Сегодня я понял, в чём сила мудачья.
Пару дней назад в Краснодаре выпал снег, и установился лёгкий морозец, что для Собачкиной столицы явление нечастое. Малышня просто с ума сходила, валяясь в сугробах, и катаясь с горок. Взрослые почувствовали себя детьми, и увлечённо лепили снеговиков. Вскоре парки заполонила армия белоснежных солдат с морковными носами. Я даже не удержался, и сфотографировал пару штук.
Снеговики были весёлыми, и блаженно улыбались. Я шёл своим обычным маршрутом, наслаждаясь хрустом снега и счастливым визгом детворы. На берегу реки мне встретилась семья, создававшая снежную фигуру в шляпе-канотье. Их творение было выше меня ростом, и приветливо махало прохожим поднятой рукой. Немного дальше я встретил нечто вообще неожиданное - возле небольших, геометрически идеальных пирамид, возлежал Сфинкс, точная копия египетского. В общем, народ оттягивался, как мог.
На следующий день, влекомый необходимостью двигательной активности, я как обычно повторял свой маршрут, но снеговиков уже не было. Вообще ни одного. Ни семейки с ручками-палочками, ни денди-верзилы, ни барышни с большими сиськами в кокошнике. На их месте лежали останки, разрушенные и тщательно растоптанные.
Кто-то планомерно раскрошил все снеговые фигуры, постаравшись не оставить о них даже воспоминания. Коллективные усилия горожан были бесследно уничтожены кучкой злобных гопников, соблазнившихся таким примитивным развлечением, как уничтожение чужого труда.
Но сила этих дегенератов не в количестве, а в том, что дать пинка снеговику гораздо быстрее и проще, чем этого же снеговика сделать. Для этого не нужно ни ума, ни усердия, достаточно простого физического усилия. Созидание требует времени, а для разрушения достаточно одной секунды.
Не могу не признать, меня поразила тщательность этого геноцида, не уцелел ни один снеговик, ни те что стояли на виду, ни те, что прятались в укромных уголках парка. Агрессивное быдло выследило их всех.
Снеговики были весёлыми, и блаженно улыбались. Я шёл своим обычным маршрутом, наслаждаясь хрустом снега и счастливым визгом детворы. На берегу реки мне встретилась семья, создававшая снежную фигуру в шляпе-канотье. Их творение было выше меня ростом, и приветливо махало прохожим поднятой рукой. Немного дальше я встретил нечто вообще неожиданное - возле небольших, геометрически идеальных пирамид, возлежал Сфинкс, точная копия египетского. В общем, народ оттягивался, как мог.
На следующий день, влекомый необходимостью двигательной активности, я как обычно повторял свой маршрут, но снеговиков уже не было. Вообще ни одного. Ни семейки с ручками-палочками, ни денди-верзилы, ни барышни с большими сиськами в кокошнике. На их месте лежали останки, разрушенные и тщательно растоптанные.
Кто-то планомерно раскрошил все снеговые фигуры, постаравшись не оставить о них даже воспоминания. Коллективные усилия горожан были бесследно уничтожены кучкой злобных гопников, соблазнившихся таким примитивным развлечением, как уничтожение чужого труда.
Но сила этих дегенератов не в количестве, а в том, что дать пинка снеговику гораздо быстрее и проще, чем этого же снеговика сделать. Для этого не нужно ни ума, ни усердия, достаточно простого физического усилия. Созидание требует времени, а для разрушения достаточно одной секунды.
Не могу не признать, меня поразила тщательность этого геноцида, не уцелел ни один снеговик, ни те что стояли на виду, ни те, что прятались в укромных уголках парка. Агрессивное быдло выследило их всех.