Машинопись из начала 90-х
Вдохновившись воспоминаниями Натальи Будур, не нашла пока в своем архиве интервью с норвежскими писателями, но одной «машинописью» поделиться хочу. Я записала тогда на диктофон и расшифровала много кого, а вот напечатала ли где-то, уже и не помню, кажется нет. Вот выступление ЮрийОсича (на международной конференции детских писателей), о проблемах ( Read more... )
- Он всё сглаживает? Да? Переводчики, не сглаживайте, прошу вас. Я буду медленней говорить. Вот это самое тяжелое, самое страшное в нашей жизни. Должны быть квалифицированные, высококлассные переводчики, и, конечно, я здесь за писательский перевод. За перевод писателя, понимаете меня? Я перевожу на русский язык двух писателей, моих друзей, братских наших республик. Я имею в виду Иманта Зиедониса и Спиридона Вангели. Кстати, Спиридона не видать. Здесь, да? Слава богу, что он здесь. Но это очень сильные писатели, очень сильные. Такие, просто ведь с ними, знаете, не справишься, они ведь могут и зарезать в случае чего, если неправильно переведешь. Они русский знают. Но работать с ними - наслаждение, потому что очень тяжелы, очень тяжелы. Очень. Потому что простую задачу мне на русском решать ерунда. Сложную задачу ставят они передо мной, и я ее пытаюсь решать. Но более, чем Спиридон и Имант, мне в жизни не охватить. Просто меня не хватит. Вот странный вопрос, странный вопрос. Нужно обязательно, обязательно нам нужны кадры переводчиков, всем. Вот Павел Френкель сидит, прекрасный переводчик сидит, мой друг. Он перевел Кристин Нестлингер, и он это сделал замечательно. Юра Коринец, наш покойный друг, к сожалению, на русском языке открыл нам двух немецких писателей: Джеймса Крюса и Отфрида Пройслера. Это было писательское дело, ребята. Яков Аким, который сидит здесь рядом, открыл нам писателя Григория Виеру. Это все дела писательские. Итак, чем же мне закончить мое выступление? Очевидно, все-таки надо просить всех друзей из всех стран, писателей, заняться этим тяжелым делом - переводом.
Немножечко про русскую литературу, два слова. Есть писатели, среди русских писателей, которые непереводимы ни на один язык мира. Это Степан Писахов, Борис Шергин, Михаил Зощенко. Мне кажется, Михал Михалыча переводили, но мне не думается, что это удо…
- Это невозможно.
- По-моему, невозможно, да. И вот такие писатели есть.
- И Гоголя переводили. Его тоже невозможно перевести.
- Ну Гоголя переводили, я не знаю, может быть очень мощные силы, Сергей Владимирыч, я не знаю, я не знаю просто, а? Итак, есть такие писатели, которые непереводимы на языки дружеских стран. Получается, чем проще ты пишешь, тем легче ты будешь переведен. Кошмар! Ну это кошмар. Ведь хочется писать все сложнее, согласитесь.
- Но ведь ты пишешь не ради перевода?
- Я пишу, конечно, не ради перевода, что ужасно. Мне бы ради переводов бы написать (Аплодисменты). Нет, я пишу просто, но это непереводимо, Володя, непереводимо. Итак, я призываю друзей, из стран вот наших дружеских, которые сегодня приехали, ну задуматься, скажем, о таком писателе, как Борис Шергин и попробовать перевести на свой язык хотя бы одну его сказку.
- Одну строчку.
- Ну строчку, ну сказку хотя бы одну. Ну строчку ладно, строчку и я переведу, Радик. Итак, друзья, эта проблема, очевидно, неразрешима, если не будет действительно талантливого человека, который это сумеет сделать. Такие в России всегда бывали. Ну Данте все-таки перевели у нас. Ну Сервантес все-таки переведен. Всё, спасибо.
- По пятибалльной системе на десятку.
Reply
Leave a comment