Пути, дороги, время
- Как давно у вас болит?
- Да, как сказать, болит и болит, черт его знает, сколько времени… всю жизнь и болит, наверно…
Время. Мы его не замечаем совсем, оно тянется или, наоборот, со скоростью света приближает нас к чему-то следующему. Осознаешь, сколько прошло часов, дней и месяцев, а то и лет, иногда совершенно внезапно. Вот потеплело - хорошо сегодня, иду без шапки, в дубленке жарко. Скользко, правда. Весна на Ямале. Осторожно семеня по тротуарам, вымощенным апрельским льдом, внимательно, как учили в детстве, смотрю под ноги: ищу путь побезопаснее. Вытоптанная такими же предусмотрительными и осторожными, как я, тропинка проходит где-то низко-низко, почти в канаве: двигаться привычной дорогой не дает сегодня снежно-глиняное месиво. Меня осенило: полгода! Прошло уже полгода. В ноябре худо-бедно засыпали глиной огромный овраг коммунальщики, как всегда до глубоких холодов возившиеся в тепло- ли, газо- ли трассе. Торги, то да се, затянули, в общем…
Сейчас траншея оттаяла. Снова глина. Только деревянных тротуаров-времянок уже нет. Они больше не соединяют два «берега», разделенных глубоким рвом. А сырой «хронометр» пытается выровнять перекопанную «нить», рекультивируя это уличное пространство.
Завалялся в куче ненужностей чудом уцелевший корешок посадочного талона: 13 мая 2012. Это он пропускал меня на борт десятого рейса в «цветущий солнечный май». Год. Почти год - боем отсчитали мне бумажные «куранты».
- Да, как сказать, болит и болит, черт его знает, сколько времени… всю жизнь и болит, наверно…
Время. Мы его не замечаем совсем, оно тянется или, наоборот, со скоростью света приближает нас к чему-то следующему. Осознаешь, сколько прошло часов, дней и месяцев, а то и лет, иногда совершенно внезапно. Вот потеплело - хорошо сегодня, иду без шапки, в дубленке жарко. Скользко, правда. Весна на Ямале. Осторожно семеня по тротуарам, вымощенным апрельским льдом, внимательно, как учили в детстве, смотрю под ноги: ищу путь побезопаснее. Вытоптанная такими же предусмотрительными и осторожными, как я, тропинка проходит где-то низко-низко, почти в канаве: двигаться привычной дорогой не дает сегодня снежно-глиняное месиво. Меня осенило: полгода! Прошло уже полгода. В ноябре худо-бедно засыпали глиной огромный овраг коммунальщики, как всегда до глубоких холодов возившиеся в тепло- ли, газо- ли трассе. Торги, то да се, затянули, в общем…
Сейчас траншея оттаяла. Снова глина. Только деревянных тротуаров-времянок уже нет. Они больше не соединяют два «берега», разделенных глубоким рвом. А сырой «хронометр» пытается выровнять перекопанную «нить», рекультивируя это уличное пространство.
Завалялся в куче ненужностей чудом уцелевший корешок посадочного талона: 13 мая 2012. Это он пропускал меня на борт десятого рейса в «цветущий солнечный май». Год. Почти год - боем отсчитали мне бумажные «куранты».