Буратины не будет!
Когда Юрка решил на мне жениться, он даже не подозревал, что его ждет.
Ну, девчонка как девчонка. В меру тощая, в меру крашеная, в меру с придурью. Разговоры с ним вела всякие девчоночьи, из серии: А почему ты расстался с предыдущей девушкой? А ты ее забыл уже? А ты меня не бросишь? Жениться будем летом или в сентябре? Ты так спокойно ешь четное количество пельменей??? Выплюнь!!!
Юрка улыбался в отсутствующие усы и терпеливо мне отвечал. Иногда нетерпеливо. Особенно, когда я в сотый раз спрашивала, отчего неизвестная мне, но известная ему, непуганая женщина названивает ему на мобильный, написывает ему поочередно то в тот же телефон, то на личный почтовый ящик.
Вот такие, встречальные вопросы мы решали. Уточняющие. Стойкость проверяющие.
Потом мы поженились. Я принялась ежедневно ему рассказывать об успехах дочки, о подвигах нашего соседа Нафани, о невозможности жизни в Мулино и прочих событиях бытового масштаба.
Но в какой-то момент - в какой именно, никто из нас заметить не успел - у Юрия в жизни произошли изменения. Жена начала приставать к нему со странными рассказами, цитировать наизусть Чижикова и Конашевича, показывать иллюстрации Пушкина и Чуковского. Или наоборот? Цитировать Пушкина, а показывать Чижикова? Хотя вообще-то я владею обоими способами…
Когда сегодня после его рассказов о полях боя, пушках и снарядах я внезапно вставила фразу: «Представляешь, оказывается, Иванова больше никогда не издадут с иллюстрациями Петрова, потому что мама Петрова повздорила с папой Иванова - какая трагедия! Какая трагедия!» - я почти физически страдала и воздевала руки к небу.
Юрка покосился.
- Но это еще не все! Буратино от Огородникова больше не будет! Никогда! Ты представляешь? Буратино! От Огородникова!! Ты вообще понимаешь, что значит Огородников??? Я сейчас тебе принесу книгу с его иллюстрациями! - и, не теряя ни секунды и не обращая внимания на процесс поглощения мужем обеда, я отлетела в сторону книжного шкафа, за одну секунду отличила красный корешок Огородникова от ста пятидесяти других красных корешков, после чего шлепнула книгу перед Юркой, не дав ему доесть последнюю, нечетную, пельменину. Ложка бессильно выпала из мужиных рук.
- Вот он - ОГОРОДНИКОВ!!! Чувствуешь? Ты чувствуешь?? И его Буратины не будет! Бу-ра-ти-ны!
- Буратино, - машинально поправил муж.
- Не важно. Не будет! Трагедия! Какая трагедия!
Огородников-то Юрке понравился. Но, кажется, не очень понравилась я.
- Мыши, мыши! Срочно писать про мышей! Рубрика, рубрика. Сейчас, сейчас. Я иду к вам. Мыши, мыши, - связная речь в моих устах иссякла и начала походить на бурбулятор умственно нездорового человека.
***
В общем, такова была история превращения нормальной девчонки, на которой женился нормальный мальчишка, в сумасшедшего профессора, помешенного на Буратинах, типографиях, художниках и немного мышах.