Андрэ Сервье. Бесплодие арабского ума. Часть 2
Содержание
Филология
Художественная литература
Изобразительное искусство
Архитектура
Музыка
Заключение
Об авторе
Библиография
ФИЛОЛОГИЯ
Любопытно отметить, что самые способные филологи, те, кто наилучшим образом объяснил механизм и дух арабского языка, были не арабы, а исламизированные персы, сирийцы и копты. [20] Например, Сибавейхи, Фариси, Зеджадж и Замахшари являются персами. Лексикографы Исмаил Джаухари (тюрк, согласно Википедии) и Файрузабади также являются персами.
Среди риторов и филологов большинство составляют либо персы, либо сирийцы, такие как ас-Сакаки, которого сравнивают с Квинтилианом за ясность и с Цицероном за богатство стиля; [21] или Ас-Суюти, который рассуждает о чистоте, элегантности и силе арабского языка и, соединяя пример с наставлением, цитирует отрывки из наиболее уважаемых авторов в качестве поддержки своих изречений.
Справедливо будет признать, что арабы дали немало замечательных филологов. Арабский ум, хорошо приспособленный к компиляции, подробному анализу и комментариям, не требующих больших творческих усилий, нашел благоприятную для себя область в изучении грамматики.
Существует множество трактатов как в прозе, так и в стихах; и все они переполнены цитатами, для правильной оценки которых необходимо знать множество авторов, чьи произведения до нас не дошли.
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА
В художественной литературе, ещё явнее, чем в науках, проявились скудость и бесплодие арабского ума. Единственным оригинальным произведением арабского гения является «Муаллаки» (сборник арабской поэзии доисламской эпохи).
С незапамятных времен в Аравии жили поэты, своего рода трубадуры, которые переходили от племени к племени, от рынка к рынку, декламируя свои стихи. [22] В те времена самым важным рынком был Окад в Хиджазе. Поэты приезжали туда, чтобы продемонстрировать свой талант; там они проводили литературные турниры. Стихотворение, признанное лучшим, записывали золотыми буквами и вывешивали в храме Каабы. Именно эта практика дала название «Мудхаххабат» (позолоченный) или «Муаллаки» (подвешенный или, что более вероятно, «имеющее большое значение», от корня «аллака»).
Тема, форма и ритм стихотворений у всех поэтов были одинаковыми. Дошедшие до нас «Муаллаки» таких поэтов, как аль-Кайс, Тарафа, Набига и Амр ибн Кульсум, представляют собой сочинения из ста строк каждое. Автор прославляет родную страну и свою возлюбленную; он оплакивает разлуку с ними; затем хвалится своими подвигами, восхваляет своего коня, свое оружие и выставляет на посмешище своих врагов. Эти стихотворения в точности воспроизводят кочевой, воинственный быт бедуинов до Мухаммеда. Их литературная ценность примерно равна литературной ценности баллад европейских труверов. [23]
Затем есть несколько песен, собранных в «Китаб аль-Агани», принадлежащих периоду немного более позднему, чем «Муаллаки»: жалобы любовника, разлученного с возлюбленной или отвергнутого ею; воинственные напевы воина; призывы к мести; прославление племени или ратного подвига; оскорбления, адресованные врагу. Эти маленькие фрагменты напоминают европейские средневековые баллады.
Вот, пожалуй, и все, что можно отнести к арабскому гению, к его оригинальному вдохновению.
Сразу же после смерти Мухаммеда, когда арабы в результате своих завоеваний оказались в среде народов более цивилизованных и более утонченных, чем они сами, в их литературе вскоре проявилось иностранное влияние. Общаясь с византийцами и персами, поэты, как и воины, становились более женственными. Они больше не пели о сражениях или мести; они превратились в придворных и пели хвалу халифу и влиятельным лицам, от которых надеялись получить милости и подарки. Чтобы угодить всемогущему повелителю, который жил в стиле персидского шаха или византийского императора, среди роскоши и удовольствий, они пели о хорошем настроении, вине и любви к женщинам. Поскольку этим темам не хватало разнообразия, они попытались скрасить их продуманной утонченностью выражения, виртуозностью стиля, использованием архаичных и ученых выражений, блеском остроумия и игрой слов.
Такова была арабская литература во времена Омейядов и ранних Аббассидов, когда ее главными представителями были Мутанабби, Ибн Дурайд, Абу л'Оли (?) и Омар Ибн Фарадж (?).
Начиная с периода халифов Харуна ар-Рашида и аль-Мамуна, когда благодаря сирийским переводам арабы приобщились к греческим научным знаниям, их литература стала исключительно дидактической. Их поэты сочиняли трактаты в стихах по грамматике, стихосложению, астрономии, математике и юриспруденции. Эти произведения имеют не большую оригинальную ценность, чем произведения арабских учёных. Они представляют собой компиляции, сделанные на основе сирийских переводов. Эта литература, охватывающая несколько столетий, демонстрирует бедность арабского духа и его бессилие извлечь что-либо из своего внутреннего сознания.
Важное место в этой литературе занимают басни и аллегории. Но и здесь арабы просто воспроизводят индийские, персидские и греческие сочинения, адаптируя к их менталитету и догматам ислама. «Калила ва Димна» является прямым переводом персидского произведения (переведенного, в свою очередь, с индийской Панчатантры). Басни Лукмана (мифического мудреца их Африки) скопированы с индийских и греческих источников; весьма вероятно, они были составлены христианином из Сирии.
Те немногие дошедшие до нас арабские романы, также имеют иностранное вдохновение. Элементы интриги и сверхъестественного в «Тысяче и одной ночи» [*] заимствованы из персидской литературы; оригинальны только сцены из арабской жизни, и они представляют собой реалистичные изображения без фантазий и без прикрас. [24] То же самое можно сказать и о романе «Деяния Антары», своего рода прозаическом эпосе, описывающем воинственную жизнь бедуинов.
[*] Примечание переводчика.
В 2004 году Клаудиа Отт, доктор арабистики из Германии, опубликовала совместное с иракским учёным Мухсином Махди исследование о том, что сборник восточных сказок «Тысяча и одна ночь» был создан в Европе в XVIII веке в коммерческих целях.
Первый перевод сборника был опубликован французским востоковедом Антуаном Галланом в 1704 году. Успех был оглушительным, и к 1709 году было издано еще шесть томов, а затем еще четыре, последний из которых вышел уже после смерти Галлана.
Конец примечания переводчика.
У арабов нет эпической и драматической поэзии, основаной на высоком творческом даре, что является еще одним доказательством скудости их воображения.
В арабской литературе был один ни с чем не сравнимый период - андалузский. При Омейядах в Испании арабский язык использовался для выражения оригинальных мыслей, чего с ним никогда и нигде не случалось. Богатство выдумки, естественность чувств, свежесть выражения, тонкие и деликатные идеи - таковы характерные черты стихов этой эпохи. Но они имеют не арабское, а латинское вдохновение. Большую часть этих стихов сочинили исламизированные андалузцы, то есть чистые латиняне; остальную - арабы, родившиеся в Испании и воспринявшие латинскую культуру. В этих произведениях мы видим сияние латинского гения; мы находим в них импульсы воображения, чувства, выраженные с изяществом и деликатностью, которая неведома лучшим арабским писателям. Как заметил Рейнхарт Дози: в глубине их сердца всегда оставалось что-то чистое, нежное и духовное, что не свойственно арабам. [25]
В наше время (начало XX в.) арабская литература остается такой же бесплодной. Со времен позднейших халифов Аббасидов (XII-XIII вв.) в ней не появилось ни одного достойного внимания произведения; она жила и продолжает жить своим прошлым.
В школах, которые во многом являются религиозными, арабы продолжают читать Коран и комментарии к нему, а также старые труды по праву и грамматике; но ни один образованный араб, по-видимому, не способен написать что-то новое. Поэтому мусульманская община, сосредоточенная на созерцании прошлого, не чувствует необходимости думать иначе, чем думали предшествовавшие ей поколения.
Ислам, порождение арабского мозга, парализовал их разум и воздвиг непреодолимый барьер между мусульманами и остальным миром.
[*] Примечание переводчика.
Со времени публикации книги Андрэ Сервье прошло 100 лет. Сегодня арабские дети посещают светские школы, а богатые арабские семьи посылают своих сыновей учиться в престижные университеты Европы и США. Однако эти позитивные изменения не оказали должного влияния на уровень интеллекта и творческие способности арабов.
В 2022 году численность арабов в мире составляла 465 млн человек. Этот огромный этнос дал миру всего двух Нобелевских лауреатов: писатель Нагиб Махфуз (Египет) и химик Ахмед Зевейл (Египет).
Такую же творческую скудость демонстрирует и весь мусульманский мир. В 2010 году в мире насчитывалось 1,6 млрд мусульман. Эта гигантская когорта дала миру всего 5 Нобелевских лауреатов: уже упомянутые нами писатель Нагиб Махфуз (Египет) и химик Ахмед Зевейл (Египет), а также писатель Орхан Памук (Турция), химик Азиз Санджар (Турция) и физик Мохаммад Салам (Пакистан) (остальные семеро - лауреаты премии мира).
Для сравнения, 5-миллионная Дания дала миру 13 Нобелевских лауреатов.
Конец примечания переводчика.
ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО
В изобразительном искусстве арабы проявили не больше оригинальности, чем в науке и литературе; в скульптуре и живописи их ничтожность абсолютна. [26] Причину этой неполноценности искали в религиозном законе, который запрещает изображение живых существ. Но Коран выражает этот запрет только в одном отрывке, и даже там в довольно расплывчатых выражениях: «О вы, которые уверовали! Вино, азартные игры, жертвенники и гадальные стрелы - мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого, - может быть, вы окажетесь счастливыми!» [27]
Почти наверняка под словом «жертвенники» Коран подразумевал изображения языческих божеств, то есть идолов. Эта заповедь заимствована из Десяти заповедей Библии: «Не сотвори себе кумира и не поклоняйся ему». Мухаммед никогда не думал запрещать художественное подражание живым существам в живописи и скульптуре.
В арабском тексте слово «идолы» обозначается словом «ансаб», множественное число от слова «насб», означающего резной камень установленный в месте, посвященном божеству-покровителю. В другом отрывке Корана слово «насб» используется для обозначения «жертвенника». Именно это значение оно имеет в рассматриваемом нами отрывке. Поэтому из-за ошибки толкования комментаторы расширили это слово, включив в него статуи и изображения живых существ. Однако не все мусульмане приняли это расширенное толкование. У мусульман Персии и Индии изображения живых существ часто встречаются в арабесках. Историк Макризи сообщает, что халиф Муавия заставил изобразить на монетах себя, опоясанным мечом. [28]
Следует отметить, что Коран относится к поэзии гораздо хуже, чем к скульптуре, и все же это не мешало арабам продолжать сочинять стихи. Вот, что говорит Коран о поэтах: «Не сообщить ли Мне вам, на кого нисходят демоны? Нисходят они на всякого лжеца, грешника. Они извергают подслушанное, но большинство их лжецы. И поэты - за ними следуют заблудшие. Разве ты не видишь, что они по всем долинам бродят и что они говорят то, чего не делают?» [29]
Однако поэзия продолжала процветать, несмотря на проклятия пророка. Поэтому нет ничего неразумного в предположении, что если скульптура и живопись не получили развития у арабов, то это потому, что арабы не имеют к ним склонности. Дополнительным доказательством этому является тот факт, что арабы не занимались этими искусствами в доисламский период, когда они, должно быть, были знакомы с ними благодаря своим отношениям с римлянами, греками, египтянами и персами. Следовательно, художественная ничтожность арабов должна быть объяснена не религиозным законом, а их национальной неспособностью. Религиозный закон есть не что иное, как выражение арабского духа, и поэтому он с презрением отнесся к тому, что араб презирает, как к находящемуся за пределами его сил.
АРХИТЕКТУРА
В архитектуре нет никаких признаков арабской самобытности. [30] Бедуина-кочевника это никогда не беспокоило, поскольку он жил в палатке. В таких городах, как Мекка и Медина, архитектура была примитивной - глинобитные стены, покрытые пальмовыми листьями. Знаменитый храм Кааба представлял собой скромную постройку из камня и высушенного на солнце глинобитного кирпича. Первая мечеть, которую Мухаммед построил в Медине после своего бегства из Мекки, представляла собой весьма скромное сооружение из высушенного на солнце кирпича. [31]
Арабы открыли для себя архитектуру только, когда покинули родную Аравию. В Сирии и Персии они увидели византийские и персидские памятники, в обоих случаях вдохновленные греческим искусством. [32] Греки были великими основоположниками и вдохновителями Востока в вопросах архитектуры; именно они построили большинство дворцов персидских царей, и именно у них арабы черпали свое вдохновение. Купол, столь распространенный в мусульманских странах, имеет персидское происхождение; он был перенят греками, а затем византийцами.
Сирийские архитекторы, объединив греческое искусство с персидским, внесли свой вклад в создание того, что стало называться византийским искусством. Именно сирийский архитектор Анфимий из Тралл создал план Софийского собора (532-37), в котором мы находим все характерные черты искусства, ошибочно приписываемого арабам, а именно: купол, каменные кружева, мозаики, цветные изразцы и «арабески». Купол уже давно использовался в Персии, о чем свидетельствуют купола Зала аудиенций шаха Хосрова I и дворца Machita (?), построенного Хосровом II. Именно персы изобрели арку; все купольные и арочные конструкции в мире родом из Персии. Купол и арка были известны в Риме с первого века; самые древние их образцы можно найти в Тиволи, на вилле Адриана, а также в Термах Каракаллы в Риме.
Настенные росписи, впоследствии названые «арабесками», впервые появились в Греции и Египте. Огромные залы с потолками, поддерживаемыми лесом колонн, также имеют греческое происхождение. Большая мечеть в Кордове и Альгамбра в Гранаде - это произведения греко-латинского искусства, как и чеканка и лепнина, украшающая их стены и потолки. [33]
Долгое время бытовало заблуждение, что европейские средневековые художники находились под влиянием арабского искусства. Теперь мы знаем, что это не так, не только потому, что, собственно говоря, не существовало такого понятия, как «арабское искусство», но и потому, что восточное (византийское, сирийское и персидское) искусство проникло во Францию не благодаря арабам. Многочисленные художественные предметы, найденные в церковных сокровищницах, которые ошибочно приписывали арабам, не имеют к арабам никакого отношения; те, что сохранились до наших дней, были идентифицированы и не оставляют никаких сомнений на этот счет. Например:
• фигурка из слоновой кости, изображающая восточного царя, сидящего на слоне, представляет собой шахматную фигуру индийской работы;
• драгоценные чаши - персидского происхождения;
• меч Карла Великого, хранящийся в Лувре, - персидской работы;
• драгоценные ткани, используемые для заворачивания реликвий, такие как Плащаница Святого Виктора и Плащаница Святого Сивиарда в Сансе, - это персидские ткани;
• ткань, украшенная фризом со слонами, хранящаяся в Лувре, - привезена из Индии.
Персидское искусство пришло в Европу с крестовыми походами, искусство периода Сасанидов - эпохи персидской реакции против арабов.
Восточное искусство было привнесено во Францию задолго до арабского вторжения и даже до крестовых походов, благодаря грекам и сирийцам, которые ещё во времена Меровингов приезжали торговать в такие города Франции, как Нарбонн, Бордо, Лион и Мец. [34]
В V и VI веках Франция попала под влияние византийского искусства. Скульптура мелкого рельефа, арабески и скульптурные кружева, вошедшие в моду во Франции в VI веке, пришли из Персии и Сирии, а их происхождение восходит к ассирийским и египетским художникам.
Открытия Альфреда Фуше в Гандхаре показали, что именно греки, последовавшие за Александром Македонским, научили мастеров Азии искусству барельефа (см. Греко-буддийское искусство Гандхара).
МУЗЫКА
В музыке арабы проявили такую же ничтожность, как и в других областях искусства. Мусульмане сочли музыку презренным искусством, поставив её в один ряд с танцами. [35] Ибн Хальдун в своей «Книге назидательных примеров», говорит о музыке с некоторым презрением:
«Мы знаем, что халиф Муавия сурово упрекал своего сына Езида за его любовь к вокальной музыке, и что он запретил ему заниматься ею.
Однажды я упрекнул эмира знатного происхождения за его стремление учиться музыке. Я сказал ему: Это занятие не подобает вашему достоинству.
Почему? - спросил он: Разве ты не знаешь, что Ибрагим, сын эль-Махди (третий халиф Аббасидов), преуспел в этом искусстве, и был первым певцом своего времени?
Клянусь Аллахом! - ответил я ему: Почему бы вам не взять пример с его отца или брата? Разве вы не знаете, что из-за этой страсти Ибрагим опустился ниже положения, занимаемого его семьёй?»
Песня и танец не пользовались большим уважением ни в Риме, ни в Греции; и поскольку арабы подражали греко-латинской цивилизации, не исключено, что они переняли ее предрассудки в отношении музыки. [36]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На протяжении всей мусульманской истории можно отметить постоянную борьбу двух противоположных влияний:
С одной стороны, влияние завоеванных народов, принявших ислам, сирийцев, персов, индусов, египтян и андалузцев, которые стремились привнести в ислам свою культуру. В периоды, когда влияние завоеванных народов преобладало, имело место интенсивное развитие культуры, на фоне, остававшихся вне этого, арабов, и вопреки им.
С другой стороны, влияние арабского элемента, враждебного всякому прогрессу и любым инновациям. Неспособные представить себе какой-либо лучший статус, арабы оставались тем, чем были: пастухами, солдатами и странниками. Другие народы подталкивали арабов к цивилизации, но арабы сопротивлялись этому всеми силами своей инерции, апатии, невежества и интеллектуального паралича. В периоды, когда влияние арабов преобладало, они останавливали всякое движение вперед. Постепенно, посредством своей религии, они внедрили свой менталитет и свои концепции в нравы и обычаи завоеванных народов. И в течение нескольких поколений им удалось поразить завоеванные народы своим параличом и застоем.
Эти два влияния противостояли друг другу на протяжении веков с переменным успехом. В конце концов, арабское влияние, при поддержке грубой силы, привело к гибели этой цивилизации.
ОБ АВТОРЕ
Андрэ Сервье (Andre Servier) - французский историк ориенталист, чьи обширные познания античных и средневековых текстов Запада и Востока сочетаются с практическими знаниями жизни мусульманского общества. В начале XX века Сервье жил во французском Алжире, где непосредственно познакомился с обычаями и нравами мусульман Северной Африки. Сервье является одним из немногих французских интеллектуалов, который глубоко изучил письменные источники ислама, в особенности «Сира» Ибн Исхака. Исследования Сервье также включают историю Османской империи и историю панисламского движения.
Настоящая публикация является переводом 13-й главы книги Андрэ Сервье «Ислам и психология мусульман», которая стала результатом его 25-летней исследовательской работы.
К части 1.
БИБЛИОГРАФИЯ (на французском и русском)
[1] Yakoub Artin Pasha "L’instruction publique en Egypt", pp. 11-12. Якуб Артин-Паша «Общественное образование в Египте», стр. 11-12.
[2] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[3] Louis Sedillot, "Recherches pour servir à l'histoire des sciences mathematiques chez les Arabes". Луи Седийо, «Исследования по истории математических наук у арабов».
[4] Clement Mullet "Recherches sur l'histoire naturelle et physique des Arabes". Клемент Малле «Исследование естественной и физической истории арабов».
[5] Marcellin Berthelot "Origines de la chimie Hoefer, Histoire de la chimie". Марселлен Бертло «Происхождение химии Хофера. История химии».
[6] Lucien Leclerc "Histoire de la medecine arabe" (1816). Люсьен Леклер «История арабской медицины» (1816)
[7] Diguat "Histoire de la Medecine". Дигуа «История медицины».
[8] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[9] Silvestre de Sacy "Anthologie Arabe". Сильвестр де Саси «Арабская Антология».
[10] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[11] Joseph Reinaud "Introduction à la géographie d'AbuIfeda" (1848). Жозеф Рейно «Введение в географию Абулфиды» (1848).
[12] M. Matter "Histoire de l'École d'Alexandrie" (1840). М. Матте «История Александрийской школы» (1840).
[13] Michel Nicolas "Etudes sur Philon d'Alexandrie". A. Feuillee "La philosophie de Platon". Мишель Николя «Исследования Филона Александрийского». А. Фейе «Философия Платона».
[14] Jules Simon "Histoire de l'Ecole d'Alexandrie". Жюль Симон «История Александрийской школы».
[15] Etienne Vacherot "Histoire critique de l'Ecole d'Alexandrie". Этьен Вашеро «Критическая история Александрийской школы».
[16] Felix Ravaisson "Essai sur la metaphysique d'Aristote". Феликс Рессон «Очерк метафизики Аристотеля».
[17] Ernest Renan "Averrhoes et l’Averrhoisme" (1852). Эрнест Ренан «Аверроес и Аверроизм» (1852).
[18] A.F. Mehren "La Philosophie d'Avicenne" (1883). А.Ф. Мерен «Философия Авиценны» (1883).
[19] Gustave Dugat "Histoire des philosophes et des theologiens Musulmans" (1878). Гюстав Дюга «История мусульманских философов и богословов» (1878).
[20] Silvestre de Sacy "Chrestomathie arabe". Сильвестр де Саси «Арабская хрестоматия».
[21] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[22] Antoine de La Roque "Voyage dans la Palestine" (1718). Антуан де Ла Рок «Путешествие в Палестину» (1718).
[23] Caussin de Perceval "Histoire des Arabes avant l'Islamisme". Коссен де Персеваль «История арабов до ислама».
[24] Reinhart Dozy "Histoire des Musulmans d'Espagne". Рейнхарт Дози «История мусульман Испании».
[25] Reinhart Dozy "Histoire des Musulmans d'Espagne". Рейнхарт Дози «История мусульман Испании».
[26] Emile Prisse d'Avesnes "L'art arabe" (1869-77). Эмиль Присс д'Авен «Арабское искусство» (1869-77).
[27] Коран, перевод Крачковского, сура 5, аят 92(90).
[28] Makrizi "Monnaies musulrnanes", traduction de Silvestre de Sacy; Victor Langlois "Numisrnatique des Arabes avant l'Islamisrne". Макризи «мусульманские монеты», перевод Сильвестра де Саси; Виктор Ланглуа «Нумизматика арабов до ислама».
[29] Коран, перевод Крачковского, сура 26, аяты 221-226.
[30] Albert Gayet "L'art arabe" (1856). Альбер Гайе «Арабское искусство» (1856).
[31] Jules Bourgoin "Precis de l'art arabe" (1892). Жюль Бургуэн «Краткое изложение арабского искусства» (1892).
[32] Charles Bayet "L'art Byzantin". Шарль Байе «Византийское искусство».
[33] Nikodim Kondakov "Histoire de l'art Byzantin" (1886). Никодим Кондаков «История византийского искусства» (1886).
[36] Yakoub Artin Pasha "L’instruction publique en Egypt". Якуб Артин-Паша «Общественное образование в Египте»
Филология
Художественная литература
Изобразительное искусство
Архитектура
Музыка
Заключение
Об авторе
Библиография
ФИЛОЛОГИЯ
Любопытно отметить, что самые способные филологи, те, кто наилучшим образом объяснил механизм и дух арабского языка, были не арабы, а исламизированные персы, сирийцы и копты. [20] Например, Сибавейхи, Фариси, Зеджадж и Замахшари являются персами. Лексикографы Исмаил Джаухари (тюрк, согласно Википедии) и Файрузабади также являются персами.
Среди риторов и филологов большинство составляют либо персы, либо сирийцы, такие как ас-Сакаки, которого сравнивают с Квинтилианом за ясность и с Цицероном за богатство стиля; [21] или Ас-Суюти, который рассуждает о чистоте, элегантности и силе арабского языка и, соединяя пример с наставлением, цитирует отрывки из наиболее уважаемых авторов в качестве поддержки своих изречений.
Справедливо будет признать, что арабы дали немало замечательных филологов. Арабский ум, хорошо приспособленный к компиляции, подробному анализу и комментариям, не требующих больших творческих усилий, нашел благоприятную для себя область в изучении грамматики.
Существует множество трактатов как в прозе, так и в стихах; и все они переполнены цитатами, для правильной оценки которых необходимо знать множество авторов, чьи произведения до нас не дошли.
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА
В художественной литературе, ещё явнее, чем в науках, проявились скудость и бесплодие арабского ума. Единственным оригинальным произведением арабского гения является «Муаллаки» (сборник арабской поэзии доисламской эпохи).
С незапамятных времен в Аравии жили поэты, своего рода трубадуры, которые переходили от племени к племени, от рынка к рынку, декламируя свои стихи. [22] В те времена самым важным рынком был Окад в Хиджазе. Поэты приезжали туда, чтобы продемонстрировать свой талант; там они проводили литературные турниры. Стихотворение, признанное лучшим, записывали золотыми буквами и вывешивали в храме Каабы. Именно эта практика дала название «Мудхаххабат» (позолоченный) или «Муаллаки» (подвешенный или, что более вероятно, «имеющее большое значение», от корня «аллака»).
Тема, форма и ритм стихотворений у всех поэтов были одинаковыми. Дошедшие до нас «Муаллаки» таких поэтов, как аль-Кайс, Тарафа, Набига и Амр ибн Кульсум, представляют собой сочинения из ста строк каждое. Автор прославляет родную страну и свою возлюбленную; он оплакивает разлуку с ними; затем хвалится своими подвигами, восхваляет своего коня, свое оружие и выставляет на посмешище своих врагов. Эти стихотворения в точности воспроизводят кочевой, воинственный быт бедуинов до Мухаммеда. Их литературная ценность примерно равна литературной ценности баллад европейских труверов. [23]
Затем есть несколько песен, собранных в «Китаб аль-Агани», принадлежащих периоду немного более позднему, чем «Муаллаки»: жалобы любовника, разлученного с возлюбленной или отвергнутого ею; воинственные напевы воина; призывы к мести; прославление племени или ратного подвига; оскорбления, адресованные врагу. Эти маленькие фрагменты напоминают европейские средневековые баллады.
Вот, пожалуй, и все, что можно отнести к арабскому гению, к его оригинальному вдохновению.
Сразу же после смерти Мухаммеда, когда арабы в результате своих завоеваний оказались в среде народов более цивилизованных и более утонченных, чем они сами, в их литературе вскоре проявилось иностранное влияние. Общаясь с византийцами и персами, поэты, как и воины, становились более женственными. Они больше не пели о сражениях или мести; они превратились в придворных и пели хвалу халифу и влиятельным лицам, от которых надеялись получить милости и подарки. Чтобы угодить всемогущему повелителю, который жил в стиле персидского шаха или византийского императора, среди роскоши и удовольствий, они пели о хорошем настроении, вине и любви к женщинам. Поскольку этим темам не хватало разнообразия, они попытались скрасить их продуманной утонченностью выражения, виртуозностью стиля, использованием архаичных и ученых выражений, блеском остроумия и игрой слов.
Такова была арабская литература во времена Омейядов и ранних Аббассидов, когда ее главными представителями были Мутанабби, Ибн Дурайд, Абу л'Оли (?) и Омар Ибн Фарадж (?).
Начиная с периода халифов Харуна ар-Рашида и аль-Мамуна, когда благодаря сирийским переводам арабы приобщились к греческим научным знаниям, их литература стала исключительно дидактической. Их поэты сочиняли трактаты в стихах по грамматике, стихосложению, астрономии, математике и юриспруденции. Эти произведения имеют не большую оригинальную ценность, чем произведения арабских учёных. Они представляют собой компиляции, сделанные на основе сирийских переводов. Эта литература, охватывающая несколько столетий, демонстрирует бедность арабского духа и его бессилие извлечь что-либо из своего внутреннего сознания.
Важное место в этой литературе занимают басни и аллегории. Но и здесь арабы просто воспроизводят индийские, персидские и греческие сочинения, адаптируя к их менталитету и догматам ислама. «Калила ва Димна» является прямым переводом персидского произведения (переведенного, в свою очередь, с индийской Панчатантры). Басни Лукмана (мифического мудреца их Африки) скопированы с индийских и греческих источников; весьма вероятно, они были составлены христианином из Сирии.
Те немногие дошедшие до нас арабские романы, также имеют иностранное вдохновение. Элементы интриги и сверхъестественного в «Тысяче и одной ночи» [*] заимствованы из персидской литературы; оригинальны только сцены из арабской жизни, и они представляют собой реалистичные изображения без фантазий и без прикрас. [24] То же самое можно сказать и о романе «Деяния Антары», своего рода прозаическом эпосе, описывающем воинственную жизнь бедуинов.
[*] Примечание переводчика.
В 2004 году Клаудиа Отт, доктор арабистики из Германии, опубликовала совместное с иракским учёным Мухсином Махди исследование о том, что сборник восточных сказок «Тысяча и одна ночь» был создан в Европе в XVIII веке в коммерческих целях.
Первый перевод сборника был опубликован французским востоковедом Антуаном Галланом в 1704 году. Успех был оглушительным, и к 1709 году было издано еще шесть томов, а затем еще четыре, последний из которых вышел уже после смерти Галлана.
Конец примечания переводчика.
У арабов нет эпической и драматической поэзии, основаной на высоком творческом даре, что является еще одним доказательством скудости их воображения.
В арабской литературе был один ни с чем не сравнимый период - андалузский. При Омейядах в Испании арабский язык использовался для выражения оригинальных мыслей, чего с ним никогда и нигде не случалось. Богатство выдумки, естественность чувств, свежесть выражения, тонкие и деликатные идеи - таковы характерные черты стихов этой эпохи. Но они имеют не арабское, а латинское вдохновение. Большую часть этих стихов сочинили исламизированные андалузцы, то есть чистые латиняне; остальную - арабы, родившиеся в Испании и воспринявшие латинскую культуру. В этих произведениях мы видим сияние латинского гения; мы находим в них импульсы воображения, чувства, выраженные с изяществом и деликатностью, которая неведома лучшим арабским писателям. Как заметил Рейнхарт Дози: в глубине их сердца всегда оставалось что-то чистое, нежное и духовное, что не свойственно арабам. [25]
В наше время (начало XX в.) арабская литература остается такой же бесплодной. Со времен позднейших халифов Аббасидов (XII-XIII вв.) в ней не появилось ни одного достойного внимания произведения; она жила и продолжает жить своим прошлым.
В школах, которые во многом являются религиозными, арабы продолжают читать Коран и комментарии к нему, а также старые труды по праву и грамматике; но ни один образованный араб, по-видимому, не способен написать что-то новое. Поэтому мусульманская община, сосредоточенная на созерцании прошлого, не чувствует необходимости думать иначе, чем думали предшествовавшие ей поколения.
Ислам, порождение арабского мозга, парализовал их разум и воздвиг непреодолимый барьер между мусульманами и остальным миром.
[*] Примечание переводчика.
Со времени публикации книги Андрэ Сервье прошло 100 лет. Сегодня арабские дети посещают светские школы, а богатые арабские семьи посылают своих сыновей учиться в престижные университеты Европы и США. Однако эти позитивные изменения не оказали должного влияния на уровень интеллекта и творческие способности арабов.
В 2022 году численность арабов в мире составляла 465 млн человек. Этот огромный этнос дал миру всего двух Нобелевских лауреатов: писатель Нагиб Махфуз (Египет) и химик Ахмед Зевейл (Египет).
Такую же творческую скудость демонстрирует и весь мусульманский мир. В 2010 году в мире насчитывалось 1,6 млрд мусульман. Эта гигантская когорта дала миру всего 5 Нобелевских лауреатов: уже упомянутые нами писатель Нагиб Махфуз (Египет) и химик Ахмед Зевейл (Египет), а также писатель Орхан Памук (Турция), химик Азиз Санджар (Турция) и физик Мохаммад Салам (Пакистан) (остальные семеро - лауреаты премии мира).
Для сравнения, 5-миллионная Дания дала миру 13 Нобелевских лауреатов.
Конец примечания переводчика.
ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО
В изобразительном искусстве арабы проявили не больше оригинальности, чем в науке и литературе; в скульптуре и живописи их ничтожность абсолютна. [26] Причину этой неполноценности искали в религиозном законе, который запрещает изображение живых существ. Но Коран выражает этот запрет только в одном отрывке, и даже там в довольно расплывчатых выражениях: «О вы, которые уверовали! Вино, азартные игры, жертвенники и гадальные стрелы - мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого, - может быть, вы окажетесь счастливыми!» [27]
Почти наверняка под словом «жертвенники» Коран подразумевал изображения языческих божеств, то есть идолов. Эта заповедь заимствована из Десяти заповедей Библии: «Не сотвори себе кумира и не поклоняйся ему». Мухаммед никогда не думал запрещать художественное подражание живым существам в живописи и скульптуре.
В арабском тексте слово «идолы» обозначается словом «ансаб», множественное число от слова «насб», означающего резной камень установленный в месте, посвященном божеству-покровителю. В другом отрывке Корана слово «насб» используется для обозначения «жертвенника». Именно это значение оно имеет в рассматриваемом нами отрывке. Поэтому из-за ошибки толкования комментаторы расширили это слово, включив в него статуи и изображения живых существ. Однако не все мусульмане приняли это расширенное толкование. У мусульман Персии и Индии изображения живых существ часто встречаются в арабесках. Историк Макризи сообщает, что халиф Муавия заставил изобразить на монетах себя, опоясанным мечом. [28]
Следует отметить, что Коран относится к поэзии гораздо хуже, чем к скульптуре, и все же это не мешало арабам продолжать сочинять стихи. Вот, что говорит Коран о поэтах: «Не сообщить ли Мне вам, на кого нисходят демоны? Нисходят они на всякого лжеца, грешника. Они извергают подслушанное, но большинство их лжецы. И поэты - за ними следуют заблудшие. Разве ты не видишь, что они по всем долинам бродят и что они говорят то, чего не делают?» [29]
Однако поэзия продолжала процветать, несмотря на проклятия пророка. Поэтому нет ничего неразумного в предположении, что если скульптура и живопись не получили развития у арабов, то это потому, что арабы не имеют к ним склонности. Дополнительным доказательством этому является тот факт, что арабы не занимались этими искусствами в доисламский период, когда они, должно быть, были знакомы с ними благодаря своим отношениям с римлянами, греками, египтянами и персами. Следовательно, художественная ничтожность арабов должна быть объяснена не религиозным законом, а их национальной неспособностью. Религиозный закон есть не что иное, как выражение арабского духа, и поэтому он с презрением отнесся к тому, что араб презирает, как к находящемуся за пределами его сил.
АРХИТЕКТУРА
В архитектуре нет никаких признаков арабской самобытности. [30] Бедуина-кочевника это никогда не беспокоило, поскольку он жил в палатке. В таких городах, как Мекка и Медина, архитектура была примитивной - глинобитные стены, покрытые пальмовыми листьями. Знаменитый храм Кааба представлял собой скромную постройку из камня и высушенного на солнце глинобитного кирпича. Первая мечеть, которую Мухаммед построил в Медине после своего бегства из Мекки, представляла собой весьма скромное сооружение из высушенного на солнце кирпича. [31]
Арабы открыли для себя архитектуру только, когда покинули родную Аравию. В Сирии и Персии они увидели византийские и персидские памятники, в обоих случаях вдохновленные греческим искусством. [32] Греки были великими основоположниками и вдохновителями Востока в вопросах архитектуры; именно они построили большинство дворцов персидских царей, и именно у них арабы черпали свое вдохновение. Купол, столь распространенный в мусульманских странах, имеет персидское происхождение; он был перенят греками, а затем византийцами.
Сирийские архитекторы, объединив греческое искусство с персидским, внесли свой вклад в создание того, что стало называться византийским искусством. Именно сирийский архитектор Анфимий из Тралл создал план Софийского собора (532-37), в котором мы находим все характерные черты искусства, ошибочно приписываемого арабам, а именно: купол, каменные кружева, мозаики, цветные изразцы и «арабески». Купол уже давно использовался в Персии, о чем свидетельствуют купола Зала аудиенций шаха Хосрова I и дворца Machita (?), построенного Хосровом II. Именно персы изобрели арку; все купольные и арочные конструкции в мире родом из Персии. Купол и арка были известны в Риме с первого века; самые древние их образцы можно найти в Тиволи, на вилле Адриана, а также в Термах Каракаллы в Риме.
Настенные росписи, впоследствии названые «арабесками», впервые появились в Греции и Египте. Огромные залы с потолками, поддерживаемыми лесом колонн, также имеют греческое происхождение. Большая мечеть в Кордове и Альгамбра в Гранаде - это произведения греко-латинского искусства, как и чеканка и лепнина, украшающая их стены и потолки. [33]
Долгое время бытовало заблуждение, что европейские средневековые художники находились под влиянием арабского искусства. Теперь мы знаем, что это не так, не только потому, что, собственно говоря, не существовало такого понятия, как «арабское искусство», но и потому, что восточное (византийское, сирийское и персидское) искусство проникло во Францию не благодаря арабам. Многочисленные художественные предметы, найденные в церковных сокровищницах, которые ошибочно приписывали арабам, не имеют к арабам никакого отношения; те, что сохранились до наших дней, были идентифицированы и не оставляют никаких сомнений на этот счет. Например:
• фигурка из слоновой кости, изображающая восточного царя, сидящего на слоне, представляет собой шахматную фигуру индийской работы;
• драгоценные чаши - персидского происхождения;
• меч Карла Великого, хранящийся в Лувре, - персидской работы;
• драгоценные ткани, используемые для заворачивания реликвий, такие как Плащаница Святого Виктора и Плащаница Святого Сивиарда в Сансе, - это персидские ткани;
• ткань, украшенная фризом со слонами, хранящаяся в Лувре, - привезена из Индии.
Персидское искусство пришло в Европу с крестовыми походами, искусство периода Сасанидов - эпохи персидской реакции против арабов.
Восточное искусство было привнесено во Францию задолго до арабского вторжения и даже до крестовых походов, благодаря грекам и сирийцам, которые ещё во времена Меровингов приезжали торговать в такие города Франции, как Нарбонн, Бордо, Лион и Мец. [34]
В V и VI веках Франция попала под влияние византийского искусства. Скульптура мелкого рельефа, арабески и скульптурные кружева, вошедшие в моду во Франции в VI веке, пришли из Персии и Сирии, а их происхождение восходит к ассирийским и египетским художникам.
Открытия Альфреда Фуше в Гандхаре показали, что именно греки, последовавшие за Александром Македонским, научили мастеров Азии искусству барельефа (см. Греко-буддийское искусство Гандхара).
МУЗЫКА
В музыке арабы проявили такую же ничтожность, как и в других областях искусства. Мусульмане сочли музыку презренным искусством, поставив её в один ряд с танцами. [35] Ибн Хальдун в своей «Книге назидательных примеров», говорит о музыке с некоторым презрением:
«Мы знаем, что халиф Муавия сурово упрекал своего сына Езида за его любовь к вокальной музыке, и что он запретил ему заниматься ею.
Однажды я упрекнул эмира знатного происхождения за его стремление учиться музыке. Я сказал ему: Это занятие не подобает вашему достоинству.
Почему? - спросил он: Разве ты не знаешь, что Ибрагим, сын эль-Махди (третий халиф Аббасидов), преуспел в этом искусстве, и был первым певцом своего времени?
Клянусь Аллахом! - ответил я ему: Почему бы вам не взять пример с его отца или брата? Разве вы не знаете, что из-за этой страсти Ибрагим опустился ниже положения, занимаемого его семьёй?»
Песня и танец не пользовались большим уважением ни в Риме, ни в Греции; и поскольку арабы подражали греко-латинской цивилизации, не исключено, что они переняли ее предрассудки в отношении музыки. [36]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На протяжении всей мусульманской истории можно отметить постоянную борьбу двух противоположных влияний:
С одной стороны, влияние завоеванных народов, принявших ислам, сирийцев, персов, индусов, египтян и андалузцев, которые стремились привнести в ислам свою культуру. В периоды, когда влияние завоеванных народов преобладало, имело место интенсивное развитие культуры, на фоне, остававшихся вне этого, арабов, и вопреки им.
С другой стороны, влияние арабского элемента, враждебного всякому прогрессу и любым инновациям. Неспособные представить себе какой-либо лучший статус, арабы оставались тем, чем были: пастухами, солдатами и странниками. Другие народы подталкивали арабов к цивилизации, но арабы сопротивлялись этому всеми силами своей инерции, апатии, невежества и интеллектуального паралича. В периоды, когда влияние арабов преобладало, они останавливали всякое движение вперед. Постепенно, посредством своей религии, они внедрили свой менталитет и свои концепции в нравы и обычаи завоеванных народов. И в течение нескольких поколений им удалось поразить завоеванные народы своим параличом и застоем.
Эти два влияния противостояли друг другу на протяжении веков с переменным успехом. В конце концов, арабское влияние, при поддержке грубой силы, привело к гибели этой цивилизации.
ОБ АВТОРЕ
Андрэ Сервье (Andre Servier) - французский историк ориенталист, чьи обширные познания античных и средневековых текстов Запада и Востока сочетаются с практическими знаниями жизни мусульманского общества. В начале XX века Сервье жил во французском Алжире, где непосредственно познакомился с обычаями и нравами мусульман Северной Африки. Сервье является одним из немногих французских интеллектуалов, который глубоко изучил письменные источники ислама, в особенности «Сира» Ибн Исхака. Исследования Сервье также включают историю Османской империи и историю панисламского движения.
Настоящая публикация является переводом 13-й главы книги Андрэ Сервье «Ислам и психология мусульман», которая стала результатом его 25-летней исследовательской работы.
К части 1.
БИБЛИОГРАФИЯ (на французском и русском)
[1] Yakoub Artin Pasha "L’instruction publique en Egypt", pp. 11-12. Якуб Артин-Паша «Общественное образование в Египте», стр. 11-12.
[2] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[3] Louis Sedillot, "Recherches pour servir à l'histoire des sciences mathematiques chez les Arabes". Луи Седийо, «Исследования по истории математических наук у арабов».
[4] Clement Mullet "Recherches sur l'histoire naturelle et physique des Arabes". Клемент Малле «Исследование естественной и физической истории арабов».
[5] Marcellin Berthelot "Origines de la chimie Hoefer, Histoire de la chimie". Марселлен Бертло «Происхождение химии Хофера. История химии».
[6] Lucien Leclerc "Histoire de la medecine arabe" (1816). Люсьен Леклер «История арабской медицины» (1816)
[7] Diguat "Histoire de la Medecine". Дигуа «История медицины».
[8] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[9] Silvestre de Sacy "Anthologie Arabe". Сильвестр де Саси «Арабская Антология».
[10] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[11] Joseph Reinaud "Introduction à la géographie d'AbuIfeda" (1848). Жозеф Рейно «Введение в географию Абулфиды» (1848).
[12] M. Matter "Histoire de l'École d'Alexandrie" (1840). М. Матте «История Александрийской школы» (1840).
[13] Michel Nicolas "Etudes sur Philon d'Alexandrie". A. Feuillee "La philosophie de Platon". Мишель Николя «Исследования Филона Александрийского». А. Фейе «Философия Платона».
[14] Jules Simon "Histoire de l'Ecole d'Alexandrie". Жюль Симон «История Александрийской школы».
[15] Etienne Vacherot "Histoire critique de l'Ecole d'Alexandrie". Этьен Вашеро «Критическая история Александрийской школы».
[16] Felix Ravaisson "Essai sur la metaphysique d'Aristote". Феликс Рессон «Очерк метафизики Аристотеля».
[17] Ernest Renan "Averrhoes et l’Averrhoisme" (1852). Эрнест Ренан «Аверроес и Аверроизм» (1852).
[18] A.F. Mehren "La Philosophie d'Avicenne" (1883). А.Ф. Мерен «Философия Авиценны» (1883).
[19] Gustave Dugat "Histoire des philosophes et des theologiens Musulmans" (1878). Гюстав Дюга «История мусульманских философов и богословов» (1878).
[20] Silvestre de Sacy "Chrestomathie arabe". Сильвестр де Саси «Арабская хрестоматия».
[21] Louis Sedillot "Histoire des Arabes" (1854). Луи Седийо «История арабов» (1854).
[22] Antoine de La Roque "Voyage dans la Palestine" (1718). Антуан де Ла Рок «Путешествие в Палестину» (1718).
[23] Caussin de Perceval "Histoire des Arabes avant l'Islamisme". Коссен де Персеваль «История арабов до ислама».
[24] Reinhart Dozy "Histoire des Musulmans d'Espagne". Рейнхарт Дози «История мусульман Испании».
[25] Reinhart Dozy "Histoire des Musulmans d'Espagne". Рейнхарт Дози «История мусульман Испании».
[26] Emile Prisse d'Avesnes "L'art arabe" (1869-77). Эмиль Присс д'Авен «Арабское искусство» (1869-77).
[27] Коран, перевод Крачковского, сура 5, аят 92(90).
[28] Makrizi "Monnaies musulrnanes", traduction de Silvestre de Sacy; Victor Langlois "Numisrnatique des Arabes avant l'Islamisrne". Макризи «мусульманские монеты», перевод Сильвестра де Саси; Виктор Ланглуа «Нумизматика арабов до ислама».
[29] Коран, перевод Крачковского, сура 26, аяты 221-226.
[30] Albert Gayet "L'art arabe" (1856). Альбер Гайе «Арабское искусство» (1856).
[31] Jules Bourgoin "Precis de l'art arabe" (1892). Жюль Бургуэн «Краткое изложение арабского искусства» (1892).
[32] Charles Bayet "L'art Byzantin". Шарль Байе «Византийское искусство».
[33] Nikodim Kondakov "Histoire de l'art Byzantin" (1886). Никодим Кондаков «История византийского искусства» (1886).
[36] Yakoub Artin Pasha "L’instruction publique en Egypt". Якуб Артин-Паша «Общественное образование в Египте»