Руслан АУШЕВ: Кавказ - полигон для экспериментов
Статья из журнала "Дош"
Я с чем то могу не согласиться, но признаюсь, что Руслан Султанович единственный Президент Ингушетии за которого я голосовал.
13 декабря 2012 года Владимир Путин заявил о возможности отказа от губернаторских выборов, отметив при этом, что нужно «выработать формулу поведения и решения проблемы, которая была бы приемлема для всех». По словам президента, «мы не можем для одного субъекта создать одни правовые нормы, для других - другие, иначе мы расколем правовое поле всей Российской Федерации». Сказано вполне определенно.
Руслан Аушев
Но вот 23 января текущего года издание «Коммерсантъ-online» сообщило, что «Госдума приняла в первом чтении закон, разрешающий регионам отменять прямые губернаторские выборы. Как подчеркивают разработчики, документ призван учесть региональное многообразие России».
Однако в Ингушетии, хотя Юнус-Бек Евкуров и высказывался ранее в поддержку идеи назначения губернаторов, вовсю готовятся к выборам главы региона, которые, как заявил председатель избиркома республики Мусса Евлоев, пройдут этой осенью - 8 сентября.
Здесь повышенное внимание к предполагаемым выборам и готовность участвовать в них проявляют самые различные общественные, политические и даже неправительственные организации и движения.
Накал страстей достиг высшей точки 18 февраля в связи со скандальной публикацией газеты "РБК daily", которая со ссылкой на анонимный источник в Кремле сообщила, что «вслед за президентом Дагестана Магомедсаламом Магомедовым, досрочно сложившим полномочия, готовится замена нескольких республиканских глав - первым уйдет президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров, чья кандидатура не будет выставлена на предстоящих в сентябре текущего года выборах».
Спустя несколько дней сам глава Ингушетии категорически опроверг подобные утверждения.
Но такая уверенность в себе со стороны Евкурова нисколько не обескуражила его противников.
Так, еще в начале января была создана инициативная группа по сбору подписей в поддержку обращения к экс-президенту Ингушетии Руслану Аушеву о выдвижении его кандидатуры на выборах главы республики. За несколько недель было собрано, по словам организаторов, более 10 тысяч подписей.
Многие еще не знают, что думает сам Руслан Аушев об этих просьбах вернуться к управлению родной республикой (далеко не первых после его отставки). Ведь неоспоримо, что до сих пор это самый популярный и авторитетный политик не только в Ингушетии, но и на всем Северном Кавказе.
В эксклюзивном интервью «ДОШ» первый президент Ингушетии рассказал о своем отношении к данной инициативе, о том, стоит ли, по его мнению, ожидать, что будут восстановлены прямые выборы, а также о том, что надо делать сейчас для нормализации ситуации в регионе.
В Ингушетии создана инициативная группа, которая собирает подписи под обращением к вам с просьбой выдвинуть свою кандидатуру на пост руководителя республики. Разумеется, люди надеются на возвращение выборов. Вы в курсе? И как вы относитесь к этой идее?
- Я в курсе. В Ингушетии инициативная группа периодически создается, когда назревает новый политический виток на Кавказе и конкретно в республике. Так было и при Зязикове, хотели создать инициативную группу и после события с Юнус-Беком в 2009-м [22 июня 2009 года было совершено покушение на Евкурова - в кортеж президента республики врезался смертник на машине, начиненной 70 кг взрывчатки: Евкуров получил серьезные ранения, проходил длительное лечение в Москве, а двое его охранников погибли - Прим. А.Д.]. Сейчас инициативная группа собирает подписи, чтобы я участвовал в выборах. Но я думаю, что все-таки федеральный центр не допустит, чтобы они состоялись в Ингушетии.
Почему, как вы считаете?
- Московские власти вообще хотят избежать выборов на Кавказе. Они же об этом заявили. После чего, предусмотрев надлежащее информационное обеспечение вопроса, в первом чтении приняли соответствующий закон. Это связано с тем, что для них Кавказ больное место. Конечно, под прикрытием Кавказа решаются проблемы всей Российской федерации. Кавказ в этом плане оказывается, как всегда, политическим заложником.
И неким испытательным полигоном?
- Именно. Так повелось еще при царской власти, когда любое столкновение интересов России, Турции и Ирана ставило под удар прежде всего народы Кавказа. Почему на Кавказе происходило столько драматических событий, заложниками которых мы остаемся по сей сень? Да потому, что в решении любого конфликтного вопроса так или иначе задействован этот регион. Яркий пример - отмена выборов губернаторов. Чтобы ее оправдать, понадобилась трагедия в Беслане. Или возьмем 1991 год. Началось с того, что захотели сменить руководство. Тогда ведь демократическая Россия решила смести авторитарные режимы бывших первых секретарей обкомов по всей РФ. Задумали так: уберем наиболее строптивых, а остальные сами разбегутся. И начали с Кавказа. Пока не с Чечни, а с Нальчика, это было еще в 1990-м, когда хотели убрать руководителя Кабардино-Балкарии Кокова.
Черед Грозного пришел, когда центральные власти принялись за Завгаева.
С Завгаевым у них не вышло, и Кавказ на какое-то время оставили в покое. Потом уже все пошло в непредсказуемом ключе - первая война в Чечне, вторая война и так далее.
А там и Беслан - крайне странный повод для отмены выборов. Ведь в сущности непонятно, почему именно из-за событий в Беслане они отменили выборы, хотя надо было, напротив, укреплять выборность. Потому что только сильный лидер мог бы не допустить такой трагедии.
А сильный лидер больше зависит от избирателей, от людей, а не от федеральной власти, не так ли?
- На этот счет в Конституции записано все, что нужно. Проблема в том, что в Конституции очень много пробелов, которые дают возможность для сомнительных политических манипуляций. У нас до сих пор непонятно, как идет формирование Совета Федерации - каждый год по-новому. Госдума то так работает, то сяк. То можно создавать блоки, то нельзя, одномандатники сегодня есть, завтра нет, выборы то по партийным спискам, то иначе. И с главами субъектов РФ такая же неразбериха, хотя здесь было одно исключение: в 1996-м Конституционный суд недвусмысленно указал, что главы субъектов РФ должны избираться.
Помнится, тогда Алтайское Краевое Законодательное собрание обратилось в Конституционный суд, у них возник на этот счет спор, нельзя ли выдвигать на эту должность через парламент. Ответ был однозначным: только выборность. Но уже в 2005 году Конституционный суд пошел на попятный, заявив, что глав субъектов федерации все-таки можно назначать. Это было грубым нарушением закона и Конституции: КС не имел права возвращаться к рассмотрению вопроса, однажды им решенного. Но такое нарушение было допущено, и здесь Валерий Дмитриевич Зорькин [председатель КС РФ - Прим. А.Д.] совершил непростительную ошибку.
Так почему же, когда надо обосновать важное и спорное нововведение, власти снова и снова обращаются к Кавказу? Да им просто трудно признаться, что где-нибудь во Владимирской области или в Хабаровском крае есть какие-то болезненные проблемы. И к тому же в представлении обывателя самые грозные тучи собираются где? - На Кавказе. Это легко объяснимо. Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия… ладно, тут можно ссылаться хотя бы на то, что это многонациональные регионы. Но при чем здесь Ингушетия? При чем Чеченская республика? В Ингушетии 80-90 процентов - ингуши, в Чечне - 90% чеченцы. С какой стати отказывать народам этих республик в законном праве выбирать своих руководителей?
По-моему, так происходит прежде всего потому, что Кавказ служит полигоном для такого рода политических экспериментов. Начав с него, потом примутся вводить те же порядки и в других субъектах, и затем, наверное, придет черед законодательных собраний. А уж они будут принимать то, что им скажут: им ведь стоит только объяснить, в какую сторону склоняться при решении спорных вопросов. В их послушании давно никто не сомневается.
То есть вы считаете, что выборов на территории республик Северного Кавказа власти не допустят?
- Я в этом уверен на 90 процентов.
Но все-таки давайте предположим хоть на остальные 10 процентов, что выборы состоятся. В таком случае вы поддержите инициативу, выдвинете свою кандидатуру?
- Люди ко мне обращаются, я не могу их оттолкнуть. Я не способен отвернуться, когда мне говорят: «Руслан Султанович, мы хотим, чтобы ты баллотировался». Если так, я отвечу: «Вперед! Я готов баллотироваться наравне с другими. Волю народа исполню». Может, не так страстно, как раньше, буду добиваться победы (я же десять лет был президентом республики), но желанию людей противиться не стану. Не могу же я просто сказать: «До свидания, больше на меня не рассчитывайте».
Конечно, тут надо принимать в расчет много вопросов. Скажем, если Центр боится из-за меня эти выборы проводить, я готов отказаться, не баллотироваться, только дайте народу самому избрать главу республики. Вопрос ведь не во мне, а в том, что ждет Ингушетию. Ясно же, что только выборный глава республики сможет в ней эффективно работать. И еще я одну вещь не могу понять: вот Федеральный центр говорит, дескать, «на Кавказе такая ситуация, что это невозможно». Но при этом Центр сам себе противоречит. В воюющей Чечне в 1996 году проводили выборы - избирали же Завгаева. Я помню и референдум в воюющей Чечне!
Да, в 2003 году.
- Ведь проводили же? - Проводили. В подобных условиях! И в Кабардино-Балкарии они тогда состоялись, и в Ингушетии прошли аж дважды: в 1993-м и в 1998-м…
А между тем Кавказ тогда прямо полыхал. А сколько было беженцев… Но провели же - ничего страшного не произошло! Что же с тех пор изменилось к худшему? Ведь уже 18 лет прошло! Внешне все вроде нормализовалось. Чеченская республика сегодня не та, что была в те годы, там нет войны. Чего сегодня-то так боятся власти? Вот чего я не могу понять. И ведь нельзя же оставлять Кавказ в нынешнем, мягко говоря, незавидном положении. И так уже в российский обиход вошло обидное определение: «лицо кавказской национальности», а подобная практика будто нарочно подчеркивает, что кавказцы - люди второго сорта.
Я убежден, что Кавказ во многих отношениях может соперничать с остальной Россией в том, что касается процессов культурного строительства, образования и многого другого. Так в чем проблема? Почему людей лишают их законных прав? Ведь сегодня никто уже серьезно не утверждает, что, мол, придут к власти какие-то деструктивные силы, сепаратистские и тому подобные. Да не придут они! Народ не такой тупой, каким его считают. Ни Дагестан, ни Ингушетия, ни Кабардино-Балкария, ни Осетия, ни Адыгея даже в самых худших ситуациях не объявляли о своей независимости. Единственная республика, которая взяла этот курс в 1991 году, - Чеченская. Той же Ингушетии было тогда удобно использовать первую чеченскую войну - объявить независимость, но даже она, самая близкая к Чечне, этого не сделала. Более того, Ингушетия заявила: что ж, ты решила так, а мы выбираем другой путь.
В 1991 году провели референдум, на котором народ сказал: мы в составе России. И кто тут вообще полностью независимое от всего мира государство - Россия, что ли? Россия сегодня тоже зависит от многих мировых институтов - финансовых, политических и т. д. Тем более - на Кавказе: какой идиот может нынче объявить о своей независимости? Это исключено. Вот потому-то мне и не понятно столь упорное желание снимать-назначать кавказских руководителей сверху. И наконец, еще интересный вопрос: с 2004 года прошли назначения глав республик, и что, ситуация на Кавказе стала лучше? По-моему, нет.
То есть эта политика себя не оправдала?
- Мы - живые свидетели этой истории. После Беслана всех глав у нас стали назначать. Если раньше были проблемы в одной Чечне, сегодня уже голову ломают, что делать с Дагестаном. Вспомним: с 2004 года начались инциденты в более или менее спокойной Ингушетии. Я могу об этом говорить - я был президентом республики. Вспомните, что там произошло. Нападение [22 июня 2004 года - Прим. А.Д.] - сутки боевики командовали, Ингушетия тоже превратилась в зону боевых действий. Сколько с тех пор было беспорядка, и до сих пор там эти проблемы. А Кабардино-Балкария? Кто бы мог себе представить, что оттуда, из спокойной в прошлом республики, ныне почти каждую неделю доносятся мрачные вести: то в одном доме воюют с боевиками, то в другом. В Карачаево-Черкесии тоже не все ладно…
Что в итоге изменилось за годы правления назначенцев - не столь уж простой вопрос. Но вот если спросить, стал ли Кавказ процветать экономически, ответ один: нет. Сколько с 2004 года неурядиц произошло в Российской федерации? - Достаточно. И многое ли предотвратили назначенцы, что пришли взамен былых народных избранников? Конечно, подобное случалось и ранее, в самые тяжелые для России годы. Но тогда у нас не было таких финансовых возможностей, какие сегодня есть у глав регионов. Нефть тогда стоила 9-11 долларов, и в российском бюджете денег не было. А что до сегодняшних глав, я так скажу: с тех пор, как цены на нефть пошли вверх, они в деньгах просто купаются. Главное - правильно использовать эти средства!
Вы говорите, что никто не объявит о своей независимости, антироссийские, или, скажем, сепаратистские настроения на Кавказе не возьмут верх. А вам не кажется, что в этом-то и кроется опасность для федеральных властей: при том, что выстроена жесткая вертикаль, силовики ведут бескомпромиссную борьбу с инакомыслящими, часто используя репрессивные методы, проводится массированная идеологическая работа по популяризации так называемого традиционного ислама, все равно среди молодежи на Северном Кавказе более популярной и привлекательной становится другая идеология?
- Так об этом и речь. Я же говорю, когда людям предоставляется выбор, все эти вопросы решаются естественным образом. Во время предвыборных кампаний между различными общественными силами происходит диалог.
Ведь в чем сила таких кампаний? Они начинаются за полгода до решающих событий, это пора активного общения, столкновения различных мнений, помогающего лучше понять, где болевые точки у этой страны, у республики. И ты вступаешь в этот диалог, делишься своими наблюдениями, выводами... Люди, послушав одного, другого, третьего, начинают понимать, кто им больше по душе. И побеждает тот, кто побеждает. А приступая к конкретной работе, он уже представляет себе, как с этими болевыми точками быть…
С чего начать… ведь вся беда как раз в том, что когда этого нет, власть отрывается от народа, начинает прибегать к грубым радикальным методам. Она оказывается по одну сторону, народ - по другую.
Вот еще проблема: к чему Кавказ стремится горячее всего? К справедливости. А есть она сегодня на Кавказе? Нет. На каждом шагу - незаконные поборы. Работу получить хочешь - плати. Учиться хочешь - плати, контракт получить - плати, укол сделать - опять раскошеливайся. Коррупция. Где сегодня встретишь молодого человека, не утратившего светлую веру? А возьмем наше духовенство - много ли вы мне назовете авторитетных духовных лидеров? Конечно, кое-кто еще остался… Допустим, в Ингушетии таковым считается Хамзат Чумаков. Он, кстати, «афганец» - в Афганистане служил, мы с ним в одно время там были. Но он один! А другие-то где? И его преследуют, на него покушения были, он без ноги…
А молодежь ищет справедливости, да что там, любой человек ее ищет. Но где она, и какое отношение к ней имеет власть? У тебя проблемы - обратись с ними к власти, и что? Ответа нет. А выборность руководства и тут бы тоже могла помочь. Конечно, она не все вопросы решает, но кое-что изменилось бы: ведь если ты избрал себе власть, ты с ней работаешь. А она - с тобой. Ты можешь ей сказать: слушай, ты плохо работаешь - до свидания. А тот, кого назначили, не отвечает перед людьми. Он в ответе перед теми чиновниками в администрации президента или в правительстве, с кем он может договориться. И все понимают, что он будет работать на них, а не на нас, здешних. С Дальнего Востока московскому начальству будут везти рыбу, с Кавказа - бурки с кинжалами, еще откуда-нибудь - другие приятные подарки. У назначенца главная забота - услаждать начальство, чтобы опять назначили.
Такой услужливый пойдет на новый срок, потом еще, еще - короче, застой. А дальше - труба. И вот тогда побеждают радикальные силы. Прежде в Ингушетии разве были они популярны? Я старался, чтобы власть не отрывалась от народа. Конечно, тяжело было. Некоторые чиновники не желали работать по-человечески, потому-то я пять правительств сменил, видя пренебрежение исполнительной власти к населению. Потому что я был избран, за их работу я держал ответ перед людьми. Конечно, некоторые ленились, не хотели делать дело, сидели на откатах. Когда узнавал об этом, я гнал их в шею, и это снижало уровень напряжения в Ингушетии. Но это было возможно потому, что я не был назначенцем, у меня руки были свободны.
Но есть и другая сторона этого вопроса: многие из тех, кто выступают за выборы, уверены, что их результаты будут подтасовываться. А противники выборов говорят, что богатые кандидаты просто подкупают избирателей.
- Послушайте, а кого подкупают? И кто занимается подтасовками? Инопланетяне? Наши с вами люди в избиркомах сидят, они же сидят на участках, деньги дают им, а не кому-то иному. Ну и что? Дали тебе денег? Мобильный телефон подарили? Хорошо, когда есть богатые люди, которые сдуру все это раздают. Возьми. Принеси детям, отдай им. А вот проголосуй так, как тебе совесть, душа подскажет. А то иные люди говорят, что дела у нас плохи, и сами же поступают не лучше. Да ведь не может ни одна республика, ни один район, ни один город подтасовать совсем все. Ну, может - процентов десять, вряд ли больше.
Вообще в России единственные по-настоящему честные выборы прошли в 1989 году, при Горбачеве. Я был депутатом. Это воспринималось, как взлет демократии. Классика! Но уже после 1996 года, когда команда Ельцина поняла, что нужно брать власть уже окончательно, во что бы то ни стало, они стали придумывать новые технологии… А все же в любом случае на избирательных участках сидят люди, эти учителя, они же не из иных земель, они всегда рядом с нами… Сами страдают, плачут, жалуются… Вот взяли бы и честно провели выборы. Поступи по совести, если Аллаха боишься! Люди, изберите себе нормального, честного, некоррумпированного чиновника и живите с ним в согласии. Не понравится - отзовите и выберите следующего. Так, глядишь, найдете стоящего.
Не могу понять позицию федерального центра: зачем себе рейтинг так накачивать? Куда ни шло - Беларусь, маленькая страна, 10 миллионов населения, там еще можно как-то объяснить назначаемость руководителей. Но в России, на Кавказе... Да пусть люди сами помучаются и решат свои проблемы! Дайте им эту возможность! Надо четко разделить полномочия федерального центра, республики, города… За что Москва отвечает, за что Магас. Чтобы все делали свое дело и не лезли туда, где не их компетенция. Ведь вот же США - федеративное государство. В одном штате один закон, в другом - другой, и ведь живут! Процветают! Что ж мы-то изобретаем велосипед? Возьмите Германию, Щвейцарию - тоже федерации. Когда ты президент, допустим, лег спать у себя в Москве, а на востоке страны народ еще работает, как же ты берешься всем управлять из центра? Не спать вообще? Так это не в силах человеческих…
А потом где-то вдали от центра - катастрофа, и кто сможет оперативно отреагировать? При таких масштабах государства особенно важно дать регионам максимум полномочий. У федерального центра хватает забот: оборона, финансы, внешняя политика - чего еще? А вспомните тот же Беслан - зачем тогда обвинили президента Северной Осетии Дзасохова в случившемся? Он же не был виноват. Кто у нас отвечает за безопасность, за борьбу с терроризмом? ФСБ, вот она и проморгала все. Она не подчиняется региональному руководителю. Это самостоятельная структура. Поэтому надо четко разделять полномочия. Многие беды проистекают от этого - оттого, что нет разделения властей и их полномочий. Хотя все это четко прописано в Конституции страны.
«99% НАШИХ ЛЮДЕЙ - БРАТЬЯ. ПО ДУХУ И ПО КРОВИ»
О пограничных спорах между властями Чечни и Ингушетии.
Вот уже несколько месяцев подряд официальные власти Чечни и Ингушетии ведут «дипломатическую войну» из-за границ. Хотя за внезапным обострением этой проблемы, как говорят некоторые сведущие люди, кроется склока между силовиками из-за неподеленных лавров за успехи в борьбе с терроризмом.
Недавно парламент Чечни принял законопроект, связанный с административными границами. Аналогичный законопроект принял парламент Ингушетии еще в 2009 году.
Мы сознательно не разбираем по сути ни эти, ни другие решения и заявления органов власти и официальных лиц обеих республик. Это осмысленная и принципиальная позиция нашего издания, о которой считаем уместным заявить раз и навсегда: мы не станем принимать ничью сторону в ситуациях, чреватых возможным конфликтом между двумя близкими народами. Хотя как средство массовой информации мы имели возможность опубликовать сенсационные материалы, обнародовать шокирующие заявления очень высокопоставленных лиц, целенаправленно участвовавших в спланированной провокации.
Мы этого не сделали не потому, что нам нечего сказать и мы не располагаем интересными документами на эту тему, а только потому, что для нас неприемлемо все, что может способствовать нагнетанию конфликта. Чувство ответственности за сказанное и написанное слово, за его последствия для журналиста, по нашему убеждению, важнее всего остального. В нашем коллективе работают ингуши, чеченцы, представители других национальностей, но все мы единодушны в своей вере, что чеченский и ингушский народы в состоянии решать любые возникающие между ними спорные вопросы, сохраняя уважение и терпимость друг к другу, проявляя мудрость и достоинство, не скатываясь до публичной позорной свары.
Вместе с тем мы воздерживались и намерены воздерживаться впредь от любых высказываний, которые могут расценить как призывы к объединению двух республик. При всей исторической, культурной, языковой близости речь идет, несомненно, о двух отдельных, далеко не во всем схожих между собой народах, и то, что у каждого из них своя республика, вполне оправдано.
Донести до читателей мнение Руслана Аушева об этой проблеме мы считаем важным, тем более, что оно во многом совпадает с позицией «ДОШ».
В течение нескольких последних месяцев продолжается конфликт между руководством Чечни и Ингушетии, вызванный спорами об административной границе между нашими республиками.
В 1993-94-м вы и Джохар Дудаев - в то время президенты двух республик - решили данный вопрос так, что это не осложнило отношений между нашими народами. В чем тогда состоял смысл ваших договоренностей? И почему, на ваш взгляд, этот вопрос ныне приобрел остроту, которой не имел никогда ранее?
- Мы тогда подписали особое соглашение, я уже не помню всех его деталей, но исходили из того, что мы два братских народа. Мне было тяжелее - потому что я под юрисдикцией Российской Федерации, а Чечня объявила курс на независимость. В то время еще был один момент - в центре кое-кому из власть предержащих очень хотелось пойти на Чечню, используя Ингушетию. И тоже для этой цели пытались использовать вопрос о границе. Но мы тогда дали понять: нет, мы - братья, сами разберемся. Из этого надо исходить всегда при любых возможных разногласиях между нами. Никто не имеет права вмешиваться и стравливать нас. Когда я почувствовал, что проблему границы используют, желая разобраться с Чечней, я сделал все, чтобы не допустить этого.
Вот мы и подписали протокол соглашения. Не позволили третьей силе на этом спекулировать. Когда меня в свое время спросили, где граница Ингушетии, я ответил: «В Дагестане! А граница Чечни - в Северной Осетии». Уверен в этом и сейчас! Смысл в том, что мы вайнахский народ, нам нужна какая-то линия между собой, чтобы упростить внутренние административные вопросы, сбор налогов, проведение выборов в муниципальных округах и т. п. Но граница между нами, я уверен, может быть только условной! Она должна быть неназойливой, и тот, кто не понимает, что между чеченским и ингушским народом немыслима «граница на замке», тот не видит дальше своего носа. Это должна быть всего лишь условная линия, из тех, какие, бывает, проводят ради простого удобства даже между владениями родных братьев.
Да, все, что сейчас вокруг этого затеяли, я считаю ошибкой руководителей наших республик. Поначалу вроде все выглядело терпимо. А сейчас?.. Разве так можно? У меня много братьев, родственников в Чеченской республике. У меня дядья женаты на чеченках. И с обратной стороны также. Столько кровных связей и родства!.. Куда это все денешь?..
И тут трудно сказать, с чего началась склока, кто этому способствовал. Вполне допускаю и воздействие заинтересованных внешних сил. Среди тех, кто в Москве, да и среди наших соседей найдется кому подбросить полешек, подогреть спор. Но нам надо видеть дальше. Во всем, что творится у нас, невозможно разобраться человеку, который не готов к этому. Нечего и пытаться что-нибудь ему объяснить.
Одно знаю точно: основная масса людей и в Чечне, и в Ингушетии все эти злобные призывы на дух не воспринимает. Что бы там ни говорил кто угодно, будь то я сам, Зязиков, Евкуров или кто-либо после нас, надо помнить одно: 99% наших людей - братья. По духу и по крови. Кому бы ни привелось стать президентами наших братских республик, я убежден: никто и никогда не сможет рассорить между собой чеченцев и ингушей, внести раздор в вайнахский народ!
Беседовал Абдулла ДУДУЕВ.
Журнал "ДОШ" №1-2013.
Я с чем то могу не согласиться, но признаюсь, что Руслан Султанович единственный Президент Ингушетии за которого я голосовал.
13 декабря 2012 года Владимир Путин заявил о возможности отказа от губернаторских выборов, отметив при этом, что нужно «выработать формулу поведения и решения проблемы, которая была бы приемлема для всех». По словам президента, «мы не можем для одного субъекта создать одни правовые нормы, для других - другие, иначе мы расколем правовое поле всей Российской Федерации». Сказано вполне определенно.
Руслан Аушев
Но вот 23 января текущего года издание «Коммерсантъ-online» сообщило, что «Госдума приняла в первом чтении закон, разрешающий регионам отменять прямые губернаторские выборы. Как подчеркивают разработчики, документ призван учесть региональное многообразие России».
Однако в Ингушетии, хотя Юнус-Бек Евкуров и высказывался ранее в поддержку идеи назначения губернаторов, вовсю готовятся к выборам главы региона, которые, как заявил председатель избиркома республики Мусса Евлоев, пройдут этой осенью - 8 сентября.
Здесь повышенное внимание к предполагаемым выборам и готовность участвовать в них проявляют самые различные общественные, политические и даже неправительственные организации и движения.
Накал страстей достиг высшей точки 18 февраля в связи со скандальной публикацией газеты "РБК daily", которая со ссылкой на анонимный источник в Кремле сообщила, что «вслед за президентом Дагестана Магомедсаламом Магомедовым, досрочно сложившим полномочия, готовится замена нескольких республиканских глав - первым уйдет президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров, чья кандидатура не будет выставлена на предстоящих в сентябре текущего года выборах».
Спустя несколько дней сам глава Ингушетии категорически опроверг подобные утверждения.
Но такая уверенность в себе со стороны Евкурова нисколько не обескуражила его противников.
Так, еще в начале января была создана инициативная группа по сбору подписей в поддержку обращения к экс-президенту Ингушетии Руслану Аушеву о выдвижении его кандидатуры на выборах главы республики. За несколько недель было собрано, по словам организаторов, более 10 тысяч подписей.
Многие еще не знают, что думает сам Руслан Аушев об этих просьбах вернуться к управлению родной республикой (далеко не первых после его отставки). Ведь неоспоримо, что до сих пор это самый популярный и авторитетный политик не только в Ингушетии, но и на всем Северном Кавказе.
В эксклюзивном интервью «ДОШ» первый президент Ингушетии рассказал о своем отношении к данной инициативе, о том, стоит ли, по его мнению, ожидать, что будут восстановлены прямые выборы, а также о том, что надо делать сейчас для нормализации ситуации в регионе.
В Ингушетии создана инициативная группа, которая собирает подписи под обращением к вам с просьбой выдвинуть свою кандидатуру на пост руководителя республики. Разумеется, люди надеются на возвращение выборов. Вы в курсе? И как вы относитесь к этой идее?
- Я в курсе. В Ингушетии инициативная группа периодически создается, когда назревает новый политический виток на Кавказе и конкретно в республике. Так было и при Зязикове, хотели создать инициативную группу и после события с Юнус-Беком в 2009-м [22 июня 2009 года было совершено покушение на Евкурова - в кортеж президента республики врезался смертник на машине, начиненной 70 кг взрывчатки: Евкуров получил серьезные ранения, проходил длительное лечение в Москве, а двое его охранников погибли - Прим. А.Д.]. Сейчас инициативная группа собирает подписи, чтобы я участвовал в выборах. Но я думаю, что все-таки федеральный центр не допустит, чтобы они состоялись в Ингушетии.
Почему, как вы считаете?
- Московские власти вообще хотят избежать выборов на Кавказе. Они же об этом заявили. После чего, предусмотрев надлежащее информационное обеспечение вопроса, в первом чтении приняли соответствующий закон. Это связано с тем, что для них Кавказ больное место. Конечно, под прикрытием Кавказа решаются проблемы всей Российской федерации. Кавказ в этом плане оказывается, как всегда, политическим заложником.
И неким испытательным полигоном?
- Именно. Так повелось еще при царской власти, когда любое столкновение интересов России, Турции и Ирана ставило под удар прежде всего народы Кавказа. Почему на Кавказе происходило столько драматических событий, заложниками которых мы остаемся по сей сень? Да потому, что в решении любого конфликтного вопроса так или иначе задействован этот регион. Яркий пример - отмена выборов губернаторов. Чтобы ее оправдать, понадобилась трагедия в Беслане. Или возьмем 1991 год. Началось с того, что захотели сменить руководство. Тогда ведь демократическая Россия решила смести авторитарные режимы бывших первых секретарей обкомов по всей РФ. Задумали так: уберем наиболее строптивых, а остальные сами разбегутся. И начали с Кавказа. Пока не с Чечни, а с Нальчика, это было еще в 1990-м, когда хотели убрать руководителя Кабардино-Балкарии Кокова.
Черед Грозного пришел, когда центральные власти принялись за Завгаева.
С Завгаевым у них не вышло, и Кавказ на какое-то время оставили в покое. Потом уже все пошло в непредсказуемом ключе - первая война в Чечне, вторая война и так далее.
А там и Беслан - крайне странный повод для отмены выборов. Ведь в сущности непонятно, почему именно из-за событий в Беслане они отменили выборы, хотя надо было, напротив, укреплять выборность. Потому что только сильный лидер мог бы не допустить такой трагедии.
А сильный лидер больше зависит от избирателей, от людей, а не от федеральной власти, не так ли?
- На этот счет в Конституции записано все, что нужно. Проблема в том, что в Конституции очень много пробелов, которые дают возможность для сомнительных политических манипуляций. У нас до сих пор непонятно, как идет формирование Совета Федерации - каждый год по-новому. Госдума то так работает, то сяк. То можно создавать блоки, то нельзя, одномандатники сегодня есть, завтра нет, выборы то по партийным спискам, то иначе. И с главами субъектов РФ такая же неразбериха, хотя здесь было одно исключение: в 1996-м Конституционный суд недвусмысленно указал, что главы субъектов РФ должны избираться.
Помнится, тогда Алтайское Краевое Законодательное собрание обратилось в Конституционный суд, у них возник на этот счет спор, нельзя ли выдвигать на эту должность через парламент. Ответ был однозначным: только выборность. Но уже в 2005 году Конституционный суд пошел на попятный, заявив, что глав субъектов федерации все-таки можно назначать. Это было грубым нарушением закона и Конституции: КС не имел права возвращаться к рассмотрению вопроса, однажды им решенного. Но такое нарушение было допущено, и здесь Валерий Дмитриевич Зорькин [председатель КС РФ - Прим. А.Д.] совершил непростительную ошибку.
Так почему же, когда надо обосновать важное и спорное нововведение, власти снова и снова обращаются к Кавказу? Да им просто трудно признаться, что где-нибудь во Владимирской области или в Хабаровском крае есть какие-то болезненные проблемы. И к тому же в представлении обывателя самые грозные тучи собираются где? - На Кавказе. Это легко объяснимо. Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия… ладно, тут можно ссылаться хотя бы на то, что это многонациональные регионы. Но при чем здесь Ингушетия? При чем Чеченская республика? В Ингушетии 80-90 процентов - ингуши, в Чечне - 90% чеченцы. С какой стати отказывать народам этих республик в законном праве выбирать своих руководителей?
По-моему, так происходит прежде всего потому, что Кавказ служит полигоном для такого рода политических экспериментов. Начав с него, потом примутся вводить те же порядки и в других субъектах, и затем, наверное, придет черед законодательных собраний. А уж они будут принимать то, что им скажут: им ведь стоит только объяснить, в какую сторону склоняться при решении спорных вопросов. В их послушании давно никто не сомневается.
То есть вы считаете, что выборов на территории республик Северного Кавказа власти не допустят?
- Я в этом уверен на 90 процентов.
Но все-таки давайте предположим хоть на остальные 10 процентов, что выборы состоятся. В таком случае вы поддержите инициативу, выдвинете свою кандидатуру?
- Люди ко мне обращаются, я не могу их оттолкнуть. Я не способен отвернуться, когда мне говорят: «Руслан Султанович, мы хотим, чтобы ты баллотировался». Если так, я отвечу: «Вперед! Я готов баллотироваться наравне с другими. Волю народа исполню». Может, не так страстно, как раньше, буду добиваться победы (я же десять лет был президентом республики), но желанию людей противиться не стану. Не могу же я просто сказать: «До свидания, больше на меня не рассчитывайте».
Конечно, тут надо принимать в расчет много вопросов. Скажем, если Центр боится из-за меня эти выборы проводить, я готов отказаться, не баллотироваться, только дайте народу самому избрать главу республики. Вопрос ведь не во мне, а в том, что ждет Ингушетию. Ясно же, что только выборный глава республики сможет в ней эффективно работать. И еще я одну вещь не могу понять: вот Федеральный центр говорит, дескать, «на Кавказе такая ситуация, что это невозможно». Но при этом Центр сам себе противоречит. В воюющей Чечне в 1996 году проводили выборы - избирали же Завгаева. Я помню и референдум в воюющей Чечне!
Да, в 2003 году.
- Ведь проводили же? - Проводили. В подобных условиях! И в Кабардино-Балкарии они тогда состоялись, и в Ингушетии прошли аж дважды: в 1993-м и в 1998-м…
А между тем Кавказ тогда прямо полыхал. А сколько было беженцев… Но провели же - ничего страшного не произошло! Что же с тех пор изменилось к худшему? Ведь уже 18 лет прошло! Внешне все вроде нормализовалось. Чеченская республика сегодня не та, что была в те годы, там нет войны. Чего сегодня-то так боятся власти? Вот чего я не могу понять. И ведь нельзя же оставлять Кавказ в нынешнем, мягко говоря, незавидном положении. И так уже в российский обиход вошло обидное определение: «лицо кавказской национальности», а подобная практика будто нарочно подчеркивает, что кавказцы - люди второго сорта.
Я убежден, что Кавказ во многих отношениях может соперничать с остальной Россией в том, что касается процессов культурного строительства, образования и многого другого. Так в чем проблема? Почему людей лишают их законных прав? Ведь сегодня никто уже серьезно не утверждает, что, мол, придут к власти какие-то деструктивные силы, сепаратистские и тому подобные. Да не придут они! Народ не такой тупой, каким его считают. Ни Дагестан, ни Ингушетия, ни Кабардино-Балкария, ни Осетия, ни Адыгея даже в самых худших ситуациях не объявляли о своей независимости. Единственная республика, которая взяла этот курс в 1991 году, - Чеченская. Той же Ингушетии было тогда удобно использовать первую чеченскую войну - объявить независимость, но даже она, самая близкая к Чечне, этого не сделала. Более того, Ингушетия заявила: что ж, ты решила так, а мы выбираем другой путь.
В 1991 году провели референдум, на котором народ сказал: мы в составе России. И кто тут вообще полностью независимое от всего мира государство - Россия, что ли? Россия сегодня тоже зависит от многих мировых институтов - финансовых, политических и т. д. Тем более - на Кавказе: какой идиот может нынче объявить о своей независимости? Это исключено. Вот потому-то мне и не понятно столь упорное желание снимать-назначать кавказских руководителей сверху. И наконец, еще интересный вопрос: с 2004 года прошли назначения глав республик, и что, ситуация на Кавказе стала лучше? По-моему, нет.
То есть эта политика себя не оправдала?
- Мы - живые свидетели этой истории. После Беслана всех глав у нас стали назначать. Если раньше были проблемы в одной Чечне, сегодня уже голову ломают, что делать с Дагестаном. Вспомним: с 2004 года начались инциденты в более или менее спокойной Ингушетии. Я могу об этом говорить - я был президентом республики. Вспомните, что там произошло. Нападение [22 июня 2004 года - Прим. А.Д.] - сутки боевики командовали, Ингушетия тоже превратилась в зону боевых действий. Сколько с тех пор было беспорядка, и до сих пор там эти проблемы. А Кабардино-Балкария? Кто бы мог себе представить, что оттуда, из спокойной в прошлом республики, ныне почти каждую неделю доносятся мрачные вести: то в одном доме воюют с боевиками, то в другом. В Карачаево-Черкесии тоже не все ладно…
Что в итоге изменилось за годы правления назначенцев - не столь уж простой вопрос. Но вот если спросить, стал ли Кавказ процветать экономически, ответ один: нет. Сколько с 2004 года неурядиц произошло в Российской федерации? - Достаточно. И многое ли предотвратили назначенцы, что пришли взамен былых народных избранников? Конечно, подобное случалось и ранее, в самые тяжелые для России годы. Но тогда у нас не было таких финансовых возможностей, какие сегодня есть у глав регионов. Нефть тогда стоила 9-11 долларов, и в российском бюджете денег не было. А что до сегодняшних глав, я так скажу: с тех пор, как цены на нефть пошли вверх, они в деньгах просто купаются. Главное - правильно использовать эти средства!
Вы говорите, что никто не объявит о своей независимости, антироссийские, или, скажем, сепаратистские настроения на Кавказе не возьмут верх. А вам не кажется, что в этом-то и кроется опасность для федеральных властей: при том, что выстроена жесткая вертикаль, силовики ведут бескомпромиссную борьбу с инакомыслящими, часто используя репрессивные методы, проводится массированная идеологическая работа по популяризации так называемого традиционного ислама, все равно среди молодежи на Северном Кавказе более популярной и привлекательной становится другая идеология?
- Так об этом и речь. Я же говорю, когда людям предоставляется выбор, все эти вопросы решаются естественным образом. Во время предвыборных кампаний между различными общественными силами происходит диалог.
Ведь в чем сила таких кампаний? Они начинаются за полгода до решающих событий, это пора активного общения, столкновения различных мнений, помогающего лучше понять, где болевые точки у этой страны, у республики. И ты вступаешь в этот диалог, делишься своими наблюдениями, выводами... Люди, послушав одного, другого, третьего, начинают понимать, кто им больше по душе. И побеждает тот, кто побеждает. А приступая к конкретной работе, он уже представляет себе, как с этими болевыми точками быть…
С чего начать… ведь вся беда как раз в том, что когда этого нет, власть отрывается от народа, начинает прибегать к грубым радикальным методам. Она оказывается по одну сторону, народ - по другую.
Вот еще проблема: к чему Кавказ стремится горячее всего? К справедливости. А есть она сегодня на Кавказе? Нет. На каждом шагу - незаконные поборы. Работу получить хочешь - плати. Учиться хочешь - плати, контракт получить - плати, укол сделать - опять раскошеливайся. Коррупция. Где сегодня встретишь молодого человека, не утратившего светлую веру? А возьмем наше духовенство - много ли вы мне назовете авторитетных духовных лидеров? Конечно, кое-кто еще остался… Допустим, в Ингушетии таковым считается Хамзат Чумаков. Он, кстати, «афганец» - в Афганистане служил, мы с ним в одно время там были. Но он один! А другие-то где? И его преследуют, на него покушения были, он без ноги…
А молодежь ищет справедливости, да что там, любой человек ее ищет. Но где она, и какое отношение к ней имеет власть? У тебя проблемы - обратись с ними к власти, и что? Ответа нет. А выборность руководства и тут бы тоже могла помочь. Конечно, она не все вопросы решает, но кое-что изменилось бы: ведь если ты избрал себе власть, ты с ней работаешь. А она - с тобой. Ты можешь ей сказать: слушай, ты плохо работаешь - до свидания. А тот, кого назначили, не отвечает перед людьми. Он в ответе перед теми чиновниками в администрации президента или в правительстве, с кем он может договориться. И все понимают, что он будет работать на них, а не на нас, здешних. С Дальнего Востока московскому начальству будут везти рыбу, с Кавказа - бурки с кинжалами, еще откуда-нибудь - другие приятные подарки. У назначенца главная забота - услаждать начальство, чтобы опять назначили.
Такой услужливый пойдет на новый срок, потом еще, еще - короче, застой. А дальше - труба. И вот тогда побеждают радикальные силы. Прежде в Ингушетии разве были они популярны? Я старался, чтобы власть не отрывалась от народа. Конечно, тяжело было. Некоторые чиновники не желали работать по-человечески, потому-то я пять правительств сменил, видя пренебрежение исполнительной власти к населению. Потому что я был избран, за их работу я держал ответ перед людьми. Конечно, некоторые ленились, не хотели делать дело, сидели на откатах. Когда узнавал об этом, я гнал их в шею, и это снижало уровень напряжения в Ингушетии. Но это было возможно потому, что я не был назначенцем, у меня руки были свободны.
Но есть и другая сторона этого вопроса: многие из тех, кто выступают за выборы, уверены, что их результаты будут подтасовываться. А противники выборов говорят, что богатые кандидаты просто подкупают избирателей.
- Послушайте, а кого подкупают? И кто занимается подтасовками? Инопланетяне? Наши с вами люди в избиркомах сидят, они же сидят на участках, деньги дают им, а не кому-то иному. Ну и что? Дали тебе денег? Мобильный телефон подарили? Хорошо, когда есть богатые люди, которые сдуру все это раздают. Возьми. Принеси детям, отдай им. А вот проголосуй так, как тебе совесть, душа подскажет. А то иные люди говорят, что дела у нас плохи, и сами же поступают не лучше. Да ведь не может ни одна республика, ни один район, ни один город подтасовать совсем все. Ну, может - процентов десять, вряд ли больше.
Вообще в России единственные по-настоящему честные выборы прошли в 1989 году, при Горбачеве. Я был депутатом. Это воспринималось, как взлет демократии. Классика! Но уже после 1996 года, когда команда Ельцина поняла, что нужно брать власть уже окончательно, во что бы то ни стало, они стали придумывать новые технологии… А все же в любом случае на избирательных участках сидят люди, эти учителя, они же не из иных земель, они всегда рядом с нами… Сами страдают, плачут, жалуются… Вот взяли бы и честно провели выборы. Поступи по совести, если Аллаха боишься! Люди, изберите себе нормального, честного, некоррумпированного чиновника и живите с ним в согласии. Не понравится - отзовите и выберите следующего. Так, глядишь, найдете стоящего.
Не могу понять позицию федерального центра: зачем себе рейтинг так накачивать? Куда ни шло - Беларусь, маленькая страна, 10 миллионов населения, там еще можно как-то объяснить назначаемость руководителей. Но в России, на Кавказе... Да пусть люди сами помучаются и решат свои проблемы! Дайте им эту возможность! Надо четко разделить полномочия федерального центра, республики, города… За что Москва отвечает, за что Магас. Чтобы все делали свое дело и не лезли туда, где не их компетенция. Ведь вот же США - федеративное государство. В одном штате один закон, в другом - другой, и ведь живут! Процветают! Что ж мы-то изобретаем велосипед? Возьмите Германию, Щвейцарию - тоже федерации. Когда ты президент, допустим, лег спать у себя в Москве, а на востоке страны народ еще работает, как же ты берешься всем управлять из центра? Не спать вообще? Так это не в силах человеческих…
А потом где-то вдали от центра - катастрофа, и кто сможет оперативно отреагировать? При таких масштабах государства особенно важно дать регионам максимум полномочий. У федерального центра хватает забот: оборона, финансы, внешняя политика - чего еще? А вспомните тот же Беслан - зачем тогда обвинили президента Северной Осетии Дзасохова в случившемся? Он же не был виноват. Кто у нас отвечает за безопасность, за борьбу с терроризмом? ФСБ, вот она и проморгала все. Она не подчиняется региональному руководителю. Это самостоятельная структура. Поэтому надо четко разделять полномочия. Многие беды проистекают от этого - оттого, что нет разделения властей и их полномочий. Хотя все это четко прописано в Конституции страны.
«99% НАШИХ ЛЮДЕЙ - БРАТЬЯ. ПО ДУХУ И ПО КРОВИ»
О пограничных спорах между властями Чечни и Ингушетии.
Вот уже несколько месяцев подряд официальные власти Чечни и Ингушетии ведут «дипломатическую войну» из-за границ. Хотя за внезапным обострением этой проблемы, как говорят некоторые сведущие люди, кроется склока между силовиками из-за неподеленных лавров за успехи в борьбе с терроризмом.
Недавно парламент Чечни принял законопроект, связанный с административными границами. Аналогичный законопроект принял парламент Ингушетии еще в 2009 году.
Мы сознательно не разбираем по сути ни эти, ни другие решения и заявления органов власти и официальных лиц обеих республик. Это осмысленная и принципиальная позиция нашего издания, о которой считаем уместным заявить раз и навсегда: мы не станем принимать ничью сторону в ситуациях, чреватых возможным конфликтом между двумя близкими народами. Хотя как средство массовой информации мы имели возможность опубликовать сенсационные материалы, обнародовать шокирующие заявления очень высокопоставленных лиц, целенаправленно участвовавших в спланированной провокации.
Мы этого не сделали не потому, что нам нечего сказать и мы не располагаем интересными документами на эту тему, а только потому, что для нас неприемлемо все, что может способствовать нагнетанию конфликта. Чувство ответственности за сказанное и написанное слово, за его последствия для журналиста, по нашему убеждению, важнее всего остального. В нашем коллективе работают ингуши, чеченцы, представители других национальностей, но все мы единодушны в своей вере, что чеченский и ингушский народы в состоянии решать любые возникающие между ними спорные вопросы, сохраняя уважение и терпимость друг к другу, проявляя мудрость и достоинство, не скатываясь до публичной позорной свары.
Вместе с тем мы воздерживались и намерены воздерживаться впредь от любых высказываний, которые могут расценить как призывы к объединению двух республик. При всей исторической, культурной, языковой близости речь идет, несомненно, о двух отдельных, далеко не во всем схожих между собой народах, и то, что у каждого из них своя республика, вполне оправдано.
Донести до читателей мнение Руслана Аушева об этой проблеме мы считаем важным, тем более, что оно во многом совпадает с позицией «ДОШ».
В течение нескольких последних месяцев продолжается конфликт между руководством Чечни и Ингушетии, вызванный спорами об административной границе между нашими республиками.
В 1993-94-м вы и Джохар Дудаев - в то время президенты двух республик - решили данный вопрос так, что это не осложнило отношений между нашими народами. В чем тогда состоял смысл ваших договоренностей? И почему, на ваш взгляд, этот вопрос ныне приобрел остроту, которой не имел никогда ранее?
- Мы тогда подписали особое соглашение, я уже не помню всех его деталей, но исходили из того, что мы два братских народа. Мне было тяжелее - потому что я под юрисдикцией Российской Федерации, а Чечня объявила курс на независимость. В то время еще был один момент - в центре кое-кому из власть предержащих очень хотелось пойти на Чечню, используя Ингушетию. И тоже для этой цели пытались использовать вопрос о границе. Но мы тогда дали понять: нет, мы - братья, сами разберемся. Из этого надо исходить всегда при любых возможных разногласиях между нами. Никто не имеет права вмешиваться и стравливать нас. Когда я почувствовал, что проблему границы используют, желая разобраться с Чечней, я сделал все, чтобы не допустить этого.
Вот мы и подписали протокол соглашения. Не позволили третьей силе на этом спекулировать. Когда меня в свое время спросили, где граница Ингушетии, я ответил: «В Дагестане! А граница Чечни - в Северной Осетии». Уверен в этом и сейчас! Смысл в том, что мы вайнахский народ, нам нужна какая-то линия между собой, чтобы упростить внутренние административные вопросы, сбор налогов, проведение выборов в муниципальных округах и т. п. Но граница между нами, я уверен, может быть только условной! Она должна быть неназойливой, и тот, кто не понимает, что между чеченским и ингушским народом немыслима «граница на замке», тот не видит дальше своего носа. Это должна быть всего лишь условная линия, из тех, какие, бывает, проводят ради простого удобства даже между владениями родных братьев.
Да, все, что сейчас вокруг этого затеяли, я считаю ошибкой руководителей наших республик. Поначалу вроде все выглядело терпимо. А сейчас?.. Разве так можно? У меня много братьев, родственников в Чеченской республике. У меня дядья женаты на чеченках. И с обратной стороны также. Столько кровных связей и родства!.. Куда это все денешь?..
И тут трудно сказать, с чего началась склока, кто этому способствовал. Вполне допускаю и воздействие заинтересованных внешних сил. Среди тех, кто в Москве, да и среди наших соседей найдется кому подбросить полешек, подогреть спор. Но нам надо видеть дальше. Во всем, что творится у нас, невозможно разобраться человеку, который не готов к этому. Нечего и пытаться что-нибудь ему объяснить.
Одно знаю точно: основная масса людей и в Чечне, и в Ингушетии все эти злобные призывы на дух не воспринимает. Что бы там ни говорил кто угодно, будь то я сам, Зязиков, Евкуров или кто-либо после нас, надо помнить одно: 99% наших людей - братья. По духу и по крови. Кому бы ни привелось стать президентами наших братских республик, я убежден: никто и никогда не сможет рассорить между собой чеченцев и ингушей, внести раздор в вайнахский народ!
Беседовал Абдулла ДУДУЕВ.
Журнал "ДОШ" №1-2013.