Не жди меня… сегодня я - груз-200
Все было не так. С самого утра день плевал на свои обязанности. Чуть только рассвело, и он тут же скатился в канаву беспробудным пьянчугой, сорвался в пропасть суровым уставшим альпинистом, бросился под поезд, рыдающей Анной Карененой.
Но вот пьянчуга встал и пришел домой, чтобы больше никогда не брать в рот водки, через мгновение звонко вскрикнул карабин и страховка натянулась последним нервом, спасая неудачливого альпиниста. А перед этими двумя, никак не связанными событиями, бедная Аня так переволнуется, что упадет в обморок прямо на перроне…
… Этого привезли недавно. Многие помнят его: для кого-то он был старым дру-гом, с которым можно было говорить обо всем, кому-то он был матерью, отцом или дедом, кому-то заклятым врагом. Многие из них были его совестью, кто-то глупостью, некоторые мудростью, прочие же его жадностью и жестокостью. Но теперь он лежал на холодном металлическом столе, обнаженный обреченный, он даже сейчас был спокоен и уверен, что все обойдется. Но вот острый нож, подобный клюву падальщика, проворно резанул по плоти, руки облаченные в белые перчатки, подобно когтям разверзли грудь.
Некоторое время ничего не происходило, тишина полностью царствовала в этом мире и даже невольные свидетели этого мига старались не дышать, дабы не нарушать, как им казалось, торжественность момента. Перед ними лежал, теперь уже точно, мертвый человек.
Послышался робкий шепот поздравлений и предреканий великого и счастливого будущего, непременно всем и естественно сразу. Неловкие рукопожатия постепенно переходили во все в более энергичные, и вот уже кто-то начал кричать нелепые лозунги, откуда-то взялся оркестр, официанты суетились, разнося бокалы с шампанским, и в общем, видимо, обещанное будущее потихоньку наступало, хоть и весьма ло-кально...
Первая конвульсия, сотрясшая тело, осталась незамеченной в общем гаме. Вторая привлекла внимание пробегавшего мимо официанта, который по инерции сделал еще несколько шагов и остановился, предлагая закуску. Он еще немного постоял, путаясь в мыслях и, решив, что так оно и должно быть, подошел к следующему гостю. Как вдруг, разрывая грудную клетку, ломая ребра, из покойника вылезло дуло танка.
Через мгновение на празднующих неслось 7 тысяч танков “Пражской весны”, некоторые из которых во всю полыхали, а за ними, в окровавленном скафандре бежал молодой, полный сил мужчина, обгоняя толпу разукрашенных и одетых в эклектичное тряпье панков, оравших про то, что они ждут перемен, поддерживая за руку черноглазую брюнетку, с зажатой подмышкой сферой с четырьмя расходящимися лучами “ног”. Позади, отстав, торопливыми шагами шла группа приятно одетых мужчин, они все писали, не отрывая взгляд от страниц, испещренной бумаги, двигаясь ритмично и целеустремленно. После них ползли, по горло в песке, молодые ребята, многим из которых не исполнилось и двадцати лет, в железных каскас, под лучами испепеляющего солнца, они ползи в гору, умирая, но продолжая ползти…
Так умирал Советский Союз…
Погребая под своими останками…
Даруя надежду …
Так, до сих пор, умирает Советский Союз…
// Навеяно просмотром фильма Алексея Балабанова “Груз - 200”. Принципиально разошлись с Мелом в оценках этого фильма, сошлись лишь на том, что фильм неоднозначный (чтобы не бить друг другу фэйс :)//
Шедевр кино
Но вот пьянчуга встал и пришел домой, чтобы больше никогда не брать в рот водки, через мгновение звонко вскрикнул карабин и страховка натянулась последним нервом, спасая неудачливого альпиниста. А перед этими двумя, никак не связанными событиями, бедная Аня так переволнуется, что упадет в обморок прямо на перроне…
… Этого привезли недавно. Многие помнят его: для кого-то он был старым дру-гом, с которым можно было говорить обо всем, кому-то он был матерью, отцом или дедом, кому-то заклятым врагом. Многие из них были его совестью, кто-то глупостью, некоторые мудростью, прочие же его жадностью и жестокостью. Но теперь он лежал на холодном металлическом столе, обнаженный обреченный, он даже сейчас был спокоен и уверен, что все обойдется. Но вот острый нож, подобный клюву падальщика, проворно резанул по плоти, руки облаченные в белые перчатки, подобно когтям разверзли грудь.
Некоторое время ничего не происходило, тишина полностью царствовала в этом мире и даже невольные свидетели этого мига старались не дышать, дабы не нарушать, как им казалось, торжественность момента. Перед ними лежал, теперь уже точно, мертвый человек.
Послышался робкий шепот поздравлений и предреканий великого и счастливого будущего, непременно всем и естественно сразу. Неловкие рукопожатия постепенно переходили во все в более энергичные, и вот уже кто-то начал кричать нелепые лозунги, откуда-то взялся оркестр, официанты суетились, разнося бокалы с шампанским, и в общем, видимо, обещанное будущее потихоньку наступало, хоть и весьма ло-кально...
Первая конвульсия, сотрясшая тело, осталась незамеченной в общем гаме. Вторая привлекла внимание пробегавшего мимо официанта, который по инерции сделал еще несколько шагов и остановился, предлагая закуску. Он еще немного постоял, путаясь в мыслях и, решив, что так оно и должно быть, подошел к следующему гостю. Как вдруг, разрывая грудную клетку, ломая ребра, из покойника вылезло дуло танка.
Через мгновение на празднующих неслось 7 тысяч танков “Пражской весны”, некоторые из которых во всю полыхали, а за ними, в окровавленном скафандре бежал молодой, полный сил мужчина, обгоняя толпу разукрашенных и одетых в эклектичное тряпье панков, оравших про то, что они ждут перемен, поддерживая за руку черноглазую брюнетку, с зажатой подмышкой сферой с четырьмя расходящимися лучами “ног”. Позади, отстав, торопливыми шагами шла группа приятно одетых мужчин, они все писали, не отрывая взгляд от страниц, испещренной бумаги, двигаясь ритмично и целеустремленно. После них ползли, по горло в песке, молодые ребята, многим из которых не исполнилось и двадцати лет, в железных каскас, под лучами испепеляющего солнца, они ползи в гору, умирая, но продолжая ползти…
Так умирал Советский Союз…
Погребая под своими останками…
Даруя надежду …
Так, до сих пор, умирает Советский Союз…
// Навеяно просмотром фильма Алексея Балабанова “Груз - 200”. Принципиально разошлись с Мелом в оценках этого фильма, сошлись лишь на том, что фильм неоднозначный (чтобы не бить друг другу фэйс :)//
Шедевр кино