***
Me moria.
***
Черное утро. Рассвет опоздал на сто лет.
Криком прострелено небо. Промерзшие галки
Падают вниз ледяным переплетом газет.
Еженедельная сводка бежит от тебя без оглядки.
Мертвое утро. Чуть слышно сквозь стекла войдет
Белого неба слепой электрический отсвет.
Город затих. Гулкий пульс замедляет свой ход.
И потолок вопросительным знаком нависнет.
***
Брошен в толпу быстрый взгляд.
Эскалатор. Вагоны.
Поле лежит.
Чудесами Алиса забита…
Неумолимо мелькают чужие перроны
Словно случайно
В центре зала забыты
Бабочка, радуга дня, белый крестик сирени
Поздний Набоков и слов запоздалые тени.
***
Как это поздно - смотреть на тебя сквозь пространства
Времени, снов, не услышанных слов. Города
Улицы прячут во тьму. И найти не удастся
Голос и взгляд, утонувший в толпе навсегда.
Улицы, улицы, улицы - прочь убегают.
Мгла фонарей в переулках, не видно следов.
Каждый рассвет тебя вновь навсегда забирает.
Голос твой бьется в окно крестом проводов.
Голос твой - ветер, голос твой - гулкое эхо
В каменных арках не найденных нами домов…
Голос твой - боль в глубине не помнящих смеха
Темно-зеленых зрачков на дне моих призрачных снов.
***
Делаю шаг, слышу - сдавленный шепот асфальта
В том переулке, где мы с тобой столько лет…
По именам фонари называли и в огненной смальте
Гаснущих окон искали последний ответ.
Делаю шаг - и мне кажется - только мгновенье -
И сквозь стекло, в отраженьи высоких витрин -
Твой силуэт, твоя тень… и наступит спасенье…
Но наступает лишь день галереей безумных картин…
Но наступает лишь новая боль, височные доли
Сдавливая возвращением из небытия.
Где же те двое, что так счастливы были на воле
Где же те дети, влюбленные в звезды - ты и я?...
***
Черное утро. Рассвет опоздал на сто лет.
Криком прострелено небо. Промерзшие галки
Падают вниз ледяным переплетом газет.
Еженедельная сводка бежит от тебя без оглядки.
Мертвое утро. Чуть слышно сквозь стекла войдет
Белого неба слепой электрический отсвет.
Город затих. Гулкий пульс замедляет свой ход.
И потолок вопросительным знаком нависнет.
***
Брошен в толпу быстрый взгляд.
Эскалатор. Вагоны.
Поле лежит.
Чудесами Алиса забита…
Неумолимо мелькают чужие перроны
Словно случайно
В центре зала забыты
Бабочка, радуга дня, белый крестик сирени
Поздний Набоков и слов запоздалые тени.
***
Как это поздно - смотреть на тебя сквозь пространства
Времени, снов, не услышанных слов. Города
Улицы прячут во тьму. И найти не удастся
Голос и взгляд, утонувший в толпе навсегда.
Улицы, улицы, улицы - прочь убегают.
Мгла фонарей в переулках, не видно следов.
Каждый рассвет тебя вновь навсегда забирает.
Голос твой бьется в окно крестом проводов.
Голос твой - ветер, голос твой - гулкое эхо
В каменных арках не найденных нами домов…
Голос твой - боль в глубине не помнящих смеха
Темно-зеленых зрачков на дне моих призрачных снов.
***
Делаю шаг, слышу - сдавленный шепот асфальта
В том переулке, где мы с тобой столько лет…
По именам фонари называли и в огненной смальте
Гаснущих окон искали последний ответ.
Делаю шаг - и мне кажется - только мгновенье -
И сквозь стекло, в отраженьи высоких витрин -
Твой силуэт, твоя тень… и наступит спасенье…
Но наступает лишь день галереей безумных картин…
Но наступает лишь новая боль, височные доли
Сдавливая возвращением из небытия.
Где же те двое, что так счастливы были на воле
Где же те дети, влюбленные в звезды - ты и я?...