Не проймешь
Человек шел к свету. Позади были и болезнь, и тяжелый смертный сон, осталась только дорога.
Она вела вверх, но идти было легко.
Внизу оставался его мир, о котором он почти не сожалел,а еще ниже клубилась мгла.
Он не особо рассчитывал на легкий путь, не такова была его жизнь, что бы взлететь ракетой,
минуя все преграды, и когда мрак заклубился и впереди-неожиданностью для него это не стало.
Из мрака вышел демон. В нем не было ничего величественного или грозного,
пугал он скорее омерзением и гнусностью. Страшно было стать частью этого.
Он стал на дороге так, что было понятно-просто мимо не пройти.
В нем как в кривом зеркале отражался человек. Все пороки, вся злость,
вся мерзость, сделанная за жизнь, кривлялась в нём и манила к себе.
Глядя на него хотелось развернуться и бежать вниз, от света,
в спасительную мглу, и спрятавшись в ней забыть навсегда о дороге.
Человек замер на мгновенье и сделал шаг вперед. Демон зарычал.
Повеяло жутью и злобой, демон знал, что этот человек не сможет пройти дальше.
Такие не проходят.
Человек сделал еще шаг.
Все его грехи ударили в него, пронзая насквозь, давя стыдом и упреком.
Человек остановился, каким-то привычным жестом вытянул перед собой руку,
будто пытаясь погладить демона, пробормотал успокаивающе: ну что ты яришься, глупышка...
Демона смело с дороги. То, что еще недавно вселяло ужас, сейчас выглядело жалкой дымящейся кучкой,
из которой глухо доносился тоскливый вой обожженного любовью зла.
Человек, пожав плечами, двинулся дальше. Он что-то бормотал под нос,
на его лице хмурое выражение сменялось улыбкой и обратно, свет становился все ближе,
обнимая и растворяя в себе, и только сбивчивое бормотание плыло над дорогой:
хм, таким взять меня думали, пол века женат, нет, не проймешь, не проймешь...
Она вела вверх, но идти было легко.
Внизу оставался его мир, о котором он почти не сожалел,а еще ниже клубилась мгла.
Он не особо рассчитывал на легкий путь, не такова была его жизнь, что бы взлететь ракетой,
минуя все преграды, и когда мрак заклубился и впереди-неожиданностью для него это не стало.
Из мрака вышел демон. В нем не было ничего величественного или грозного,
пугал он скорее омерзением и гнусностью. Страшно было стать частью этого.
Он стал на дороге так, что было понятно-просто мимо не пройти.
В нем как в кривом зеркале отражался человек. Все пороки, вся злость,
вся мерзость, сделанная за жизнь, кривлялась в нём и манила к себе.
Глядя на него хотелось развернуться и бежать вниз, от света,
в спасительную мглу, и спрятавшись в ней забыть навсегда о дороге.
Человек замер на мгновенье и сделал шаг вперед. Демон зарычал.
Повеяло жутью и злобой, демон знал, что этот человек не сможет пройти дальше.
Такие не проходят.
Человек сделал еще шаг.
Все его грехи ударили в него, пронзая насквозь, давя стыдом и упреком.
Человек остановился, каким-то привычным жестом вытянул перед собой руку,
будто пытаясь погладить демона, пробормотал успокаивающе: ну что ты яришься, глупышка...
Демона смело с дороги. То, что еще недавно вселяло ужас, сейчас выглядело жалкой дымящейся кучкой,
из которой глухо доносился тоскливый вой обожженного любовью зла.
Человек, пожав плечами, двинулся дальше. Он что-то бормотал под нос,
на его лице хмурое выражение сменялось улыбкой и обратно, свет становился все ближе,
обнимая и растворяя в себе, и только сбивчивое бормотание плыло над дорогой:
хм, таким взять меня думали, пол века женат, нет, не проймешь, не проймешь...