Про тех, кто знает, КАК НАДО
Есть у меня старый прошлогодний рассказик. В связи с предыдущим постом - очень в тему.
Кто новенький - почитайте, я его еще раз выкладываю.
О людях с севера
Сначала их было мало - этих тихих людей, явившихся с севера, таких молчаливых - даже их женщины не были говорливы, странно, правда? И мы все думали, глядя на них, не очень уверенно, как нам казалось, идущих по нашим улицам - вот бедняги эти северяне!
Да. Мы их тогда жалели - смешно теперь и представить.
Моя мама, очень добрая женщина, сказала нам всем за обедом ( обед у нас всегда был одной из любимых забав. Может быть, даже любимой, если не считать ужина, конечно), мама сказала, что мы должны быть снисходительны к этим людям с севера. Да , сказала мама, а папа согласно кивал - они немного странные и не умеют веселиться, но это последствия их странной и трудной жизни там, откуда они пришли. Зато они знают,КАК НАДО, этому они научились в северных краях. И если по каким- то причинам они теперь возвращаются, мы должны быть приветливы к этим людям, оказать им всяческое радушие- ведь они были так долго оторваны от родных краев,а может, и никогда не бывали , родившись там, где-то далеко.
Мы с сестрами , хоть и были всегда послушны и верили,что родители не посоветуют плохого, все-таки смотрели на новичков с опаской. Они были слишком не похожие на нас - все как один светлоглазые, сухие и поджарые, с большими залысинами. Все строго и опрятно одетые - и очень молчаливые.
Мы были слишком, слишком наивные тогда, жили как птицы, без забот и больших бед.
Эти люди с севера, знавшие, КАК НАДО, занимались обустройством наших запущенных дел - мы знали, конечно, что дела у нас ведутся не совсем так, как надо, и не совсем правильно. Но жили мы все в общем неплохо, и очень мирно - любили вкусно обедать, увлекались кулинарными конкурсами (наша мама три раза была победительницей города по выпечке пирогов ), а еще все поголовно писали стихи и пели хором красивые песни.
Да, мы хорошо жили, и нам казалось, что мы вполне можем продолжать жить так и дальше - в конце концов, над нами светило солнце, и соседи были милые и приветливые люди, и если даже и случались порой ссоры, то всегда заканчивались они в итоге совместным застольем.
Те, которые пришли с севера, они не участвовали в наших невинных занятиях - постоянно было видно, как они с озабоченным видом едут с одного конца города в другой, заходят в разные присутственные места, держа в руках сперва тоненькие папочки с бумагами, потом раздувшиеся от бумаг стопки этих папок на тесемках, а затем и вовсе обзаведясь болььшими портфелями.
Мужчины пожимали плечами и говорили,что эти, с севера, они умеют вести дела, и наверное,стоит им не мешать, а посмотреть,что из этого всего выйдет,надо дать этим людям шанс попробовать свои силы, не зря же они столько лет провели там,где-то далеко…Если надо,мы поможем, говорили наши мужчины новоприбывшим, вы просто скажите, научите,мы готовы, мызнаем,что вы знаете,КАК НАДО. Но те, с севера, они только вежливо кивали, молча, и улыбались своими холодными , очень холодными улыбками.
Ну,наверное, они еще не освоились, говорили наши мужчины, не будем мешаться у них под ногами,людям нужно привыкнуть, все-таки они много лет провели там, и отвыкли от нашей жизни, и от нашего солнца, и от нашей простой незатейливой жизни. Пусть пообвыкнут,оттаят, а потом тоже станут нам всем добрыми соседями. Так говорили мужчины и их добродушные жены.
Жены их не любили ходить на рынок и в лавки, где покупали продукты все женщины нашего города, они поджимали губы, проходя мимо торговых рядов, и сначала они, собравшись в небольшие группки,уезжали за товарами куда-то за город, мы не знали, куда, а однажды у них появился собственный магазин, где было все то же самое, что и у нас, но немного другое. Наша соседка вернулась из этого магазина со странным лицом, она шепотом рассказала нашей маме (мы,конечно,подслушивали под дверью), что она зашла туда познакомиться с хозяйкой магазинчика, поздравить ее с началом своего дела и что-то купить, чтобы приободрить и поддержать, но табыла,кажется,совсем не рада, смотрела на нее неприязненно. И она,походив между полок с товарами ( все очень странное, запакованное и развешенное), ушла без покупки,потомучто цены там у них были вышераз в пять, чем в магазинах нашего города. Они просто,наверное, не привыкли вести дела, высказала предположение наша мама,которая всегда и всех старалась понять.Наверное, неуверненно сказала соседка. Но когда я попыталась мягко сказать, что по таким ценам ей будет сложно что-то продать в нашем городе, хозяйка только надменно улыбнулась и сказала странное. Что? Спросила мама. Она сказала, что у нее своя целевая аудитория, и она вовсе не собирается привечать в своем магазине нищебродов.
Кого? Удивленно переспросила мама. Нищебродов- повторила соседка. О ком это она? сказала мама. Не знаю, ответила соседка.Мне кажется,это значит что-то не очень хорошее…
Да,сказала мама, мне тоже так кажется… Впрочем, может,у них на севере это такое специальное слово для покупателей? Может, сказала соседка.
Нам было сложно выполнить родительскую просьбу быть добрыми к людям с севера -взрослыена нас не обращали никакого внимания,а их дети смотрели на нас светлыми внимательными глазами, но никогда, никогда не подходили к нам играть. Никогда.
Они играли только вместе,в свои неизвестные нам игры, и игры эти были нам неинтересны.
Однажды рано утром мы проснулись от громких голосов. Мы подбежали к окну и увидели странную картину, никогда раньше не виданную на нашей тихой мирной улице.
Возле дома напротив стояло все семейство - кто в пижаме,кто в наспех накинутом плаще, а соседка (та самая,которая рассказывала маме про неудачный поход в магазин) была в розовой ночнойсорочке, и ее толстая коса не была,как обычно, обернута вокруг головы, а лежала на груди. И к этой же груди соседка прижимала свои руки и громко говорила что-то пятерым мужчинам с севера. Несмотря на ранний час,все они были одеты в свои серые костюмы (увсех одинаковые), и спокойно слушали,как она в чем-то пытается их убедить. Потом один из них отодвинул ее плечом и прошел в дверь ее домика,увитого плющом. Она вскрикнула и побежала было за ним,но оставшиеся преградили ей путь.
Ее муж растерянно посмотрел на наши окна, и папа сказал, надевая куртку - пойду выйду - у соседей что-то случилось . Мама ничего не сказала, только кивнула молча,но лицо ее помрачнело.
Папа вернулся очень быстро, и мы никогда не видели у него такое лицо. Он сказал, заикаясь от возмущения и растерянности, что соседей выселяют из дома, так как его реквизируют в пользу муниципалитета, и все законно - ему показали муниципальное постановление, подписанное мэром. Мэром? Не может быть, чтобы наш мэр подписал такой документ! Воскликнула мама. И папа объяснил,что мэр из этих, из северных. Оказывается, у нас уже давно другой мэр,а мы и не знали. Какой бред! Сказала мама. Как это могло случиться? Но папа нахмурился и сказал,что он должен сейчас встретиться с другими мужчинами, потому что он сам ничего не понимает. Уходя,он сказал - Мне кажется, мы где-то очень ошиблись.
Этот день был самым страшным для нашего города- именно тогда мы и узнали, что город больше нам не принадлежит, что унас давно действуют другие законы. Вечером отец вернулся и сказал, что все это ужасно, но все законно. Не только дом наших соседей, но и многие другие дома в городе уже реквизированы, и здание мэрии обнесено высоким забором, из-за которого не видно даже ее шпиля, которым мы все так гордились, и из-за ограды доносятся звуки работ.
Но как же так! - заплакала мама. Как же так! И отец сказал,что оказывается, уже давно - несколько месяцев как было решено - и новые законы висели в свободном доступе в здании старой мельницы. И что все, кто хотел внести изменения, дополнения и новые предложения, могли это сделать. Но почему там!Воскликнула мама - туда же уже сто лет никто не ходит,в эту старую мельницу! Они сказали, -ответил папа,что это единственное свободное здание в городе.
Мы сидели все вокруг нашего круглого стола на большой уютной кухне и молчали, и даже никто не хотел есть - так все были подавлены. Но,может,что-то можно сделать,спросила все-таки мама. Но отец покачал опущенной головой- нет, ничего…Они,эти люди с севера, они знают, КАК НАДО,они все сделали законно.
И что же теперь?как быть?спросила мама.
И отец впервые в жизни ничего ей не ответил.
Мы не стали дожидаться,когда нас придут выселять из нашего дома. Собравшись с несколькими соседями мы отправились в путь. Люди с севера говорили, что мы не ценим их усилий и забот, и сказали, что мы предатели, если хотим покинуть свой город и не хотим перемен и развития. Вы слишком долго жили бездельничая - занимались ерундой- мы предлагаем вам новую жизнь,прогресс и перемены, а вы отказываетесь, потому что вы закоснели в своих маленьких мечтах, а мы хотим вам только добра, мы знаем, КАК НАДО.
И когда они поняли, что иы все-таки уезжаем, они издали закон, по которому мы не имеем права вывозить из города ничего ценного, ибо все это - достояние города, и разрешили нам взять в дорогу только самое необходимое.
И мы покинули родной город с минимумом вещей, оставляя там все - и свое сердце, и свое детство, и свою любовь.
А их дети, светловолосые и светлоглазые,смотрели на нас через полисадники наших домов и кричали : «Нищеброды!» Нищеброды»
Нам пришлось проехать много городов - и везде была такая же картина - люди с севера освоились и завели свои порядки, и многие люди не смогли остаться в родных местах и уезжали, оставляя все.
Вот так мы оказались здесь, в жаркой сухой степи, вдали от наших родных рек и домов. Мы живем здесь, потому что местные жители разрешили нам остановиться здесь, в обмен на наш труд и помощь в этом бесплодном жарком краю.
Они называют нас люди с севера.
Мы пытались им все обяснить, но они все равно зовут нас так, что же делать, ведь для них мы правда - люди с севера.
И когда наши дети говорят нам,что, наверное,мы зря тогда ушли, что надо было остаться и бороться за свой город, мы говорим - да, но ведь мы тогда не знали, КАК НАДО...
Кто новенький - почитайте, я его еще раз выкладываю.
О людях с севера
Сначала их было мало - этих тихих людей, явившихся с севера, таких молчаливых - даже их женщины не были говорливы, странно, правда? И мы все думали, глядя на них, не очень уверенно, как нам казалось, идущих по нашим улицам - вот бедняги эти северяне!
Да. Мы их тогда жалели - смешно теперь и представить.
Моя мама, очень добрая женщина, сказала нам всем за обедом ( обед у нас всегда был одной из любимых забав. Может быть, даже любимой, если не считать ужина, конечно), мама сказала, что мы должны быть снисходительны к этим людям с севера. Да , сказала мама, а папа согласно кивал - они немного странные и не умеют веселиться, но это последствия их странной и трудной жизни там, откуда они пришли. Зато они знают,КАК НАДО, этому они научились в северных краях. И если по каким- то причинам они теперь возвращаются, мы должны быть приветливы к этим людям, оказать им всяческое радушие- ведь они были так долго оторваны от родных краев,а может, и никогда не бывали , родившись там, где-то далеко.
Мы с сестрами , хоть и были всегда послушны и верили,что родители не посоветуют плохого, все-таки смотрели на новичков с опаской. Они были слишком не похожие на нас - все как один светлоглазые, сухие и поджарые, с большими залысинами. Все строго и опрятно одетые - и очень молчаливые.
Мы были слишком, слишком наивные тогда, жили как птицы, без забот и больших бед.
Эти люди с севера, знавшие, КАК НАДО, занимались обустройством наших запущенных дел - мы знали, конечно, что дела у нас ведутся не совсем так, как надо, и не совсем правильно. Но жили мы все в общем неплохо, и очень мирно - любили вкусно обедать, увлекались кулинарными конкурсами (наша мама три раза была победительницей города по выпечке пирогов ), а еще все поголовно писали стихи и пели хором красивые песни.
Да, мы хорошо жили, и нам казалось, что мы вполне можем продолжать жить так и дальше - в конце концов, над нами светило солнце, и соседи были милые и приветливые люди, и если даже и случались порой ссоры, то всегда заканчивались они в итоге совместным застольем.
Те, которые пришли с севера, они не участвовали в наших невинных занятиях - постоянно было видно, как они с озабоченным видом едут с одного конца города в другой, заходят в разные присутственные места, держа в руках сперва тоненькие папочки с бумагами, потом раздувшиеся от бумаг стопки этих папок на тесемках, а затем и вовсе обзаведясь болььшими портфелями.
Мужчины пожимали плечами и говорили,что эти, с севера, они умеют вести дела, и наверное,стоит им не мешать, а посмотреть,что из этого всего выйдет,надо дать этим людям шанс попробовать свои силы, не зря же они столько лет провели там,где-то далеко…Если надо,мы поможем, говорили наши мужчины новоприбывшим, вы просто скажите, научите,мы готовы, мызнаем,что вы знаете,КАК НАДО. Но те, с севера, они только вежливо кивали, молча, и улыбались своими холодными , очень холодными улыбками.
Ну,наверное, они еще не освоились, говорили наши мужчины, не будем мешаться у них под ногами,людям нужно привыкнуть, все-таки они много лет провели там, и отвыкли от нашей жизни, и от нашего солнца, и от нашей простой незатейливой жизни. Пусть пообвыкнут,оттаят, а потом тоже станут нам всем добрыми соседями. Так говорили мужчины и их добродушные жены.
Жены их не любили ходить на рынок и в лавки, где покупали продукты все женщины нашего города, они поджимали губы, проходя мимо торговых рядов, и сначала они, собравшись в небольшие группки,уезжали за товарами куда-то за город, мы не знали, куда, а однажды у них появился собственный магазин, где было все то же самое, что и у нас, но немного другое. Наша соседка вернулась из этого магазина со странным лицом, она шепотом рассказала нашей маме (мы,конечно,подслушивали под дверью), что она зашла туда познакомиться с хозяйкой магазинчика, поздравить ее с началом своего дела и что-то купить, чтобы приободрить и поддержать, но табыла,кажется,совсем не рада, смотрела на нее неприязненно. И она,походив между полок с товарами ( все очень странное, запакованное и развешенное), ушла без покупки,потомучто цены там у них были вышераз в пять, чем в магазинах нашего города. Они просто,наверное, не привыкли вести дела, высказала предположение наша мама,которая всегда и всех старалась понять.Наверное, неуверненно сказала соседка. Но когда я попыталась мягко сказать, что по таким ценам ей будет сложно что-то продать в нашем городе, хозяйка только надменно улыбнулась и сказала странное. Что? Спросила мама. Она сказала, что у нее своя целевая аудитория, и она вовсе не собирается привечать в своем магазине нищебродов.
Кого? Удивленно переспросила мама. Нищебродов- повторила соседка. О ком это она? сказала мама. Не знаю, ответила соседка.Мне кажется,это значит что-то не очень хорошее…
Да,сказала мама, мне тоже так кажется… Впрочем, может,у них на севере это такое специальное слово для покупателей? Может, сказала соседка.
Нам было сложно выполнить родительскую просьбу быть добрыми к людям с севера -взрослыена нас не обращали никакого внимания,а их дети смотрели на нас светлыми внимательными глазами, но никогда, никогда не подходили к нам играть. Никогда.
Они играли только вместе,в свои неизвестные нам игры, и игры эти были нам неинтересны.
Однажды рано утром мы проснулись от громких голосов. Мы подбежали к окну и увидели странную картину, никогда раньше не виданную на нашей тихой мирной улице.
Возле дома напротив стояло все семейство - кто в пижаме,кто в наспех накинутом плаще, а соседка (та самая,которая рассказывала маме про неудачный поход в магазин) была в розовой ночнойсорочке, и ее толстая коса не была,как обычно, обернута вокруг головы, а лежала на груди. И к этой же груди соседка прижимала свои руки и громко говорила что-то пятерым мужчинам с севера. Несмотря на ранний час,все они были одеты в свои серые костюмы (увсех одинаковые), и спокойно слушали,как она в чем-то пытается их убедить. Потом один из них отодвинул ее плечом и прошел в дверь ее домика,увитого плющом. Она вскрикнула и побежала было за ним,но оставшиеся преградили ей путь.
Ее муж растерянно посмотрел на наши окна, и папа сказал, надевая куртку - пойду выйду - у соседей что-то случилось . Мама ничего не сказала, только кивнула молча,но лицо ее помрачнело.
Папа вернулся очень быстро, и мы никогда не видели у него такое лицо. Он сказал, заикаясь от возмущения и растерянности, что соседей выселяют из дома, так как его реквизируют в пользу муниципалитета, и все законно - ему показали муниципальное постановление, подписанное мэром. Мэром? Не может быть, чтобы наш мэр подписал такой документ! Воскликнула мама. И папа объяснил,что мэр из этих, из северных. Оказывается, у нас уже давно другой мэр,а мы и не знали. Какой бред! Сказала мама. Как это могло случиться? Но папа нахмурился и сказал,что он должен сейчас встретиться с другими мужчинами, потому что он сам ничего не понимает. Уходя,он сказал - Мне кажется, мы где-то очень ошиблись.
Этот день был самым страшным для нашего города- именно тогда мы и узнали, что город больше нам не принадлежит, что унас давно действуют другие законы. Вечером отец вернулся и сказал, что все это ужасно, но все законно. Не только дом наших соседей, но и многие другие дома в городе уже реквизированы, и здание мэрии обнесено высоким забором, из-за которого не видно даже ее шпиля, которым мы все так гордились, и из-за ограды доносятся звуки работ.
Но как же так! - заплакала мама. Как же так! И отец сказал,что оказывается, уже давно - несколько месяцев как было решено - и новые законы висели в свободном доступе в здании старой мельницы. И что все, кто хотел внести изменения, дополнения и новые предложения, могли это сделать. Но почему там!Воскликнула мама - туда же уже сто лет никто не ходит,в эту старую мельницу! Они сказали, -ответил папа,что это единственное свободное здание в городе.
Мы сидели все вокруг нашего круглого стола на большой уютной кухне и молчали, и даже никто не хотел есть - так все были подавлены. Но,может,что-то можно сделать,спросила все-таки мама. Но отец покачал опущенной головой- нет, ничего…Они,эти люди с севера, они знают, КАК НАДО,они все сделали законно.
И что же теперь?как быть?спросила мама.
И отец впервые в жизни ничего ей не ответил.
Мы не стали дожидаться,когда нас придут выселять из нашего дома. Собравшись с несколькими соседями мы отправились в путь. Люди с севера говорили, что мы не ценим их усилий и забот, и сказали, что мы предатели, если хотим покинуть свой город и не хотим перемен и развития. Вы слишком долго жили бездельничая - занимались ерундой- мы предлагаем вам новую жизнь,прогресс и перемены, а вы отказываетесь, потому что вы закоснели в своих маленьких мечтах, а мы хотим вам только добра, мы знаем, КАК НАДО.
И когда они поняли, что иы все-таки уезжаем, они издали закон, по которому мы не имеем права вывозить из города ничего ценного, ибо все это - достояние города, и разрешили нам взять в дорогу только самое необходимое.
И мы покинули родной город с минимумом вещей, оставляя там все - и свое сердце, и свое детство, и свою любовь.
А их дети, светловолосые и светлоглазые,смотрели на нас через полисадники наших домов и кричали : «Нищеброды!» Нищеброды»
Нам пришлось проехать много городов - и везде была такая же картина - люди с севера освоились и завели свои порядки, и многие люди не смогли остаться в родных местах и уезжали, оставляя все.
Вот так мы оказались здесь, в жаркой сухой степи, вдали от наших родных рек и домов. Мы живем здесь, потому что местные жители разрешили нам остановиться здесь, в обмен на наш труд и помощь в этом бесплодном жарком краю.
Они называют нас люди с севера.
Мы пытались им все обяснить, но они все равно зовут нас так, что же делать, ведь для них мы правда - люди с севера.
И когда наши дети говорят нам,что, наверное,мы зря тогда ушли, что надо было остаться и бороться за свой город, мы говорим - да, но ведь мы тогда не знали, КАК НАДО...