Мельников решил валить.
Мне показалась важной эта новость:
«Глория джинс» переносит производство и штаб-квартиру в Азию
Года 3-4 назад я ездил в Ростов снимать интервью с этим человеком. Владимир Мельников. Он стал бизнесменом ещё в Советском Союзе, при Брежневе. Был фарцовщиком, потом валютчиком. Получил срок. Вышел - и снова стал заниматься бизнесом - шил поддельные джинсы и спортивные костюмы. Снова получил срок. Потом ещё один - последний - за то, что покупал для своей швейной артели швейные машинки за границей и вывозил для этой цели наличную валюту. Вышел на свободу в перестройку, во времена кооперации и основал то, что сейчас стало Глорией Джинс.
Во времена приватизации скупал разваливающиеся швейные фабрики в Ростовской и Луганской областях. И запускал на них производство востребованной одежды.
Когда я его снимал, он был фанатом швейного бизнеса и фанатом русскости в культуре. Читал Пушкина наизусть помногу. Кабинет у него был уставлен православными иконами. При этом он не был узколобым патриотом, выписывал на производство дизайнеров и мастеров-технологов из Европы. Итальянцы приезжали в Ростов и учили местных аборигенов варить джинсы. И он очень хотел делать красивую одежду для русских людей.
И вот теперь он сворачивает бизнес здесь и сваливает в Гонконг.
Он хотел продавать русским людям красивую одежду и сидел в тюрьме за эту свою идею при Брежневе, при Андропове и при Горбачёве. И не сломался. А при Путине сломался и решил валить из страны.
Меня это как-то зацепило...
«Глория джинс» переносит производство и штаб-квартиру в Азию
Года 3-4 назад я ездил в Ростов снимать интервью с этим человеком. Владимир Мельников. Он стал бизнесменом ещё в Советском Союзе, при Брежневе. Был фарцовщиком, потом валютчиком. Получил срок. Вышел - и снова стал заниматься бизнесом - шил поддельные джинсы и спортивные костюмы. Снова получил срок. Потом ещё один - последний - за то, что покупал для своей швейной артели швейные машинки за границей и вывозил для этой цели наличную валюту. Вышел на свободу в перестройку, во времена кооперации и основал то, что сейчас стало Глорией Джинс.
Во времена приватизации скупал разваливающиеся швейные фабрики в Ростовской и Луганской областях. И запускал на них производство востребованной одежды.
Когда я его снимал, он был фанатом швейного бизнеса и фанатом русскости в культуре. Читал Пушкина наизусть помногу. Кабинет у него был уставлен православными иконами. При этом он не был узколобым патриотом, выписывал на производство дизайнеров и мастеров-технологов из Европы. Итальянцы приезжали в Ростов и учили местных аборигенов варить джинсы. И он очень хотел делать красивую одежду для русских людей.
И вот теперь он сворачивает бизнес здесь и сваливает в Гонконг.
Он хотел продавать русским людям красивую одежду и сидел в тюрьме за эту свою идею при Брежневе, при Андропове и при Горбачёве. И не сломался. А при Путине сломался и решил валить из страны.
Меня это как-то зацепило...