(no subject)
Люблю ездить далеко… Сосны покрытые снегом. Фары подсвечивают дорогу. Из теплой машины все выглядит по новогоднему торжественно и нарядно. Снег постепенно засыпает дорогу, все уютно и сказочно. Фура, пролетающая на встречу, завьюжит, закружит и умчится по своим фурным делам. Тушка переходит на автономный режим вождения, уходит постепенно суета дня, а мозги впадают в медитативно-созерцательное состояние, состояние не-ума… Можно со стороны понаблюдать за образами и мыслями в голове, как за текущей водой, спокойно и безмятежно…Образы всплывают в памяти и уходят. Проезжаю маленькую деревеньку, и вдруг так вкусно потянуло топящейся баней, запах долго держится в машине, щекоча и раздражая….
В Мангутае, мы с девчонками за две недели проживание ободрали все лопухи, чем вызвали небывалый интерес у аборигенов. Но баня без лопуха, не есть полное удовольствие. После того как напаришься, нажаришься до изнеможения, намажешься всякой фигней и солью, и медом, после всего этого намыться до одурения, до скрипа лопухами. Тушка поскрипывает от удовольствия, и кожа становиться по младенчески нежной. И после этого, сидишь на скамейке рядом с банькой, смотришь на звезды, сквозь облако пара, исходящего от тебя, и понимаешь, что испытываешь, ни с чем ни сравнимый душевный оргазм….
Или зимой, устраиваешь себе мазохистское испытание с поездкой на дачу, холодную, безжизненную, с главной целью попасть в баню. Намаешься сначала, наматеришься вдоволь, растапливая печку в холодной избе, вытряхивая снег из обуви, потому что, непременно застрял в какой-нибудь колдобине, полз на животе, сквозь целину снега, таща на себе столько скарба, что все проклял на свете. А впереди еще одно удовольствие - проковырять полынью, а инструмента, как пить дать, нет человеческого, все какой-нибудь излом, да вывих, вот намаешься, натаскаешься воды в баню, вытирая сопли заснеженной варежкой, ни чего не соображая от холода и усталости, и подумаешь, ну за чем, за чем так издеваться над собой? Сидел бы дома, в тепле… Но, когда, нажарившись, нахлеставшись до изумления веником падаешь в свежий мягкий снег, понимаешь… и кричишь в небо «Господи, и за что же мне так хорошо…»
В Мангутае, мы с девчонками за две недели проживание ободрали все лопухи, чем вызвали небывалый интерес у аборигенов. Но баня без лопуха, не есть полное удовольствие. После того как напаришься, нажаришься до изнеможения, намажешься всякой фигней и солью, и медом, после всего этого намыться до одурения, до скрипа лопухами. Тушка поскрипывает от удовольствия, и кожа становиться по младенчески нежной. И после этого, сидишь на скамейке рядом с банькой, смотришь на звезды, сквозь облако пара, исходящего от тебя, и понимаешь, что испытываешь, ни с чем ни сравнимый душевный оргазм….
Или зимой, устраиваешь себе мазохистское испытание с поездкой на дачу, холодную, безжизненную, с главной целью попасть в баню. Намаешься сначала, наматеришься вдоволь, растапливая печку в холодной избе, вытряхивая снег из обуви, потому что, непременно застрял в какой-нибудь колдобине, полз на животе, сквозь целину снега, таща на себе столько скарба, что все проклял на свете. А впереди еще одно удовольствие - проковырять полынью, а инструмента, как пить дать, нет человеческого, все какой-нибудь излом, да вывих, вот намаешься, натаскаешься воды в баню, вытирая сопли заснеженной варежкой, ни чего не соображая от холода и усталости, и подумаешь, ну за чем, за чем так издеваться над собой? Сидел бы дома, в тепле… Но, когда, нажарившись, нахлеставшись до изумления веником падаешь в свежий мягкий снег, понимаешь… и кричишь в небо «Господи, и за что же мне так хорошо…»