Была нынче в метро. В вагон вошел эдакий старый лев - метра два ростом, грива волос, весь в тугих мышцах с головы до ног, на мышцах - кожаные штаны и кожаная жилетка. На лице - презрение старого патриция или старой рок-звезды. Ему лет пятьдесят. Хорош, как потрепанный бог.
Он заходит, и я понимаю, что я его знаю. Он смотрит на меня и понимает, что тоже меня знает.
Мы смотрим друг на друга, наконец он спрашивает - я же тебя знаю, да? Да, говорю. Ты…Алла? Анна. Точно, Анна. А ты - Игорь? Хорошая у тебя память, - не говори - отвратительная.
Это ж сколько лет прошло, - говорит он - двадцать? Типа того, - говорю.
У Семена в мастерской вроде виделись, да? И у Семена, говорю, виделись. Перебираем знакомых, смеемся, словно и не было этих двадцати лет. Привет, юность.
В какой-то момент он спрашивает - А мы с тобой …не спали ведь, да?
- Нет, говорю, не спали.
- ну и зря, говорит. Дураки были, да?
- Сейчас, говорю, не сильно умнее -то, вон ты в кожаных штанах в такую жарищу.
Он хохочет, потом говорит:- А ты такая же клевая, знаешь. Зря не переспали-то.
Моя станция. Он меня целует и говорит:
- Ты являйся еще, знаешь…
- Уж явлюсь…
Двери закрылись, и он уехал, куда-то туда, куда они все уезжают, молодые и старые львы нашей юности.