О труде
Праздник Труда остро и гулко постанывает в груди.
Слово "труд" в нашем поколении потеряло столько оттенков, что изо всего ассоциативного ряда всплывают лишь "труд тягостный", "труд изнуряющий", "труд изматывающий". Таким я видела его с детства. При переходе на капиталистические рельсы мою семью смело экскаваторным ковшом, изогнуло кочергой, матери переломило хребет и лишило ее каких-либо женских, материнских и иных личных качеств. Мать не жила - мать работала.
Стыд, чувство вины, острая жалость и страх - вот все, чем сопровождаются для меня понятия роли и значимости труда в человеческой жизни. Я не хотела трудиться никогда.
Кляла и корила себя, винила и ломала, пыталась изогнуться кочергой, но только депрессию нажила. Вся моя жизнь - история болонки, которая презрев собственную декоративность, рвется стать ищейкой или сторожевым псом.
Не выходит. Рожденный карликовым пуделем служить не может. Тут две органически не совместимые функции.
Вот только я-то не пудель. Не пудель, не белочка, не жаворонок.
Человек я. По крайней мере, должна им стать. Далее по тексту.
Сколько лет я меряю квартиру ногами, пялюсь в монитор, изнываю от собственной никчемности, ковыряюсь в себе, жую старые обиды, включаю засмотренный до дыр сериал и обрыдлую музыку или уныло дрочу под одеялом, притупляя подступающее чувство обреченности и панического ужаса перед любой созидательной деятельностью?
Я гордо именую себя фрилансером, а, по сути, делаю три перевода в месяц и оживаю только в туристический сезон, когда шальные доходы, по большей части состоящие из чаевых и комиссионных, немного усмиряют панику и гнетущее чувство пустоты. Для меня нет ни будней ни праздников, я каждый день просыпаюсь не по звонку, я два часа выхожу из дома и два часа иду в город пешком. Торопиться нет смысла, а на жетон нет денег. И здесь открывается печальная истина. Если сегодня ты на пляже в Рио-де-Жанейро, а уже через месяц ходишь пешком и питаешься картошкой, то ни к свободе, ни к поиску себя, ни к желанию все попробовать это не имеет ровным счетом никакого отношения. Умение формировать бюджет и планировать финансы - это тоже труд и труд в хорошем смысле этого слова.
Расхлябанность, зацикленность на себе при полном неумении к себе прислушаться и вечный, парализующий страх - вот, что заменяет у меня свободу трудящегося человека, который просто сделал свой выбор. Ведь свобода - это, в первую очередь, умение делать выбор и делать его осознанно, на основании имеющихся данных. Моя же внутренняя неустроенность при красивом фасаде болонки с бантиком, приводит лишь к скуке и пустоте, в которой праздник Труда отдается особенно печальным эхом.
Слово "труд" в нашем поколении потеряло столько оттенков, что изо всего ассоциативного ряда всплывают лишь "труд тягостный", "труд изнуряющий", "труд изматывающий". Таким я видела его с детства. При переходе на капиталистические рельсы мою семью смело экскаваторным ковшом, изогнуло кочергой, матери переломило хребет и лишило ее каких-либо женских, материнских и иных личных качеств. Мать не жила - мать работала.
Стыд, чувство вины, острая жалость и страх - вот все, чем сопровождаются для меня понятия роли и значимости труда в человеческой жизни. Я не хотела трудиться никогда.
Кляла и корила себя, винила и ломала, пыталась изогнуться кочергой, но только депрессию нажила. Вся моя жизнь - история болонки, которая презрев собственную декоративность, рвется стать ищейкой или сторожевым псом.
Не выходит. Рожденный карликовым пуделем служить не может. Тут две органически не совместимые функции.
Вот только я-то не пудель. Не пудель, не белочка, не жаворонок.
Человек я. По крайней мере, должна им стать. Далее по тексту.
Сколько лет я меряю квартиру ногами, пялюсь в монитор, изнываю от собственной никчемности, ковыряюсь в себе, жую старые обиды, включаю засмотренный до дыр сериал и обрыдлую музыку или уныло дрочу под одеялом, притупляя подступающее чувство обреченности и панического ужаса перед любой созидательной деятельностью?
Я гордо именую себя фрилансером, а, по сути, делаю три перевода в месяц и оживаю только в туристический сезон, когда шальные доходы, по большей части состоящие из чаевых и комиссионных, немного усмиряют панику и гнетущее чувство пустоты. Для меня нет ни будней ни праздников, я каждый день просыпаюсь не по звонку, я два часа выхожу из дома и два часа иду в город пешком. Торопиться нет смысла, а на жетон нет денег. И здесь открывается печальная истина. Если сегодня ты на пляже в Рио-де-Жанейро, а уже через месяц ходишь пешком и питаешься картошкой, то ни к свободе, ни к поиску себя, ни к желанию все попробовать это не имеет ровным счетом никакого отношения. Умение формировать бюджет и планировать финансы - это тоже труд и труд в хорошем смысле этого слова.
Расхлябанность, зацикленность на себе при полном неумении к себе прислушаться и вечный, парализующий страх - вот, что заменяет у меня свободу трудящегося человека, который просто сделал свой выбор. Ведь свобода - это, в первую очередь, умение делать выбор и делать его осознанно, на основании имеющихся данных. Моя же внутренняя неустроенность при красивом фасаде болонки с бантиком, приводит лишь к скуке и пустоте, в которой праздник Труда отдается особенно печальным эхом.