Истинный поэт: памяти Анатолия Гелескула (1934-2011)
*
Анатолий Гелескул со спаниелем Нафаней.
25 ноября 2011 года скончался Анатолий Гелескул - переводчик с испанского, французского, немецкого, португальского, польского и чешкого языков. Среди тех, кто благодаря ему заговорил на русском языке были Лорка, Теофиль Готье, Нерваль, Аполлинер, Рильке и и другие великие поэты Европы. Переводы их стихов были сделаны с таким мастерством, что и самого Анатолия Михайловича называли поэтом, хотя он и утверждал, что стихов не пишет.
Анатолий Гелескул оставил след в памяти многих людей. Помнят его и на Цыпиной горе, где он подолгу жил рядом с Юрием Ковалем и друзьями-художниками.
Он слыл и за чудака, и за провидца
Рассказывает Е. Стрельникова
"...Анатолий Михайлович всегда любил Вологду и вологжан, считал почему-то, что исландцы были выходцами из вологодских земель. О нем самом ходили странные слухи. Он слыл и за чудака, и за провидца. Дом его на краю деревни на высоком холме виден отовсюду. Гелескул много работал по ночам, и свет в его окошке смущал деревенских. Чем это можно заниматься по ночам, когда спят добрые люди? Хозяин подозрительного дома и сам подогревал разные слухи, окружая свое имя таинственностью. Внешность у него была романтическая: большие усы, шляпа с широкими полями, развивающийся плащ с огромным капюшоном и высокие сапоги-ботфорты - все подчеркивало сходство с д’Артаньяном. Хотя, когда он нашел где-то шинель, то говорили, что в ней он похож на Сталина.
На печке в его доме была нарисована заезжим художником русалка. Когда же нашелся автор этой фрески, москвичка Галина Иванова, она уверяла, что рисовала не русалку, а птичек, рыбок, яблоки и Леля с дудочкой. Свой дом Анатолий Михайлович называл “сто лет одиночества” и заботливо затыкал щели старыми носками. Кошек не заводил, потому что жалел мышек. Корзинку с провизией прятал от мышей под потолком, подвешивая ее на веревке, но они все равно добирались до съестного.
На заре и ночами Гелескул бродил по лесам, разговаривал со зверями, водил знакомство с лисой, которую однажды освободил из ловушки и та была за это очень признательна. Слухи о его “колдовских” способностях начались с пропажи теленка. Хозяин искал теленка до ночи и, встретив Гелескула по дороге на Цыпино, спросил, не видал ли тот пропажи. Анатолий Михайлович был близорук, теленка не видал, а махнул рукой в сторону леса. Мужик пошел на этот взмах и нашел своего теленка. Пронесся слух про “колдуна”, который может находить заблудившуюся скотину. Анатолий Михайлович не разочаровывал деревенских разоблачениями, а напротив, стал давать советы и принимать, так сказать, для порядка, подношения от благодарных. Говорили, что приходили к нему даже за приворотным зельем. Любимым местом ночных прогулок был Цыпинский погост, его заброшенное кладбище и полуразрушенная деревянная Ильинская церковь. Гелескул рассказывал, что видел ночами фигуры в белом и огоньки..."
Источник: http://www.ferapontovo.ru/index.php3?id=361
Как Толя Гелескул расселил художников на Цыпиной горе
Вспоминает художник Виктор Белов
"В начале 70-х годов круг нашего общения расширился. Кроме непосредственных друзей-художников появилось достаточно уважительное творческое окружение. Появились в нашей жизни Лёня Никольский и Толя Гелескул, известный переводчик Лорки. Он нас всех любил, а его сестра купила дом на Цыпиной горе, недалеко от Ферапонтова монастыря. И вдруг однажды в 1971 году приходит телеграмма от Гелескула: "Витя, выезжай, продается дом в Оденьево". Недолго думая мы впятером скинулись: я, Коваль, Толя Лапшинов, Игорь Соколов и Володя Есаулов. Наскребли триста рублей за дом и еще рублей сто - на дорогу, на гербовые сборы и пропой. Мы с Игорем поехали и купили дом у Хрисанфа Андреевича, в округе его звали дед Кирсан. Дом был куплен, а уже летом там жил Володя Есаулов, а в 72 году летом - жил я. И, по-моему, в 75-м году там начал жить Коваль.
<...> Гора постепенно притянула к себе всех наших друзей. А рядом, в Ферапонтово, манил нас Дионисий..."
Ковалиная книга: вспоминая Юрия Коваля. - Москва, 2008. - С. 405.
Толя Гелескул - ночной человек
Из воспоминаний Юрия Коваля (1938-1995)
Портрет А. М. Гелескула работы Ю. Коваля.
"Не слишком-то рано, но всё-таки рано утром отправились с Вадимом на охоту. Уже спустившись с Горы, увидил я вдруг Гелескула, стоящего на крыльце своего дома. Он провожал нас, так сказать, взглядом.
- Спать пора, Толя, - крикнул ему я.
Он махнул рукой в ответ и пробормотал что-то.
- Давай с нами на охоту, - крикнул я с некоторой насмешкой.
Он опять махнул и пробормотал. Охота у нас оказалась никудышной. Вадим стрельнул один раз, а я девять и все девять безобразно промазал.
Восемь выстрелов я всё радовался редкому и чудесному охотничьему дню, а уж на девятый сразу вдруг и окончательно огорчился. Возвращались полями на Гору, и Вадим сказал:
- Это Гелескул наколдовал.
Мы перебрали всё, всё взвесили, вспомнили, как он ел зайца у нас в гостях, как стоял на крыльце и махал и бормотал, и поняли, что это так.
Когда я писал короткий розовый натюрморт с битым зайцем, - как раз зашёл Гелескул. Я огорчился - показывать ему зайца было нельзя. Но раз уж увидел - пусть смотрит, и я пригласил его с женою на ужин, на зайца. Они пришли - был день рожденья Жени, - сидели, болтали, пили и веселились. К зайцу Толя не притронулся, супруга клюнула ножку вилкой. Толя, между прочим, рассказал, как однажды здесь, на Горе, собаки Соколова из Леушкина гоняли лису и он случайно оказался на пути зверя и собак. Он тут же затоптал следы лисы и чуть поколдовал - и собаки лису потеряли. Мы хохотали, радуясь, что он такой чудесный чародей, а сегодня попались ему сами. Примечательно, что сегодня вечером он не зашёл к нам. Видно, стыдится колдовства своего. Или боится, что оно не получилось. Получилось, Анатолий Михайлович, я промазал девять раз.
Марта 17-го числа объявился в гости Анатолий Михайлович Гелескул. Принёс четвертинку, а с нею несколько страшных рассказов. Он любит страшные рассказы как истинный поэт. Я вспомнил, как в 73-м или в 72-м году я поехал к Гелескулу в Загорянку знакомиться с ним. Повезла меня художница Ирина Мещерякова, которую мы с Беловым называли дружелюбно "Рыжая". Прозвище простенькое, а пришло оно от Гелескула, он любит давать прозвища. Так бородатый Белов проходит у него как - "Козлик". Лёня Никольский - замечательный певец - "Чиж", жители Цыпиной горы - Петров и Сергеев: "Эскимос" и "Виртуоз".
В первую встречу нашу в Загорянке Толя поджарил в мою честь купаты, выставил и четвертиночку. Он показал мне тогда книжку Пу-сун-лина и стихи Олега Григорьева. В печке у него жил пёс Чуня, а в комнате спаниель - Нафаня. Судьба их трагична. Чуню сожрали загорянские волки. Нафаня попал под поезд, у него отнялись ноги, и много лет потом выхаживал Нафаню Анатолий Михайлович.
Толя Гелескул - ночной человек. Он не спит ночью. Бродит по старой и скрипучей даче, спугивает и охраняет наши сны. Свои же сны он днем переживает. Наверно, он боится ночи, тьму, которая неминуемо приходит на землю, встречает с открытыми глазами."
Юрий Коваль. АУА. - М.: Подкова, 1999. - С. 52-53; 228.
В тексте упомянуты имена и фамилии друзей Ю. И. Коваля: художников Виктора Белова, Евгения Уханова и охотоведа Вадима Силиса.
Названия воспоминаниям даны vera_rb. Техническая помощь - serezhik_18.
Анатолий Гелескул со спаниелем Нафаней.
25 ноября 2011 года скончался Анатолий Гелескул - переводчик с испанского, французского, немецкого, португальского, польского и чешкого языков. Среди тех, кто благодаря ему заговорил на русском языке были Лорка, Теофиль Готье, Нерваль, Аполлинер, Рильке и и другие великие поэты Европы. Переводы их стихов были сделаны с таким мастерством, что и самого Анатолия Михайловича называли поэтом, хотя он и утверждал, что стихов не пишет.
Анатолий Гелескул оставил след в памяти многих людей. Помнят его и на Цыпиной горе, где он подолгу жил рядом с Юрием Ковалем и друзьями-художниками.
Он слыл и за чудака, и за провидца
Рассказывает Е. Стрельникова
"...Анатолий Михайлович всегда любил Вологду и вологжан, считал почему-то, что исландцы были выходцами из вологодских земель. О нем самом ходили странные слухи. Он слыл и за чудака, и за провидца. Дом его на краю деревни на высоком холме виден отовсюду. Гелескул много работал по ночам, и свет в его окошке смущал деревенских. Чем это можно заниматься по ночам, когда спят добрые люди? Хозяин подозрительного дома и сам подогревал разные слухи, окружая свое имя таинственностью. Внешность у него была романтическая: большие усы, шляпа с широкими полями, развивающийся плащ с огромным капюшоном и высокие сапоги-ботфорты - все подчеркивало сходство с д’Артаньяном. Хотя, когда он нашел где-то шинель, то говорили, что в ней он похож на Сталина.
На печке в его доме была нарисована заезжим художником русалка. Когда же нашелся автор этой фрески, москвичка Галина Иванова, она уверяла, что рисовала не русалку, а птичек, рыбок, яблоки и Леля с дудочкой. Свой дом Анатолий Михайлович называл “сто лет одиночества” и заботливо затыкал щели старыми носками. Кошек не заводил, потому что жалел мышек. Корзинку с провизией прятал от мышей под потолком, подвешивая ее на веревке, но они все равно добирались до съестного.
На заре и ночами Гелескул бродил по лесам, разговаривал со зверями, водил знакомство с лисой, которую однажды освободил из ловушки и та была за это очень признательна. Слухи о его “колдовских” способностях начались с пропажи теленка. Хозяин искал теленка до ночи и, встретив Гелескула по дороге на Цыпино, спросил, не видал ли тот пропажи. Анатолий Михайлович был близорук, теленка не видал, а махнул рукой в сторону леса. Мужик пошел на этот взмах и нашел своего теленка. Пронесся слух про “колдуна”, который может находить заблудившуюся скотину. Анатолий Михайлович не разочаровывал деревенских разоблачениями, а напротив, стал давать советы и принимать, так сказать, для порядка, подношения от благодарных. Говорили, что приходили к нему даже за приворотным зельем. Любимым местом ночных прогулок был Цыпинский погост, его заброшенное кладбище и полуразрушенная деревянная Ильинская церковь. Гелескул рассказывал, что видел ночами фигуры в белом и огоньки..."
Источник: http://www.ferapontovo.ru/index.php3?id=361
Как Толя Гелескул расселил художников на Цыпиной горе
Вспоминает художник Виктор Белов
"В начале 70-х годов круг нашего общения расширился. Кроме непосредственных друзей-художников появилось достаточно уважительное творческое окружение. Появились в нашей жизни Лёня Никольский и Толя Гелескул, известный переводчик Лорки. Он нас всех любил, а его сестра купила дом на Цыпиной горе, недалеко от Ферапонтова монастыря. И вдруг однажды в 1971 году приходит телеграмма от Гелескула: "Витя, выезжай, продается дом в Оденьево". Недолго думая мы впятером скинулись: я, Коваль, Толя Лапшинов, Игорь Соколов и Володя Есаулов. Наскребли триста рублей за дом и еще рублей сто - на дорогу, на гербовые сборы и пропой. Мы с Игорем поехали и купили дом у Хрисанфа Андреевича, в округе его звали дед Кирсан. Дом был куплен, а уже летом там жил Володя Есаулов, а в 72 году летом - жил я. И, по-моему, в 75-м году там начал жить Коваль.
<...> Гора постепенно притянула к себе всех наших друзей. А рядом, в Ферапонтово, манил нас Дионисий..."
Ковалиная книга: вспоминая Юрия Коваля. - Москва, 2008. - С. 405.
Толя Гелескул - ночной человек
Из воспоминаний Юрия Коваля (1938-1995)
Портрет А. М. Гелескула работы Ю. Коваля.
"Не слишком-то рано, но всё-таки рано утром отправились с Вадимом на охоту. Уже спустившись с Горы, увидил я вдруг Гелескула, стоящего на крыльце своего дома. Он провожал нас, так сказать, взглядом.
- Спать пора, Толя, - крикнул ему я.
Он махнул рукой в ответ и пробормотал что-то.
- Давай с нами на охоту, - крикнул я с некоторой насмешкой.
Он опять махнул и пробормотал. Охота у нас оказалась никудышной. Вадим стрельнул один раз, а я девять и все девять безобразно промазал.
Восемь выстрелов я всё радовался редкому и чудесному охотничьему дню, а уж на девятый сразу вдруг и окончательно огорчился. Возвращались полями на Гору, и Вадим сказал:
- Это Гелескул наколдовал.
Мы перебрали всё, всё взвесили, вспомнили, как он ел зайца у нас в гостях, как стоял на крыльце и махал и бормотал, и поняли, что это так.
Когда я писал короткий розовый натюрморт с битым зайцем, - как раз зашёл Гелескул. Я огорчился - показывать ему зайца было нельзя. Но раз уж увидел - пусть смотрит, и я пригласил его с женою на ужин, на зайца. Они пришли - был день рожденья Жени, - сидели, болтали, пили и веселились. К зайцу Толя не притронулся, супруга клюнула ножку вилкой. Толя, между прочим, рассказал, как однажды здесь, на Горе, собаки Соколова из Леушкина гоняли лису и он случайно оказался на пути зверя и собак. Он тут же затоптал следы лисы и чуть поколдовал - и собаки лису потеряли. Мы хохотали, радуясь, что он такой чудесный чародей, а сегодня попались ему сами. Примечательно, что сегодня вечером он не зашёл к нам. Видно, стыдится колдовства своего. Или боится, что оно не получилось. Получилось, Анатолий Михайлович, я промазал девять раз.
Марта 17-го числа объявился в гости Анатолий Михайлович Гелескул. Принёс четвертинку, а с нею несколько страшных рассказов. Он любит страшные рассказы как истинный поэт. Я вспомнил, как в 73-м или в 72-м году я поехал к Гелескулу в Загорянку знакомиться с ним. Повезла меня художница Ирина Мещерякова, которую мы с Беловым называли дружелюбно "Рыжая". Прозвище простенькое, а пришло оно от Гелескула, он любит давать прозвища. Так бородатый Белов проходит у него как - "Козлик". Лёня Никольский - замечательный певец - "Чиж", жители Цыпиной горы - Петров и Сергеев: "Эскимос" и "Виртуоз".
В первую встречу нашу в Загорянке Толя поджарил в мою честь купаты, выставил и четвертиночку. Он показал мне тогда книжку Пу-сун-лина и стихи Олега Григорьева. В печке у него жил пёс Чуня, а в комнате спаниель - Нафаня. Судьба их трагична. Чуню сожрали загорянские волки. Нафаня попал под поезд, у него отнялись ноги, и много лет потом выхаживал Нафаню Анатолий Михайлович.
Толя Гелескул - ночной человек. Он не спит ночью. Бродит по старой и скрипучей даче, спугивает и охраняет наши сны. Свои же сны он днем переживает. Наверно, он боится ночи, тьму, которая неминуемо приходит на землю, встречает с открытыми глазами."
Юрий Коваль. АУА. - М.: Подкова, 1999. - С. 52-53; 228.
В тексте упомянуты имена и фамилии друзей Ю. И. Коваля: художников Виктора Белова, Евгения Уханова и охотоведа Вадима Силиса.
Названия воспоминаниям даны vera_rb. Техническая помощь - serezhik_18.