Ежедневный Журнал: О блокаде мозга
...Стоили ли великие камни и стратегия войны 650 тысяч жизней, библейского ужаса и детей, вскормленных мясом собственных братьев и сестер? Простого ответа, повторяю, нет и быть не может.
Речь идет о самом праве задавать вопрос.
Полвека назад задавать его было нельзя. Четверть века назад - можно. Сегодня спрашивающие снова подвергаются травле и высочайше объявляются врагами страны. Приплыли: Виктор Астафьев не соответствует представлениям пресс-секретаря Пескова о нравственных нормах!
Астафьев, доживи он до этого мозгового карантина, должен был бы извиниться перед Песковым со Скойбедой. Поздравляю нас всех с этим раскладом.
Только что Даниил Гранин читал в бундестаге «Блокадную книгу», и немецкие депутаты, закрыв лица руками, слушали эту правду - ужасную для нас и еще более ужасную для них…
Неужели вы не видите связь между готовностью народа знать трагическую правду о своем прошлом - и тем, как живет этот народ? Немцы десятилетия напролет преодолевали и продолжают преодолевать свое нацистское прошлое, они задают себе трагические вопросы и получают жестокие ответы - но именно поэтому у них есть будущее.
А мы все расчесываем свою темную гордость; уже до крови расчесали...
Знать ничего не хотим о своем собственном дерьме, и в этом дерьме, соответственно, живем. Не рассказали вовремя девочке правду, обкормили идеологической дрянью - выросла Скойбеда, получайте.
Надо задавать вопросы. Ничью память они не оскорбляют. Правда может тревожить и даже ранить, но оскорбить не может. Оскорбляет ложь.
Мой дед погиб под Ленинградом, и его кости лежат где-то у Черной речки; у него нет даже могилы. А тот, кто на пару с Гитлером развязал эту войну, проспал нападение и трупами солдат проложил себе дорогу к власти над полумиром - похоронен у Кремлевской стены, и спустя три четверти века нам рассказывают из телевизора, какой он был мудрый и эффективный.
Мой дед-лейтенант и его солдаты, посланные с трехлинейками против «юнкерсов», рассказали бы вам про эту эффективность. Они спросили бы с гладких потомственных патриотов, не вылезающих из распределителей, - если бы могли…
Но они погибли.
Эти вопросы (и страшные ответы на них) я слышал в текстах Виктора Астафьева и, своими ушами, - от Александра Володина. Теперь задавать вопросы будем мы.
Уж потерпите, господин Песков...
http://ej.ru/?a=note&id=24305
Речь идет о самом праве задавать вопрос.
Полвека назад задавать его было нельзя. Четверть века назад - можно. Сегодня спрашивающие снова подвергаются травле и высочайше объявляются врагами страны. Приплыли: Виктор Астафьев не соответствует представлениям пресс-секретаря Пескова о нравственных нормах!
Астафьев, доживи он до этого мозгового карантина, должен был бы извиниться перед Песковым со Скойбедой. Поздравляю нас всех с этим раскладом.
Только что Даниил Гранин читал в бундестаге «Блокадную книгу», и немецкие депутаты, закрыв лица руками, слушали эту правду - ужасную для нас и еще более ужасную для них…
Неужели вы не видите связь между готовностью народа знать трагическую правду о своем прошлом - и тем, как живет этот народ? Немцы десятилетия напролет преодолевали и продолжают преодолевать свое нацистское прошлое, они задают себе трагические вопросы и получают жестокие ответы - но именно поэтому у них есть будущее.
А мы все расчесываем свою темную гордость; уже до крови расчесали...
Знать ничего не хотим о своем собственном дерьме, и в этом дерьме, соответственно, живем. Не рассказали вовремя девочке правду, обкормили идеологической дрянью - выросла Скойбеда, получайте.
Надо задавать вопросы. Ничью память они не оскорбляют. Правда может тревожить и даже ранить, но оскорбить не может. Оскорбляет ложь.
Мой дед погиб под Ленинградом, и его кости лежат где-то у Черной речки; у него нет даже могилы. А тот, кто на пару с Гитлером развязал эту войну, проспал нападение и трупами солдат проложил себе дорогу к власти над полумиром - похоронен у Кремлевской стены, и спустя три четверти века нам рассказывают из телевизора, какой он был мудрый и эффективный.
Мой дед-лейтенант и его солдаты, посланные с трехлинейками против «юнкерсов», рассказали бы вам про эту эффективность. Они спросили бы с гладких потомственных патриотов, не вылезающих из распределителей, - если бы могли…
Но они погибли.
Эти вопросы (и страшные ответы на них) я слышал в текстах Виктора Астафьева и, своими ушами, - от Александра Володина. Теперь задавать вопросы будем мы.
Уж потерпите, господин Песков...
http://ej.ru/?a=note&id=24305