Почему у меня неприязнь к албанской "матери Терезе"
(СЮда: http://bouriac.ru/BT/ALBANIA/Tirana.htm)
У меня к этой ихней Святой Терезе определённо неприязнь. Впро-
чем, у меня ко многим неприязнь, так что сама по себе она мало что
значит. Нужны аргументы, а с ними, как обычно, напряг. Ну, герон-
тофобия у меня, ладно. А ещё мне не нравится, что Тереза способст-
вовала размножению индусов, из-за чего у них теперь перенаселён-
ность, нищета, низкий уровень массовой бытовой культуры и проблемы
с окружающей средой. А ещё ж эта Тереза религию пропагандировала,
а надо бы гигиену, самоорганизацию, правила сложного мышления и
прочее из моего любимого набора. И к тому же с нею носились из-
рядно, а надо было носиться с другими (это мой типовой попрёк, мне
самому он уже приелся). И наверняка меня настраивает против Терезы
также моя зависть: эта Тереза долго околачивалась в Калькутте, а я
туда всё никак не выберусь.
Вообще, у меня звериная ревность ко всем, кто разъезжают по
дальним странам и бывают в местах, которых сам я не видел (или
немножко видел, но не успел пресытиться ими). Виноваты в этом
"большевики", мариновавшие меня за "железным занавесом" хренову
кучу обгаженных лет. Может, я тогда даже чуть-чуть подвинулся
рассудком на этой почве (ну, самую малость). Зацените сами: с
одной стороны -- Даниэль Дефо, Роберт Льюис Стивенсон, Жюль Верн,
Луи Буссенар, Райдер Хаггард, Рафаэль Саббатини и пр. с потрясаю-
щими картинками дальних странствий, южных морей и пр., с другой
-- "квартирный вопрос", творческая невостребованность, заклин
"социальных лифтов", как только я пробую ими воспользоваться, и
полнейшая безнадёга по части выезда или хотя бы выползания ночью
на брюхе через контрольно-следовую полосу.
В середине 1980-х У меня были аж два дурацких плана прорыва на
просторы Вселенной: один -- Чёрным морем на плоту из надувных
камер для футбольных мячей (идея была вычитана из приложения к
журналу Юный техник"), другой -- через Северный полюс в особом
морозозащитном костюме, в котором рекуперируется тепло выдыхае-
мого воздуха (про то, что белые медведи много едят, почему-то не
думалось). В конце 1980-х я уже стал реально собираться, чтобы
просто на брюхе, но, к счастью, женился, и от этого чуть полег-
чало. Вдобавок у моей супруги оказалась родня в Соединённых Шта-
тах (дёрнувшая туда от большевиков в 1939-м), и это зародило
смутные надежды на "воссединение семьи".
Думаете, я просто так болтаюсь по всяким заграницам? Типа для
престижа или больше нечем заняться? Нет, я ПОЖИРАЮ чужие просто-
ры, чуть притупляю ощущение голода, но не могу вполне насытиться.
Мой отец пережил в детстве военную голодуху в оккупации (да и
послевоенные годы были не тучными), из-за чего он всю оставшуюся
жизнь был очень неравнодушен к еде и таки наел себе животяру. Не
приведи Аллах пережить то, что выпало в детстве моим родителям.
Моё начало пути сложилось куда благополучнее, но у меня возникла
другая проблема: я был очень читающим и очень впечатлительным
мальчиком, а книжки мне попадались зачастую хорошие, не о трудо-
вых подвигах советских людей, а о манящих далях, пиратах, индей-
цах, мустангерах, зулусах и т. п.
Мой отец в своём детстве не доел жареной картошки, Александр
Лукашенко в своём не доиграл в хоккей, а я в своём недопутешест-
вовал в компании одноногого Джона Сильвера и др. Поэтому теперь я
веду себя зачастую, как сорвавшийся с цепи пёс. Я -- маньяк путе-
шествий. Я борюсь со жгучим чувством пространственного голода,
только не лишь бы как. Просто таскаться по родному городу кругами
и зигзагами -- это то же, что питаться водой: маньяк от такого
звереет, и преступные мысли начинают лезть ему в помрачённую
голову. Просторы должны быть ЧУЖИЕ и ДАЛЬНИЕ.
Вообще, детские недоборы бывают очень значимы в последующей
жизни (ну, у кого как). Они лишь чуть-чуть менее значимы, чем
инстинкты. Эти недоборы обеспечивают всякие странные взрослые
хотелки (не объяснимые, если игнорировать "детский" фактор).
У меня к этой ихней Святой Терезе определённо неприязнь. Впро-
чем, у меня ко многим неприязнь, так что сама по себе она мало что
значит. Нужны аргументы, а с ними, как обычно, напряг. Ну, герон-
тофобия у меня, ладно. А ещё мне не нравится, что Тереза способст-
вовала размножению индусов, из-за чего у них теперь перенаселён-
ность, нищета, низкий уровень массовой бытовой культуры и проблемы
с окружающей средой. А ещё ж эта Тереза религию пропагандировала,
а надо бы гигиену, самоорганизацию, правила сложного мышления и
прочее из моего любимого набора. И к тому же с нею носились из-
рядно, а надо было носиться с другими (это мой типовой попрёк, мне
самому он уже приелся). И наверняка меня настраивает против Терезы
также моя зависть: эта Тереза долго околачивалась в Калькутте, а я
туда всё никак не выберусь.
Вообще, у меня звериная ревность ко всем, кто разъезжают по
дальним странам и бывают в местах, которых сам я не видел (или
немножко видел, но не успел пресытиться ими). Виноваты в этом
"большевики", мариновавшие меня за "железным занавесом" хренову
кучу обгаженных лет. Может, я тогда даже чуть-чуть подвинулся
рассудком на этой почве (ну, самую малость). Зацените сами: с
одной стороны -- Даниэль Дефо, Роберт Льюис Стивенсон, Жюль Верн,
Луи Буссенар, Райдер Хаггард, Рафаэль Саббатини и пр. с потрясаю-
щими картинками дальних странствий, южных морей и пр., с другой
-- "квартирный вопрос", творческая невостребованность, заклин
"социальных лифтов", как только я пробую ими воспользоваться, и
полнейшая безнадёга по части выезда или хотя бы выползания ночью
на брюхе через контрольно-следовую полосу.
В середине 1980-х У меня были аж два дурацких плана прорыва на
просторы Вселенной: один -- Чёрным морем на плоту из надувных
камер для футбольных мячей (идея была вычитана из приложения к
журналу Юный техник"), другой -- через Северный полюс в особом
морозозащитном костюме, в котором рекуперируется тепло выдыхае-
мого воздуха (про то, что белые медведи много едят, почему-то не
думалось). В конце 1980-х я уже стал реально собираться, чтобы
просто на брюхе, но, к счастью, женился, и от этого чуть полег-
чало. Вдобавок у моей супруги оказалась родня в Соединённых Шта-
тах (дёрнувшая туда от большевиков в 1939-м), и это зародило
смутные надежды на "воссединение семьи".
Думаете, я просто так болтаюсь по всяким заграницам? Типа для
престижа или больше нечем заняться? Нет, я ПОЖИРАЮ чужие просто-
ры, чуть притупляю ощущение голода, но не могу вполне насытиться.
Мой отец пережил в детстве военную голодуху в оккупации (да и
послевоенные годы были не тучными), из-за чего он всю оставшуюся
жизнь был очень неравнодушен к еде и таки наел себе животяру. Не
приведи Аллах пережить то, что выпало в детстве моим родителям.
Моё начало пути сложилось куда благополучнее, но у меня возникла
другая проблема: я был очень читающим и очень впечатлительным
мальчиком, а книжки мне попадались зачастую хорошие, не о трудо-
вых подвигах советских людей, а о манящих далях, пиратах, индей-
цах, мустангерах, зулусах и т. п.
Мой отец в своём детстве не доел жареной картошки, Александр
Лукашенко в своём не доиграл в хоккей, а я в своём недопутешест-
вовал в компании одноногого Джона Сильвера и др. Поэтому теперь я
веду себя зачастую, как сорвавшийся с цепи пёс. Я -- маньяк путе-
шествий. Я борюсь со жгучим чувством пространственного голода,
только не лишь бы как. Просто таскаться по родному городу кругами
и зигзагами -- это то же, что питаться водой: маньяк от такого
звереет, и преступные мысли начинают лезть ему в помрачённую
голову. Просторы должны быть ЧУЖИЕ и ДАЛЬНИЕ.
Вообще, детские недоборы бывают очень значимы в последующей
жизни (ну, у кого как). Они лишь чуть-чуть менее значимы, чем
инстинкты. Эти недоборы обеспечивают всякие странные взрослые
хотелки (не объяснимые, если игнорировать "детский" фактор).