Памяти университетской демократии
Оригинал взят у nac_myx в Памяти университетской демократии
На протяжении последних 20 лет Минобр засыпал вузы деструктивными приказами и распоряжениями. Можно ли было в такой ситуации сохранить качественное образование?
Можно. Есть очевидная модель управления (модель А), позволяющая свести к минимуму последствия вредительских указов. Для этого руководитель должен воспринимать их адекватно (то есть именно как вредительство) и совместно с коллегами разрабатывать меры по противодействию. Если такая работа охватывает все уровни вузовской структуры (факультеты, кафедры), то до низового звена - преподаватель и студент - разрушительные новации не доходят, там идет нормальная работа.
Модель А требует больших интеллектуальных затрат. Кроме того, вставший на этот путь руководитель ставит себя под удар: известно, что бюрократические структуры не переносят неподчинения. Но зато он сохраняет динамичный творческий коллектив и является его реальным лидером.
Подобные примеры у нас в стране есть. Защитой от давления Минобра в таких случаях бывает высокий статус учебного заведения, или она приходит со стороны (например, оборонные структуры неплохо «крышуют» некоторые инженерные вузы).
Заметим, что модель А может быть реализована в рамках отдельного факультета и даже кафедры.
Но есть и другая модель (Б), когда все министерские указания воспринимаются как руководство к действию и сразу спускаются вниз. Это управление по принципу сточной канавы.
Конец нулевых годов. Ректор объявляет преподавателям, что Минобр вводит номативно-подушевое финансирование. Теперь вуз будет получать деньги ровно по числу обучающихся. Совершенно очевидно, что в результате этого решения студентов перестанут отчислять со всеми вытекающими последствиями, и преподаватели сразу говорят об этом ректору.
Что же он ответит?
В модели А скажет примерно так: «Да, это ошибочное решение, но изменить мы его не можем, так давайте вместе подумаем, как не допустить ущерба качеству обучения».
В модели Б ответ будет принципиально иным: «Решение министерства правильное. Так во всем цивилизованном мире. А для вас оно означает только, что теперь вы должны уметь научить каждого зачисленного студента».
И если кто-нибудь дерзнет задать ехидный вопрос: «А не подскажете, как?» - его резко оборвут.
С этого момента ректор как реальный лидер коллектива перестает существовать, он становится наместником Минобра, представителем вражьего лагеря. Если руководитель поддерживает решения, заведомо разрушающие образование, он не в состоянии организовать работу по улучшению его качества. Нельзя одной рукой ломать, а другой строить.
Через пару лет тот же ректор объявит о введении болонской системы и скажет следующее: «Теперь мы будем учить студентов не пять лет, а четыре. Но это никак не должно сказаться на качестве подготовки. Напротив, качество должно возрасти, потому что так во всем цивилизованном мире».
Ему уже никто не возразит, а про себя подумают: «Мели, Емеля.»
А ведь руководитель не дурак, он понимает, что к нему начали относиться как к пустозвону. Поэтому огораживает себя частоколом проректоров, чтобы свести общение с «плебсом» до минимума. Теперь с «народом» говорят его замы, которые работают строго по отмеченному выше прямоточному принципу, переправляя вниз министерские указания и распоряжения самого ректора без какого-либо критического осмысления.
Факультеты и кафедры, работающие по модели А, становятся антагонистами системы управления. С ними начинается борьба. И главным препятствием, мешающим уничтожению здоровых структур, является университетская демократия, о которой следует сказать пару слов отдельно.
Слово «демократия» (изрядно нынче заляпанное) применительно к университетам несет только позитивный смысл. Это не есть какое-то завоевание прежних поколений студентов и профессоров. Демократия в университете - единственно возможная (выстраданная практикой) форма его существования. Главным её элементом является выборность снизу всех управляющих органов. Никакие другие методы в университете не работают. Дело в том, что низовыми звеньями системы являются преподаватели - личности с уникальными знаниями (в их числе люди, работающие на переднем крае науки). Выполняемые ими функции в комплексе недоступны никому. Никто не в состоянии им указывать и подсказывать, что делать, а чего не делать. И когда возникает необходимость в совместной работе этих профессионалов, координатором такой работы может быть только человек, пользующийся авторитетом и доверием у всех. Убогий варяг, назначенный со стороны, в такой ситуации руководить не может в принципе. Поэтому профессора сами выбирают своего начальника. Университетская демократия включает в себя и свод неписанных этических правил, позволяющих выстроить совместную работу этого необычного коллектива.
Надо сказать, что Минобр никогда не покушался на демократию в вузах. Напротив, не так давно было указано, что выборы ректора обязательно должны быть альтернативными.
И что делать в такой ситуации отгородившемуся от коллектива ректору формата Б? Решение очевидно: альтернатива должна быть со всеми необходимыми признаками: с хвостом, рогами и копытами. Чтобы «неправильный» выбор был невозможен даже теоретически.
Отсюда совет родителям, выбирающим вуз для своих детей. Найдите описание спаринг-партнера его ректора на последних выборах. Если увидите там отмеченные выше черты, имейте в виду: вуз управляется по модели Б. А что из этого следует, о том речь ниже.
Итак, ректор Б свою проблему решил. Остается вопрос выборности деканов, ибо факультет, работающий по модели А, для него - кость в горле. Но здесь решение уже найдено: факультет можно преобразовать в институт. Структурно это то же самое, только директор института назначается ректором, в отличие от декана, которого выбирали сами преподаватели. Щупальца ректората спускаются вниз. Всё схвачено. Зачистить сопротивляющиеся кафедры - дело времени. В глазах этой команды преподаватель - наемный работник, пешка, которую можно произвольно переставить или уволить.
И здесь мы можем указать еще один признак: если в вузе не факультеты, а институты - там модель Б. Модель, в которой сподручно помыкать преподавателями, но управлять ими нельзя.
Верно говорят в вузовской среде: Минобр, конечно, Минобр, но вы посмотрите, что на местах творится! Университетскую демократию убил не центр. Её раздавили вузовские князьки на местах. Они лично несут ответственность за это. И нечего кивать наверх: никто не обязывает быть подлецом.
И тут возникает вопрос: а чего ради вся эта команда старается, какой у нее интерес?
Ответ в том, что вуз - устойчивое бизнес-предприятие. Через него текут солидные денежные потоки: бюджетные и внебюджетные. Ректор - почти хозяин этой «фирмы», при этом он может выполнять и функции менеджера. Там кипит жизнь и много всего интересного.
Не интересно только качество обучения, потому что оно не превращается в звонкую монету. Во всяком случае, в ближайшей перспективе, а заглядывать вдаль отечественный бизнес не приучен.
Могут сказать: а что с ним будет, с качеством? С демократией или без неё, преподаватели как работали, так и работают, их легко не сдвинешь, народ консервативный.
Но дело в том, что болонская система сломала прежний образовательный процесс. Нужно создавать новые схемы и наполнять их содержанием. Это колоссальная работа, требующая участия всех ведущих преподавателей. Но коллектив разодран противоречиями, в условиях тотальных сокращений перед каждой кафедрой стоит вопрос индивидуального выживания. В этой ситуации организовать такую работу может только реальный лидер. Но их уже нет, всех зачистили.
И студентов по болонской методе учат чему-нибудь и как-нибудь: очередной год пережить, а там видно будет. Отдельные попытки энтузиастов оживить процесс снизу вызывают раздражение, от них отмахиваются, как от назойливых мух.
В вузах модели Б обучение рассматривают лишь как источник прибыли. Поэтому все предложения по его удешевлению внедряются немедленно, а инициативы, направленные на улучшение качества, но требующие затрат, отклоняются. Преподаватель может наивно убеждать начальство, что средства нужны пустяковые, а эффект - смотрите какой будет! В ответ он услышит от какого-нибудь проректора с копытами ключевую фразу:
«ЕСЛИ НАВЕРХУ КАЧЕСТВО НИКОГО НЕ ИНТЕРЕСУЕТ, ТО ПОЧЕМУ ОНО ДОЛЖНО ИНТЕРЕСОВАТЬ НАС?»
Но что они готовы делать без остановки - это осваивать новые «образовательные территории». Открывают любую специальность, лишь бы окучить дополнительный контингент и получить под него бюджетные или какие-нибудь ещё деньги. При этом не имеет значения, есть ли в вузе соответствующие наработки, или хотя бы сотрудники, имеющие представление о том, как должен выглядеть соответствующий специалист. А ведь разработать подготовку с нуля куда сложнее, чем перейти на болонскую систему, о чем шла речь выше. Идет откровенная имитация обучения. Всё могём!
Готовы учить дополнительно, переучивать, повышать квалификацию. Сейчас подходит новая волна - среднее профессиональное образование в университете. Техникум, то есть. Говорят, скоро будет и ПТУ. А какая разница? Перспектива такова, что знания выпускников всех образовательных уровней в вузе модели Б станут примерно одинаковыми. Рост качества образования при такой системе управления исключен.
У описанной проблемы нет иного решения, кроме хирургии. Руководство подобных вузов необходимо ликвидировать безжалостно, и чем скорее, тем лучше.
О.Ю.Васильева уже приступила к этой работе, первые шаги сделаны. Но уволить - лишь часть дела. Гораздо важнее найти замену.
И это еще одна, очень серьезная, проблема для власти, если она действительно собирается восстановить отечественное образование.
Движение "За возрождение образования"
От себя хочу добавить что данная схема подходит не только для ВУЗов. Я долго работал в НИИ, работающем на ВПК и, как раз попал в лабораторию, где руководитель действовал по модели А. Он все удары принимал на себя, спускал идиотизм на тормозах или по просту саботировал. До рядовых поэтому почти ничего не доходило и за это он у них пользовался большим уважением. Его конечно сильно не любило руководство, но особо не противодействовало по одной простой причине - реально выполнить серьезные заказы могла только наша лаборатория под его руководством. Там же где руководитель действовал по модели Б все было очень печально.
Разумов Андрей, движение "За возрождение образования"
На протяжении последних 20 лет Минобр засыпал вузы деструктивными приказами и распоряжениями. Можно ли было в такой ситуации сохранить качественное образование?
Можно. Есть очевидная модель управления (модель А), позволяющая свести к минимуму последствия вредительских указов. Для этого руководитель должен воспринимать их адекватно (то есть именно как вредительство) и совместно с коллегами разрабатывать меры по противодействию. Если такая работа охватывает все уровни вузовской структуры (факультеты, кафедры), то до низового звена - преподаватель и студент - разрушительные новации не доходят, там идет нормальная работа.
Модель А требует больших интеллектуальных затрат. Кроме того, вставший на этот путь руководитель ставит себя под удар: известно, что бюрократические структуры не переносят неподчинения. Но зато он сохраняет динамичный творческий коллектив и является его реальным лидером.
Подобные примеры у нас в стране есть. Защитой от давления Минобра в таких случаях бывает высокий статус учебного заведения, или она приходит со стороны (например, оборонные структуры неплохо «крышуют» некоторые инженерные вузы).
Заметим, что модель А может быть реализована в рамках отдельного факультета и даже кафедры.
Но есть и другая модель (Б), когда все министерские указания воспринимаются как руководство к действию и сразу спускаются вниз. Это управление по принципу сточной канавы.
Конец нулевых годов. Ректор объявляет преподавателям, что Минобр вводит номативно-подушевое финансирование. Теперь вуз будет получать деньги ровно по числу обучающихся. Совершенно очевидно, что в результате этого решения студентов перестанут отчислять со всеми вытекающими последствиями, и преподаватели сразу говорят об этом ректору.
Что же он ответит?
В модели А скажет примерно так: «Да, это ошибочное решение, но изменить мы его не можем, так давайте вместе подумаем, как не допустить ущерба качеству обучения».
В модели Б ответ будет принципиально иным: «Решение министерства правильное. Так во всем цивилизованном мире. А для вас оно означает только, что теперь вы должны уметь научить каждого зачисленного студента».
И если кто-нибудь дерзнет задать ехидный вопрос: «А не подскажете, как?» - его резко оборвут.
С этого момента ректор как реальный лидер коллектива перестает существовать, он становится наместником Минобра, представителем вражьего лагеря. Если руководитель поддерживает решения, заведомо разрушающие образование, он не в состоянии организовать работу по улучшению его качества. Нельзя одной рукой ломать, а другой строить.
Через пару лет тот же ректор объявит о введении болонской системы и скажет следующее: «Теперь мы будем учить студентов не пять лет, а четыре. Но это никак не должно сказаться на качестве подготовки. Напротив, качество должно возрасти, потому что так во всем цивилизованном мире».
Ему уже никто не возразит, а про себя подумают: «Мели, Емеля.»
А ведь руководитель не дурак, он понимает, что к нему начали относиться как к пустозвону. Поэтому огораживает себя частоколом проректоров, чтобы свести общение с «плебсом» до минимума. Теперь с «народом» говорят его замы, которые работают строго по отмеченному выше прямоточному принципу, переправляя вниз министерские указания и распоряжения самого ректора без какого-либо критического осмысления.
Факультеты и кафедры, работающие по модели А, становятся антагонистами системы управления. С ними начинается борьба. И главным препятствием, мешающим уничтожению здоровых структур, является университетская демократия, о которой следует сказать пару слов отдельно.
Слово «демократия» (изрядно нынче заляпанное) применительно к университетам несет только позитивный смысл. Это не есть какое-то завоевание прежних поколений студентов и профессоров. Демократия в университете - единственно возможная (выстраданная практикой) форма его существования. Главным её элементом является выборность снизу всех управляющих органов. Никакие другие методы в университете не работают. Дело в том, что низовыми звеньями системы являются преподаватели - личности с уникальными знаниями (в их числе люди, работающие на переднем крае науки). Выполняемые ими функции в комплексе недоступны никому. Никто не в состоянии им указывать и подсказывать, что делать, а чего не делать. И когда возникает необходимость в совместной работе этих профессионалов, координатором такой работы может быть только человек, пользующийся авторитетом и доверием у всех. Убогий варяг, назначенный со стороны, в такой ситуации руководить не может в принципе. Поэтому профессора сами выбирают своего начальника. Университетская демократия включает в себя и свод неписанных этических правил, позволяющих выстроить совместную работу этого необычного коллектива.
Надо сказать, что Минобр никогда не покушался на демократию в вузах. Напротив, не так давно было указано, что выборы ректора обязательно должны быть альтернативными.
И что делать в такой ситуации отгородившемуся от коллектива ректору формата Б? Решение очевидно: альтернатива должна быть со всеми необходимыми признаками: с хвостом, рогами и копытами. Чтобы «неправильный» выбор был невозможен даже теоретически.
Отсюда совет родителям, выбирающим вуз для своих детей. Найдите описание спаринг-партнера его ректора на последних выборах. Если увидите там отмеченные выше черты, имейте в виду: вуз управляется по модели Б. А что из этого следует, о том речь ниже.
Итак, ректор Б свою проблему решил. Остается вопрос выборности деканов, ибо факультет, работающий по модели А, для него - кость в горле. Но здесь решение уже найдено: факультет можно преобразовать в институт. Структурно это то же самое, только директор института назначается ректором, в отличие от декана, которого выбирали сами преподаватели. Щупальца ректората спускаются вниз. Всё схвачено. Зачистить сопротивляющиеся кафедры - дело времени. В глазах этой команды преподаватель - наемный работник, пешка, которую можно произвольно переставить или уволить.
И здесь мы можем указать еще один признак: если в вузе не факультеты, а институты - там модель Б. Модель, в которой сподручно помыкать преподавателями, но управлять ими нельзя.
Верно говорят в вузовской среде: Минобр, конечно, Минобр, но вы посмотрите, что на местах творится! Университетскую демократию убил не центр. Её раздавили вузовские князьки на местах. Они лично несут ответственность за это. И нечего кивать наверх: никто не обязывает быть подлецом.
И тут возникает вопрос: а чего ради вся эта команда старается, какой у нее интерес?
Ответ в том, что вуз - устойчивое бизнес-предприятие. Через него текут солидные денежные потоки: бюджетные и внебюджетные. Ректор - почти хозяин этой «фирмы», при этом он может выполнять и функции менеджера. Там кипит жизнь и много всего интересного.
Не интересно только качество обучения, потому что оно не превращается в звонкую монету. Во всяком случае, в ближайшей перспективе, а заглядывать вдаль отечественный бизнес не приучен.
Могут сказать: а что с ним будет, с качеством? С демократией или без неё, преподаватели как работали, так и работают, их легко не сдвинешь, народ консервативный.
Но дело в том, что болонская система сломала прежний образовательный процесс. Нужно создавать новые схемы и наполнять их содержанием. Это колоссальная работа, требующая участия всех ведущих преподавателей. Но коллектив разодран противоречиями, в условиях тотальных сокращений перед каждой кафедрой стоит вопрос индивидуального выживания. В этой ситуации организовать такую работу может только реальный лидер. Но их уже нет, всех зачистили.
И студентов по болонской методе учат чему-нибудь и как-нибудь: очередной год пережить, а там видно будет. Отдельные попытки энтузиастов оживить процесс снизу вызывают раздражение, от них отмахиваются, как от назойливых мух.
В вузах модели Б обучение рассматривают лишь как источник прибыли. Поэтому все предложения по его удешевлению внедряются немедленно, а инициативы, направленные на улучшение качества, но требующие затрат, отклоняются. Преподаватель может наивно убеждать начальство, что средства нужны пустяковые, а эффект - смотрите какой будет! В ответ он услышит от какого-нибудь проректора с копытами ключевую фразу:
«ЕСЛИ НАВЕРХУ КАЧЕСТВО НИКОГО НЕ ИНТЕРЕСУЕТ, ТО ПОЧЕМУ ОНО ДОЛЖНО ИНТЕРЕСОВАТЬ НАС?»
Но что они готовы делать без остановки - это осваивать новые «образовательные территории». Открывают любую специальность, лишь бы окучить дополнительный контингент и получить под него бюджетные или какие-нибудь ещё деньги. При этом не имеет значения, есть ли в вузе соответствующие наработки, или хотя бы сотрудники, имеющие представление о том, как должен выглядеть соответствующий специалист. А ведь разработать подготовку с нуля куда сложнее, чем перейти на болонскую систему, о чем шла речь выше. Идет откровенная имитация обучения. Всё могём!
Готовы учить дополнительно, переучивать, повышать квалификацию. Сейчас подходит новая волна - среднее профессиональное образование в университете. Техникум, то есть. Говорят, скоро будет и ПТУ. А какая разница? Перспектива такова, что знания выпускников всех образовательных уровней в вузе модели Б станут примерно одинаковыми. Рост качества образования при такой системе управления исключен.
У описанной проблемы нет иного решения, кроме хирургии. Руководство подобных вузов необходимо ликвидировать безжалостно, и чем скорее, тем лучше.
О.Ю.Васильева уже приступила к этой работе, первые шаги сделаны. Но уволить - лишь часть дела. Гораздо важнее найти замену.
И это еще одна, очень серьезная, проблема для власти, если она действительно собирается восстановить отечественное образование.
Движение "За возрождение образования"
От себя хочу добавить что данная схема подходит не только для ВУЗов. Я долго работал в НИИ, работающем на ВПК и, как раз попал в лабораторию, где руководитель действовал по модели А. Он все удары принимал на себя, спускал идиотизм на тормозах или по просту саботировал. До рядовых поэтому почти ничего не доходило и за это он у них пользовался большим уважением. Его конечно сильно не любило руководство, но особо не противодействовало по одной простой причине - реально выполнить серьезные заказы могла только наша лаборатория под его руководством. Там же где руководитель действовал по модели Б все было очень печально.
Разумов Андрей, движение "За возрождение образования"