О сороковом Гелиосе и вивисекторах.
Мне всегда было непонятно, чем так привлекает фотолюбителей объектив Гелиос-40? С моей точки зрения, это древний мастодонт, тяжёлый, тугой и неудобный, а ввиду широкого распространения на территории бывшего СССР, малоинтересный даже для собирателей уродливых выкидышей советского фотоаппаратостроения. Короче - вещь ни для чего. Но ведь люди его покупают, причём платят вполне немаленькие деньги!
Обычно они мотивируют свои действия тем, что "Это же Биотар!", "У него же такая светосила!" Ну да, светосила, можно снимать на дырке f1.5, а дальше что? Ведь если попробовать его в работе, то сразу же становится ясно, что попадание в резкость при использовании этого объектива на открытой диафрагме - скорее дело случая, чем закономерный результат приложенных усилий. Так в чём же причина того, что люди осознанно идут на покупку портретной линзы, заведомо непригодной для использования по прямому назначению? Вот тут-то и открывается пресловутый ларчик. Они покупают его с целью получения говённых портретов. Именно говённых, и никаких других.
Здесь необходимо маленькое отступление.
С некоторых пор я имею смелость полагать, что умею снимать портрет. Для получения приличного фотографического изображения человека необходимо представлять себе специфику данного процесса, и проблемы, с которыми придётся столкнуться. Первая проблема - реакция на фотоаппарат. Ни для кого не секрет, что почти каждый человек перед объективом становится скованным, и победить эту скованность (если конечно задаться такой целью) весьма непросто. Но тем не менее, способы есть.
Первое и основное условие получения портрета, на котором человек был бы раскрепощён, и выглядел непринуждённо, это движение. Фотограф должен иметь возможность двигаться в поиске ракурса, модель должна двигаться в поиске позы, (причём фокусное расстояние 85мм позволяет в процессе иметь с моделью вполне интимный голосовой контакт, который направляет и координирует это движение).
Второе обязательное условие: модель не должна скучать в ожидании того момента, когда фотограф наконец-таки нажмёт на кнопку. Именно это ожидание, и попытки выглядеть в этот момент наилучшим образом и вызывают скованность, иногда приводя стеснительного человека практически в оцепенение. Портретируемого необходимо заставить забыть о том, что вот-вот, сейчас, ПРОИЗОЙДЕТ СТРАШНОЕ!, и раздастся щелчок затвора. Фиксация модели на моменте съёмки - верный путь к получению самых дерьмовых снимков во вселенной, от этого нужно избавляться в первую очередь. Заставить модель отвлечься от этого момента можно с помощью множества уловок, например дать ей какую-то задачу: заставить её менять позу, поворот головы, положение рук, короче - заставить её двигаться.
Если удалось добиться того, что модель перестала слышать щелчок затвора, и прекратила на него реагировать - половина дела сделана, теперь уже можно и нужно выжимать из неё эмоции - смешить, тормошить, веселить, забалтывать, или наоборот, разговаривать с ней о чём-то серьёзном, настраивая на нужную волну. Тут уже вариантов масса, простор для инициативы, широчайшее и не паханное поле для приложения способностей любого, кто считает себя фотографом.
Вообще я могу ещё долго распинаться о том, что и как нужно делать с моделью в этот момент, но речь сейчас не об этом. Речь о том, что я просто не понимаю, как можно делать всё вышеперечисленное, если ты всецело и полностью поглощён процессом, блядь, фокусировки?! Какие там к свиньям эмоции? Какая там в жопу раскрепощённость?! Какое там нахер движение? Фотограф бедолага напрягся, замер, и почти не дыша пытается свести в кучу свои фокусировочные клинья и микрорастр, или вообще, как истинный джедай, пытается навестись по матовому стеклу автофокусной зеркалки, который для ручной наводки на резкость вообще нихера не предназначен. Он потеет, он пыхтит, он трудится в поте лица, у него одна задача - фокусировка!
Сколько раз наблюдал, спрячется эдакий Картье-Брессон за своим аппаратом, и с упоением крутит, крутит, крутит своё фокусировочное кольцо. Про модель он уже минут пять как забыл, он даже язык высунул, стараясь поймать на её ресничках вожделенную резкость, а несчастная девушка, оставленная на произвол судьбы, и предоставленная сама себе, как правило, немедленно склоняется к самому распространённому и самому избитому штампу - изображает грусть и наигранную задумчивость.
Справедливости ради нужно оговориться, что такой подход к портретной съёмке практикуют очень многие фотографы, и необязательно они используют совковую неавтофокусную оптику. Отсутствие со стороны фотографа хоть какого-нибудь контроля за эмоциональным состоянием модели - болезнь многих моих коллег, как молодых, так и вполне себе зрелых, вооружённых неплохими фотоаппаратами и приличной оптикой. В парках и других местах нашего города я постоянно наблюдаю эту вивисекцию над несчастными девушками. Модели нервно сплетают руки, и виновато улыбаются, а бетонно-неподвижный фотограф, упёршись в жертву своим объективом, ТВОРИТ. Мне этих бедных девочек всегда искренне жаль.
Но если вдруг случится чудо, и кто-то из этих идиотов однажды попытается всё же принять какое-то участие в процессе съёмки, то есть заняться моделью, попытаться управлять её настроением, и эмоциями, то по моему глубокому убеждению, с неавтофокусным объективом, подобным сороковому Гелиосу, его со стопроцентной вероятностью постигнет неудача, ибо, как уже было сказано выше, снимая на открытой диафрагме, совмещать всю необходимую работу с моделью, и производить ручную фокусировку невозможно в принципе.
Не вызывает сомнения тот факт, что гораздо лучшего, более стабильного в техническом плане, и несомненно более привлекательного в плане художественном результата можно добиться помощью недорогих автофокусных фикс-объективов, которые можно приобрести значительно дешевле, чем "легендарный" Говногелиос.
Так почему же люди вообще покупают это произведение советского фотопрома? Думается причина кроется в собственно подходе к портретному фото. Обладателя этого объектива совершенно не расстраивает то, что на тех нескольких резких снимках, которые он смог получить за двухчасовую фотосессию, утомлённая модель в зажатой позе угрюмо смотрит в объектив. Счастливый светописец не обращает на это внимания, он рассматривает БОКЕ, и самодовольно замечает - "Не хуже, чем у Кэноновского 1.2!".
Занавес.
Дабы избегнуть обвинений в высокомерной голословности, приведу пример своей собственной работы. Это ряд из двадцати двух снимков, сделанных подряд за восемьдесят секунд. Кто не верит-во всех снимках сохранён EXIF.
И если выше, делая какие-то заключения, я всегда упоминал, что это моё личное мнение, то здесь я могу заявить без оговорок: такого результата за такое время с объективом Гелиос 40 не сможет повторить никто.
Обычно они мотивируют свои действия тем, что "Это же Биотар!", "У него же такая светосила!" Ну да, светосила, можно снимать на дырке f1.5, а дальше что? Ведь если попробовать его в работе, то сразу же становится ясно, что попадание в резкость при использовании этого объектива на открытой диафрагме - скорее дело случая, чем закономерный результат приложенных усилий. Так в чём же причина того, что люди осознанно идут на покупку портретной линзы, заведомо непригодной для использования по прямому назначению? Вот тут-то и открывается пресловутый ларчик. Они покупают его с целью получения говённых портретов. Именно говённых, и никаких других.
Здесь необходимо маленькое отступление.
С некоторых пор я имею смелость полагать, что умею снимать портрет. Для получения приличного фотографического изображения человека необходимо представлять себе специфику данного процесса, и проблемы, с которыми придётся столкнуться. Первая проблема - реакция на фотоаппарат. Ни для кого не секрет, что почти каждый человек перед объективом становится скованным, и победить эту скованность (если конечно задаться такой целью) весьма непросто. Но тем не менее, способы есть.
Первое и основное условие получения портрета, на котором человек был бы раскрепощён, и выглядел непринуждённо, это движение. Фотограф должен иметь возможность двигаться в поиске ракурса, модель должна двигаться в поиске позы, (причём фокусное расстояние 85мм позволяет в процессе иметь с моделью вполне интимный голосовой контакт, который направляет и координирует это движение).
Второе обязательное условие: модель не должна скучать в ожидании того момента, когда фотограф наконец-таки нажмёт на кнопку. Именно это ожидание, и попытки выглядеть в этот момент наилучшим образом и вызывают скованность, иногда приводя стеснительного человека практически в оцепенение. Портретируемого необходимо заставить забыть о том, что вот-вот, сейчас, ПРОИЗОЙДЕТ СТРАШНОЕ!, и раздастся щелчок затвора. Фиксация модели на моменте съёмки - верный путь к получению самых дерьмовых снимков во вселенной, от этого нужно избавляться в первую очередь. Заставить модель отвлечься от этого момента можно с помощью множества уловок, например дать ей какую-то задачу: заставить её менять позу, поворот головы, положение рук, короче - заставить её двигаться.
Если удалось добиться того, что модель перестала слышать щелчок затвора, и прекратила на него реагировать - половина дела сделана, теперь уже можно и нужно выжимать из неё эмоции - смешить, тормошить, веселить, забалтывать, или наоборот, разговаривать с ней о чём-то серьёзном, настраивая на нужную волну. Тут уже вариантов масса, простор для инициативы, широчайшее и не паханное поле для приложения способностей любого, кто считает себя фотографом.
Вообще я могу ещё долго распинаться о том, что и как нужно делать с моделью в этот момент, но речь сейчас не об этом. Речь о том, что я просто не понимаю, как можно делать всё вышеперечисленное, если ты всецело и полностью поглощён процессом, блядь, фокусировки?! Какие там к свиньям эмоции? Какая там в жопу раскрепощённость?! Какое там нахер движение? Фотограф бедолага напрягся, замер, и почти не дыша пытается свести в кучу свои фокусировочные клинья и микрорастр, или вообще, как истинный джедай, пытается навестись по матовому стеклу автофокусной зеркалки, который для ручной наводки на резкость вообще нихера не предназначен. Он потеет, он пыхтит, он трудится в поте лица, у него одна задача - фокусировка!
Сколько раз наблюдал, спрячется эдакий Картье-Брессон за своим аппаратом, и с упоением крутит, крутит, крутит своё фокусировочное кольцо. Про модель он уже минут пять как забыл, он даже язык высунул, стараясь поймать на её ресничках вожделенную резкость, а несчастная девушка, оставленная на произвол судьбы, и предоставленная сама себе, как правило, немедленно склоняется к самому распространённому и самому избитому штампу - изображает грусть и наигранную задумчивость.
Справедливости ради нужно оговориться, что такой подход к портретной съёмке практикуют очень многие фотографы, и необязательно они используют совковую неавтофокусную оптику. Отсутствие со стороны фотографа хоть какого-нибудь контроля за эмоциональным состоянием модели - болезнь многих моих коллег, как молодых, так и вполне себе зрелых, вооружённых неплохими фотоаппаратами и приличной оптикой. В парках и других местах нашего города я постоянно наблюдаю эту вивисекцию над несчастными девушками. Модели нервно сплетают руки, и виновато улыбаются, а бетонно-неподвижный фотограф, упёршись в жертву своим объективом, ТВОРИТ. Мне этих бедных девочек всегда искренне жаль.
Но если вдруг случится чудо, и кто-то из этих идиотов однажды попытается всё же принять какое-то участие в процессе съёмки, то есть заняться моделью, попытаться управлять её настроением, и эмоциями, то по моему глубокому убеждению, с неавтофокусным объективом, подобным сороковому Гелиосу, его со стопроцентной вероятностью постигнет неудача, ибо, как уже было сказано выше, снимая на открытой диафрагме, совмещать всю необходимую работу с моделью, и производить ручную фокусировку невозможно в принципе.
Не вызывает сомнения тот факт, что гораздо лучшего, более стабильного в техническом плане, и несомненно более привлекательного в плане художественном результата можно добиться помощью недорогих автофокусных фикс-объективов, которые можно приобрести значительно дешевле, чем "легендарный" Говногелиос.
Так почему же люди вообще покупают это произведение советского фотопрома? Думается причина кроется в собственно подходе к портретному фото. Обладателя этого объектива совершенно не расстраивает то, что на тех нескольких резких снимках, которые он смог получить за двухчасовую фотосессию, утомлённая модель в зажатой позе угрюмо смотрит в объектив. Счастливый светописец не обращает на это внимания, он рассматривает БОКЕ, и самодовольно замечает - "Не хуже, чем у Кэноновского 1.2!".
Занавес.
Дабы избегнуть обвинений в высокомерной голословности, приведу пример своей собственной работы. Это ряд из двадцати двух снимков, сделанных подряд за восемьдесят секунд. Кто не верит-во всех снимках сохранён EXIF.
И если выше, делая какие-то заключения, я всегда упоминал, что это моё личное мнение, то здесь я могу заявить без оговорок: такого результата за такое время с объективом Гелиос 40 не сможет повторить никто.