«Проект: - "РОЙ"» (рассказ).

[strejndzher]

«Проект: - "РОЙ"»

«Когда право обращается бесправием,
сопротивление становится долгом!»
© Ульрика Майнхоф

«Когда человеку неудобно лежать на
одном боку, он переворачивается на
другой. Когда же ему неудобно жить,
он начинает жаловаться.
А ты сделай усилие - перевернись»
© Максим Горький

Во избежание нарушения статьи 280 УК автор призывает НЕ пытаться воплощать описанное в рассказе в какой либо форме, с использованием описанных или не описанных технических средств или без оных. Все герои и события являются вымышленными, все совпадения - случайны.

Глава 1.

Своего первого кибер-комара я распечатал ещё в 2014-ом. Он был неказистым и угловатым, его постоянно сносило ветром, а аккумулятора хватало лишь на две минуты полёта.

Я долго оттачивал его механизмы, моделировал новые узлы и детали, регулярно обновлял его маленький электронный мозг. Мне удалось научить его распознавать лица людей, и самостоятельно наводиться на движущиеся цели. А время полёта выросло до внушительных четырёх часов. Кроме того, теперь он мог подзаряжаться прямо в пути, преобразуя радиоволны - в электрический ток, словно старинный детекторный радиоприёмник.

Моей первой мишенью стал лорд Майкл Долл из антикварной лавки. Это был старый манекен - не лишённый шарма и благородства. Имя ему придумала Элька, когда еще была живой.
Я хорошо помню ее усталую, осунувшуюся фигуру:
- Невозможно, невозможно жить! - тараторила она задыхаясь. Спеша успеть как можно больше, за отмеренные ей дни.

...я помню как комар впервые распознал «лицо» Майкла, - и жадно впился своей холодной иглой в его скользкий пластиковый лоб.
Укол. Впрыск яда. «Смерть».
Поставленная задача была успешно решена, и на моем коммуникаторе вспыхнула зеленая стрелка.

Новая задача была куда амбициознее. Я собирался распечатать и скоммуницировать между собой целую комариную «роту» и одним махом покончить с городскими бандитами, регулярно собиравшимися на «совещания» с чиновниками, «по вопросам расширения бизнеса».
...и эта задача, тоже была успешно решена. Ведь против роя нет приёма, а специальной защиты тогда ещё не придумали.

Мои кибер-комары стали идеальным орудием возмездия. Ликвидировать человека удалённо, без спуска курка, в автоматическом режиме: - достаточно просто. Первыми это ощутили операторы американских беспилотников, распивавшие свежий кофе - за несколько тысяч километров от поля боя. Для них это была словно компьютерная игрушка, в которой не было моральных терзаний.
Проблема с пересечением границ тоже исчезла. Приехал в другую страну; - распечатал новых комаров на 3D-принтере; залил в них свою прошивку; подготовил яд или снотворное; скинул образ мишени. А всё остальное - дело техники.

Мы не казнили всех подряд: - только казнокрадов в масштабах страны, воров в масштабе областей, открытых предателей и отпетых бандитов. Но и это не был самосуд, а скорее уж народный трибунал. Ведь мы всегда сначала проводили голосование в Сети. Публикуя открытый список из наиболее мерзких типов, наиболее цинично уходивших от справедливого возмездия. И люди сами выбирали с кого начать.

Но одно лишь ощущение того, что отныне каждая ошибка может стоить жизни, вызвала массовый исход коррупционеров со всех госслужб. Крысы стали разбегаться, расчищая честным людям загаженные социальные лифты. Откатчики и распильщики, банкиры и олигархи, продажные политики и судьи - просыпались каждую ночь в холодном поту, вспоминая о своих прегрешениях.
Боязливо выискивая комаров на стенах своих домов и квартир.

***
Задержали меня случайно. Я ведь не знал, что за люди стучат в мою дверь: - плохие или хорошие, а лишать жизни всех подряд - это удел слабаков.

Меня зовут Стас, и я лидер Сопротивления. Мы называем себя «Робин-Гудами» нового времени, и вот уже четыре года противостоим элите старого мира. Тем, на чьей стороне - все ресурсы планеты, все деньги мира, и вся мощь катков пропаганды. А на нашей стороне лишь прогресс, да вера в светлое будущее.

Глава 2.

Две недели назад, 27 января 2018-ого года, Стас напутствовал своих друзей и соратников:

- ...и когда придет время бороться - боритесь. Настанет время драться - деритесь. Но когда вас будут пытать, и требовать выдать своих друзей - крепитесь и стойте на своем.
И помните, помните, помните! - он ходил и рубил ладонью воздух, в такт своим же словам, - Мы здесь затем, чтобы починить этот сломанный мир. Никто другой эту работу уже не сделает.
В наших жилах - сила всех прошлых поколений. Каждый из вас, - он обвёл рукою собравшихся, - вершина своего рода. И мы живем для того, чтобы удостовериться: - наша эстафета подхвачена дальше.

Сила его слов контрастировала с усталыми глазами, потрёпанной одеждой и взъерошенными волосами. Ему было всего около тридцати пяти, но его угораздило родиться в сверхдержаве. Таких как он называли «детьми из потерянного поколения». Из тех, кто ещё мог самостоятельно вспомнить и рассказать - как было До, и как стало После.

- Сотни лет наши предки сражались, исследовали, раздвигали горизонты познания - и вот они здесь, - в сердце каждого из вас, - он дотронулся правой рукой до своего левого кармана, и воскликнул девиз Сопротивления:
- Память предкам! - два удара туда, где находится сердце, рука вниз, к земле - и резко вверх, к голове: - Слава живым! - ладонь приставлена к виску, в старинном советском воинском приветствии.

Остальные, такие разные и такие похожие «бойцы», разом повторили этот жест. Они выросли в разных странах: - кто-то родился на Кубе, кто-то был выходцем из Алжира, другие же были из Китая, США, Канады, Британии, Франции, и конечно России. И всех их тащило вперед неумолимое Время.
Время перемен. Время подъема. Время последней схватки с теми, кто захотел подрезать Человечеству крылья.

- Если мы дадим им остановить прогресс - нас проклянут свои же пращуры. Вы только подумайте - тысячелетия назад, они сидели укутавшись в звериные шкуры, и смотрели слезящимися глазами на далёкие звёзды. Но они твёрдо знали - настанет время и звёзды приблизятся к нам на расстояние вытянутой руки. Они жили надеждой. Они жили во-имя нас с вами...

- А вместо этого... вместо развития... Человечество заперли в тесном амбаре планеты. Нас заперли в этом глухом сарае, подперев все двери брёвнами и заколотив окна. Ещё немного - и нас истребят, обозвав «избыточной биомассой», делая это так же безжалостно и ретиво, как сжигали фашисты белорусские сёла.

- Вместо прогресса - регресс, вместо развития - деградация. А ведь я всегда знал, что нет бо́льших противников свободной конкуренции - чем её постаревшие апологеты. Разжиревшие, заскорузлые, занявшие своё место под солнцем, и жаждущие лишь одного - сохранить такое положение навеки.

- Все мы видим куда катится мир, - Стас ходил мимо выстроившихся соратников, - Мы утрачиваем культуру, забываем о том, как работают окружающие нас предметы, смотрим как возрождаются религиозные культы и мифология. Ещё немного и наши дети растеряют истинные значения фраз, и вместо слов обозначающих что-то реальное - останутся лишь пустые, подражательные звуки, - Стас посмотрел на своего друга Костю и кивнул, словно подталкивая ему какой-то образ:
- Помнишь, как мы проезжали станцию метро «Чеховская», а люди вокруг удивлялись, зачем эту станцию назвали в честь Чехии?
А ведь это ещё не конец. Мы всё больше походим на древних египтян: - названия старых предметов ещё интуитивно понятны, но забываются эмоции и образы, которые они должны вызвать.

***
...они ещё долго спорили о том, как изменить жизнь к лучшему. Как сделать мир открытым и снять устаревшие границы и барьеры. Мечтали о мире для разных людей - равных друг другу в своих правах и возможностях. О мире, который был очень похож на интернет - где каждый получает по потребностям, а отдаёт другим по способностям. Они охотно шутили, что Сеть завершила дело Кольта, - окончательно уравняв в возможностях богатых и бедных, сильных и слабых, дальних и близких.

Эти люди грезили о мире, где каждый может самостоятельно творить и созидать - вырвавшись из под пяты корпораций, банков и всемирной олигархии.
Мечтали о единой планете - где будут востребованы таланты каждого, а нелепые языковые барьеры будут сняты системами автоматического перевода. Представляли как будут проноситься на своих флайерах над родными просторами.
Создав наконец-то единую, многонациональную земную семью народов.

Глава 3.

Неутомимые специалисты из первого разведуправления пытали Стаса уже полную неделю, испытывая мужской организм на прочность. Иногда ему загоняли иглы под кожу - впрыскивая в кровь то яд - то его противоядие; то зип-блокиратор - стирающий память, то его антидот - замедлявший этот процесс.
Но чаще его просто били - вкладывая в удары всю свою ненависть, каковая бывает у «барина» - к восставшему холопу. Они чувствовали, что это их классовый враг - хотя врядли знали, что это значит.

...и наконец ему предложили сделку. Предложили выступить на центральном Шоу, разоблачая себя и Сопротивление.
Дескать он всё понял. Дескать он был не прав. Дескать у них нет будущего.

А он с самого начала догадывался, что чем-то таким всё и закончится - и охотно согласился, поломавшись для вида.

***

Откуда-то доносились обрывки фраз ведущего, невидимого из его камеры:
- ...а завтра вы увидите уникальный прямой эфир! Величайшее разоблачение! В нашей студии встретятся непримиримые соперники - лидер Сопротивления, и депутаты...
...только у нас и лишь один раз! Не пропустите...

Стас устало повёл головой. Затёкшие плечи ныли, а пальцы предательски подрагивали.
Но вот он - момент истины. Он знал, что оккупационные власти сделают всё, чтобы обеспечить максимальный охват аудитории. Знал он и то, что все его товарищи соберутся у экранов.
Скорей бы уже, - подумал Стас, и снова провалился в зябкое забытьё.

Глава 4.

Студия мигала и переливалась цветными огнями. Яркий свет нещадно лупил по глазам, иссушая сетчатку.
Стас поморщится, и сделал шаг вперед. К жёлтому кругу, на который он должен был встать, словно военнопленный перед расстрелом.

Шоу началось. Ведущий представил участников, и сходу забросил удочки, дескать а сейчас вас, дорогие зрители, ждет сеанс саморазоблачения и самобичевания! Не уходите далеко от экранов!

Напротив Стаса, в большом зелёном кругу, стоял мужчина лет шестидесяти. Его голова была с театральной проседью, а ухоженная бородка выдавала в нем сибарита. Имиджмейкеры позиционировали его эдаким благородным доном - спокойным, благополучным, успешным. Таковую роль он и отыгрывал уже много лет: - роль бесстрашного праводоруба, стоявшего на страже интересов народа. Последнего героя, готового растерзать любых негодяев. И как-то совсем не удивительно, что его раз за разом, с лёгкостью избирали в правительство.

Вот только Стас запомнил его другим. Этот мужчина был одним из тех, кто давно стоял в его «очереди». Он хорошо помнил глаза той девчонки, которую изнасиловал этот «благородный муж», и оставил подыхать на морозе, - выкинув её из своего «мерса», будто-то фантик от съеденной конфетки. Он помнил, как тот откупился от полицейских, - козыряя своей депутатской «корочкой» и связями «наверху». Он знал, какими методами его дети строят карьеру, - в двадцать лет войдя в советы директоров ведущих банков страны. Как страдает его третья жена - молодая красавица из обнищалого шахтёрского посёлка. Ехавшая учиться в столицу, но отловленная «агентами», - рыскавшим по студенческим общагам в поисках «свежего мяса». Теперь, её словно редкую зверушку, демонстрируют другим богачам, - пробуждая в них животную страсть, хищную зависть и пряное восхищение.
Другими словами, его визави вел красивую и сытую жизнь. Этот депутат наслаждался своей властью и открыто бравировал безнаказанностью.

Откуда-то сверху грянул сигнал - и стартовал первый «раунд».

Представитель правящей партии сразу устремился к Стасу и театрально (играя на камеру и помня как должен падать свет, дабы подчеркнуть его гордый профиль) ткнул ему в грудь своим коротким пальцем, больше похожим на кривую сардельку:

- Вы, господин Жуков, - убийца! Подонок! Мерзкий ублюдок! - Да! - он медленно обводил притихший зал, взглядом сытого победителя, - Да! - повторил он, - Вы просто иностранный наёмник, который хочет вывозить богатства страны на Запад! - депутат жестко толкнул Стаса в плечо, точно угадав место, куда ещё недавно впивались беспощадные иглы, - и продолжил поток обвинений.

А Стас молчал.

- Такие как вы - разрушают страну и подрывают нашу стабильность!

Стал молчал.

- Это из-за вас падает уровень жизни!

Стас молчал.

- Это вы вынудили нас поднять налоги, и сделать медицину и образование полностью платными!

Стас молчал.

- Это из-за вас разваливаются мосты, а вода прорывает старые гидроэлектростанции!

Стас молчал.

- Это из-за вас людям негде работать!

Стас молчал.

- Это из-за таких как вы развалился Советский Союз! - «народный избранник» самодовольно и как-то особенно привычно решил подыграть патриотизму зрителей.

Стас вдруг резко по́днял голову - и одним своим взглядом оборвал напыщенный водопад слов.

- Мы слишком молоды, чтобы отвечать за чужие ошибки. Многие из нас вообще не застали крушения былой сверхдержавы. Мы выросли в условиях того концлагеря - который устроили для нас вы. И мы много лет жили по тем правилам, что навязали стране такие как вы, - голос его становился всё сильнее.

Он заметил как посерело и осунулось лицо депутата, а в его алчных глазках мелькнул страх.

- Это вы - предали нашу Родину. Не мы, - Стас сделал шаг вперед, и его противник попятился.

- Это вы - пляшете на костях предков; - не мы, - шаг вперед.

- Это вы - почти 33 года обманываете миллионы своих же сограждан; - не мы, - шаг вперёд.

- Это вы - обокрали избирателей, распродав наши общие заводы и природные богатства; - не мы, - шаг вперёд

- Это вас проклинают люди; - не нас, - шаг вперёд.

- Это вы - просыпаетесь в холодном поту по ночам, прислушиваясь и озираясь, ожидая заслуженной кары; - не мы, - шаг вперёд.

Слова слетали зло, будто старые, пожелтевшие листья. Язык был сух словно утомлённые розги.

Стас посмотрел прямо в камеру - на зрителей застывших у своих экранов и мониторов, и продолжил, обращаясь уже к ним:
- Когда вам показывают очередную жену очередного олигарха, хвастающуюся своими новыми туфельками по цене в сотни ваших зарплат, - помните - это именно вы купили ей эти туфли.
Ведь это ваша всенародная собственность, которую отстояли когда-то ваши предки - приносит сверхдоходы мужу этой «богини». Вас обокрали - и над вами же беспощадно глумятся.
А раз у вас что-то украли - вам это что-то и забирать. И только вам решать, как долго они будут носить ваши вещи, испытывая ваше терпение.

- А уж этих-то, паразитов, - он снова посмотрел на депутата, представлявшего правящий класс, - мы сбросим. Сбросим обязательно - уж помяните моё слово... - Стас глядел стальными глазами на оппонента, а тот словно завороженный не мог отвернуться, и всё только пятился куда-то назад.

Депутат вдруг вздрогнул и всплеснул руками, словно пытаясь ухватиться за невидимый поручень. Он так долго отступал, что площадка закончилась и он грохнулся под ноги сидящим зрителям. Зрители с первого ряда, словно повинуясь какому-то внутреннему чутью, брезгливо поджали ноги.

- Лежи уж. Падаль, - Стас подошел, и с презрением плюнул на его дорогой костюм.

Сзади послышался топот, и он заметил, как остальные участники сообща бросились в его сторону.
Он резко развернулся, и пригвоздил их своим безжалостным взглядом.

- Вы все, - Стас неторопливо цедил злые слова, - словно пиявки приросшие к народному телу. Так же как вы, действуют только глисты, жрущие всё, до чего могут дотянуться. Вы жрёте то, что создавали поколения советских людей. Жрёте то, что принесли государству завоевания вождей и императоров. Вы жрёте и жрёте - и всё никак не насытитесь. Вы - идеальный паразит, который больше ничего не умеет.
Ну ничего, мы вас, паразитов, скоро повыведем...

Он уклонился от посыпавшихся ударов и сам ударил кого-то в ответ, - вырываясь из начавшейся свалки.

- Всё. Хватит. Я покидаю ваш гадюшник, - Стас круто повернулся и быстро зашагал к выходу.

Он знал, что кто-то бежит позади, но принципиально не желал оборачиваться. Он чувствовал, как жжет затылок свет прожекторов, и кожей ощущал волнение миллионов людей, собравшихся у мониторов.

...резкий удар. Боль. Темень в глазах. Тело словно чужое, заваливается вниз, опускаясь на одно колено.

Стук сердца отдающий набатом в висках.

Один удар сердца...

Другой...

Третий...

Голова стремительно тяжелеет, но что-то удерживает его и не даёт упасть.

Яркий калейдоскоп из детских воспоминаний врывается в разум:
Отец.
Мать.
Бабушка.
Дед.
Медали.
Фильмы для детей.
Какая-то девчонка из будущего.
Первый человек ворвавшийся в космос.
Красная звезда на отглаженной школьной форме...

Стас стиснул зубы и стал подыматься. Он развернулся и посмотрел на того, кто нанес подлый удар.

Позади него стоял всё тот же «народный избранник». Его костюм был разодран на нескольких местах; с пальцев зажавших кастет, стекала тягучая свежая кровь; а его самого трясло от смеси злобы, ненависти и непреодолимого желания убивать.

- Вы... трусы... всегда бьете в спину, - Стас чувствовал солёный привкус крови на зубах, а круги в глазах мешали сосредоточиться, - Точно так же вы ударили в спину детям и старикам - в далёком 91-ом году. Вы ударили в спину молодым мужчинам и женщинам - украв у них то, что вам доверили сохранять. Вы ударили в спину тем - кто вам верил. Но и этого вам показалось мало: - и тогда вы пустили на ветер саму жизнь последующих поколений. Прогуляв их законное наследство на своих пирушках и пьянках, обрекая потомков на нищету и забвение.

Человек ударил его снова. Он бил и бил Стаса - пытаясь заставить его замолчать. А тот стоял расправив плечи и не отрываясь вглядывался в лицо: - ставшее оскалом гиены. Смотрел и молчал, - и это пугало того куда сильнее чем если бы он ударил в ответ.

Ведущий и другие «уважаемые люди» сорвались со своих мест, заходя Стасу за спину. Они разом набросились на него и заломили руки.

Его грудь выгнулась колесом, жилы вздулись, а пальцы сжались в тяжёлые кулаки. Он весь разом напрягся, собирая оставшиеся силы - и сбросил врагов будто грязных назойливых мух.

В эту же секунду до него долетел женский вскрик: - «Ах!» - метнувшийся из зрительного зала.
Он обернулся на звук.

Из зала поднимался какой-то бледный старик, с пистолетом в руке. С трудом, Стас различил в его чертах что-то знакомое. И тут же понял, что уже видел его.
Он видел этого человека сотни, тысячи раз. Это сморщенное лицо принадлежало главе государства. Ещё недавно лощёный и холёный, - он вдруг потерял свой напыщенный лоск, словно сгнив изнутри, под бременем принятого решения. Точно так же разлагаются яблоки обработанные воском - снаружи они всё ещё красивы, но внутри у них лишь паутина да тлен.

- Ну что же... Стреляй, трус! - приказал ему Стас.

...выстрел раздробил его левый локоть.

- Маз-зила, - он метнул это слово вложив в него максимальное презрение.

...второй выстрел прошил бедро.

- Память предкам! Слава живым! - Стас, словно издеваясь над президентом, отдал честь всем тем, кто следил за Шоу.

...выстрелы посыпались тяжёлыми градинами. Стас чувствовал как струится кровь по его телу. Но стоял. Стоял до последнего.

...и пока его разум ещё балансировал между двух границ, он успел увидеть, как один из охранников президента вдруг сам выхватил пистолет, и пристрелил старика - будто бешенную собаку.

Выстрелы стихли. Мир погас.

Эпилог.

...это был холодный февральский день. Лидеры «Земного Альянса» (созданного всего через год после падения последнего олигархического режима на планете), по устоявшейся традиции стояли вокруг небольшой могилы.

Над ней возвышался памятник, изображающий человека опустившегося на одно колено. На его левом плече застыл небольшой кибер-комар, а на склонённую голову легла маленькая, детская ладошка Алисы Селезнёвой, - девчонки из того мира, в котором он успел родиться.

Стас сделал всё возможное, чтобы мир изменился - став таким, каким был в его детской мечте: - открытым, честным, свободным. Люди наконец-то научились жить без страха за свою судьбу, а Земля послала свои первые корабли на другие планеты.
Его смерь в прямом эфире, стала сигналом ко всеобщему восстанию, - промчавшемуся волной очищения по всем континентам.

Ровно в 12 часов дня, лидеры Земного Альянса отдали честь его подвигу, синхронно вскинув руки к виску - козырнув старинным советским салютом.

...а вокруг, покуда хватало глаз - лежал снег, снег, снег. И позёмка играла с алыми лепестками просыпанных роз. Будто с алой кровью, расплескавшейся над пронзительной стужей.

Уже уходя, Костя обернулся, и его глаза скользнули по высеченным на надгробии словам:

«Мир можно изменить к лучшему.
Обменяв свою жизнь - на мечту».

Конец.

Посвящается всем изобретателям, исследователям, первооткрывателям и бунтарям, чьи таланты и страсть преображают облик нашей планеты.
Делая её хоть чуточку лучше.

© strejndzher. «Проект: - "РОЙ"». 20.01.2013 - 05.02.2013