(no subject)
Осень, словно американские горки из плотоядных цветов, подхватила их и унесла за собой - бутылки портвейна и тех, кто пил это темное сладкое вино - тех, кого уже давно нет - всех, кроме меня.
Прячась от полиции, мы выбирали самое безопасное место в городе - парк напротив церкви.
Там росло три тополя, и стоял памятник Бенджамину Франклину - как раз перед деревьями. Там мы садились на землю и открывали портвейн.
Дома меня ждала беременная жена.
После работы я звонил ей и говорил:
- Я приду позже. Хочу выпить с друзьями.
Втроем мы, болтая на ходу, заваливались в парк. Друзья были непризнанными художниками из Нового Орлеана; там на Аллее Пиратов они рисовали туристов.
Теперь на холодном осеннем ветру Сан-Франциско они решили, что будущее предоставляет им только две возможности: открывать блошиный цирк или отправляться в психушку.
Об этом они и говорили, попивая вино.
Они говорили о том, что можно прицепить блохам на спину кусочки цветной бумаги - получатся маленькие костюмы.
Они сказали, что лучший способ дрессировки блох - это кормить их по специальной системе. Обязательно давать еду в строго определенное время.
Они говорили о том, как построят маленькие блошиные тележки, столики для бильярда и велосипеды.
Билеты на свои блошиные представления они будут продавать по пятьдесят центов. Цирк определенно ждет большое будущее. Может даже не хуже, чем шоу Эда Салливана.
Естественно, блох у них пока не было, но этих тварей легко наловить в шерсти белого кота.
Потом они решили, что у сиамских котов блохи должны быть умнее, чем у обыкновенных уличных. Вполне разумное предположение: блохи, пьющие интеллигентную кровь, сами обретают интеллигентность.
Тема иссякла, мы сходили за пятой бутылкой портвейна, потом вернулись к деревьям и Бенджамину Франклину.
Близился закат, в полном соответствии с законами вечности земля остывала, и с Монтгомери-стрит, словно стая пингвинов, возвращались офисные девушки. Они бросали на нас мимолетные взгляды и ставили отметку: пьяницы.
Художники заговорили о том, что неплохо бы отправиться на зиму в психушку. Они сказали, что там тепло, телевизоры, чистые простыни, мягкие кровати, соус для гамбургеров с картофельным пюре, раз в неделю танцы с поварихами, сухая одежда, безопасные бритвы и симпатичные сестрички-практикантки.
Да-да, психушку определенно ждет большое будущее. Зиму, проведенную в ней, ни в коем случае нельзя считать потерянным временем.
Прячась от полиции, мы выбирали самое безопасное место в городе - парк напротив церкви.
Там росло три тополя, и стоял памятник Бенджамину Франклину - как раз перед деревьями. Там мы садились на землю и открывали портвейн.
Дома меня ждала беременная жена.
После работы я звонил ей и говорил:
- Я приду позже. Хочу выпить с друзьями.
Втроем мы, болтая на ходу, заваливались в парк. Друзья были непризнанными художниками из Нового Орлеана; там на Аллее Пиратов они рисовали туристов.
Теперь на холодном осеннем ветру Сан-Франциско они решили, что будущее предоставляет им только две возможности: открывать блошиный цирк или отправляться в психушку.
Об этом они и говорили, попивая вино.
Они говорили о том, что можно прицепить блохам на спину кусочки цветной бумаги - получатся маленькие костюмы.
Они сказали, что лучший способ дрессировки блох - это кормить их по специальной системе. Обязательно давать еду в строго определенное время.
Они говорили о том, как построят маленькие блошиные тележки, столики для бильярда и велосипеды.
Билеты на свои блошиные представления они будут продавать по пятьдесят центов. Цирк определенно ждет большое будущее. Может даже не хуже, чем шоу Эда Салливана.
Естественно, блох у них пока не было, но этих тварей легко наловить в шерсти белого кота.
Потом они решили, что у сиамских котов блохи должны быть умнее, чем у обыкновенных уличных. Вполне разумное предположение: блохи, пьющие интеллигентную кровь, сами обретают интеллигентность.
Тема иссякла, мы сходили за пятой бутылкой портвейна, потом вернулись к деревьям и Бенджамину Франклину.
Близился закат, в полном соответствии с законами вечности земля остывала, и с Монтгомери-стрит, словно стая пингвинов, возвращались офисные девушки. Они бросали на нас мимолетные взгляды и ставили отметку: пьяницы.
Художники заговорили о том, что неплохо бы отправиться на зиму в психушку. Они сказали, что там тепло, телевизоры, чистые простыни, мягкие кровати, соус для гамбургеров с картофельным пюре, раз в неделю танцы с поварихами, сухая одежда, безопасные бритвы и симпатичные сестрички-практикантки.
Да-да, психушку определенно ждет большое будущее. Зиму, проведенную в ней, ни в коем случае нельзя считать потерянным временем.