У нас было две бутылки луарского кремана, три бутылки испанской кавы, одно шампанское из Шампани, бутылка сансерра, две с половиной дюжины бретонских устриц (воистину новогоднее чудо: заплатил за номер третий, а положили второй, да ещё сверху полдюжины накинули), пачка русской сельди, трехлитровый таз оливье, поллитра домашнего майонеза. Не то что бы мы с N. действительно собирались всё это уничтожить вдвоём, но раз уж собрался праздновать Новый год, к делу нужно подходить серьёзно!
Со всеми этим мы расположились в моём разваливающемся жилище с отличным обзором на праздничный огонь, исторгнутый Триумфальной аркой в полночь. Где-то пятью этажами ниже, на улице собралась толпа, чья давка и экстатическое улюлюканье создали поистине барское ощущение.
По традиции окропил холопов брызгами шампанского, кого-то даже благословил пробкой по лбу.
Единственное что меня беспокоило - это банка трюфельной соли. Я знал, что рано или поздно в оливье пойдёт и она. Нет ничего более безответственного и безнравственного, чем полубездыханный бедолага, настолько отчаявшийся доесть оливье первого января, что вынужден приправлять его трюфелем.
Надеюсь, ваш год начался не хуже