальцы быстро сжимались и разжимались с такой силой, что Татарский вспомнил когти орла с поздравительной открытки. Таким Татарский никогда его не видел.
- Кто Лебедя последний раз сводил? - закричал Азадовский от дверей.
- Как обычно, - испуганно ответил Морковин, - Семен. А что случилось?
Азадовский повернулся к парню с пони-тэйлом.
- Ты? - спросил он. - Это ты сделал?
- Что? - спросил Семен.
- Ты Лебедю сигареты заменил? С «Кэмела» на «Житан»?
- Я, - сказал Семен, - а что такое? Я просто подумал, что так будет актуальнее. Мы же его собирались с Аленом Делоном монтировать.
- Увести, - скомандовал Азадовский.
- Подождите, подождите, - испуганно выставил перед собой руки Семен, - я объясню…
Но охранники уже волокли его в коридор. Азадовский повернулся к Морковину и несколько секунд сверлил его глазами.
- Я ничего не знал, - сказал Морковин, - клянусь.
- А кто про это знать должен? Я? А ты знаешь, откуда мне сейчас звонили? Из «Джей-Ар Рейнольдс тобакко», которые нам «Кэмел» у Лебедя на два года вперед проплатили. И знаешь, что они сказали? Что они нас через своего конгрессмена на пятьдесят мегагерц опускают. И опустят еще на пятьдесят, если Лебедь в следующем эфире опять с «Житаном» будет. Я не знаю, сколько этот Семен наварил на черном пи-аре, но потеряем мы много, очень. Мы что, блядь, в двадцать первый век на ста мегагерцах въехать хотим? Когда следующий эфир с Лебедем?
- Завтра. Интервью о русской идее. Уже все досчитано.
- Ты материал смотрел?
Морковин схватился за голову.
- Смотрел, - ответил он. - Ах ты… Точно. У него там «Житан». Я заметил, но решил, что это сверху утверждено. Ты же знаешь, я эти вопросы не решаю. Я и подумать не мог.
- Где у него сигареты? На столе?
- Если бы. Он пачкой все интервью машет.
- Пересчитать успеем?
- Целиком - нет.
- А текстуры поменять на пачке?
- Тоже нет. У «Житана» габариты другие. А пачка все время перед камерой.
- Что будем делать?
Азадовский остановил взгляд на Татарском, словно только что его заметив. Татарский прокашлялся.
- А может быть, - сказал он робко, - добавить пэтч с пачкой «Кэмела» на столе? Это ведь просто.
- И что же, он будет одной пачкой в воздухе махать, а другая перед ним лежать будет? Бред.
- А руку, - продолжал Татарский, повинуясь внезапной волне вдохновения, - в гипс закатать. Так, чтобы пачка ушла.
- В гипс? - задумчиво переспросил Азадовский. - А что скажем?
вот отрывок из этой книжки:
длинно, но прикольно...
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Азадовский. Следом за ним вошли двое охранников со «скорпионами» на ремнях. Лицо Азадовского было белым от ярости, а пальцы быстро сжимались и разжимались с такой силой, что Татарский вспомнил когти орла с поздравительной открытки. Таким Татарский никогда его не видел.
- Кто Лебедя последний раз сводил? - закричал Азадовский от дверей.
- Как обычно, - испуганно ответил Морковин, - Семен. А что случилось?
Азадовский повернулся к парню с пони-тэйлом.
- Ты? - спросил он. - Это ты сделал?
- Что? - спросил Семен.
- Ты Лебедю сигареты заменил? С «Кэмела» на «Житан»?
- Я, - сказал Семен, - а что такое? Я просто подумал, что так будет актуальнее. Мы же его собирались с Аленом Делоном монтировать.
- Увести, - скомандовал Азадовский.
- Подождите, подождите, - испуганно выставил перед собой руки Семен, - я объясню…
Но охранники уже волокли его в коридор. Азадовский повернулся к Морковину и несколько секунд сверлил его глазами.
- Я ничего не знал, - сказал Морковин, - клянусь.
- А кто про это знать должен? Я? А ты знаешь, откуда мне сейчас звонили? Из «Джей-Ар Рейнольдс тобакко», которые нам «Кэмел» у Лебедя на два года вперед проплатили. И знаешь, что они сказали? Что они нас через своего конгрессмена на пятьдесят мегагерц опускают. И опустят еще на пятьдесят, если Лебедь в следующем эфире опять с «Житаном» будет. Я не знаю, сколько этот Семен наварил на черном пи-аре, но потеряем мы много, очень. Мы что, блядь, в двадцать первый век на ста мегагерцах въехать хотим? Когда следующий эфир с Лебедем?
- Завтра. Интервью о русской идее. Уже все досчитано.
- Ты материал смотрел?
Морковин схватился за голову.
- Смотрел, - ответил он. - Ах ты… Точно. У него там «Житан». Я заметил, но решил, что это сверху утверждено. Ты же знаешь, я эти вопросы не решаю. Я и подумать не мог.
- Где у него сигареты? На столе?
- Если бы. Он пачкой все интервью машет.
- Пересчитать успеем?
- Целиком - нет.
- А текстуры поменять на пачке?
- Тоже нет. У «Житана» габариты другие. А пачка все время перед камерой.
- Что будем делать?
Азадовский остановил взгляд на Татарском, словно только что его заметив. Татарский прокашлялся.
- А может быть, - сказал он робко, - добавить пэтч с пачкой «Кэмела» на столе? Это ведь просто.
- И что же, он будет одной пачкой в воздухе махать, а другая перед ним лежать будет? Бред.
- А руку, - продолжал Татарский, повинуясь внезапной волне вдохновения, - в гипс закатать. Так, чтобы пачка ушла.
- В гипс? - задумчиво переспросил Азадовский. - А что скажем?
- Покушение, - сказал Морковин.
Reply
Leave a comment