Встреча под дождем.
Дождь все-таки пошел. Впрочем, тетка Маричка с утра догадывалась о надвигающейся непогоде. Воздух был душен и влажен. Одуванчики плотно сжали свои золотистые головки. Куры, уже к обеду, убрались под навес и дремали там, в вырытых в песке ямках. Только рыжая наседка воевала с цыплятами, не желавшими сидеть у нее под крылом. Желтые, пушистые комочки то и дело высовывали любопытные головы среди перьев, и мать сердито квохтала.
Первые тяжелые, редкие капли робко упали в пыль, но уже через секунду часто застучали по листьям . Под скатами крыши вспухли тонкие ручейки и потекли, сливаясь, через двор, к воротам. Свежо и остро запахло влажной землей, водой и мокрой зеленью. Тетка Маричка набросила на голову мешок и побежала к крыльцу. Отряхнулась, очистила обувь от налипшей влажной земли и поднялась по ступенькам, оглядывая залитую водой улицу. Посреди быстро раскисавшей под ливнем дороги брела старуха в черном. Такие старухи есть в любой родне. Вечно одеты в темное, с поджатыми губами и недовольными лицами. Они всегда живут одни, где-то на краю деревни, в таком же, как они, старом, разрушающемся доме. В тихом, зарастающем дворе у них бродит пяток старых кур, да черный кот спит в распоясавшемся бурьяне. Они первыми появляются на свадьбах и похоронах, а уходят последними. И вечно всем недовольны. Не любила их тетка Маричка - певунья и хохотушка. Но ведь нельзя же бросить такую под дождем, только потому, что она похожа на твою дальнюю родственницу.
Тетка Маричка схватила большой черный зонт, с которым осенью ходила за покупками, и поспешила спасать старуху.
- Тетушка, - сказала она женщине - меня зовут Маричка. Я живу вот в этом доме. Может ты переждешь дождь у меня? Или я могу проводить тебя до дома. Хотя, бродить под таким ливнем не самая хорошая мысль.
Старуха глянула на нее из-под кустистых бровей темными глазами и хриплым низким голосом ответила:
- Раз приглашаешь, то посижу у тебя, пока дождь не кончится.
И цепко ухватила костистой рукой за подставленную руку. Тетке Маричке почему-то стало холодно и неуютно. В глубине души она уже жалела, что пригласила незнакомого человека в дом. Но отругав себя за неподобающие мысли, улыбнулась старухе и повела ее к калитке.
Скинув грязную обувь, сунула ноги в стоящие на входе тапочки и положила мягкую сидушку на кухонный стул.
- Садись, тетушка. Я сейчас чай согрею. Озябла поди?
- Озябла? - Старуха не торопясь устроилась на стуле и огляделась. - Нет. Но от чая не откажусь. Не часто мне его предлагают.
- Ты одна живешь. - Догадалась тетка Маричка, выставляя на стол печенье, конфеты и новые кружки с яркими красными маками. Старуха покрутила в руках кружку, разглядывая узор. Одобрительно хмыкнула. Поставила кружку на стол и потянулась за конфетой.
- Я всегда среди людей, - сказала она, неторопливо жуя - и все же - да, я одна.
Тетка Маричка понимающе кивнула, выключила возмущенно булькающий чайник и заварила чай.
- Извини, тетушка, -она разлила чай и пододвинула к старухе поближе сахарницу и вазочку, с приглянувшимися той, конфетами - я не помню тебя. Ты здешняя или приехала к кому?
- Конечно не помнишь, - хмыкнула старуха, разворачивая еще одну конфету. Положила ее в рот и удовлетворено кивнула. - Когда я к вам приходила, ты совсем девчонкой была. Где ж тебе упомнить.
- Да, много времени прошло. - Улыбнулась тетка Маричка и устроилась на широком подоконнике, грея руки о чашку с чаем. - Ты, наверное, к матушке моей приходила или к бабушке.
- К бабушке. - Подтвердила старуха, прихлебывая чай и блаженно закрывая глаза. - Вкусно. Ты тогда сама ко мне подошла. Сказала, что хочешь путешествовать. Что, когда вырастешь, обязательно поедешь в Стокгольм - по крышам гулять.
- Не помню. - Засмеялась тетка Маричка. - Это я, наверное, Карлсона увидеть хотела.
- И как, побывала в Стокгольме?
- Нет, тетушка, не сложилось как-то.
- А где ты побывала?
- Нигде. - Тетка Маричка вздохнула. - Сначала мама болела, я за ней ухаживала да за домом смотрела. Потом замуж вышла. Дом, муж, дети - выспаться мечтала, какие уж тут поездки.
- Но теперь-то дети выросли, разлетелись. Или ты уже не хочешь мир увидеть?
- Очень хочу! - Вздохнула тетка Маричка и мечтательно поглядела в окно, на струи дождя. - Только куда я поеду? У меня огород, куры. Дети внуков подкидываю иногда. Некогда мне. На кого я хозяйство оставлю?
- А что будет с твоим хозяйством после твоей смерти? Ты об этом думала?
Маричка аж поперхнулась от этих слов. Но люди в деревнях проще смотрят на такие вещи. А уж старухи, верно, и вовсе «на ты» со смертью. Может и права она - стоит об этом подумать?
- В доме, скорее всего, внучка старшая поселится. - Начала она медленно - Ей всегда тут нравилось. Она скоро учебу закончит. А до этого за курами и огородом соседки присмотрят. Думаю, не ставят. Они всегда мне на помощь приходят.
- А почему бы им не сделать этого, пока ты жива? - Хмыкнула старуха. - А ты смогла бы съездить куда-нибудь. А?
- Не знаю, - растерялась Маричка - неудобно как-то.
- А ты разве не выручила бы их, если бы они захотели куда-нибудь уехать?
- Конечно выручила бы! Только ведь. Если бы я по делам ехала, а не просто «поглазеть».
Старуха закивала и ехидно усмехнулась:
- Значит, дела - очень важная вещь? А ты, твоя жизнь, твоя душа копейку стоят? Не стоит из-за такой мелочи других обременять? Так?
- Кто ты, тетушка? - Озадачено прошептала тетка Маричка.
Старуха насупилась, покрутила в руках фантик от конфеты. Глянула исподлобья. Взгляд тяжелый, испытующий.
- Смерть я.
Тетка Маричка глупо ухмыльнулась, но старуха не поддержала ее веселья. Смотрела так же насторожено. Спросила глухо:
- Не веришь?
- Не очень.
- А ты подумай немного. Неглупая поди.
Маричка оглядела ее. Старуха, как старуха. Таких в любой деревне - пучок за рубль в базарный день. Только ... Только подол ее черной юбки не заляпан грязью. Да и обувь, на вытянутых вперед ногах, девственно чиста. Это после прогулке по грязи-то?! По дождем?! А подошва?! У нее абсолютно новый вид. Как будто и не носили эти туфли вовсе! Тетке Маричке стало зябко. А вдруг то, что она говорит правда? Конечно, такого не может быть, но все же. Хотя, почему не может? Потому что никто о таком не рассказывал? А кто им поверил бы? А может они не рассказывали потому, что не могли уже рассказать? Ведь раз она пришла ... Ой! Ведь я сама позвала ее! Вот дура-то!
Старуха перекосила рот в кривой ухмылке и вид у нее стал совсем разбойничий.
- Я знала, что ты б этом подумаешь. Вы - люди, иногда, предсказуемы до смешного. Когда стоило бы усомниться в собственной непогрешимости, спросить, уточнить, вы мните себя великими мыслителями. Воображаете, что весь мир крутится только вокруг вас! - Она снова хмыкнула. - А когда вам действительно нужна помощь и поддержка, вы яростно отталкиваете ее, замыкаетесь. Не к тебе я пришла! Перестань трястись. Я шла к твоему соседу. Тому, которого парализовало три года назад.
- К дядьке Антону что ли? Их дом на перекрестке стоит. К нему?
- К нему. Давно он зовет меня. Давно.
- А почему же ты только сейчас к нему идешь?
- А вот именно потому, что вас, людей, не поймешь. Кричите, зовете, а когда прихожу - шарахаетесь, твердите, что рано пришла. Вот я и даю время подумать. Что ж, дождь кончился. Спасибо тебе за чай. Пойду я. Не провожай.
Тетка Маричка стояла на крыльце и смотрела, как во влажной дымке, поднимающейся с земли, по раскисшей от дождя дороге бредет старуха в черном. Она неторопливо обходила лужи, полные начинающего синеть неба. Шла не оглядываясь. Следов за ней не оставалось.
