Побыл немножко режиссёром.
Впервые в жизни побывал режиссёром большого игрового проекта с массовкой, лошадями, пушками и царём.
Это ад.
Я догадывался, что это требует серьёзного напряжения мозга и вообще жизненных сил организма, но на деле всё оказалось чуть иначе, чем я себе представлял. Реальность почти не оставляет места для того, что называют словом "творчество". Всё творчество должно происходить до начала съёмочного дня. А когда на площадке 70 человек и несколько грузовиков дорогой техники, когда каждый час задержки стоит 50 тысяч рублей - а цена всего одной неверно поставленной задачи по постановке сцены оказывается как раз около часа - все просто должны работать на то, чтобы максимально быстро реализовать всё, что было запланировано заранее. И тут режиссёр либо помогает организовать напряжённый непрерывный рабочий процесс, либо становится досадным мудаком, который всем мешает. Есть ещё третий вариант - когда режиссёр снимает настоящее кино и стремится к совершенству - но это не про наши поделки. Я старался не быть мудаком и мы всё успели.
Мы снимали восстание декабристов в Питере. Подъём каждый день в шесть утра. Съёмочный день - 12 часов без учёта заезда и выезда. И завтра в шесть утра ты снова должен быть готов ставить задачи толпе из 50-70 человек на весь следующий день.
Три из пяти смен были на улице при отрицательных температурах. В Питер я приехал с вялоначинавшимся гриппом. После первого съёмочного дня я с лютой головной болью тихо и культурно блевал в урну на Сенатской площади. После второго полностью охрип. После третьего я купил градусник и померил температуру - оказалось 39. Ниже 38 она не опускалась до конца съёмок. Возможно, не будь этой заразы, я бы не воспринимал реальность так трагически. Но пока это был самый энергозатратный проект в моей жизни. И очень ценный опыт, безусловно. Сомневаюсь, что я бы хотел продолжать двигаться в этом направлении. Мне скромные документальные проекты куда ближе.
Это ад.
Я догадывался, что это требует серьёзного напряжения мозга и вообще жизненных сил организма, но на деле всё оказалось чуть иначе, чем я себе представлял. Реальность почти не оставляет места для того, что называют словом "творчество". Всё творчество должно происходить до начала съёмочного дня. А когда на площадке 70 человек и несколько грузовиков дорогой техники, когда каждый час задержки стоит 50 тысяч рублей - а цена всего одной неверно поставленной задачи по постановке сцены оказывается как раз около часа - все просто должны работать на то, чтобы максимально быстро реализовать всё, что было запланировано заранее. И тут режиссёр либо помогает организовать напряжённый непрерывный рабочий процесс, либо становится досадным мудаком, который всем мешает. Есть ещё третий вариант - когда режиссёр снимает настоящее кино и стремится к совершенству - но это не про наши поделки. Я старался не быть мудаком и мы всё успели.
Мы снимали восстание декабристов в Питере. Подъём каждый день в шесть утра. Съёмочный день - 12 часов без учёта заезда и выезда. И завтра в шесть утра ты снова должен быть готов ставить задачи толпе из 50-70 человек на весь следующий день.
Три из пяти смен были на улице при отрицательных температурах. В Питер я приехал с вялоначинавшимся гриппом. После первого съёмочного дня я с лютой головной болью тихо и культурно блевал в урну на Сенатской площади. После второго полностью охрип. После третьего я купил градусник и померил температуру - оказалось 39. Ниже 38 она не опускалась до конца съёмок. Возможно, не будь этой заразы, я бы не воспринимал реальность так трагически. Но пока это был самый энергозатратный проект в моей жизни. И очень ценный опыт, безусловно. Сомневаюсь, что я бы хотел продолжать двигаться в этом направлении. Мне скромные документальные проекты куда ближе.