Не забывая прошлого.
Обрывок письма, принесенного ветром из пустыни.
… да продлятся дни твои, да будут они светлыми и легкими. Сегодня 125 день нашего долгого пути и я, покорный слуга твой, пишу обо всем, что увидел, дабы развлечь и порадовать милостивейшего господина, как и обещал тебе.
Утром сего дня мы достигли когда-то величественного города Барталик. Увы, ныне слава его давно в прошлом и пустыня уже начала скрывать прекрасные улочки под слоем песка. Наш караванщик решил остановиться тут на день, чтобы заменить заболевших животных и пополнить запасы воды и я, милостивый господин и повелитель, оказался предоставлен самому себе и, дабы убить время, отправился осмотреть город. Когда-то, как и все столицы, он был шумным и веселым. Но теперь прекрасные строения его обветшали, улицы обезлюдили и лишь ишаки и собаки беспрепятственно бродят по ним. Все это напомнило мне о человеческой участи - мы гордимся красивой одеждой, новыми лошадьми и рабами, кичимся званием и богатством. А потом в один миг все теряем и предстаем пред Всевышнем только с тем, что скопили за душой.
Впрочем, я отвлекся, о, солнцеподобный. Кривая, запыленная улочка вывела меня к главной площади. И хотя ступени домов, выходивших на нее, искрошились и были занесены песком, а она сама давно уже не мелась, изразцы стен и куполов по-прежнему вызывают восхищение и очаровывают.
На ступенях одного из зданий я увидел достопочтенного седовласого старца. Учтиво поздоровавшись, я попросил рассказать его, чем славен этот город, кто его мудрый правитель и что привело столь величественную столицу к такому печальному концу. На это уважаемый старец мне ответил:
- Я не знаю, чужеземец, кого из правителей ты имеешь в виду. Если милостивого и достославного Шактин-шаха, то он живет в новой столице - Шакразе, да продлятся дни его и его почтенного семейства. А если ты говоришь о прежнем властителе, который жил в этом городе, то мне странно, что ты называешь этого сына шакала мудрым правителем.
Я возразил, что неучтиво так отзываться о государе, пусть и бывшем, если только он не запятнал своего имени недостойными делами.
- Конечно, запятнал! - разгорячился благородный старец. - Ведь это по его вине я сейчас нахожусь в том плачевном положении, которое ты вынужден лицезреть!
Сказать по правде, о Солнце моего небосвода, я не находил обличье благородного старца плачевным. Напротив, на нем был новенький халат и чувяки, белоснежный тюрбан, на пальцах красивые перстни, борода ухожена, а лицо благообразно. Но я не стал перечить человеку старше себя и поинтересовался его печальной историей. Вот, что он мне поведал.
-О, несведущий чужеземец, выслушай мой рассказ и рассуди, так ли я несправедлив к бывшему правителю - этой чуме рода человеческого. В дни моего детства нашим славным и прекрасным государством правил Эдитир-хан, да оторвут в аду джины его бороду! Страшный он был человек. Мои скудоумные соседи восхваляют его. Они скажут тебе, что при Эдитир-хане страна стала могущественной, а в город потянулись купцы, ученные и строители со всего света. Да, это так. Но это не умаляет бессердечия этого тирана и не обеляет его черной души. Я не стану рассказывать тебе о тысяче казненных им людей - каждый правитель стремиться укрепить власть. Вместо этого я расскажу тебе о бедах моего славного рода. В те годы дальний родственник мой служил во дворце Эдетир-хана сотником. Был он одним из многих сынов благородных родов, верой и правдой служивших правителю, и ничем не выделялся из них. Но лишь до того злосчастного случая, когда он, оступившись, упал на пути выходившего из дворца владыки. Что и говорить, плохой знак. И в том, что правитель казнил неуклюжего дурня и его ближайших родственников, нет ничего плохого. Но черной душе Эдитир-хана этого показалось мало, и он приказал выселить из города всех оставшихся родственников до седьмого колена, а заодно всех друзей и соседей. И потянулись караваны страдальцев в отдаленные приделы нашего благословенного халифата. Я был маленьким и не помню этого переезда, но мои высокоименитые родители много настрадались от черни и ужасных условий.
- А что случилось потом? - спросил я, испытывая к почтеннейшему рассказчику истинное сострадание. - Неужели все твои уважаемые родственники так и сгинули в тех неприветливых краях? И как тебе удалось вернуться?
- Мои родственники остались живы, хвала Всевышнему. Через пять лет племянник Эдитир-шаха Осторбек, да будет благословен он вечно, зарезал своего дядю и стал сам править страной. При нем моя семья смогла вернуться в столицу и снова обосноваться здесь. Уже после того, как родился мой первенец, Осторбек приказал перенести столицу в Шакраз, но у меня и моих родственников не оказалось достаточно средств, чтобы последовать за ним, и мы вынуждены были остаться здесь. О, если бы многоуважаемый Осторбек зарезал дядю немного раньше, мой род продолжал бы вести достойную жизнь! Каждый день буду проклинать этого сына шакала - Эдитир-шаха! И детям накажу. И внукам.
- Да, почтенный старец, - отозвался я, качая головой - печальна твоя история и тяжелы твои беды. Но ведь есть и хорошая новость - твой враг мертв и ты можешь не тратить больше своего драгоценного времени на проклятья, а вместо этого отдыхая в кругу уважаемой семьи, наслаждаться достижениями сыновей, любоваться красотой невесток и услаждать сердце лепетом и играми внуков.
Старец вскочил и замахнулся на меня посохом.
- Как смел ты, презренный, сказать, что я могу забыть обиды, нанесенные мне и моей семье этим шакалом и сыном шакала?! Да я спать не могу, когда вспоминаю рассказы моего досточтимого отца о том, как чернь кидала в их повозку сушеным навозом! Нет, никогда я не смирюсь с этим!
И он пошел прочь, проклиная глупых чужеземцев и презренных молокососов. Мне жаль, драгоценный мой правитель, что я по неопытности разгневал благородного старца, и я всегда буду вспоминать слова, которые ты говорил мне ….
