Олег Павлов о Юрии Ковале: отрывок из интервью
*
...А за что вы так любите (я давным-давно вычитала у вас такое признание) Юрия Коваля?
- Коваля я прочитал еще до того, как стал писать сам. Мне случайно попалась книжечка Коваля, кажется, в библиотеке “Огонька”, на которую я тогда подписался. У меня было состояние тупика, когда все, что ты делаешь, кажется неправильным и ты ничего не можешь сказать. У тебя нет слов. Все, что ни напишешь, кажется фальшью. Безмыслие и ощущение пустоты внутри.
В общем, тяжелое было состояние, и в этот момент я прочитал Коваля. “Картофельную собаку”. И мир опять раскрылся. В меня вошла его, Коваля, интонация и все вдруг прояснила. Мир вокруг очистился. Более того: интонация Коваля помогла мне тогда “пережить” мой собственный материал, который у меня уже вызревал. Был это 1989 год. Именно после книги Коваля я начал писать прозу. Я стал радоваться тому, что пишу. Радовало все - и слова, и фигурки, которые получаются...
- И это необходимо, ибо радость (как и уныние) писателя, испытываемая им в процессе писания, читателю передается. И у вас, и у Коваля эта радость бьет через край. Только у него гораздо больше юмора... Вопрос: что есть юмор в литературе и какие у вас с ним отношения?
- Я считаю, что все должно удивлять - и трагическое, и смешное. У меня смешного очень много, но оно особое, переходящее в гротеск. Я когда прочитал у Коваля “Самую легкую лодку в мире”, то понял: есть одна река, которая течет в две стороны. Его некая сила тянет - туда, а меня - обратно. У нас обоих мир потусторонний, но у меня он мрачный. У Коваля удивление перед жизнью превращается в смех, а мое - в гротеск. Удивление в прозе - это чудо, которое создано самой жизнью.
Есть много людей, которые просто пытаются смешить. А Коваль уникальным зрением художника это чудо в и д е л: усы - чудо, чайник - чудо. Я тоже вижу чудо как перевоплощение, но у меня оно печальней и трагичней. Хотя и за тем, что пишет Коваль, стоит очень большая (но иная) печаль, - без этой печали не было бы ничего настоящего.
И что еще мне сразу было близко у Коваля и в чем я сразу почувствовал свое состояние - это... Все, что бы он ни писал, разрешается путешествием. Его сюжетом всегда является путешествие. Его герой постоянно в движении к чему-то и в приключении.
- Даже собака!
- Да. Вот и все мои романы получаются именно такими, “дорожными”...
Беседу вела Т. Бек.
Полный текст интервью и биография Олега Павлова: http://www.sinergia-lib.ru/index.php?page=pavlov_oleg
...А за что вы так любите (я давным-давно вычитала у вас такое признание) Юрия Коваля?
- Коваля я прочитал еще до того, как стал писать сам. Мне случайно попалась книжечка Коваля, кажется, в библиотеке “Огонька”, на которую я тогда подписался. У меня было состояние тупика, когда все, что ты делаешь, кажется неправильным и ты ничего не можешь сказать. У тебя нет слов. Все, что ни напишешь, кажется фальшью. Безмыслие и ощущение пустоты внутри.
В общем, тяжелое было состояние, и в этот момент я прочитал Коваля. “Картофельную собаку”. И мир опять раскрылся. В меня вошла его, Коваля, интонация и все вдруг прояснила. Мир вокруг очистился. Более того: интонация Коваля помогла мне тогда “пережить” мой собственный материал, который у меня уже вызревал. Был это 1989 год. Именно после книги Коваля я начал писать прозу. Я стал радоваться тому, что пишу. Радовало все - и слова, и фигурки, которые получаются...
- И это необходимо, ибо радость (как и уныние) писателя, испытываемая им в процессе писания, читателю передается. И у вас, и у Коваля эта радость бьет через край. Только у него гораздо больше юмора... Вопрос: что есть юмор в литературе и какие у вас с ним отношения?
- Я считаю, что все должно удивлять - и трагическое, и смешное. У меня смешного очень много, но оно особое, переходящее в гротеск. Я когда прочитал у Коваля “Самую легкую лодку в мире”, то понял: есть одна река, которая течет в две стороны. Его некая сила тянет - туда, а меня - обратно. У нас обоих мир потусторонний, но у меня он мрачный. У Коваля удивление перед жизнью превращается в смех, а мое - в гротеск. Удивление в прозе - это чудо, которое создано самой жизнью.
Есть много людей, которые просто пытаются смешить. А Коваль уникальным зрением художника это чудо в и д е л: усы - чудо, чайник - чудо. Я тоже вижу чудо как перевоплощение, но у меня оно печальней и трагичней. Хотя и за тем, что пишет Коваль, стоит очень большая (но иная) печаль, - без этой печали не было бы ничего настоящего.
И что еще мне сразу было близко у Коваля и в чем я сразу почувствовал свое состояние - это... Все, что бы он ни писал, разрешается путешествием. Его сюжетом всегда является путешествие. Его герой постоянно в движении к чему-то и в приключении.
- Даже собака!
- Да. Вот и все мои романы получаются именно такими, “дорожными”...
Беседу вела Т. Бек.
Полный текст интервью и биография Олега Павлова: http://www.sinergia-lib.ru/index.php?page=pavlov_oleg