СТРАТЕГИЯ ПОРАЖЕНИЯ. Часть 2.
Часть 1.
ПОЗНАЁТСЯ В СРАВНЕНИИ
К июню 1941-го СССР и Германия подошли, имея, соответственно, опыт Зимней войны и опыт похода во Францию.
В ходе войны с Финляндией основные удары РККА наносились на Карельском перешейке и были направлены на Вийпури (Выборг) и Кякисалми (Приозерск). Обойти линию Маннергейма, протянувшуюся от Ладожского озера до Финского залива, не было никакой возможности, и советское командование позаботилось о создании существенного превосходства в силах и средствах, способного, по его мнению, быстро сломить сопротивление финнов. 30 ноября 1939-го - к началу «Зимней войны» - на Карельском перешейке РККА превосходила армию Финляндии [1] :
по численности личного состава - в 1,3 раза ;
по орудиям и миномётам - в 4 раза ;
по танкам - в 50 раз ;
по самолётам - в 14 раз.
Однако, быстро обнаружилось, что даже такое превосходство не позволяет одолеть финнов, и РККА застряла у линии Маннергейма на 2 месяца. В течение этих месяцев шло непрерывное наращивание сил и средств, и к началу решающего штурам - 12 февраля 1940-го - превосходство РККА достигло уровня [2] :
по численности личного состава - в 3,1 раза ;
по орудиям и миномётам - в 7 раз ;
по танкам - в 91 раз ;
по самолётам - в 12 раз.
От границы до линии Маннергейма советские дивизии добирались 7 дней со средней скоростью 10 км в сутки. От линии Маннергейма до Выборга РККА двигалась три недели со средней скоростью 1,5 км в сутки.
Начиная «поход во Францию», Вермахт численно превосходил своих противников лишь по числу самолётов - примерно в 1,5 раза. По всем остальным параметрам преимущество имела Франция с союзниками :
по численности личного состава - в 1,2 раза ;
по орудиям и миномётам - в 1,9 раза ;
по танкам - в 1,7 раза .
Тем не менее, приняв неожиданное для противника стратегическое решение - удар в обход линии Мажино - и используя более совершенную тактику, немцы нанесли Франции решительное поражение. Наиболее ожесточённые бои продолжались в течение месяца (с 10 мая по 13 июня) на территории Бенилюкса и северной Франции. 14 июня германские войска вступили в Париж, французское правительство бежало в Бордо, фронт рухнул, и танковые колонны Вермахта хлынули на юг, к Лиону и Бордо, и на запад, к атлантическому побережью. 22 июня 1940-го было подписано «Соглашения о перемирии», которое советско-российская пропаганда до сих пор с маниакальным упорством именует «капитуляцией».
Скорость продвижения Вермахта до 13 июня (в ходе разгрома основных сил союзников) составляла от 3 до 10 км в сутки, а с 14 по 22 июня - 35-40 км в сутки. Впоследствии это было названо «триумфальным маршем Вермахта».
В «Восточном походе» Вермахту предстояло преодолеть ДВЕ линии укреплений - «линию Молотова» вдоль новой границы СССР и «линию Сталина» вдоль старой.Обе линии упирались в Балтийское море на севере и Чёрное море на юге, и обойти их - в отличие от линии Мажино - не было никакой возможности. И если «линия Молотова» строилась менее двух лет и была, мягко говоря, не закончена, то «линия Сталина» создавалась более полутора десятилетий и была оборудована полностью, по самому последнему слову тогдашней фортификационной техники.
На линии Маннергейма, которую Красная армия проламывала в течение 2 месяцев, количестов ДОТов - даже в самых «густо застроенных» секторах (Суммакюля, Муолаа) - не превышало 4 штук на километр фронта. О количестве ДОТОов на «линии Сталина» можно судить по Карельскому УР, где, к примеру, на участке от озера Разлив до Финского залива - длиной около 1,5 км - сооружено 10 ДОТов. То есть, Вермахту предстояло столкнуться с препятствиями, значительно превосходящими те, с которыми встретилась РККА на Карельском перешейке.
Как было отмечено выше, на 22 июня германская армия вторжения превосходила советскую «армию прикрытия» только по численности личного состава. Однако всего лишь через неделю, после мобилизации в РККА более 5 млн. человек, и это преимущество сошло на нет - начиная с июля Вермахт численно уступал РККА по ВСЕМ параметрам.
Основываясь на опыте Финской войны, можно было бы предположить, что немецкие дивизие, упершись в бетонные крепости советских укрепрайонов, стоящих непреодолимой стеной от моря до моря, будут радикально прорежены пулемётно-артиллерийским огнём, а остатки их - передавлены неоглядными стадами советских танков. Но, вопреки всем ожиданиям, части Вермахта миновали бОльшую часть укреплений обеих советских оборонительных линий, вообще их не заметив. И советские танки тоже их не сильно тревожили - в воспоминаниях участников «восточного похода», от рядовых до генералов, сетований на жару, пыль и скверные дороги существенно больше, чем на сопротивление противника.
В течение первого месяца войны германское наступление вглубь СССР шло со средней скоростью 30 км в сутки. Причём продвижение это, в отличие от «похода во Францию», осуществлялось не ПОСЛЕ разгрома противника, а ОДНОВРЕМЕННО с ним. И если 30 км в сутки по французским автострадам называют «триумфальным маршем», то как назвать 30 км в сутки по противотанковым дорогам Совдепии ?
НЕМАССОВЫЙ ГЕРОИЗМ
Многие годы - начиная с первых дней войны и до сих пор - орды фальсификаторов потчуют публику байками о «массовом героизме советских людей», приводя в качестве иллюстрации совершенно фантастические истории. То у них «автоматчик И.П.Середа» «ударами сапёрного топора» выводит из строя «пулемёт и экипаж танка», то 28 «панфиловцев» отбивают атаки полусотни вражеских танков, истребляя чуть ли не половину, то Александр Матросов затыкает собою амбразуру вражьего ДЗОТа... Разумеется, ничего, кроме тотального недоверия, такие россказни вызвать не могли.
Но героизм-то был ! И случаи его проявления, зафиксированные не только советскими, но и германскими, были отнюдь не единичны :
3-я рота 17-го пулемётного батаольона Брестского укрепрайона удерживала 4 ДОТа на берегу Буга до 30-го июня. Без связи, без воды, без продовольствия - до последнего патрона и последнего человека.
24-го и 25-го июня единственный КВ, занявший позицию на шоссе близ литовского города Расейняй, сдерживал продвижение 6-ой танковой дивизии Вермахта. Один советский танк. Одна германская дивизия. Два дня !!!
19-го августа танк КВ № 864 под командованием старшего лейтенанта Зиновия Колобанова на дороге от Луги к Гатчине встретился с колонной из 40 немецких танков. В ходе трёхчасового боя было подбито 22 немецких танка, а КВ Колобанова, получив более 150 (!!!) прямых попаданий, вернулся в расположение своей части.
Проявляли героизм не только отчаянные одиночки :
23-24 июня 1-ая противотанковая бригада генерал-майора К.С.Москаленко отразила все атаки 3-го танкового корпуса генерала фон Маккензена, наступавшего вдоль шоссе Владимир-Волынский-Луцк, и отошла на север лишь под угрозой окружения.
2-10 июля 1-ая мотострелковая Московская Пролетарская Краснознамённая дивизия полковника Я.Г.Крейзера, отступая от Борисова к Орше, нанесла противостоящей 18-ой танковой дивизии Вермахта такой ущерб, что командовавший ею генерал Неринг вынужден был отметить «Потери снаряжением, оружием и машинами необычайно велики... Это положение нетерпимо, иначе мы напобеждаемся до собственной гибели».
Сражавшаяся в Заполярье 14-ая армия генерал-лейтенанта В.А.Фролова вообще не отступила (единственная в составе РККА), остановив и разгромив в приграничном сражении горный корпус «Норвегия» генерал-лейтенанта Э.Дитля.
Примеры героизма советских солдат и офицеров можно множить и множить. Но был ли этот героизм таким массовым, как это норовят представить политруки ?
Представленные выше примеры героизма отдельных воинов и целых соединений мало известны широкой публике - например, про расейняйский танк впервые написал пресловутый В.Суворов в начале 90-х годов прошлого века, а имена членов его экипажа неизвестны до сих пор. И неизвестны они именно потому, что подрывают миф о массовости героизма.
В Брестском укрепрайоне было 380 (!!!) ДОТов. Из них полностью готовых - примерно половина. Ясно, что, должным образом организовав оборону, гарнизоны даже этой половины ПОЛНОСТЬЮ перечеркнули бы все германские планы наступления. Однако, оборону держали лишь 4 из примерно 190 - 2%. Что случилось с остальными 186 ??? Почему 98 % ДОТов не оказали НИКАКОГО сопротивления ?
Безвестный КВ из состава 2-ой танковая дивизии 3-го механизированного корпуса РККА, встретившй врага в районе Расейняя, на два дня парализовал 6-ую танковую дивизию Вермахта, уничтожив по ходу дела 12 грузовиков, 4 противотанковые пушки, 1 зенитное орудие, неустановленное число танков и несколько десятков солдат и офицеров, убитых и умерших от ран. Казалось бы, 2-ая танковая дивизия, в которой, согласно штатного расписания, было более 350 танков, включая не менее 50 КВ, должна была размазать вражье войско как таракана. Вместо этого она, провоевав всего 4 дня - с 23 по 26 июня - была окружена и полностью уничтожена. Как такое может быть ???
Зиновий Колобанов со своим экипажем уничтожил 22 танка противника (не получив, кстати, за этот невероятный подвиг ни награды, ни повышения). Разумеется, невозможно требовать повторения подвига Колобанова от всех. Но в «армии прикрытия» было больше 15 000 танков и более 4 000 пушечных бронеавтомобилей, в том числе более 1 500 тяжёлых и средних танков, АБСОЛЮТНО НЕУЯЗВИМЫХ для танковой и полевой артиллерии противника (вспомним полторы сотни попаданий в танк Колобанова !!!). А в «армии вторжения» было менее 5 000 танков, каждый из которых был уязвим для ЛЮБОГО советского танка, ЛЮБОГО бронеавтомобиля и практически ЛЮБОЙ советской пушки. И если бы каждый из советских танков уничтожил лишь по ОДНОМУ танку противника, в течение считанных недель Вермахт остался бы без бронетехник. Так как же Вермахт сумел добраться до Москвы, потеряв не многим более половины своих танков ? Почему Колобанов оказался ЕДИНСТВЕННЫМ в своём роде ???
К 22-му июня вдоль границы было сосредоточено 16 армий (Первый стратегический эшелон), и с востока к ним подтягивались ещё 5 (Второй стратегический эшелон). В течение лета 41-го все они подверглись ударам германских, финских или румынских войск. Не отступила лишь 14-ая - единственная из двадцати одной !!! Разумеется, силы, действовавшие против неё, сильно уступали тем, что были брошены против армий Западного и Юго-Западного фронтов. Так ведь и 14-ая армия не шла ни в какое сравнение с 6-ой или 10-ой ! Но она выстояла, а они нет. Получается, что, как и в случае с ДОТами Брестского укрепрайона, упорное сопротивление оказали менее 4% подвергшихся нападению. Остальные же 96% с лишним ударились в паническое бегство со средней скоростью 30 км в сутки. Почему ?
Очевидно, воспеваемый уже 70 лет «массовый героизм советских воинов» оказался, мягко говоря, не вполне массовым...
БАРДАК - НОРМА ЖИЗНИ
Политруки-фальсификаторы обожают посокрушаться о том, что страна большевикам досталась совсем дикая, а «история отпустила нам мало времени» - мол, как ни старались, не сумели выйти на уровень, позволяющий противостоять армии оккупантов со всеобщим средним образованием. И цифры приводят - вот, мол, как всё здорово было у них, и как паршиво у нас. Что интересно, цифры эти, сами по себе, правдивы. А вот интерпретация их лжива. Как всегда, впрочем.
Любому добросовестному исследователю российской истории известен факт, тщательно замалчиваемый политруками : в 1918 году российский офицерский корпус разделился ровно пополам - одна половина восстала против красного безумия, а вторая пошла на службу к большевикам. Первые проиграли и были либо истреблены, либо вытеснены за пределы Совдепии. В эмиграции им пришлось сменить профессию - кто стал таксистом в Париже, кто механиком в Детройте, кто скотоводом в Аргентине... Вторые же были востребованы Совдепией для построения новой армии, призванной «нести знамя освобождения» в Европу, Индию, Китай, далее везде. Это были чрезвычайно квалифицированные специалисты, располагающие - в отличие от зарубежных коллег-конкурентов - не только опытом позиционной войны, приобретённым в окопах Первой мировой, но и опытом маневренной войны, полученным на полях Гражданской. На тот момент они были, по-видимому, самыми сильными в мире профессионалами ведения боевых действий на суше.
В начале 20-х была проведена военная реформа, и в течение 10 лет офицеры «из бывших», большинство которых осело в штабах и военных учебных заведениях, спокойно занимались военным строительством, развивая теорию «глубокой операции» (советский аналог «блицкрга») . Но в начале 30-х большевицкое руководство пришло к выводу, что «новое офицерство» - с правильным социальным происхождением - достаточно окрепло и в «бывших» нужды более нет. Началось их постепенное «изъятие из обращения» : «бывших» переводили на малозначащие должности, передвигали в «медвежьи углы», увольняли из армии. Заканчивалось обычно арестом и исчезновением в глубинах ГУЛАГа. Заодно «вычищали» тех, кто хоть и обладал «правильным» происхождением, но «имел компрометирующие связи», был слишком самостоятельным, недостаточно внимания уделял партийно-политической работе или просто раздражал начальство чрезмерным уровнем образования. Аресты шли до сентября 1941-го, а последняя партия офицеров, арестованных по обвинению в участии в «право-троцкистском террористическом заговоре», была расстреляна 23-го февраля 1942-го. На место расстрелянных приходили «новые люди», обладавшие выдающимися талантами по части мата и рукоприкладства, беззаветно преданные «партии Ленина-Сталина», но категорически неспособные квалифицированно управлять военной машиной, созданной их предшественниками.
Образование и Наркома обороны С.К.Тимошенко, и Начальника Генштаба Г.К.Жукова, ограничивалось тремя классами церковно-приходской школы и различными командирскими курсами незначительной продолжительности. Подавляющее большинство нижестоящих командиров было им под стать. Чего уж требовать от рядового и сержантского состава ?
По итогам переписи 1937-го года выяснилось, что даже среди молодёжи 18-19 лет безграмотных было 8,5%, а среди 30-летних безграмотным был каждый четвёртый. К 1939-му году образование в объёме 7 классов школы и выше имели 8,2% рабочих и 1,8% колхозников. Широко разрекламированная «борьба с неграмотностью», проводившаяся к тому моменту уже 20 лет, дала подавляющему большинству лишь формальное образование - умение читать декреты и выводить каракулями «Мы не рабы...» [3]
Казалось бы, с ТАКИМ материалом надо работать и работать, не только обучая военному делу, но и повышая общую грамотность. Однако, повышение грамотности сводилось к бесконечным политзанятиям, а боевой подготовкой РККА практически не занималась [4]. Главным занятием советских бойцов всегда и везде были погрузо-разгрузочные, строительные и прочие хозяйственные работы.
Зимняя война выявила массовую неподготовленность солдат и офицеров к ведению боевых действий. На состоявшемся в апреле 1940-го года совещании начальствующего состава, посвящённом разбору и анализу действий РККА в Финляндии, были отмечены незнание бойцами материальной части положенного им оружия, слабая физическая и тактическая подготовка, крайне низкая дисциплина, особенно на поле боя, всеобщее пренебрежение маскировкой и неумение прятаться от налётов авиации и артналётов. Командование быстро теряло управление, не умело - а чаще всего и не пыталось - вести разведку, было не в состоянии организовать взаимодействие пехоты с танками и пехотных подразделений между собой. Лётчики были обучены летать только днём и только в ясную погоду, ни о каком взаимодействии с наземными войсками речи вообще не шло. Ситуация со снабжением была просто катастрофической, так как командование не имело ясного представления не только о противнике, но даже и о количестве собственных бойцов : по словам начальника Управления снабжения РККА А.В.Хрулёва, «с товарищем Тимошенко у нас было расхождение буквально на двести тысяч едоков» [5] - это при том, что общая численность советских войск, действующих против Финляндии, не превосходила семисот тысяч человек.
Однако, Сталин подвёл итог : «Финнов победить - не Бог весть какая задача... Мы победили не только финнов, мы победили еще их европейских учителей - немецкую оборонительную технику победили, английскую оборонительную технику победили, французскую оборонительную технику победили... Мы разбили не только финнов - эта задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых государств Европы, представители которых являлись учителями финнов. В этом основная наша победа.»
После такой оценки начинать настоящую работу по оздоровлению армии было не то чтобы проблематично, а просто опасно для жизни. Поэтому, несмотря на смену Наркома обороны и появление в связи с этим убийственного «Акта о приёме Наркомата Обороны Союза ССР», всё в РККА осталось по-прежнему.
САМАЯ СТРАШНАЯ ТАЙНА
Можно ли полагать необученность рядового состава, даже помноженную на махровый непрофессионализм командиров, основной причиной той катастрофы, которую пережила РККА в 1941-ом ? Нет, нельзя.
Разумеется, организовать масштабное наступление с ТАКОЙ армией практически невозможно - для наступления нужны владение личным оружием, физическая выносливость, знание тактики, отменная дисциплина и ещё много чего. Но для обороны всё это не обязательно ! Для того, чтобы, укрывшись за полутора метрами бетона, выкашивать пулемётным огнём цепи противника, требуется всего ничего - умение заправить новую ленту и стремление убить как можно больше врагов. Однако, как мы помним, гарнизоны приграничных укрепрайонов такого стремления не продемонстрировали.
Не проявили такого стремления и экипажи многих тысяч танков и бронеавтомобилей. Случаи, подобные расейняйскому, можно пересчитать по пальцам. Остальные если и сумели поразить врага, то отнюдь не «напором стали и огня», а только видом чудовищного количества бронетехники, брошенной вдоль дорог Украины, Белоруссии и Прибалтики.
И «красные соколы», в отличие от своих голландских, британских и французских коллег, желанием повоевать не особо горели. Снялись с приграничных аэродромов и стаей перелётных птиц откочевали на восток - во имя сохранения материальной части, разумеется. А некоторые откочевали на запад :
К концу 1941-го из лётчиков, перелетевших на сторону немцев, в составе Люфтваффе была сформирована «русская» авиачасть под командованием полковника Мальцева. Среди нескольких десятков авиаторов в её составе сражались два Героя Советского Союза - капитан Бычков и старший лейтенант Антилевский.
В итогах «героического сопротивления» лета-осени 1941-го года более всего поражает не количество потеряных пушек, танков и самолётов и даже не число убитых и раненых. Более всего поражает количество пленных : за первые шесть месяцев войны общие потери РККА (убитыми, ранеными, умершими от ран и пропавшими без вести) составили не менее 8,5 миллиона человек [6], из которых в плену - по немецким данным - оказалось более 3,8 миллиона, в том числе 63 генерала и десятки тысяч офицеров рангом ниже. И не надо думать, что все они сдались, оказавшись в «безвыходном положении».
22-го августа 1941-го ушёл к немцам майор И.Кононов, член ВКП(б) с 1929 года, кавалер ордена Красного Знамени, выпускник Академии им.Фрунзе. Ушёл не один, а с большей частью бойцов своего 436-го стрелкового полка, с полковым знаменем и с комиссаром полка Д.Панченко.
Массовая сдача в плен приобрела такие масштабы, что 16-го августа 1941 года Ставка Верховного Главного Командования разродилась приказом № 270 :
1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.
2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам. Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен - уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.
3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смещать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их по должности, как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев.
28 сентября 1941 года тогдашний командующий Ленинградским фронтом Г.К.Жуков творчески развил приказ № 270, направив в войска знаменитую ныне шифрограмму №4976 :
Разъяснить всему личному составу, что все семьи сдавшихся врагу будут расстреляны и по возвращении из плена они также будут все расстреляны
Не помогало. 26 сентября закончилась «Киевская операция» - в плену оказалось более 660 тысяч солдат и офицеров РККА. И ещё более полумиллиона сдались в октябре под Вязьмой.
Необходимо добавить, что упомянутые выше 8,5 миллиона человек, «потерянных» РККА в течение первого полугода войны, включают не только тех, кто был ранен, убит или попал в плен, но ещё и более 1,5 миллионов дезертиров [7] - тех, кто не захотел сдаваться, но и не счёл нужным пробиваться на восток, чтобы продолжить борьбу против оккупантов в рядах РККА. Эти люди предпочли или вернуться домой (если дом был на оккупированной немцами территории), или осесть в глуши, вдали от больших дорог и крупных населённых пунктов - на мелких хуторах, а то и просто в лесу, соорудив шалаш или землянку...
Итак, почти ДВЕ ТРЕТИ потерь РККА в 1941-ом году - это пленные и дезертиры. Это они «не проявляли стойкость в бою», они оставляли неприступные ДОТы укрепрайонов, они бросали военную технику, оружие и боеприпасы и толпами бежали с поля боя, чтобы чуть позже влиться в километровые колонны военнопленных либо рассеяться по лесам. Каждый из них объяснял свои действия по-своему, но было одно общее - все они решили в ЭТОЙ войне НЕ УЧАСТВОВАТЬ.
Общее НЕЖЕЛАНИЕ воевать и явилось ГЛАВНЕЙШЕЙ ПРИЧИНОЙ катастрофического разгрома РККА. Очевидное НЕЖЕЛАНИЕ народа защищать ЭТУ страну и ЭТОТ режим и есть самая страшная тайна 41-го года, ревностно оберегаемая совдеповскими политруками и их идейными наследниками почти 70 лет.
______________________________________________________________________________
ПРОДОЛЖЕНИЕ
ПОЗНАЁТСЯ В СРАВНЕНИИ
К июню 1941-го СССР и Германия подошли, имея, соответственно, опыт Зимней войны и опыт похода во Францию.
В ходе войны с Финляндией основные удары РККА наносились на Карельском перешейке и были направлены на Вийпури (Выборг) и Кякисалми (Приозерск). Обойти линию Маннергейма, протянувшуюся от Ладожского озера до Финского залива, не было никакой возможности, и советское командование позаботилось о создании существенного превосходства в силах и средствах, способного, по его мнению, быстро сломить сопротивление финнов. 30 ноября 1939-го - к началу «Зимней войны» - на Карельском перешейке РККА превосходила армию Финляндии [1] :
по численности личного состава - в 1,3 раза ;
по орудиям и миномётам - в 4 раза ;
по танкам - в 50 раз ;
по самолётам - в 14 раз.
Однако, быстро обнаружилось, что даже такое превосходство не позволяет одолеть финнов, и РККА застряла у линии Маннергейма на 2 месяца. В течение этих месяцев шло непрерывное наращивание сил и средств, и к началу решающего штурам - 12 февраля 1940-го - превосходство РККА достигло уровня [2] :
по численности личного состава - в 3,1 раза ;
по орудиям и миномётам - в 7 раз ;
по танкам - в 91 раз ;
по самолётам - в 12 раз.
От границы до линии Маннергейма советские дивизии добирались 7 дней со средней скоростью 10 км в сутки. От линии Маннергейма до Выборга РККА двигалась три недели со средней скоростью 1,5 км в сутки.
Начиная «поход во Францию», Вермахт численно превосходил своих противников лишь по числу самолётов - примерно в 1,5 раза. По всем остальным параметрам преимущество имела Франция с союзниками :
по численности личного состава - в 1,2 раза ;
по орудиям и миномётам - в 1,9 раза ;
по танкам - в 1,7 раза .
Тем не менее, приняв неожиданное для противника стратегическое решение - удар в обход линии Мажино - и используя более совершенную тактику, немцы нанесли Франции решительное поражение. Наиболее ожесточённые бои продолжались в течение месяца (с 10 мая по 13 июня) на территории Бенилюкса и северной Франции. 14 июня германские войска вступили в Париж, французское правительство бежало в Бордо, фронт рухнул, и танковые колонны Вермахта хлынули на юг, к Лиону и Бордо, и на запад, к атлантическому побережью. 22 июня 1940-го было подписано «Соглашения о перемирии», которое советско-российская пропаганда до сих пор с маниакальным упорством именует «капитуляцией».
Скорость продвижения Вермахта до 13 июня (в ходе разгрома основных сил союзников) составляла от 3 до 10 км в сутки, а с 14 по 22 июня - 35-40 км в сутки. Впоследствии это было названо «триумфальным маршем Вермахта».
В «Восточном походе» Вермахту предстояло преодолеть ДВЕ линии укреплений - «линию Молотова» вдоль новой границы СССР и «линию Сталина» вдоль старой.Обе линии упирались в Балтийское море на севере и Чёрное море на юге, и обойти их - в отличие от линии Мажино - не было никакой возможности. И если «линия Молотова» строилась менее двух лет и была, мягко говоря, не закончена, то «линия Сталина» создавалась более полутора десятилетий и была оборудована полностью, по самому последнему слову тогдашней фортификационной техники.
На линии Маннергейма, которую Красная армия проламывала в течение 2 месяцев, количестов ДОТов - даже в самых «густо застроенных» секторах (Суммакюля, Муолаа) - не превышало 4 штук на километр фронта. О количестве ДОТОов на «линии Сталина» можно судить по Карельскому УР, где, к примеру, на участке от озера Разлив до Финского залива - длиной около 1,5 км - сооружено 10 ДОТов. То есть, Вермахту предстояло столкнуться с препятствиями, значительно превосходящими те, с которыми встретилась РККА на Карельском перешейке.
Как было отмечено выше, на 22 июня германская армия вторжения превосходила советскую «армию прикрытия» только по численности личного состава. Однако всего лишь через неделю, после мобилизации в РККА более 5 млн. человек, и это преимущество сошло на нет - начиная с июля Вермахт численно уступал РККА по ВСЕМ параметрам.
Основываясь на опыте Финской войны, можно было бы предположить, что немецкие дивизие, упершись в бетонные крепости советских укрепрайонов, стоящих непреодолимой стеной от моря до моря, будут радикально прорежены пулемётно-артиллерийским огнём, а остатки их - передавлены неоглядными стадами советских танков. Но, вопреки всем ожиданиям, части Вермахта миновали бОльшую часть укреплений обеих советских оборонительных линий, вообще их не заметив. И советские танки тоже их не сильно тревожили - в воспоминаниях участников «восточного похода», от рядовых до генералов, сетований на жару, пыль и скверные дороги существенно больше, чем на сопротивление противника.
В течение первого месяца войны германское наступление вглубь СССР шло со средней скоростью 30 км в сутки. Причём продвижение это, в отличие от «похода во Францию», осуществлялось не ПОСЛЕ разгрома противника, а ОДНОВРЕМЕННО с ним. И если 30 км в сутки по французским автострадам называют «триумфальным маршем», то как назвать 30 км в сутки по противотанковым дорогам Совдепии ?
НЕМАССОВЫЙ ГЕРОИЗМ
Многие годы - начиная с первых дней войны и до сих пор - орды фальсификаторов потчуют публику байками о «массовом героизме советских людей», приводя в качестве иллюстрации совершенно фантастические истории. То у них «автоматчик И.П.Середа» «ударами сапёрного топора» выводит из строя «пулемёт и экипаж танка», то 28 «панфиловцев» отбивают атаки полусотни вражеских танков, истребляя чуть ли не половину, то Александр Матросов затыкает собою амбразуру вражьего ДЗОТа... Разумеется, ничего, кроме тотального недоверия, такие россказни вызвать не могли.
Но героизм-то был ! И случаи его проявления, зафиксированные не только советскими, но и германскими, были отнюдь не единичны :
3-я рота 17-го пулемётного батаольона Брестского укрепрайона удерживала 4 ДОТа на берегу Буга до 30-го июня. Без связи, без воды, без продовольствия - до последнего патрона и последнего человека.
24-го и 25-го июня единственный КВ, занявший позицию на шоссе близ литовского города Расейняй, сдерживал продвижение 6-ой танковой дивизии Вермахта. Один советский танк. Одна германская дивизия. Два дня !!!
19-го августа танк КВ № 864 под командованием старшего лейтенанта Зиновия Колобанова на дороге от Луги к Гатчине встретился с колонной из 40 немецких танков. В ходе трёхчасового боя было подбито 22 немецких танка, а КВ Колобанова, получив более 150 (!!!) прямых попаданий, вернулся в расположение своей части.
Проявляли героизм не только отчаянные одиночки :
23-24 июня 1-ая противотанковая бригада генерал-майора К.С.Москаленко отразила все атаки 3-го танкового корпуса генерала фон Маккензена, наступавшего вдоль шоссе Владимир-Волынский-Луцк, и отошла на север лишь под угрозой окружения.
2-10 июля 1-ая мотострелковая Московская Пролетарская Краснознамённая дивизия полковника Я.Г.Крейзера, отступая от Борисова к Орше, нанесла противостоящей 18-ой танковой дивизии Вермахта такой ущерб, что командовавший ею генерал Неринг вынужден был отметить «Потери снаряжением, оружием и машинами необычайно велики... Это положение нетерпимо, иначе мы напобеждаемся до собственной гибели».
Сражавшаяся в Заполярье 14-ая армия генерал-лейтенанта В.А.Фролова вообще не отступила (единственная в составе РККА), остановив и разгромив в приграничном сражении горный корпус «Норвегия» генерал-лейтенанта Э.Дитля.
Примеры героизма советских солдат и офицеров можно множить и множить. Но был ли этот героизм таким массовым, как это норовят представить политруки ?
Представленные выше примеры героизма отдельных воинов и целых соединений мало известны широкой публике - например, про расейняйский танк впервые написал пресловутый В.Суворов в начале 90-х годов прошлого века, а имена членов его экипажа неизвестны до сих пор. И неизвестны они именно потому, что подрывают миф о массовости героизма.
В Брестском укрепрайоне было 380 (!!!) ДОТов. Из них полностью готовых - примерно половина. Ясно, что, должным образом организовав оборону, гарнизоны даже этой половины ПОЛНОСТЬЮ перечеркнули бы все германские планы наступления. Однако, оборону держали лишь 4 из примерно 190 - 2%. Что случилось с остальными 186 ??? Почему 98 % ДОТов не оказали НИКАКОГО сопротивления ?
Безвестный КВ из состава 2-ой танковая дивизии 3-го механизированного корпуса РККА, встретившй врага в районе Расейняя, на два дня парализовал 6-ую танковую дивизию Вермахта, уничтожив по ходу дела 12 грузовиков, 4 противотанковые пушки, 1 зенитное орудие, неустановленное число танков и несколько десятков солдат и офицеров, убитых и умерших от ран. Казалось бы, 2-ая танковая дивизия, в которой, согласно штатного расписания, было более 350 танков, включая не менее 50 КВ, должна была размазать вражье войско как таракана. Вместо этого она, провоевав всего 4 дня - с 23 по 26 июня - была окружена и полностью уничтожена. Как такое может быть ???
Зиновий Колобанов со своим экипажем уничтожил 22 танка противника (не получив, кстати, за этот невероятный подвиг ни награды, ни повышения). Разумеется, невозможно требовать повторения подвига Колобанова от всех. Но в «армии прикрытия» было больше 15 000 танков и более 4 000 пушечных бронеавтомобилей, в том числе более 1 500 тяжёлых и средних танков, АБСОЛЮТНО НЕУЯЗВИМЫХ для танковой и полевой артиллерии противника (вспомним полторы сотни попаданий в танк Колобанова !!!). А в «армии вторжения» было менее 5 000 танков, каждый из которых был уязвим для ЛЮБОГО советского танка, ЛЮБОГО бронеавтомобиля и практически ЛЮБОЙ советской пушки. И если бы каждый из советских танков уничтожил лишь по ОДНОМУ танку противника, в течение считанных недель Вермахт остался бы без бронетехник. Так как же Вермахт сумел добраться до Москвы, потеряв не многим более половины своих танков ? Почему Колобанов оказался ЕДИНСТВЕННЫМ в своём роде ???
К 22-му июня вдоль границы было сосредоточено 16 армий (Первый стратегический эшелон), и с востока к ним подтягивались ещё 5 (Второй стратегический эшелон). В течение лета 41-го все они подверглись ударам германских, финских или румынских войск. Не отступила лишь 14-ая - единственная из двадцати одной !!! Разумеется, силы, действовавшие против неё, сильно уступали тем, что были брошены против армий Западного и Юго-Западного фронтов. Так ведь и 14-ая армия не шла ни в какое сравнение с 6-ой или 10-ой ! Но она выстояла, а они нет. Получается, что, как и в случае с ДОТами Брестского укрепрайона, упорное сопротивление оказали менее 4% подвергшихся нападению. Остальные же 96% с лишним ударились в паническое бегство со средней скоростью 30 км в сутки. Почему ?
Очевидно, воспеваемый уже 70 лет «массовый героизм советских воинов» оказался, мягко говоря, не вполне массовым...
БАРДАК - НОРМА ЖИЗНИ
Политруки-фальсификаторы обожают посокрушаться о том, что страна большевикам досталась совсем дикая, а «история отпустила нам мало времени» - мол, как ни старались, не сумели выйти на уровень, позволяющий противостоять армии оккупантов со всеобщим средним образованием. И цифры приводят - вот, мол, как всё здорово было у них, и как паршиво у нас. Что интересно, цифры эти, сами по себе, правдивы. А вот интерпретация их лжива. Как всегда, впрочем.
Любому добросовестному исследователю российской истории известен факт, тщательно замалчиваемый политруками : в 1918 году российский офицерский корпус разделился ровно пополам - одна половина восстала против красного безумия, а вторая пошла на службу к большевикам. Первые проиграли и были либо истреблены, либо вытеснены за пределы Совдепии. В эмиграции им пришлось сменить профессию - кто стал таксистом в Париже, кто механиком в Детройте, кто скотоводом в Аргентине... Вторые же были востребованы Совдепией для построения новой армии, призванной «нести знамя освобождения» в Европу, Индию, Китай, далее везде. Это были чрезвычайно квалифицированные специалисты, располагающие - в отличие от зарубежных коллег-конкурентов - не только опытом позиционной войны, приобретённым в окопах Первой мировой, но и опытом маневренной войны, полученным на полях Гражданской. На тот момент они были, по-видимому, самыми сильными в мире профессионалами ведения боевых действий на суше.
В начале 20-х была проведена военная реформа, и в течение 10 лет офицеры «из бывших», большинство которых осело в штабах и военных учебных заведениях, спокойно занимались военным строительством, развивая теорию «глубокой операции» (советский аналог «блицкрга») . Но в начале 30-х большевицкое руководство пришло к выводу, что «новое офицерство» - с правильным социальным происхождением - достаточно окрепло и в «бывших» нужды более нет. Началось их постепенное «изъятие из обращения» : «бывших» переводили на малозначащие должности, передвигали в «медвежьи углы», увольняли из армии. Заканчивалось обычно арестом и исчезновением в глубинах ГУЛАГа. Заодно «вычищали» тех, кто хоть и обладал «правильным» происхождением, но «имел компрометирующие связи», был слишком самостоятельным, недостаточно внимания уделял партийно-политической работе или просто раздражал начальство чрезмерным уровнем образования. Аресты шли до сентября 1941-го, а последняя партия офицеров, арестованных по обвинению в участии в «право-троцкистском террористическом заговоре», была расстреляна 23-го февраля 1942-го. На место расстрелянных приходили «новые люди», обладавшие выдающимися талантами по части мата и рукоприкладства, беззаветно преданные «партии Ленина-Сталина», но категорически неспособные квалифицированно управлять военной машиной, созданной их предшественниками.
Образование и Наркома обороны С.К.Тимошенко, и Начальника Генштаба Г.К.Жукова, ограничивалось тремя классами церковно-приходской школы и различными командирскими курсами незначительной продолжительности. Подавляющее большинство нижестоящих командиров было им под стать. Чего уж требовать от рядового и сержантского состава ?
По итогам переписи 1937-го года выяснилось, что даже среди молодёжи 18-19 лет безграмотных было 8,5%, а среди 30-летних безграмотным был каждый четвёртый. К 1939-му году образование в объёме 7 классов школы и выше имели 8,2% рабочих и 1,8% колхозников. Широко разрекламированная «борьба с неграмотностью», проводившаяся к тому моменту уже 20 лет, дала подавляющему большинству лишь формальное образование - умение читать декреты и выводить каракулями «Мы не рабы...» [3]
Казалось бы, с ТАКИМ материалом надо работать и работать, не только обучая военному делу, но и повышая общую грамотность. Однако, повышение грамотности сводилось к бесконечным политзанятиям, а боевой подготовкой РККА практически не занималась [4]. Главным занятием советских бойцов всегда и везде были погрузо-разгрузочные, строительные и прочие хозяйственные работы.
Зимняя война выявила массовую неподготовленность солдат и офицеров к ведению боевых действий. На состоявшемся в апреле 1940-го года совещании начальствующего состава, посвящённом разбору и анализу действий РККА в Финляндии, были отмечены незнание бойцами материальной части положенного им оружия, слабая физическая и тактическая подготовка, крайне низкая дисциплина, особенно на поле боя, всеобщее пренебрежение маскировкой и неумение прятаться от налётов авиации и артналётов. Командование быстро теряло управление, не умело - а чаще всего и не пыталось - вести разведку, было не в состоянии организовать взаимодействие пехоты с танками и пехотных подразделений между собой. Лётчики были обучены летать только днём и только в ясную погоду, ни о каком взаимодействии с наземными войсками речи вообще не шло. Ситуация со снабжением была просто катастрофической, так как командование не имело ясного представления не только о противнике, но даже и о количестве собственных бойцов : по словам начальника Управления снабжения РККА А.В.Хрулёва, «с товарищем Тимошенко у нас было расхождение буквально на двести тысяч едоков» [5] - это при том, что общая численность советских войск, действующих против Финляндии, не превосходила семисот тысяч человек.
Однако, Сталин подвёл итог : «Финнов победить - не Бог весть какая задача... Мы победили не только финнов, мы победили еще их европейских учителей - немецкую оборонительную технику победили, английскую оборонительную технику победили, французскую оборонительную технику победили... Мы разбили не только финнов - эта задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых государств Европы, представители которых являлись учителями финнов. В этом основная наша победа.»
После такой оценки начинать настоящую работу по оздоровлению армии было не то чтобы проблематично, а просто опасно для жизни. Поэтому, несмотря на смену Наркома обороны и появление в связи с этим убийственного «Акта о приёме Наркомата Обороны Союза ССР», всё в РККА осталось по-прежнему.
САМАЯ СТРАШНАЯ ТАЙНА
Можно ли полагать необученность рядового состава, даже помноженную на махровый непрофессионализм командиров, основной причиной той катастрофы, которую пережила РККА в 1941-ом ? Нет, нельзя.
Разумеется, организовать масштабное наступление с ТАКОЙ армией практически невозможно - для наступления нужны владение личным оружием, физическая выносливость, знание тактики, отменная дисциплина и ещё много чего. Но для обороны всё это не обязательно ! Для того, чтобы, укрывшись за полутора метрами бетона, выкашивать пулемётным огнём цепи противника, требуется всего ничего - умение заправить новую ленту и стремление убить как можно больше врагов. Однако, как мы помним, гарнизоны приграничных укрепрайонов такого стремления не продемонстрировали.
Не проявили такого стремления и экипажи многих тысяч танков и бронеавтомобилей. Случаи, подобные расейняйскому, можно пересчитать по пальцам. Остальные если и сумели поразить врага, то отнюдь не «напором стали и огня», а только видом чудовищного количества бронетехники, брошенной вдоль дорог Украины, Белоруссии и Прибалтики.
И «красные соколы», в отличие от своих голландских, британских и французских коллег, желанием повоевать не особо горели. Снялись с приграничных аэродромов и стаей перелётных птиц откочевали на восток - во имя сохранения материальной части, разумеется. А некоторые откочевали на запад :
К концу 1941-го из лётчиков, перелетевших на сторону немцев, в составе Люфтваффе была сформирована «русская» авиачасть под командованием полковника Мальцева. Среди нескольких десятков авиаторов в её составе сражались два Героя Советского Союза - капитан Бычков и старший лейтенант Антилевский.
В итогах «героического сопротивления» лета-осени 1941-го года более всего поражает не количество потеряных пушек, танков и самолётов и даже не число убитых и раненых. Более всего поражает количество пленных : за первые шесть месяцев войны общие потери РККА (убитыми, ранеными, умершими от ран и пропавшими без вести) составили не менее 8,5 миллиона человек [6], из которых в плену - по немецким данным - оказалось более 3,8 миллиона, в том числе 63 генерала и десятки тысяч офицеров рангом ниже. И не надо думать, что все они сдались, оказавшись в «безвыходном положении».
22-го августа 1941-го ушёл к немцам майор И.Кононов, член ВКП(б) с 1929 года, кавалер ордена Красного Знамени, выпускник Академии им.Фрунзе. Ушёл не один, а с большей частью бойцов своего 436-го стрелкового полка, с полковым знаменем и с комиссаром полка Д.Панченко.
Массовая сдача в плен приобрела такие масштабы, что 16-го августа 1941 года Ставка Верховного Главного Командования разродилась приказом № 270 :
1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.
2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам. Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен - уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.
3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смещать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их по должности, как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев.
28 сентября 1941 года тогдашний командующий Ленинградским фронтом Г.К.Жуков творчески развил приказ № 270, направив в войска знаменитую ныне шифрограмму №4976 :
Разъяснить всему личному составу, что все семьи сдавшихся врагу будут расстреляны и по возвращении из плена они также будут все расстреляны
Не помогало. 26 сентября закончилась «Киевская операция» - в плену оказалось более 660 тысяч солдат и офицеров РККА. И ещё более полумиллиона сдались в октябре под Вязьмой.
Необходимо добавить, что упомянутые выше 8,5 миллиона человек, «потерянных» РККА в течение первого полугода войны, включают не только тех, кто был ранен, убит или попал в плен, но ещё и более 1,5 миллионов дезертиров [7] - тех, кто не захотел сдаваться, но и не счёл нужным пробиваться на восток, чтобы продолжить борьбу против оккупантов в рядах РККА. Эти люди предпочли или вернуться домой (если дом был на оккупированной немцами территории), или осесть в глуши, вдали от больших дорог и крупных населённых пунктов - на мелких хуторах, а то и просто в лесу, соорудив шалаш или землянку...
Итак, почти ДВЕ ТРЕТИ потерь РККА в 1941-ом году - это пленные и дезертиры. Это они «не проявляли стойкость в бою», они оставляли неприступные ДОТы укрепрайонов, они бросали военную технику, оружие и боеприпасы и толпами бежали с поля боя, чтобы чуть позже влиться в километровые колонны военнопленных либо рассеяться по лесам. Каждый из них объяснял свои действия по-своему, но было одно общее - все они решили в ЭТОЙ войне НЕ УЧАСТВОВАТЬ.
Общее НЕЖЕЛАНИЕ воевать и явилось ГЛАВНЕЙШЕЙ ПРИЧИНОЙ катастрофического разгрома РККА. Очевидное НЕЖЕЛАНИЕ народа защищать ЭТУ страну и ЭТОТ режим и есть самая страшная тайна 41-го года, ревностно оберегаемая совдеповскими политруками и их идейными наследниками почти 70 лет.
______________________________________________________________________________
- Принимай нас, Суоми-красавица. Часть II. Санкт-Петербург, 2000, стр. 32
- Там же, стр. 41
- Бешанов В. Кадры решают всё. М., АСТ, 2006, стр.305
- Там же, стр.316
- Там же, стр.329
- Солонин М. 22 июня, или Когда началась Великая Отечественная война. М., Яуза, Эксмо, 2006, стр. 380
- Там же, стр.381
ПРОДОЛЖЕНИЕ