Запад есть Запад, Восток есть Восток
Этнопсихологи выделяют до десятка и более стержневых особенностей или "измерений" обществ, вероятно, главными из которых являются - коллективизм/индивидуализм (уступчивость/самоутверждение, консерватизм/автономия) и эгалитаризм/иерархия (допустимая степень неравенства) (Triandis, Bontempo, Leung & Hui, 1990). Эгалитаризм не одно и то же, что коллективизм. В "эгалитарных обществах" индивиды могут быть равны в своей автономии, а в коллективистских обществах может существовать вертикальный коллективизм, ценностями которого являются авторитет, подчинение, власть и богатство.
Американские учёные во главе с Г. Барри выдвинули следующую (совершенно в рамках марксизма) гипотезу. Группа заинтересована в воспитании у детей качеств, которые им пригодятся во взрослой жизни в обществе с определённым типом хозяйственной деятельности. Для членов скотоводческих и земледельческих обществ, где круглый год совместными усилиями производятся и накапливаются материальные ресурсы, функциональны прежде всего добросовестность, ответственность и консерватизм. А члены обществ охотников и собирателей должны быть уверенными в себе и идущими на риск. При архивном исследовании 104 обществ гипотеза подтвердилась: охотники и собиратели были ориентированы на воспитание у детей самостоятельности и независимости, а скотоводы и земледельцы - ответственности и послушания. Наблюдатели неоднократно отмечали, что для занимающихся охотой и собирательством австралийских аборигенов характерно обостренное стремление к самоутверждению. Причём имелось в виду не только самоутверждение "в глазах других", связанное с желанием достичь успеха, заслужить "особую, из ряда вон выходящую репутацию в коллективе", но и самоутверждение "в собственных глазах", которое проявляется в самоуважении и чувстве собственного достоинства самых уважаемых и любимых соплеменниками аборигенов. (Стефаненко Т.Г.)
Человечество в основном шло по пути, ведущему к политаризму (колхозам и товарищу Ыну). Были локальные исключения, которые тонули в основном потоке. Не буду обижать азиатов, там тоже некоторое время сохранялись индивидуалистические общества, но они растворились в коллективистских. Азия проглатывала и миграционные потоки европейцев, делая тех "азиатами".
Европа отставала. Но в этом отставании есть свой смысл, который не могут понять долбославы и прочие "патриоты" (а Юрий Семёнов просто говорит об "историческом резерве"). Это отставание несколько закрепляло индивидуализм, благодаря этому отставанию сложилась героическая, соревновательная и в конечном счёте олимпийская культура (ещё раз: для занимающихся охотой и собирательством характерно обостренное стремление к самоутверждению). Богатые дичью и пушниной леса делали охоту важной частью экономики и после неолитизации. Не стоит забывать и про психическую вариабельность человечества - соотношение интровертов (интроверт предпочитает погружения в мир воображения и размышлений) и эмоциональных экстравертов в мире неодинаково.
Европа, к счастью, не спешила становиться коллективистской. Л.Леви-Брюль приписывал коллективизму такие особенности как эмоциональная интенсивность, нечувствительность к логическим противоречиям и непроницаемость для объективного опыта. Коллективные представления передаются из поколения в поколение и "навязывают себя личности, то есть становятся для неё продуктом не рассуждения, а веры". Опыт не в состоянии ни разуверить первобытных людей в их представлениях, ни научить чему-нибудь: неудача магического обряда не может обескуражить тех, кто в него верит; всегда найдется объяснение тому, почему не помогли фетиши, якобы делающие людей неуязвимыми.
Ещё один момент. Европейцы (кроманьонцы) были массивнее и выше субтильных средиземноморцев и невысоких азиатов. Поэтому даже при отставании в металлургии, вооружённые каменными топорами "гипербореи" могли совершать "героические" грабежи (благо, уже было что пограбить), и при этом не позволять ассимилировать себя на своей территории. "Юг" принёс себя в жертву, создав неолит, а потом и цивилизацию. "Север" пришёл на готовенькое, сохранив индивидуалистическую ментальность, - принял эстафету и, в отличие от политарного "юга", смог развить цивилизационный успех.
Демократия отнюдь не связана с коллективизмом, и демократия никогда не возникала в коллективистских обществах. В последних авторитеты и политики, выступающие от лица общества (или божества), решали, что интересно всему коллективу, поэтому никого не интересовало чьё-то отдельное мнение. Демократия - это совокупная воля индивидуальных избирателей. Поскольку греки и италики были индивидуалистами, и у них была частная собственность - свой, а не колхозный огород, - то это сильно мешало возникновению азиатского способа производства. Иерархизм (логично сменяющий эгалитаризм) нашёл выход в построении иного классового общества, чем на Востоке - появился серваризм или классический рабовладельческий строй. Использовав этот ресурс, вертикальная, имперская античность пошла по пути восточного абсолютизма. Здесь-то и пришли на помощь германцы с новой порцией индивидуализма и эгалитаризма. Там, куда переселялись не демосоциальные германские организмы, а лишь военные отряды, сносившие местную элиту, сохранялся привычный общественный строй.
Либеральные экономисты полагают, что не богатство ведёт к росту индивидуализма, а наоборот, рост ценностей индивидуализма способствует экономическому росту. Именно так, например, Макс Вебер интерпретировал роль протестантизма, наиболее индивидуалистической разновидности религиозного сознания, в генезисе капитализма.
Признавая, что некоторые народы не способны на развитие без политарного кнута (пусть "неополитарного"), левые, не замечая того, объясняют, почему эти народы остаются на обочине истории: это не центр виноват, это данные народы другие. Производственные отношения могут конфликтовать не только с уровнем производительных сил, но и с культурой, психологией. Казалось бы: ну, так и пусть идут своим путём. Но этот "особый путь" обрекает на ещё большее отставание (КНДР). "Восток" в стратегическом тупике. Надо менять людей.
Проще говоря, вопреки Марксу, базис и надстройка находятся в горизонтальной взаимосвязи, а не в подчинении одного другому (это видно не только по данному примеру). Хозяйственная деятельность (и не только) древних обществ оказывала влияние на культуру этих обществ, а культура на становление новых отношений.
Американские учёные во главе с Г. Барри выдвинули следующую (совершенно в рамках марксизма) гипотезу. Группа заинтересована в воспитании у детей качеств, которые им пригодятся во взрослой жизни в обществе с определённым типом хозяйственной деятельности. Для членов скотоводческих и земледельческих обществ, где круглый год совместными усилиями производятся и накапливаются материальные ресурсы, функциональны прежде всего добросовестность, ответственность и консерватизм. А члены обществ охотников и собирателей должны быть уверенными в себе и идущими на риск. При архивном исследовании 104 обществ гипотеза подтвердилась: охотники и собиратели были ориентированы на воспитание у детей самостоятельности и независимости, а скотоводы и земледельцы - ответственности и послушания. Наблюдатели неоднократно отмечали, что для занимающихся охотой и собирательством австралийских аборигенов характерно обостренное стремление к самоутверждению. Причём имелось в виду не только самоутверждение "в глазах других", связанное с желанием достичь успеха, заслужить "особую, из ряда вон выходящую репутацию в коллективе", но и самоутверждение "в собственных глазах", которое проявляется в самоуважении и чувстве собственного достоинства самых уважаемых и любимых соплеменниками аборигенов. (Стефаненко Т.Г.)
Человечество в основном шло по пути, ведущему к политаризму (колхозам и товарищу Ыну). Были локальные исключения, которые тонули в основном потоке. Не буду обижать азиатов, там тоже некоторое время сохранялись индивидуалистические общества, но они растворились в коллективистских. Азия проглатывала и миграционные потоки европейцев, делая тех "азиатами".
Европа отставала. Но в этом отставании есть свой смысл, который не могут понять долбославы и прочие "патриоты" (а Юрий Семёнов просто говорит об "историческом резерве"). Это отставание несколько закрепляло индивидуализм, благодаря этому отставанию сложилась героическая, соревновательная и в конечном счёте олимпийская культура (ещё раз: для занимающихся охотой и собирательством характерно обостренное стремление к самоутверждению). Богатые дичью и пушниной леса делали охоту важной частью экономики и после неолитизации. Не стоит забывать и про психическую вариабельность человечества - соотношение интровертов (интроверт предпочитает погружения в мир воображения и размышлений) и эмоциональных экстравертов в мире неодинаково.
Европа, к счастью, не спешила становиться коллективистской. Л.Леви-Брюль приписывал коллективизму такие особенности как эмоциональная интенсивность, нечувствительность к логическим противоречиям и непроницаемость для объективного опыта. Коллективные представления передаются из поколения в поколение и "навязывают себя личности, то есть становятся для неё продуктом не рассуждения, а веры". Опыт не в состоянии ни разуверить первобытных людей в их представлениях, ни научить чему-нибудь: неудача магического обряда не может обескуражить тех, кто в него верит; всегда найдется объяснение тому, почему не помогли фетиши, якобы делающие людей неуязвимыми.
Ещё один момент. Европейцы (кроманьонцы) были массивнее и выше субтильных средиземноморцев и невысоких азиатов. Поэтому даже при отставании в металлургии, вооружённые каменными топорами "гипербореи" могли совершать "героические" грабежи (благо, уже было что пограбить), и при этом не позволять ассимилировать себя на своей территории. "Юг" принёс себя в жертву, создав неолит, а потом и цивилизацию. "Север" пришёл на готовенькое, сохранив индивидуалистическую ментальность, - принял эстафету и, в отличие от политарного "юга", смог развить цивилизационный успех.
Демократия отнюдь не связана с коллективизмом, и демократия никогда не возникала в коллективистских обществах. В последних авторитеты и политики, выступающие от лица общества (или божества), решали, что интересно всему коллективу, поэтому никого не интересовало чьё-то отдельное мнение. Демократия - это совокупная воля индивидуальных избирателей. Поскольку греки и италики были индивидуалистами, и у них была частная собственность - свой, а не колхозный огород, - то это сильно мешало возникновению азиатского способа производства. Иерархизм (логично сменяющий эгалитаризм) нашёл выход в построении иного классового общества, чем на Востоке - появился серваризм или классический рабовладельческий строй. Использовав этот ресурс, вертикальная, имперская античность пошла по пути восточного абсолютизма. Здесь-то и пришли на помощь германцы с новой порцией индивидуализма и эгалитаризма. Там, куда переселялись не демосоциальные германские организмы, а лишь военные отряды, сносившие местную элиту, сохранялся привычный общественный строй.
Либеральные экономисты полагают, что не богатство ведёт к росту индивидуализма, а наоборот, рост ценностей индивидуализма способствует экономическому росту. Именно так, например, Макс Вебер интерпретировал роль протестантизма, наиболее индивидуалистической разновидности религиозного сознания, в генезисе капитализма.
Признавая, что некоторые народы не способны на развитие без политарного кнута (пусть "неополитарного"), левые, не замечая того, объясняют, почему эти народы остаются на обочине истории: это не центр виноват, это данные народы другие. Производственные отношения могут конфликтовать не только с уровнем производительных сил, но и с культурой, психологией. Казалось бы: ну, так и пусть идут своим путём. Но этот "особый путь" обрекает на ещё большее отставание (КНДР). "Восток" в стратегическом тупике. Надо менять людей.
Проще говоря, вопреки Марксу, базис и надстройка находятся в горизонтальной взаимосвязи, а не в подчинении одного другому (это видно не только по данному примеру). Хозяйственная деятельность (и не только) древних обществ оказывала влияние на культуру этих обществ, а культура на становление новых отношений.